Может быть, я столько плачу оттого, что пью много воды?...
Жалко, что я уже вышла из возраста, когда могла бы стать эмо.

Одна девушка крутилась перед зеркалом, примеряя разные брюки и платья. Другая же стояла рядом и ей было не до платьев, она ловила каждый повернувшийся к ней участок такого родного тела и целовала. Два человека. В одной примерочной. С разными целями. А конфликта нет. Потому что это не драматургия, а лирика, сплошная лирика.

Сегодня я прищемила палец, когда выкидывала мусор в урну с крышкой. Было очень больно и казалось, что это всё специально. Что урна не хотела меня отпускать. Чтобы я в неё выкинулась. И лежала там вместе с мусором, отдельно от весны. Но я ещё целая. Я не сломана. И не испорчена. И даже не помята. Да я вообще как новая.
Просто иногда человеку не нужен новый томик Гюго в оригинале. А зачем? Не учить ведь ради этого французский?

Всё-таки как хорошо жить, когда есть деньги на краски. Когда появляются краски, сразу хочется почему-то спать. Но не покупать же краски каждый день.
Интересно, слова "море" и "умориться" однокоренные?..
Ромашковый чай в полосатой чашке. Хочется плакать. Я не люблю своё логово. А над головой ангелы. Сначала я нарисовала двух тёплых людей, которые обнимали друг друга, потом превратила это в цветок. Потом сделала из этого взрыв. А сейчас это похоже на комок парящих в небесах внутренностей.
Арт-терапия, ароматерапия, куча других терапий. А как жить дальше - непонятно.

Первую половину дня было солнце, и я плакала. Плакала дома и на улице. Вторую половину дня солнца не было, но были сушёные бананы, которые я ела. Сушёные бананы завораживают. Они похожи на какие-то древние украшения из костей или дерева, очень звучно гремят в пакете и вообще вкусные. Килограмм, наверное, съела.

В моём лифте повесили подробную инструкцию по пользованию огнетушителем, которого в нашем подъезде отродясь не было, но мне всё равно весело всё это читать, тем более с картинками.

Когда совсем не хочется жить, когда единственное желание - не просыпаться подольше, солнце выглядит как ядерный взрыв.

Когда у Грума был секс с любимой девушкой, он считал это счастьем. Потом секса не стало и Грум считал счастьем поцелуи и прочие нежности. Когда не стало и этого, он стал считать счастьем подержать её за руку, а потом и вовсе - всего лишь прикоснуться, хотя бы раз к пальто этой девушки. А девушка говорила: "Я тебя люблю". Всё реже и реже, но говорила. Потом перестала. И смотреть на него перестала. И звонить перестала. И Грум понял счастье - это когда любимая девушка улыбается и смотрит ему в глаза. И вообще улыбка - это счастье. Так может, вообще скоро и девушка не понадобится?

"Не открывайте дверь лифта, если кабина находится не перед вами". Так она и не открывается. Не открывается, даже если сильно дёргать. Не открывается совсем. И это было понятно с момента первого осознаного знакомства с этим лифтом. А табличка висит уже много лет. А дверь не открывается, если лифт на другом этаже. Да, собственно и к чему её открывать: ведь через решётку видно, что лифта за этой дверью нет. От этого ещё сильнее хочется взломать как угодно. На совесть раньше делали лифты. И уже много лет так хочется. А дверь не открывается.

пустота