На этой сонной маленькой планете,
Где ты проспал последние сто лет,
Закончились приличные сонеты
И боги собрались на худсовет.
Тебе не посулили продвиженье,
Ты слишком нерадивый ученик.
По собственным твоим соображеньям,
Ты не лентяй. Ты просто так привык.
На этой сонной маленькой планете,
Где вечный полдень, жаркий и глухой,
Тревожат застоявшийся покой
Твои почти родившиеся дети.
Ты слышал голос, чистый и манящий;
К тому ж он был так трогательно свеж
И звал тебя из жизни настоящей
Зачем-то в край несбыточных надежд.
На этой сонной маленькой планете
Всегда конец "сезона огурцов".
Похмельный диск из пыльных окон светит,
В закат уткнувшись солнечным лицом.
Пожалуй, сплин сегодня обеспечен.
И дикомфорт в районе мозжечка.
Но ты ужасно прочен. Даже вечен.
Ну, разве что отвалится рука...
И парочка-другая псевдоподий...
Но это просто мелочи, ей-ей.
Так отрастишь за пару полугодий.
И будут даже лучше. И крупней.
Чувак, тебя не примут за пророка.
Ты спал, джедай. Ты спал и видел сны.
Планета ждёт. Стекают капли сока
По лезвию вернувшейся весны.

Вот ведь как получается. Самый зловредный и пагубный фрукт на свете - яблоко. Ничего хорошего никому оно ещё не приносило. Я даже не вспоминаю тот омерзительный скандал с парочкой юных дикарей и парнокопытным коварным чешуйчатым. Несколько прелестных дам едва не замордовали друг друга из-за того же яблока, подаренного одной из них не менее прелестным юношей. До войны дело дошло. Спрашивается, у них там, в античной Греции, была напряжёнка с античными фруктами? А тот абсолютно ненормальный чувак, стрелявший в яблоко, которое положили на голову его сыну? И много иных-прочих неадекватных.
Один, правда, извлёк пользу из самого только факта падения фрукта, когда его оным фруктом душевно огрело по башке. Да и то, сомнительная эта польза.
И вы считаете, что яблоки - благо?
А вот наивные Тино и Мошико так считали. Потому что яблоки были кордармовые. Бедняжки забыли, что бесплатный продукт с дырками находится в этом мире лишь в одном не слишком комфортном месте.
Всё началось с того, что зеленщик привёз полный пикап отборных, нестерпимо благоухающих яблок. Просто так. Почему он так решил, осталось тайной.
А жара стояла неимоверная. Не так чтоб удивительно для израильского лета, но фрукты нужно было срочно пустить в ход, потому что мы рисковали через несколько дней получить контейнер кислой биомассы ржавого цвета.
Читать далее

Ещё немного вспомнилось:). Относится вот к этому периоду:
http://www.liveinternet.ru/users/xo4u_i_budu/post77490559/
Ранним утром возле чёрного входа выстраивалась маленькая вереница машин - приезжали поставщики продуктов. Обычно кто-нибудь из нас приходил минут на двадцать раньше остальных и принимал провизию по списку. Хозяева приезжали позже. Однажды утром произошла заминка. Принимать продукты должен был Дуду, с которым мы накануне основательно заложили за воротник.
Дело было так. Я осталась на несколько часов после закрытия - сделать заготовки для завтрашнего банкета. Дуду остался со мной - отвезти меня домой в целости и сохранности, да и просто за компанию. Скучать мне не пришлось - рассказчик Дуду был отменный. Мы веселились вовсю, пока не дозрели до момента чем-нибудь промочить горлышко. Дуду приволок канистру сухого красного вина из только что полученной новой партии и предложил:
- Давай попробуем?
Хозяева никогда не отказывали нам в тарелке еды или стаканчике вина, посему разрешение спрашивать не приходилось. Мой рыцарь налил два бокала вина и произнёс замысловатую здравицу. Мы выпили. Вино оказалось очень приятным и что-то неуловимо напоминающим. Именно этот ускользающий оттенок и сыграл роковую роль. Мы пили и ржали, как кони. Канистра стремительно пустела. Ещё стремительнее падал IQ.
К моменту, когда Дуду выцедил два последних бокала, на ногах мы уже не стояли. Опираясь друг на друга, мы выпили последнее вино на брудершафт. Отставив пустую тару, мосье дегустатор с большим трудом сфокусировал на мне взгляд, прицелился и чмокнул в левый глаз. После этого мы пришли к глубокомысленному выводу, что это восхитительное вино напоминает исключительно само себя. Да.
Читать далее

