"Ибо мы способны так упиваться ненавистью, что ..."
[240x308]
Тяжелая обязанность прощать своих врагов
К.С. Льюис
Я сказал в одной из предыдущих глав, что целомудрие — едва ли не самая непопулярная из христианских добродетелей. Но я не уверен, что был прав. Пожалуй, есть добродетель еще менее популярная, чем целомудрие. Она выражается в христианском правиле: “Возлюби ближнего своего, как самого себя”. Непопулярна она потому, что христианская мораль включает в понятие “твоего ближнего” и “твоего врага”... Итак, мы подходим к ужасно тяжелой обязанности прощать своих врагов.
Каждый человек соглашается, что прощение — прекрасная вещь, до тех пор, пока сам не окажется перед альтернативой прощать или не прощать, когда прощение должно исходить именно от него. Мы помним, как оказались в такой ситуации в годы войны. Обычно само упоминание об этом вызывает бурю, и не потому, что люди считают эту добродетель слишком высокой и трудной. Нет, просто прощение такого рода кажется им недопустимым, им ненавистна самая мысль о нем. “Нас тошнит от подобных разговоров”, — заявляют они. И половина из вас уже готова меня спросить: “А как бы вы относились к гестапо, если бы были поляком или евреем?”
Я сам хотел бы это знать. Точно так же как хотел бы знать, что мне делать, если передо мной встанет выбор: умереть мученической смертью или отказаться от веры. Ведь христианство прямо говорит мне, чтобы я не отказывался от веры ни при каких обстоятельствах. В этой книге я не пытаюсь сказать вам, что я мог бы сделать, — я могу сделать крайне мало. Я пытаюсь показать вам, что представляет из себя христианство. Не я его придумал. И в самой сердцевине его я нахожу эти слова: “Прости нам долги наши, как и мы прощаем должникам нашим”. Здесь нет ни малейшего намека на то, что прощение дается нам на каких-то других условиях. Слова эти совершенно ясно показывают, что если мы не прощаем, то не простят и нас. Двух путей здесь нет.
«На Страшном Суде меня не спросят, успешно ли я занималась аскетическими упражнениями и сколько я положила земных и поясных поклонов, а спросят: накормила ли я голодного, одела ли голого, посетила ли больного и заключенного в тюрьме»
св. м. Мария (Скобцова)
Своими воспоминаниями о встрече с владыкой поделился священник Александр Березовский.
Когда мое Православие было чисто книжным, а все люди делились на хороших и плохих, и был вполне однозначный подход к тому, что хорошо, а что плохо, отдельные высказывания владыки Антония о возможностях, послаблениях, каких-то уступках, встречавшиеся в его книгах, вызывали у меня недоумение. Помню, у меня даже возникала мысль о чистоте его Православия: некоторые вещи казались мне уж слишком либеральными. Но чем дальше, тем больше я убеждаюсь в том, что жизнь не может быть описана никаким самым мудреным законом, правилом, потому что она совершенно непредсказуема.
Со временем многое забылось. Но осталось, наверное, самое главное чувство: что Бог показал мне истинного пастыря Церкви, человека, который жил не буквой закона, не каким-то правилом, но который жил болью, нуждой и проблемами людей, составлявших его приход, его епархию. Он нашел подход к людям, которые были воспитаны совсем в другом обществе. Если для нас, русских, православная вера является верой нашего народа, то в Англии все наоборот: там совершенно иной подход к вере, иной взгляд на жизнь, совершенно другие ценности, другой язык, в конце концов, и достучаться до душ этих людей, открыть для них Христа в православном понимании – невероятно сложно… И то, что он сумел сделать – великое дело.
Это цитата сообщения Егор_Прокудин Оригинальное сообщение
Пора, пора создавать православную контркультуру. В пику той группе людей, которая непонятным образом заняла позиции по формированию современного православного мировоззрения, которая решает за нас, какие книги нам читать, какую музыку нам слушать, какие фильмы смотреть. Тезисами манифеста могут быть следующие:
1. Православная культура многогранна и вненациональна. Эфиопские песни ничуть не хуже русских духовных кантов.
