А ещё была другая девочка. Другая от слова "друг". Она была самой лучшей другой. Самой лучшей, но совсем другой. Она любила рыбу. Блины с рыбой. И просто рыбу. И кальмары. Однажды она даже написала о рыбе. О глупой рыбе. А потом другая девочка сама стала рыбой. А, может, она всегда была рыбой. Умной, правда, рыбой.

А девочку так и звали - Одна.
Как-то раз пришла Одна в аэропорт. Одна пришла. Посмотреть на самолёты. Подошла к дедушке-охраннику и спросила:
- А где самолёты-то?
А дедушка сказал:
- Там, на поле.
- А как на них посмотреть?
- Если у Вас нет билета, то никак.
- Но это же аэропорт. Я пришла посмотреть на самолёты.
- Ну вот нельзя.
- И так во всех аэропортах?
- Да.
- А как же мне посмотреть на самолёты? Я никогда их не видела вблизи. Я так хочу посмотреть на самолёты. Я специально сюда пришла за этим.
- Ну что ж, копи денюшку на билет. Полетишь и увидишь.

Одна не расстроилась. Может, она ещё не готова, чтобы совсем близко увидеть самолёт, он же огромен, а Одна маленькая. Маленькая и одна.
Были низкие облака. Самолёты взлетали и тут же пропадали. Только шум оставался. Шум и Одна. Совсем страшно летать, когда самолёты пропадают. Нет уж. Нет уж. Нет уж.
Нет, уж! Хоть ты и уж, всё равно нет.

Виноград - это такой город. Там все ходят и говорят: "О-о-о... Это я во всём виноват!"

Одна девочка очень любила вокзалы. Ходила и ходила. Ходила и ходила. Смотрела на вагоны, нюхала дым. По перронам ходила. Долго-долго стояла в конце платформы и смотрела на рельсы, на семафоры и провода. Так и было. Конечно, она много раз уезжала с самых разных вокзалов. Но бывало так, что не уезжала, а ходила и ходила.

А ещё была облезлая дворняжка, спящая на лепестках роз. Это всё добрый продавец цветов.

Сыр с плесенью и убежавший кофе. Я вижу в этом умирание.
Мне снова снилась смерть. И ведь не просто как будто кто-то умер. Весь сон я перебирала кости, рвала сухожилия, снимала кожу... Человек умирал от старости. А я помогала ему умереть, я его упаковывала, так было принято в моём сне.
А теперь сыр, пронизанный плесенью.
И тусклое солнце.
Мне неинтересно.

И снова бананы. С самого утра. Несушёные, свежие. Со сгущёнкой и красной рыбой. Чтобы не плакать.

Один дедушка в прошлом разведчик, в старости говорил: "Ну ничего, перебежками как-нибудь и выживу... От Нового года до 8-го марта, от 8-го марта до 9-го мая..., и.т.д"

Одна девушка говорила: "В своём городке я иду по улице, даже днём, и слышу свои шаги, слышу, как шелестит на мне одежда... А этот город слишком большой, чтобы слышать себя, чтобы слышать хотя бы как я двигаюсь. И мне очень странно не слышать этого. Ну нет, не то чтобы я прислушиваюсь к своим шагам... Просто... Как-то страшно. Будто я на месте".

Одна 19-летняя девочка написала: "Ну что я в самом деле! Как будто мне 15 лет"

очки целуют меня в переносицу. так нежно. у меня с ними роман. я люблю очки. большие. я в домике. иду по улице, а в домике. и всё думаю, думаю... и так безопасно.

А вас когда-нибудь возбуждали скульптуры эпохи эллинизма настолько, чтобы мастурбировать тут же в туалете музея?

Так хочется Новый год... Настоящий Новый год. Так печально. Нового года нет.

Я поняла, куда пропадают чайные ложки в моём доме. Я их просто иногда выкидываю с коробочками от йогуртов.

Раньше я выходила на балкон, смотрела вперёд и видела небо.
Я и небо, мы были на равных.
А потом вокруг всё начали строить, строить, строить...
Правительство заставляет меня смотреть на небо снизу вверх и никак иначе.

давай мы будем жить вот в этом доме? и не надо больше слов.

прямо в ухо. близко-близко. я улетаю...

Встретились как-то принцесса и хрупкий шар. Удивились они. Принцесса хотела, чтобы её берегли, но как может хрупкий шар беречь, он же не чугунный. Хрупкий шар хотел, чтобы его обнимали, но это же принцесса, с какой стати она будет обнимать какой-то там шар. Вот так они и жили. А потом что-то поняли. И стало им хорошо-прехорошо.

Жила-была одна девочка. И всё у неё было хорошо.
Жила-была другая девочка. И у неё всё было хорошо.
Вообще-то эти девочки жили вместе. И всё у них было хорошо. И всё у них было хорошо. И ВСЁ У НИХ БЫЛО ХОРОШО!!!

...что моя мама постарела.

Спасибо. Такое хорошее слово. Такое стремительное, порывное и безудержно радостное. Я бы назвала таким именем своего ребёнка.

Я растворяюсь.
Я плачу больше, чем 100 детсадовских детей. Я всё время плачу. В метро, на улице, дома, в ванной. Плачу просто так.