Она каждый вечер уходит куда-то и так, невзначай, проходит мимо.
Он каждый вечер пишет закаты и это почти что невыносимо.
Город велик, толчея пугает, медленно гаснет солнце в витринах.
Соседка плачет и мужа ругает: она так надеялась жить красиво.
Дымом табачным пропитаны стены, вытравить этот дух невозможно.
В каждой квартире - проказа измены, дохнут клопы от фальши безбожной.
Капли стекла шипят на асфальте жаркой расплатой за летнее солнце.
Он пьёт и знает: ему уже хватит; в нагрудном кармане звякают кольца.
Она - напротив, за стойкой барной, похожа на истёртую камею,
А думает, что выглядит очень коварной и ещё думает, что жить умеет.
Они попались оба в ловушку; она говорит: "Хочешь знать, что дальше?
Сейчас ты допьёшь последнюю кружку и поцелуешь меня, мой мальчик.
А это неправда, что ты ей верен, ты слишком страстен и слишком молод.
Да, это вовсе нельзя проверить, но ты не спрячешь тоску и голод.
А я не скрою, что ты желанней всех тех, кто вот так сидел напротив.
Идём наверх, я двери закрою. Бизнес сегодня меня не заботит.
Тебе так идёт растерянный вид... Сейчас бесполезно пытаться мыслить...
Пойми: настоящую боль, как и стыд, испытываешь лишь один раз в жизни.
Да, мы не будем спать до утра, мы способны на большее, чем разговоры.
Я утром скажу, что тебе пора и провожу через задний дворик.
Ты умоешься дома и будешь свеж, а я сохраню твои поцелуи.
Я тебя не лишу твоих нежных надежд, ты слишком любишь свою, другую."
Он ушёл на рассвете, храня её вкус, улыбаясь нежно и сладко зевая.
Обломал по дороге розовый куст. Хорошо, что она ни о чём не узнает.
Он сегодня послушно пойдёт под венец. Ему неожиданно жить захотелось.
Он себе говорит: "Да, пускай я глупец. Но больно уж нежно она смотрела..."
Сейчас нету мыслей, он этому рад. Сегодня - женитьба, а завтра работа -
Стоя на крыше, писать закат и нежных натурщиц в полоборота...

Пересеклись дорожки двух бродяг.
Костёр погас, в золе лежит картошка.
Он думает, их встреча - тайный знак,
Она лишь хочет спать. И есть - немножко.
Глоток вина - умерить в пальцах дрожь.
В её глазах - нежданная улыбка:
" Эй, паря, ты того... меня не трожь!
Я не пьяна... Я лишь устала шибко..."
Что знает Принц Амбера о любви?!
Совсем немного. Право же, немного...
Но так мила бродяжка виз-а-ви,
Пытаясь быть надменною и строгой!
Наследной крови жаждет Лабиринт,
А ты забыл себя, мой милый Корвин.
Весна тебе отпущена в кредит,
И сладость мести честь не остановит.
Спит, опоёный нежной дрянью, мир.
Твоя душа пытается проснуться,
Нащупывая ниточный пунктир,
В запретный Авалон стремясь вернуться.
Как глупы мысли предпоследних дней.
Как выцвел шёлк отчаянных походов.
Увы, ты вовсе позабыл о ней
За мили жизней, сотни переходов.
Её улыбка - повод для войны,
А каждый взгляд дуэлями отмечен.
Знавал ли ты, чьи ночи сочтены,
Таких нежданных, невозможных женщин?
Наследный Принц, не думай ни о ком -
Ей нужен ты, а повод ей не нужен.
Распоротое огненным клинком,
Струится небо в придорожной луже...
Глухой дурман, отрава нежных глаз,
Остатки мыслей, пропасть под ногами.
Скорее убегай, беги сейчас -
Псы Хаоса сорвутся вслед за вами!
Запомни запах скошенной травы,
Водой из родника наполни фляжку,
Гони все страхи прочь из головы,
Давай, герой, спасай свою бродяжку!
Нащупай Тень, как тонкую иглу.
Срываясь до отчаянного хрипа,
Очнись на остывающем полу
В Амберском сердце - в центре Лабиринта.