2. Православная песня - это не песня про ангелочков и Святую Русь. Это песня протеста против мiра. Это "Харакири" Егора Летова, "Правда там, где Царские Врата" Непомнящего. Православное творчество не беззубое и не причесанное.
3. Внешнее ничего не значит. Внутри панка может сидеть более чистый человек, чем внутри девицы в длинной юбке и черном платочке.
4.Православные книги - это живое, бодрое слово, это Юлия Вознесенская и "Дети против волшебников", это кинематограф Звягинцева и Ларса фон Триера. Это творчество, православное по духу, а не по форме.
5. Православие - это не секции, обсуждения и семинары. Это не "12" Михалкова и не "Гибель империи" Шевкунова. Это митрополит Антоний Сурожский, сидящий на полу в хиппанской тусовке.
Пора создавать альтернативу. Думать, включать голову.
Часто думают, что «нести свой крест» это безропотно переносить все тяготы жизни, что нам выпадают. «Тяжело мне, а я терплю. Вот такой я значит смиренный - несу свой крест».Какое заблуждение! Чаще всего мы страдаем как раз именно из-за того, что боимся взять и понести свой крест. Мы запутаны в своих проблемах, которые порождены неудачами в достижении тех целей, о которых мы говорили. И мы боимся выпрыгнуть из них, разрубить гордиев узел крестом, как оружием против всего. Неверие часто не дает нам пошевелиться, решиться что-то изменить коренным образом. Мы не берем на себя своего креста. Мы отказываемся от него, уповая на то, что или мы сами все распутаем, или обстоятельства изменятся. И остаемся не с крестом, а с пожизненным бременем. Мы не несем крест, а тянем лямку. Невероятно непосильным нам кажется не наше бремя, а бремя веры во Христа. Мы не слышим Его призыв: «Придите ко Мне все труждающиеся и обремененные, и Я успокою вас; возьмите иго Мое на себя и научитесь от Меня, ибо Я кроток и смирен сердцем, и найдете покой душам вашим; ибо иго Мое благо, и бремя Мое легко». Да, Он не говорит: «Давайте, Я сниму ваше бремя, и вам станет легче». Он предлагает выбрать между нашим бременем и Его.
Все в истинном христианстве построено на свободном выборе. Но и на ответственности, на вере и решимости, на подвиге. Раз Господь говорит «возьми крест свой», «возьмите иго Мое на себя», то легко понять – речь идет о тяготах, которые нам могут показаться тяжелее нашего обыденного ига. Но, взяв на себя эту тяжесть с верой и надеждой, мы чудесно обретем легкость, свободу и радость. Так за страшной смертью на Кресте последовало светлое и радостное Воскресение Господа. Без решимости взять на себя крест, иго Христово, не получишь и истинного освобождения. Как и без добровольной смерти на Кресте, не было бы и Воскресения. И потому ныне в церкви, преклоняя колена перед Крестом, мы поем: «Кресту Твоему поклоняемся, Владыко, и святое Воскресение Твое славим».
священник Александр ШРАМКО, из книги "Дневник священника. Нестандартные ответы на трудные вопросы"
Часто люди проявляют нездоровый интерес к встрече со старцами. К ним едут, чтобы решить любые проблемы - с работой, с семьёй, с квартирой... Делать ремонт или нет, разводится ли с женой, в какую школу отдать детей...
Интересное интервью на эту тему с игуменом Серафимом (Савостьяновым) - наместником Рождества Богородицы Свято-Пафнутиева Боровского монастыря И к старцу можно съездить без пользы.
Небольшой отрывок:
Прежде всего человек должен искать Царствия Божия, а Царство Божие находится внутри нас.
