Можно сказать, что у меня вся неделя прошла под знаком Косарева.

Началось все во вторник, когда он с Серегой зашел после военкомата, они посидели немного поиграли в комп, а я стала собираться на встречу с Ксюшей. В два часа я благополучно отбыла в легкой кофточке и юбочке, ибо погода была солнечная и теплая.

У Ксюши я благополучно засиделась. В итоге на автобусной остановке в Ясенево я была только в половину десятого вечера, и пердюхать домой мне еще предстояло часа полтора, мысленно я тут же возрадовалась, что мамы тогда не было дома, иначе она бы меня прибила. Я решила позвонить Косареву, который сам сне звонил часиков в десть вечера, хотела попросить его, чтобы он меня встретил, на что он мне выдал, что он сидит у меня во дворе пьет пиво, а до метро ему лень идти. Вот так. Думаю, ну зараза. Позвонила Сашке, он тоже не мог меня встретить, ибо был у Кристины, еще я Сашке пожаловалась на Косарева, на что брат сказал мне, что Леша козел.

Немного расстроенная и разозленная поведением Дурака я все же добралась до метро. В метро люди смотрели на меня как на больную, ибо было уже почти одиннадцать вечера – прохладно, а я была в юбке и легкой трикотажной кофте.

На Курской Косарев видимо решил реабилитироваться, позвонил и сказал, что встретит. Я была ой как рада, потому что какой-то мужик, который ехал вместе со мной буквально был готов сожрать меня взглядом. Было не очень приятно, и я снова прокляла себя за эту юбку.

Когда я вышла на «Первомайской» и увидела, что Косарев со всеми не стоит в фойе станции, то у меня стали закрадываться подозрения, что он вообще нигде не стоит. Я вышла на улицу – его нет. Я ему звоню, а он мне и выдает, что он стоит около дома Эл и Кирюне и чтобы я подходила туда. Я была возмущена – пипец он встречает конечно хорошо!

Я попрела туда. Замерзла дико. Косарев стоит уже такой хороший, что ему уже нафиг не то что меня встречать, ему вообще ничего не надо. Мы пошли в магазин, где он устроил мне разнос на тему того,что я на него обиделась, хотя я и не обижалась, а потом вообще заявил, что мы отсюда не уйдем, пока я  его не прощу. Шик. Потом он дал мне вштыкарей за то, что я видите ли одела такую короткую юбку и приперлась так поздно на район, на что я ему выдала озлобленное, что именно поэтому и просила, чтобы он меня встретил. Он глубоко задумался, и за сим наш разговор оборвался.

Закончилось все тем, что все дружно проводили меня домой, а мы с Косаревым, который как я узнала на следующее утро пил еще до половины пятого утра, должны были поехать к нему в бывший институт, чтобы забрать справку о переводе.

Я встала с утречка, позвонила ему, договорились встретиться  в десять, я пришла во время, а он, как обычно опоздал. На двадцать минут. Где-то в начало двенадцатого мы с ним были на «Октябрьском поле». Вот тут-то и началась наша, а точнее его одиссея.

До института мы с ним не добрались, что было ожидаемо. Косарев позвонил своему другу, который с ним учился в институте и который живет в минуте ходьбы от метро. Парень этот (Максим) мирно спал дома, видимо на учебу забил, когда Косарев стал ему наяривать. Закончилось все тем, что в полдвенадцатого Леша и Макс, обрадованные встрече после долгой разлуки, уже стояли в очереди за пивком. Взяли они по две баночки каждый, почему-то уже тогда у меня стали закрадываться смутные предчувствия, что ничем хорошим это не закончится, уже тогда мой мозг стал рисовать веселые картинки пьяного Косарева.

Квартира у этого парня конечно будь здоров. Подъезд вообще напоминал мне фойе гостиницы  - стеклянные двери, длинные коридоры, стеклянные лифты и магнитные ключи. Лихо.