Мой город был украден так давно.
Мой нежный гость ушёл по переулкам,
Разлив своё закатное вино
Из тёмной бочки с непритёртой втулкой.
В лимонном междуцарствии Луны
Купается пушистое коварство.
Там, где скамейки в тени не видны,
Без спросу загляну в кошачье царство,
Где в каждом жесте - страсть и красота,
А в каждом звуке - ненависть и нежность.
Потёртый лев, свернувшись у моста,
Хранит свой мир, прекрасный и небрежный,
Вкушая смерть с восходом каждый раз,
Её вплетая в гриву жаркой жизни,
На дне своих холодных старых глаз
Фальшиво правя шёлковую тризну -
Он знает, что ему уже пора,
Но очень жаль других, невинных прочих.
И заключает с мирозданьем брак.
Неравный брак без права первой ночи.
Лишь потому, что миллионы лет
Смешливо глядя из-под старой шляпы,
Знакомый нищий празднует рассвет
И сонным сфинксам пожимает лапы.

И было так: однажды ты решил
Что в этом мире нет тебе спасенья.
Что хватит четвергов и воскресений,
Прощаний у облупленных перил,
Цветных портретов облачного неба,
Ларьков на привокзальных площадях,
Знакомых лиц, прощаний впопыхах,
В ночных пекарнях стынущего хлеба.
И вот тебя в дорогу поманил
Какой-то свет каких-то дальних далей.
И ты, конечно, тут же возомнил:
Ты - славный рыцарь. Образом печален.
Закат, понятно дело, догорал.
Без вариантов - пламенным пожаром.
Твой гордый дух зачем-то трепетал -
Видать, боролся с мощным перегаром.
Твой верный конь сказал, что ты дурак -
Зачем мешал вино и гадкий виски?
Всё было так, но конь не знал, чудак,
Что ты покинул город по-английски.
Что долго будут барышни вздыхать,
Закатывая глазки в неге томной;
Трактирщик будет выручку считать
И звать тебя прозванием нескромным.
А ты икаешь громко на коне,
Кляня трактирщиков - продажных, жалких тварей.
День догорел, ночь уступив луне.
И за спиной остался Санктуарий...
..............
А утром вскочишь, лбом поймав косяк.
Теперь фингал... горит нездешним светом.
Пьёшь, кофе, чистишь зубы на рысях
И думаешь: в том мире, или в этом?..

Нет, мы не устали. Мы стали взрослее.
И многие слышали медные трубы.
И мы благодарны. И мы не жалеем
О сотнях мгновений - прекрасных и грубых.
Спешат пассажиры в свои электрички,
Седлают в вагонах растерзанных кресла,
По давней и милой совковой привычке
Глотают свинцовые строчки "Известий".
Всё так, дорогие. Вы зрячи, но слепы.
Пустые пространства, вокзальные стены
Закрыли портрет первозданного неба,
Но вы не заметили этой подмены.
Летучий Голландец проносится мимо,
Остаточным ветром скользя по ресницам.
В моём измереньи идут пилигримы,
В твоём - громыхая, летят колесницы.
У ног - половина забытого мира,
Где мысли наивны, а взгляды невинны.
И нимфы смеются в объятьях сатиров.
Но как же мне быть со втрой половиной?
За пару монет и остатки спиртного
Мы выкупим мир из бездумного рабства.
Ещё я добавлю коня... Заводного.
Я знаю, что мало. Хорош придираться!

