2,07,08
Вот уже прошли примерно сутки, как я здесь, только сейчас оказались у меня письменные принадлежности. В целом тут очень даже неплохо.
Чувствую, я очень буду ценить свободу, выйдя отсюда. Хотя мне пока везет, я чувствую себя практически здоровой по сравнению с теми, кто тут рядом со мной. За сутки мне поставили один укол, и тот общий, вечерний – седативный. Режим дня: поесть, поспать, поесть, поспать… Такое ощущение, что обо мне забыли.
Но надо по порядку. Правда, впечатления уже несколько притупились со вчерашнего дня, но осталось впечатление «теперь и я знаю, что такое небо в клеточку». Правда, оно не в клеточку: на решетку (видимо, в целях большей декоративности) наложили ромбы, и получились где треугольники, а где – фигуры, напоминающие гильотинный нож. Романтика…
Так вот. Получилось все очень резко, утром звонок в 26 отделение – и оказывается, что места есть… Хорошо, что Муляр в тот день работала с 10:30, и я потратила свободный час (не на сон, по обыкновению!), а на то, чтобы всем в инет послать весть о том, что я пропадаю на 2-4 недели. Буду по всем скучать…
Потом, наскоро собрав немного вещей (все еще были сомнения, что получится сегодня), едем к Муляр… Где выясняется, что она сегодня в суде и будет через неопределенное количество времени… Ждать. Как всегда в больнице. Жуть. Жара. И даже нет возможности покурить – при маме.
Хорошо, потом приехал Димка, сразу с кладбища ко мне. Привез минералки, утащил меня покурить… В общем, сразу стало намного легче. Как же я его люблю… Кажется, именно здесь я впервые назвала его будущим мужем, конкретно веря в это… После того, что мы прошли уже и проходим сейчас вместе, по-другому уже и быть не может. А эти стены… Они действительно роднят. И, побывав за решеткой, начинаешь вдвое ценить свободу и все, что на воле…
Что-то меня все тянет на лирические отступления, наверное, давно не писала ничего…
Был разговор с врачом, наконец-то. Выспросила все, долго мы с ней разговаривали, жаль, я не заметила точного времени. Но если уж медсестры удивились длительности, то наверно было чему. Ладно, возвращаюсь к началу, с которого все безуспешно пытаюсь начать.
Так вот, приехал Димка, и все как-то сразу сдвинулось с мертвой точки. Приехала Муляр, но все это было еще так долго, что мы даже хотели съесть конфеты, которые ей привезли… Позавтракать-то не успели, а времени уже 14 часов. Дня, разумеется. И очень хочется кушать. Хотя из-за нервного напряжения об этом почти забываешь. В этом ожидании действительно можно сойти с ума!
Потом приемник. Немного ностальгические воспоминания о практике времен моей учебы в медицинском… Только тогда я была с другой стороны. Ничего, в жизни надо попробовать все! И эту сторону тоже. Тем интереснее!
Когда меня завели к врачу приемника и вещи велели оставить у родственников – пробрала мгновенная дрожь. Но я знала, на что шла, так что пришлось взять себя в руки. Это оказалось неожиданно просто – плыть по течению и делать, что тебе говорят. Неожиданно для меня… Я же так ценила свободу, и свободу действий в том числе. В который раз убеждаюсь, что все в этой жизни вопрос приоритетов…
В приемнике – опрос, на котором я в …цатый раз повторила, как я сюда попала и на что жалуюсь. Я мозгами понимаю, что это необходимо, уж мне ли не понимать, как важен сбор анамнеза, тем более в такой деликатной области, как психиатрия. Но раздражает к …цатому разу все равно. Хотя я, как обычно, не показываю раздражения и улыбаюсь. Я умудряюсь улыбаться даже во время осмотра – от волосяного покрова головы вплоть до ануса… И – почему-то – в это время мысль о Гравити: только бы с тобой ничего такого не случилось, только не с тобой, девочка, как же ты там без меня? Хотя я понимаю всю глупость своего волнения, она выживала столько времени до меня, выживет и сейчас. Максимум месяц… А все равно страшно ее оставить. Без хотя бы напутствия… Ладно, напишу письмо. Она умница, не ударится в панику, дождется… Кажется, я уже больше себя успокаиваю, чем пишу что-то дельное.
Потом из приемника в сопровождении санитара (читай – под конвоем) идем в отделение. Димка все время держит меня за руку. Это и хорошо и плохо одновременно. Хорошо – потому что хорошо, когда кто-то рядом. Плохо – потому что не дает получить впечатления со всей остротой. Да, вот такой я экспериментатор, хочу все и на себе. Тем более когда выпадает такая возможность. Ведь интересно, а как бы я все это перенесла в «чистых условиях»? Думаю, немного острее. Но примерно также.
В отделении – сразу же железная лязгающая дверь… Пытаюсь отогнать от себя ассоциации, но они еще усугубляются дальнейшим – описью вещей и одежды; практически все остается на складе, я выхожу в халате, тапочках и с пластмассовой кружкой в руках. Прощаюсь с мамой и Димкой. Нервно смеюсь в ответ на мамино удивление, что нельзя брать с собой ложку: «Мам, у тебя слишком радужные представления об этом заведении». Лязгает ключ в замке.
Вот теперь я тут одна. Паника, словно обрадовавшись этому факту, со всей силой ударяет в солнечное
Читать далее...