По началу было как-то неловко общаться нам всем втроем, даже не смотря на то, что я узнала этого Максима – он был на одном из ДР Косарева, но я думаю, что он меня не вспомнил. Сначала он гордо кликал меня «Девушка», скорее больше обращался к Косареву, а не ко мне. Одно его «Девушка пиво будет?» чего стоило. Девушка отказалась, ибо пиво она не пьет. Ну а потом как-то наше общение наладилось, и девушка наконец-то удостоилась чести зваться по имени, что было приятно.

Выпив по бутылочке пива, ребята решили догнаться вискарем, который был у Макса в шкафу. Они выпили по стопочке, потом Косарев предложил мне пиво, хотя прекрасно знает, что я пиво не пью,  я отказалась, и тут его озарило, что я люблю виски. Макс предложил мне выпить с ними. Я задумалась, вроде виски в бутылке было нам на два раза всем втроем выпить, да и время было двенадцать утра – в такое время даже алкоголики еще не пьют. Я конечно напиваться не собиралась, но все же так рано пить вообще не хотелось, с учетом того, что я вообще пью раз в сто лет, и то выпиваю по порции- две и все. Плюс я с утра ничего не ела, и мне не хотелось, чтобы мне дало по шарам, но не смотря на все эти доводы я почему-то согласилась. Алексей и Макс очень обрадовались моему решению, уж не знаю почему. Мне выделили такую красивую и женственную стопку, что я умилилась и почувствовала себя чуть ли не особенной – Макс принес мне маленькую стопочку в форме бокала для мартини на длинно-длинной ножке, еще и льда туда положил. Ну прям сервис.

Мы выпили, это был первый раз, когда я пила чистый виски. Ребята как-то дико сморщились, стали заедать его сыром и шоколадным конфетами, я от закуски отказалась, потому что не хотела есть. Косарев по-моему был в шоке. Потом мы выпили еще по стопке, и виски кончилось. За сим мое выпивание закончилось, а вот у ребят…

Они допили пиво и как-то им взгрустнулось резко. В итоге их грусть закончилась тем, что мы выкатились на улицу, и Макс повез нас на машине в магазин «за беленькой», как выразился Косарев. Мне тут же поплохело от мысли, что Косарев точно напьется, что мы от сюда еще сто лет не выберемся, а кинуть его тут я не могла, все-таки вместе приехали. Пока мы ехали меня там так мотало по заднему сиденью, как осину на ветру, особенно на поворотах, хотя позже я поняла, что то, как водит Макс – еще цветочки.

В два часа дня мы стояли у витрины  с салатами и выбирали салат, точнее выбирали ребята – мне на салаты фиолетово, я их не ем.

Они купили водки, хлеба, сока, два салата и чипсов, но Макс сказал, что все равно надо хорошо покушать, чтобы пить. Мы вернулись к нему домой, я там где-то задержалась в коридоре, а потом когда доползла до кухни, где они уже сидели, увидела, что Макс сидит и чистит картошку. Я была в ауте, что он так решил заморочиться, предложила ему помочь, но он отказался. Пока Макс сидел и чистил картошку для нас всех, Косарев стал травить ему, что я ничего не ем, питаюсь святым духом и вообще непонятно как еще хожу до сих пор, сказал, что я позорю нас- измайловских мужиков(уж не знаю почему он так сказал). И когда он все это говорил, мне захотелось его прибить, потому что мне стало очень стыдно. Я не знаю почему, но тем, что Косарев рассказал ему о моих взаимоотношениях с едой, меня очень пристыдил. На что Макс сказал что-то типа: «Да ладно тебе, ты хорошо выглядишь». Я сие заявление никак не прокомментировала.

Но Косарев на этом не успокоился, он стал рассказывать ему о моих трогательных взаимоотношениях с салатами, овощами и вообще всей остальной едой, которую я не ем. Макс этим очень заинтересовался, особенно тем, почему я не ем салаты.