Давным-давно, на заре счастливой абсорбции, довелось мне работать в ресторанчике итальянской кухни, который держали двое пожилых братьев, живущих в Израиле так давно, что сами не помнили, когда и откуда приехали. По их речи национальную принадлежность определить было невозможно. Это был жуткий, жуткий суржик. По внешности тоже. Один был манерный, худощавый и высокий, с бледно-голубыми глазами и остатками некогда белокурых волос, которые он стягивал на затылке аптекарской резинкой. У него был мягкий выговор с псевдофранцузским грассе. Носил он поэтическое имя Валентино. Мы его между собой называли Валиком, а иногда - Катком. Другой щеголял не слишком высоким ростом, крепким телосложением и аккуратным округлым пузиком. Да, ещё обильной растительностью и скрипучим голосом злобного мультяшного гоблина. Вообразите себе Боба Хоскинса - не ошибётесь. Звали его Мошико. Объединял их бронзовый загар и любовь к футболу.
Работники были самые разномастные, под стать хозяевам. Разделения обязанностей не было, все делали всё подряд. Зависело от того, где ты на данный момент нужнее. Люди долго не задерживались на этой адской кухне. Я проработала там долго благодаря лишь своему ослиному упрямству. Новички приходили и включались в процесс сразу же, обучение шло по ходу пьесы.
Однажды к нам пришла славная девочка Настя, совсем зелёная репатриантка, абсолютно без иврита и очень перепуганная. Самое место для такого создания. Но выбора нет - нужно обучать. Она оказалась очень старательной и исполнительной, но не в меру наивной. Выполняла всё буквально, даже не сомневаясь.
Как-то раз наши хозяева ждали в гости своего давнего друга, итальянца по кличке Мока, гурмана и выпивоху. Когда он приходил, друзья уничтожали совместными усилиями пару тазиков спагетти, полный противень запечённой с шампиньонами рыбы и канистру красного вина.
Людей не хватало, но новичков не любили задействовать для кормёжки хозяев, поэтому Насте поручили самое простое - сварить спагетти. Тино собственноручно выбрал и приволок пару полотняных мешков домашних спагетти - Ziti и Tagliatelle. И если с первыми никаких проблем не было - макароны макаронами, то вторые - похожие на клубки змей, венчающих голову Медузы Горгоны, повергли бедную девочку в шок.
- Как же я их варить буду?! - расстроенно пищала она, - они же поразворачиваются!
Пробегавший мимо официант - румын Дуду, неплохо понимавший по-русски, что-то шепнул ей на ухо (Дуду был очень эксцентричен - говорил на нескольких языках, имел весьма своеобразное чувство юмора и пытался танцевать с полными односами. Частенько это заканчивалось трагически. Однажды он грохнул посреди банкета поднос с пятикилограммовым именинным тортом. Другого бы уже убили). Дальше мне смотреть было недосуг, я убежала в кладовку за всякими солениями.
Жизнь на кухне шла своим чередом, все носились и выполняли разнообразные поручения. Когда трапеза для хозяев и их дорогого гостя была готова, Дуду уставил подносы тарелками и мисками и поволок шаткое сооружение в зал. Когда поднос проплывал мимо меня, в глаза мне бросилась одна странность: варёные клубки Tagliatelle... действительно остались клубками! Это была либо мистика, либо высший пилотаж. Спрашивать у Настёны было некогда, я взяла это дело на заметку - потом, потом...
Тайна открылась сама собой, минут через пять. Из зала нёсся противный голос Мошико:
- Какой идиот сделал ЭТО?!
Читать далее

