Рецепты к новогоднему столу.
|
Каждый украшает свой автомобиль на собственный вкус. Конечно, можно просто разукрасить и прицепить антены-усики чтобы ваша автомашина была видна издалека и привлекла всеобщее внимание.
Но зачем размениваться на мелочи, когда машину можно украсить так, что вас пригласят на интернациональный парад "Художественных автомашин"?
Кирдий Виктория Эрнестовна - родилась в 1966 году в городе Иркутске. В 1996 г. закончила Московскую Государственную Академию Сферы Быта и Услуг, художественный факультет по специальности художник-модельер. С 2000 года является членом Творческого Союза Художников России и Международной Федерации Художников. Участник 5 персональных выставок в г. Москве. С 2001 года работает на анимационной студии «Пилот» В должности художника.
Фильмы, в которых она приняла участие:
Подкидыш (реж. А.Соколов), Нехороший мальчик (реж. О.Ужинов), Про девочку, которая… (реж. Е.Чернова), 2+1= (реж. Е.Чернова), К югу от севера (реж. А.Соколов), Лиса-сирота (реж. С.Гордеев), Умная дочка (реж. Е.Чернова), Большой петух (реж. С.Гордеев), Не скажу! (реж. Е.Чернова), Сердце зверя (реж. А.Соколов), Жила-была муха (реж. А.Оятьева), Про Василия Блаженного (Н.Березовая), Рекламные ролики "Правила дорожного движения"
[показать]
[показать]
[показать]
[показать]
далее...
Шведская писательница Пернилла Стальфельт написала (и, что самое главное, нарисовала) книгу про любовь, для детей. По мнению автора, ознакомившись с данным шедевром, детишки должным образом просветятся в тонкостях такой субстанции, как любовь. В России произведение вышло в издательстве "Открытый мир" в детской серии "Из книг оранжевой коровы".
Таинственное сооружение с многовековой историей, вокруг которого сложилось огромное количество легенд - Стоунхендж до сих пор является загадкой, разгадать которую пока не под силу никому. Для чего несколько тысяч лет назад люди затратили столько усилий для его постройки? Был ли Стоунхендж храмом или древней обсерваторией? Нам остается лишь предполагать и догадываться.
Мама на даче, ключ на столе, завтрак можно не делать.
Скоро каникулы, восемь лет, в августе будет девять.
В августе девять, семь на часах, небо легко и плоско,
Солнце оставило в волосах выцветшие полоски.
Сонный обрывок в ладонь зажать, и упустить сквозь пальцы.
Витька с десятого этажа снова зовет купаться.
Надо спешить со всех ног и глаз - вдруг убегут, оставят.
Витька закончил четвертый класс - то есть почти что старый.
Шорты с футболкой - простой наряд, яблоко взять на полдник.
Витька научит меня нырять, он обещал, я помню.
К речке дорога исхожена, выжжена и привычна.
Пыльные ноги похожи на мамины рукавички.
Нынче такая у нас жара - листья совсем как тряпки.
Может быть, будем потом играть, я попрошу, чтоб в прятки.
Витька - он добрый, один в один мальчик из Жюля Верна.
Я попрошу, чтобы мне водить, мне разрешат, наверно.
Вечер начнется, должно стемнеть. День до конца недели.
Я поворачиваюсь к стене. Сто, девяносто девять.
Мама на даче. Велосипед. Завтра сдавать экзамен.
Солнце облизывает конспект ласковыми глазами.
Утро встречать и всю ночь сидеть, ждать наступленья лета.
В августе буду уже студент, нынче - ни то, ни это.
Хлеб получерствый и сыр с ножа, завтрак со сна невкусен.
Витька с десятого этажа нынче на третьем курсе.
Знает всех умных профессоров, пишет программы в фирме.
Худ, ироничен и чернобров, прямо герой из фильма.
Пишет записки моей сестре, дарит цветы с получки,
Только вот плаваю я быстрей и сочиняю лучше.
Просто сестренка светла лицом, я тяжелей и злее,
Мы забираемся на крыльцо и запускаем змея.
Вроде они уезжают в ночь, я провожу на поезд.
Речка шуршит, шелестит у ног, нынче она по пояс.
Семьдесят восемь, семьдесят семь, плачу спиной к составу.
Пусть они прячутся, ну их всех, я их искать не стану.
Мама на даче. Башка гудит. Сонное недеянье.
Кошка устроилась на груди, солнце на одеяле.
Чашки, ладошки и свитера, кофе, молю, сварите.
Кто-нибудь видел меня вчера? Лучше не говорите.