...
Многие люди нездорово подходят к данной проблеме. Старчество старчеством, но для них это маг, какой-то волшебник, который одним движением руки все исправит и исцелит. Они забывают о том, что каждый человек волен распоряжаться своей волей, что человек имеет свободу выбора. Если человек не прилагает никаких усилий - к своему исправлению прежде всего, к очищению своей души, - то ни один старец не сможет ему помочь. И что бы ему старец ни сказал, для него это будет совершенно неприемлемо.
«ВОЗВРАЩЕННОЕ ДОСТОЯНИЕ»
Экспозиция русских икон "Возвращенное достояние" будет открыта с 5 по 30 марта в Третьяковской галерее. Выставка представит более 90 икон XV–XIX веков из Частного музея Русской иконы и московских коллекций. Эти памятники в течение XX века были вывезены на Запад: сначала во времена массовой эмиграции, затем событий Великой Отечественной войны, переправлены за рубеж путем контрабанды. Московские собиратели находили их и приобретали за границей – в частных коллекциях, антикварных салонах, на аукционах.
Экспонируемые произведения можно разделить на несколько групп. Первую составляют памятники византийского декоративно-прикладного искусства VI-XI веков (светильники), не имеющие аналогов в собраниях российских музеев. Они дают яркое представление о предметах убранства, которые могли привозиться в древности из Византии и украшать домонгольские храмы Киевской Руси, но не дошли до нашего времени.
Другую группу экспонатов образуют иконы конца XV - последней четверти XVII века. Среди них - произведения, созданные выдающимися новгородскими, ростовскими, тверскими, московскими, поволжскими и Строгановскими иконописцами.
Отдельную часть экспозиции составляют иконы на сюжет "Воскресение - сошествие Христа во ад".
Выставка открыта с 5 по 30 марта
Государственная Третьяковская галерея«Выставочный зал в Толмачах». Малый Толмачевский переулок, 6, стр.1
Это цитата сообщения Трехголовый Оригинальное сообщение
Георгий Чистяков. Нисхождение во ад.
Из "Записок московского священника".
Вошло в книгу "Размышления с Евангелием в руках".
За последний месяц я похоронил шесть детей из больницы, где каждую субботу служу литургию. Пять мальчиков: Женю, Антона, Сашу, Алешу и Игоря. И одну девочку - Женю Жмырко, семнадцатилетнюю красавицу, от которой осталась в иконостасе больничного храма икона святого великомученика Пантелеймона. Умерла она от лейкоза. Умирала долго и мучительно, не помогало ничто. И этот месяц не какой-то особенный. Пять детских гробов в месяц - это статистика. Неумолимая и убийственная, но статистика. И в каждом гробу родной, горячо любимый, чистый, светлый, чудесный. Максимка, Ксюша, Настя, Наташа, Сережа...
За последний день я навестил трех больных: Клару (Марию), Андрюшу и Валентину. Все трое погибают - тяжело и мучительно. Клара уже почти бабушка, крестилась недавно, но можно подумать, что всю жизнь прожила в Церкви - так светла, мудра и прозрачна. Андрюше - 25 лет, а сыну его всего лишь год. За него молятся десятки, даже, наверное, сотни людей, достают лекарства, возят на машине в больницу и домой, собирают деньги на лечение - а метастазы повсюду. И этот день не какой-то особенный, так каждый день.
Прошло полдня. Умерла Клара. Умерла Валентина. В Чечне погибло шесть российских солдат - а сколько чеченцев, не сообщают... Умерла Катя (из отделения онкологии) девочка с огромными голубыми глазами. Об этом мне сказали прямо во время службы.
Легко верить в Бога, когда идешь летом через поле. Сияет солнце, и цветы благоухают, и воздух дрожит, напоенный их ароматом. "И в небесах я вижу Бога" - как у Лермонтова. А тут? Бог? Где он? Если Он благ, всеведущ и всемогущ, то почему молчит? Если же Он так наказывает их за их грехи или за грехи их пап и мам, как считают многие, то Он уж никак не "долготерпелив и многомилостив", тогда Он безжалостен.