Облачные перила,
Нежный, тающий след.
Я тебе мир не дарила -
Миру хозяев нет.
Взгляды преступно долги,
Медленный жест у двери.
Солнца стальные осколки
Выпьют закат изнутри.
Звёзды на дни меняю,
Ставлю на каждой печать:
"Сделано", "Одобряю",
"Можно", "С начала начать".
Выйди на край снегопада,
Просто позволь подышать.
Смейся, моя отрада,
Странная ты душа.
Свет продолжает движенье -
Рёмер неумолим.
В нашем распоряженьи
Сто километров зим.
Нравом вина молодого,
Терпким и золотым,
Солнечный бог околдован.
И лунный сатир - вместе с ним.
Выпито слишком много,
Разум в тягучих силках.
Два утомлённых бога
Дрыхнут на облаках.

Вы мине тока не убивайти, но там, под катом, ужасно хулиганская вестчь. Была написана на тетрадном листике на День Варенья одного чела. День Варенья прошёл, стиш остался. Если кого слишком коробит ненорматив - лучше не читать. И заранее прошу прощения:)
Читать далее

Разные приколы - с моей дитятей и детишками родственников и знакомых.
За большой период времени :).
-----------
Были с Мышью в спортивном магазине, кроссовки покупали. Рядом с нами выбирали обувку мама с очаровательным молчелом лет четырёх. Сначала он перемерил всё, что только было можно и нельзя, потом из всех пар обуви, стоящих перед ним, выбрал ту, которая стояла на витрине. Вернее, на витрине стоял только один ботиночек, второй принесли в коробке. Юноша долго сличал оба ботинка, потом ткнул продавцу под нос и обличительно изрёк :
- Правый хвост длиннее ботинок грязный!
Разумеется, он же в торговом зале стоял, запылился.
Мама быстро говорит :
- Ну, мы грязный ботиночек дома помоем. Или хочешь другую пару?
Мальчик сгребает ботинки и сварливо замечая :
- Пока ты этот помоешь, скорее второй запачкается, - несёт их к кассе.
---------------------
Приятель насмешил. Вчера ехал с работы и попал под дождь. Промок до нитки. Трёхлетний сын встречает его на пороге, окидывает взором с ног до головы и мрачно интересуется:
- Ну, и где это ты так вляпался? )))))
-----------------------------
Смотрим с Машкой Animal Planet. Идёт сюжет про гепарда. Зверюга припустила по дороге - только пыль стелется.
- Эх, вот бы мне так бегать... - завистливо вздыхает Мышь, - я бы получила освобождение от физкультуры до конца года!
---------------------------
Юный джентльмен (сынишка сотрудника) отжигает. Едет с папой в маршрутке и просит :
- Папа, расскажи мне стишок про цыплёнка.
Папа начинает выдумывать на ходу :
- Я маленький цыплёнок,
Я только из пелёнок,
Я только что родился...
Далее следует заминка - ищется рифма. Младенец в ту же секунду подхватывает :
- Я вырос и женился! %)))
---------------------------
Читать далее
-----------------------------
И на закуску -
Детское толкование значения слов
Читать далее...

В ту самую осень, последнюю в этом пространстве,
Тот самый кусок гобелена, тот выцветший запах,
Безумие листьев и горький божественный воздух,
И времени нет, равно нет и надежды,
Что воскреснет когда-то та самая страсть,
Которою сердце взорвётся, а умиранье пройдёт,
И Харрисон Форд с виноватой улыбкой Мягкова,
А я - я не здешняя, право, но так не хочу забывать.
И тратим частички души; просто так, глупцы и преступники,
Словно молитвы - пусты и прозрачны, а звёзды угасли.
Но радость - в песках, водопадах, кострах и полётах.
И всё - умиранье, восторг, празднословье - опять повторится.
И пусть...