Пусть это будет большой секрет маленького разврата,
Каждый был пьян, невесом, согрет теплым дыханьем брата,
Горло охрипло от болтовни, пепел летел с балкона,
Все друг при друге - и все одни, живы и непокорны.
Если мы скинемся по рублю, завтрак придет в наш домик,
Господи, как я вас всех люблю, радуга на ладонях.
Улица в солнечных кружевах, Витька, помой тарелки.
Можно валяться и оживать. Можно пойти на реку.
Я вас поймаю и покорю, стричься заставлю, бриться.
Носом в изломанную кору. Тридцать четыре, тридцать...
Мама на фотке. Ключи в замке. Восемь часов до лета.
Солнце на стенах, на рюкзаке, в стареньких сандалетах.
Сонными лапами через сквер, и никуда не деться.
Витька в Америке. Я в Москве. Речка в далеком детстве.
Яблоко съелось, ушел состав, где-нибудь едет в Ниццу,
Я начинаю считать со ста, жизнь моя - с единицы.
Боремся, плачем с ней в унисон, клоуны на арене.
"Двадцать один", - бормочу сквозь сон. "Сорок", - смеется время.
Сорок - и первая седина, сорок один - в больницу.
Двадцать один - я живу одна, двадцать: глаза-бойницы,
Ноги в царапинах, бес в ребре, мысли бегут вприсядку,
Кто-нибудь ждет меня во дворе, кто-нибудь - на десятом.
Десять - кончаю четвертый класс, завтрак можно не делать.
Надо спешить со всех ног и глаз. В августе будет девять.
Восемь - на шее ключи таскать, в солнечном таять гимне...
Три. Два. Один. Я иду искать. Господи, помоги мне.
(с) Алина Кудряшева
Я не успела дочитать до конца стихотворение этой удивительно доброй девушки с очень открытым лицом. На глаза наворачивались слезы, падали, не удерживаясь, на ладони, на клавиатуру, на пирог "Дружба" с творогом и вареньем. А в голове вертелась одна только мысль: "Господи, не дай Алине повторить судьбу Ники Турбиной"...
В маленьком городе жил-был дракончик, звали его Эфрон в честь мужа Марины Цветаевой. Он очень любил ходить в лес и собирать там грибы. Каждое утро он открывал холодильник и ел свою любимую кашу. Однажды утром дракончик проснулся и захотел есть, открыл холодильник - а там было пусто. Он очень расстроился и полетел к своей подруге Софье, и спросил у нее
- Зачем ты съела мою кашу?
Его подруга Софья медленно задрожала и ответила:
- Это получилось случайно.
- Ладно, я тебя прощаю, - сказал дракончик, усмехаясь - но больше никогда так не делай и не ешь мою любимую кашу.
И они помирились
А дракончик усмехался потому, что он сам съел свою кашу.
Сконцентрируйте взгляд на трех синих точках в центре рисунка на 30 секунд. Потом закройте глаза и поверните голову в сторону неба или света.
Вспоминая теперь о своем знакомстве с Гудмэном, я вспоминаю и себя, каким я был тогда, десять лет назад. Впечатления от тех давних событий – ведь для меня с тех пор прошла вечность – складываются сейчас передо мной в своеобразный узор, красоту и смысл которого я не всегда могу понять. Одно я знаю точно: человеческая память – это не склад информации, упорядоченной и готовой для последующего использования, и нам не дано знать, что из пережитого нами будет волновать нас десять лет спустя. Вот и теперь мне кажется, что история будет неполной, если я не расскажу немного о себе. Для меня это было временем становления, обретения своего внутреннего «я». Будучи от природы человеком замкнутым, я получал основную часть впечатлений из книжного мира, бредя на ощупь сквозь лес имен, названий и понятий. Открывая для себя новые имена в искусстве, я отбирал те, что казались мне наиболее важными, наиболее близкими – это было похоже на обретение воспоминаний после летаргического сна – и таким образом я формировал свой внутренний мир.
Финансовый кризис обычно мало интересует в повседневной жизни, до тех пор, пока не примет гипер-реалистичные очертания в виде многократного взлёта цен или пустых прилавков.
Однако, мне сегодня подсунули хорошую статью в "Известиях" про нынешний финансовый кризис. В статье всё "разложено по полочкам": с чего началось, чем продолжилось и чего ждать. С интересом прочитал сам и смею советовать прочесть всем, кому хочется последовательно разобраться, что же произошло в Америке и чего творится у нас. Доступно, внятно и без "разрыва мозга" экономическими терминами.
Кто оставил мир в дураках? ("Известия", 10.10.2008)