Фонд "Духовное наследие митрополита Антония Сурожского" и Библиотека-фонд "Русское Зарубежье"
3 марта 2008 г. в 19.00 проводят
первый семинар по осмыслению наследия митрополита Антония Сурожского из цикла: "Цельность человека: дух, душа, тело".
На семинаре выступят:
Докладчик: Б.А. Воскресенский (кандидат медицинских наук, доцент кафедры психиатрии и медицинской психологии РГМУ, профессор, преподаватель СФИ)
Содокладчики: А.И. Шмаина-Великанова (богослов, преподаватель РГГУ); С.Ф. Пастольников (врач-кардиолог)
Ведут семинар: канд. философских наук Наталья Ликвинцева, канд. биологических наук Елена Садовникова.
Вход свободный.
Адрес: Библиотека-фонд "Русское Зарубежье": ул. Нижняя Радищевская, д.2
Проезд: ст. метро "Таганская – кольцевая"
Схема проезда
Тел. для справок: (495) 915-10-80
О Страшном Суде
прот. Александр Мень
Во имя Отца и Сына и Святого Духа!
Воскресенье за неделю до Великого поста получило название воскресенья Страшного Суда. Это предпостовое праздничное время, которое принято у нас называть Масленицей и которое является издревле временем веселья, совпадает с еще более древним обычаем Церкви - читать Евангелие о Суде Божием и размышлять на тему о Суде.
Господь говорил, что Он пришел не судить мир, а спасти его. И все-таки с тех пор начался Суд над миром, и не только над миром, а над каждым из нас потому, что перед нашей совестью образ Христа Спасителя стоит всегда как живой суд. Бог не похож на земного судью, Он не судит и не осуждает нас бесчеловечно, бездушно, следуя букве закона. Нет, к нам приходит Божья любовь, приходит ко всему роду человеческому и к каждому из нас. И тогда что-то с нами происходит - с каждым человеком по-разному.
Некогда три инока, не имевшие в сердцах любви к ближним, пришли к одному опытному в духовной жизни старцу и стали хвалиться своими делами.
Первый сказал: "Я выучил наизусть Ветхий и Новый Заветы, что мне будет за это?".
Старец отвечал:"Воздух ты наполнил словами, а все-таки пользы тебе от этого труда нет".
За первым второй приступил и тоже спросил: "А я, отче, все Священное Писание переписал для себя!".
Старец сказал:"И тебе нет пользы".
Тогда третий воскликнул: "А я, отче, чудеса творю!".
"И тебе нет пользы, - сказал и этому старец, - ибо и ты любовь отогнал от себя".
Потом, обратившись ко всем, сказал: "Если хотите спастись, имейте ко всем ЛЮБОВЬ и МИЛОСТИ приложите, и тогда спасетесь".
- Что бы Вы хотели пожелать православным молодым людям в России сегодня?
- Чего я могу пожелать всем - это того, чтобы они погружались в православную русскую традицию (в богослужении, молитве и так далее), но не делались бы ее пленниками. Чтобы они ей питались, оживали через нее, как оживает человек от общения с кем-то, у кого есть большой опыт, какого у них нет.
"Бог - изгнанник на земле". Интервью с митрополитом Сурожским Антонием (Блумом)
Любовь долготерпит, милосердствует, любовь не завидует, любовь не превозносится, не гордится, не бесчинствует, не ищет своего, не раздражается, не мыслит зла, не радуется неправде, а сорадуется истине; всё покрывает, всему верит, всего надеется, всё переносит. Любовь никогда не перестаёт, хотя и пророчества прекратятся, и языки умолкнут, и знание упразднится.
(1-е Кор. 13)