В восьмом классе к нам пришёл новый преподаватель ботаники, только закончивший Университет. На свои двадцать пять он не выглядел совершенно, поэтому звать его по имени-отчеству - Иван Иванычем - было очень тяжело. Сначала его окрестили Иван Бананычем - фигли, пусть специализацию оправдывает. Потом прозвали Урри - по аналогии с любимым персонажем из "Электроника". Прозвище приклеилось. Девчонки повлюблялись повально. Был он хорош - высокий, спортивный, с чёрными вихрами почти до плеч (старшие товарищи периодически гнали его в парикмахерскую, но он не сдавался - к вящей нашей радости) и невероятными двухцветными глазами : радужка чётко делилась на внутренний синий кружок и наружный зелёный. Предмет знал отлично, при этом любил преподавать и очень хорошо находил общий язык с нами, балбесами. А ещё он пел, играл на гитаре и ездил на байке. Вопросы есть? :)
Я сидела за первой партой и имела счастье лицезреть его вблизи. Училась я хорошо, вела себя тихо, поэтому он ко мне совершенно очевидно благоволил. Мы периодически играли в гляделки. Иногда я таким образом отвлекала его, когда кому-то нужно было заглянуть в учебник в процессе ответа:).
Была ли я влюблена? Пожалуй. Совершенно по-детски, разумеется. Меня гипнотизировали его романтические чёрные кудри и невероятные глаза (это при том, что я люблю высоких голубоглазых блондинов:). Он был очень харизматичен.
Как-то мы не особенно и соприкасались, только переглядывались на уроках и пели вместе на всяких конкурсах.
Однажды я шла от бабушки домой. Топала себе пешочком - это моё хобби:). Это были зимние каникулы. Такой чудесный выдался тогда день - сухой, солнечный и морозный. Я шла себе, думая о чём-то своём и вдруг услышала, что меня окликают по имени. Поняла глаза и едва не села в снег : на обочине дороге стоял Ванечка (так я его называла про себя, вслух не решалась). Рядом лежал верный железный конь - отказался везти хозяина. Мы пошли рядом, болтая о чём-то.
Конечно, я не помню, о чём - это было совсем неважно.
Внезапно повалил колючий снег, потемнело и похолодало. А потом началась настоящая метель. Мы бегом промчались до ближайшего полуразвалившегося сарая (это был частный сектор) и забились в угол, где крыша не прохудилась. Ванечка поставил байк возле стенки и повернулся ко мне. Он был без шапки и его чёрные волосы припорошил снег, а щёки порозовели, отчего он стал выглядеть едва ли не моим ровесником.
- Посмотри, Юлечка, кажется, мне что-то в глаз попало, - выдал он потрясающе оригинальную фразу и подошёл ко мне близко-близко. И присел на корточки, его глаза оказались вровень с моими. Мои руки стали ватными, а сердце выскакивало в глотку, но я взяла его лицо руками и честно заглянула в предполагаемо пострадавший глаз. Разумеется, там не было ничего, только ослепительная синь и зелень. Так мы и стояли, бессмысленно улыбаясь, не в силах шагнуть за этот порог, но и не решаясь оторваться друг от друга. А потом равновесие нарушилось и Ванечка упал, потянув меня за собой. Я уткнулась лицом в его косуху и щекой чувствовала, как колотится его сердце. А потом мы целовались, конечно же.
Через миллион лет он проводил меня домой. Я поднялась по лестнице, чувствуя себя в невесомости.
Посреди комнаты сидел на полу мой любимый меньшой братец и старательно раскрашивал вырезанный из картона мухомор нежно-зелёной краской (была такая школьная фишка - ёлочные игрушки своими руками). Утром я раскрасила "свою" сторону, как положено - красной краской. Если бы не "наркоз":), я бы очень расстроилась. А так только спросила с глупой улыбкой:
- Димка, ты каким цветом красишь?
- А чего? - ответил Димка. - Я не нашёл ту краску, которой ты красила утром и взял немного посветлее...
Так мы и узнали, что он дальтоник :).

А хули шляться в сумрачных лесах,
Земной удeл пройдя до половины?...
Куда несутся люди впопыхах,
И чей жестокий кнут сечёт их спины?
И то, что в сладость двум, а боль - для одного,
Из страсти прорастает волшебством...
Ты грохнулся с небес, поломанные крылья
Лечить противно - больно уж хитрО.
Не так уж ненавижу я бессилье,
Есть просто аллергия. На перо.
Дыряво сердце, словно решето.
Не по зубам такое "Блендамеду".
Конечно, чушь. Всё - мелочи, пустое.
И важно только самое простое.
Вот давеча сосед позвал к обеду.
Почистить, что ли, старое пальто?
Достать ли с полки милые альбомы?
И, сидя на полу, их сладостно листать,
Уплыть в дремоту, в тишины разломы.
Сидеть тихонько, думать и мечтать...
Меня коснётся сонное дыханье
Давно забытых южных городов.
Ты ведь постиг науку расставаний.
Осталось лишь забыть значенье слов.

Небо. Море. Корабли.
Облака вокруг Земли.
Романтические сопли,
Плащ и сапоги в пыли.
Тьмы драконов убиенных,
Сто украденных принцесс.
Штурмом - городские стены
С языком наперевес.
Недоступное - прекрасно,
Свет всегда сильнее Тьмы.
Может, подвиги напрасны,
Только не напрасны мы.
Время лечит, сны тревожат.
Вижу старый порт вдали.
В небе - ангельские рожи,
Облака вокруг Земли.

Есть такая профессия - Родину защищать мозги трахатьмешать людям жить и работать. Натан освоил это дело в совершенстве.
Стою я в раздумьях над дверцей тонкого матового стекла, пытаюсь рисунок спланировать. Стекло маленькое, рисунок сложный - много мелких деталей. Натан лезет под руку - дескать, вот так и так мол, и вся тригонометрия! Я молча протягиваю ему ножик - вперёд, хабиби! Начальник шугается :
- Зачем ты мне ножик даёшь?
- Ну, ты же придумал, как сделать, вот и покажи!
- Но я не умею!
- А зачем лезешь?
- Ну...
На этой ноте великий деятель культуры отбывает в офис - благо, парочка клиентов нарисовалась.
Минут с полчаса Натанчик препирался с посетителями. За это время я без помех успела нанести рисунок и даже прорезать основные линии. На этом моё недолгое счастье и закончилось. Он опять припёрся в студию с новым заданием. Открыл рот, собираясь изречь очередную изюмительную в своей банальности мысель, но в сей миг глаза его округлились и он оглушительно чихнул! Ну и хрен с тобой, золотая рыба, чихай себе на здоровье, скажете вы. Да, скажу я. На здоровье - пусть. Но какого ж хрена на подготовленное к покраске стекло?! Забрызгал всё к чертям собачьим!
- Канай отсюда, редиска, а то рога поотшибаю!!! Натанчик, солнышко, - говорю, - сделай такое одолжение, иди с клиентами пообщайся!
Натан виновато трусит к выходу. Молчит. Вину чует.
Попросила Гешу зачистить стекло. Всё по новой - пескоструйка, плёнка, рисунок, погнали резать.
Уф, теперь я наконец-то покрашу спокойненько.
Натанчик бочком входит в студию, в руках :
- листки с заказами ;
- рулон новой плёнки ;
- пелефон ;
- ключи от машины ;
- чашка кофе ;
- флакон скипидара.
Придерживая плечом пелефон, Натан оживлённо беседует и пытается жестикулировать. Рулон плёнки выскальзывает у него из-под локтя, он пытается подхватить скользкую фигню, ему это удаётся, в этот момент флакон скипидара падает прямо на моё стёклышко, от удара пробка вылетает и выплеснувшаяся жидкость съедает к ядрене-фене всю плёнку, которой затянуто стекло!!!
- АААААА!!!! - вопит Натан от избытка чувств и ставит чашку кофе мимо стола. А вдруг не сработает? Но грёбаная гравитация не делает поблажек никому - бессовестная чашка разбивается, попутно бесстыдно выплеснув кофе на листки с заказами, которыми к этому моменту уже усеян бетонный пол.
Скорость, с которой Натан ретируется к выходу, просто завидна, чесслово!
Дубль три.
Геша зачистил стекло и отдал мне, предупредив :
- Осторожно, может лопнуть.
Ланенько, я очень осторожна. Всё по новой. О, чудо! Не верю своим глазам! Мне удалось добраться до стадии покраски! Почти закончила, полюбовалась на свет и... с плазмаганараспылителя на стекло срывается капля краски! Здравствуйте, девочки...
Геша молча взял стёклышко на чистку. Я забралсь на стол - посидеть, передохнуть.
...Звук лопнувшего в пескоструйке стекла прозвучал божественной музыкойедва не накрыл меня волной оргазма...

Я знаю, что это древнейший боян %). Но сейчас случайно наткнулась, стала перечитывать и теперь икаю, а по лицу катятся cлёзы. Тут много, но дочитайте до конца. Будьте мужественны)))
Итак, из многострадальных школьных сочинений ;).Разумеется, орфография и пунктуация оставлены авторские))).
Отечественная литература первой половины XIX века

А. С. Грибоедов
Чацкий является одним из последышей декабристов.
Чацкий вышел через задний проход и подпёрнул дверь палкой.
Да и умер Чацкий не от своего ума, а от душевной боли.
Фамусов осуждает свою дочь за то, что Софья с самого утра и уже с мужчиной.
Когда Молчалин падает с лошади, Софья теряет сознание из-за такого пустяка.

А. С. Пушкин
Мне нравится то, что с таким талантом Пушкин не побоялся стать народным поэтом.
Пушкин ещё при жизни написал стихотворение "Памятник".
Трудно быть женой гения [А.С. Пушкина], если в молодости очень красива.
Как мы знаем, Пушкин – один из великих писателей XX века.
Пушкин – один из талантливых людей своего времени. И я его ценю и уважаю как поэта и человека. Но в прошлом году наши ребята побывали в музее А. С. Пушкина. И выясняется, что наш любимый поэт; кроме своей жены Гончаровой, имел ещё 130 любовниц. Это дар и талант, когда в наше время практически этого сделать невозможно.
Душа её [Татьяны Лариной] – полна любви и ждёт не дождётся, как бы обдать ею кого-нибудь.
Онегин, как и все помещики, родился не в роддоме, а на брегах Невы.
Онегин как помещик произошёл от дяди.
Гринёв долго блудил по степи. Следы Пушкина и Лермонтова видела русская земля.

М. Ю. Лермонтов
С Михаилом Юрьевичем Лермонтовым я познакомилась в детском саду.
В Печорине живут как бы два человека: один сидит, другой живет.
Печорину только оставалось сидеть верхом на трупе.

Н. В. Гоголь
Гоголь так говорил: "Да найдутся ли такие комсомольцы, как эти?!"
Плюшкин навалил у себя в углу целую кучу и Читать далее

Крым. Потемневшее море.
Шея и плечи в засосах.
Пыль. Подорожник. Заборы.
Вместо еды - папиросы.
Дачники лопают вишни.
Мороком - запах лимана.
Сушится вобла на крышах.
Россыпь ракушек в карманах.
Тянется день поцелуем.
Облако светом сочится.
Небо к рассветам ревнует.
Пахнут теплом кипарисы.
Чайки пируют на скалах.
Солнце в стаканах сгорает.
Лето, которого мало,
Привкусом терпким играет...