Тем временем он уже почистил всю картошку и поставил ее жарить. Затем стал выкладывать на столе тарелки, нарезанные им же овощи, хлеб, который Косарев не успел захомячить по дороге домой, и ножи с вилками из одного набора, причем клал он их как в ресторане – нож с одной стороны, вилка – с другой. Я очень удивилась. Но потом он нас с Косаревым вообще добил, когда достал из холодильника петрушку и стал ее мыть, что-то там вычищать, порезал и выложил на стол. Я никогда не видела, чтобы парень так заморачивался, когда к нему приходят два дурня и сваливаются как снег на голову. Но это было очень приятно. Косарев пытался его  подколоть тем, что ему надо было идти в повара, а не в МТУСИ, и сказал, что первый раз видит, чтобы Макс так заморачивался с готовкой. На что тот ему, что любит готовить для других и что будет готовить для жены. На что я умилилась подумала, что его жене повезет.
Макс пожарил мясо и выложил его на стол. Мне не очень хотелось есть, но глядя на все его труды и старания, отказываться было не удобно. Благо он, словно почувствовав мое замешательство, положил мне самый маленький кусочек мяса и совсем чуть-чуть картошки. И знаете что? Я не на секунду потом не пожалела, что решила поесть с ними. У него точно талант – Макс очень вкусно готовит. Я не очень люблю жаренную картошку, но могу точно сказать, что вкуснее жаренной картошки Макса не ела. И я серьезно. Парень двадцати лет готовит жаренную картошку вкуснее, чем моя мама!

Далее мы очень задушевно поговорили все вместе. Я люблю поговорить и делаю это много, но с незнакомыми обычно всегда молчу, а тут было по-другому. Макс был интересным собеседником, и ему удалось разговорить меня за две-три фразы, а под конец у нас с ним появились свои какие-то шуточки, было такое ощущение, как будто я не второй раз(ну можно сказать, что первый) в жизни его вижу, а как будто мы сто лет знакомы. Было здорово.

Правда потом меня стала накрывать паника. Когда водочка подходила у них к концу, Макс предложил нам с Лехой поехать на дачу к какому-то Андрею в Чехов. Я подумала – только не это! В голове у меня сразу стали проноситься картины пьяного в стельку Косарева, которому все параллельно и меня трезвой и с ужасом наблюдающей за происходящим. Ехать на дачу к незнакомому человеку не хотелось совсем, тем более мне бы Саша потом надавал по шеям, и был бы прав. Да я и сама бы мне поехала. Но бросать Дурака мне не хотелось – все-таки вместе приехали, да и он бы меня не отпустил бы, так что если что – мне бы пришлось проходить вместе с ним через все круги ада.

К моему вещему ужасу Косарев согласился. Я впала в тихую панику. Попыталась сказать Косареву, что я никуда не поеду, что меня дома ждет голодный Саша, на что Леха мне выдал: «Наталья, не бойся, я тебя из дома забрал, я тебя домой и приведу». Вот как раз этого я и боялась, потому что глядя на него, я уже начинала сомневаться в истинности его слов. Это был еще бооооольшой вопрос – кто кого домой поведет.

В свете открывшихся новых планов на вечер, теперь уже была моя очередь грустить, пока они допивали водочку. Благо, эти планы рухнули, чему я была очень рада. К Максу пришел еще какой-то парень, что-то там все тер и в итоге мы все погрузились в машину и стали собирать на Авимоторную, чтобы там еще какого-то типа зецепить. Мы должны были быть там к шести, но не успели, потому что сначал Максу приспичило в душ, а потом мы потеряли Косарева, который пошел за сигаретами и пропал. Потом мы его все же нашли, но искали долго. Зацепили его и Кирилла, который работал там не далеко и поехали на Авиамоторную.

За руль сел Баграт(тот, который пришел к Максу), меня посадили на переднее сиденье, а я не люблю кататься впереди, мне не нравится. И пока мы ехали, я успела двадцать раз влюбиться то, как водил Макс, потому что его вождение по сравнению с тем, как водит Баграт просто прелесть – тихое и спокойное. Меня не то, что как осину, меня не знаю как-то там катало по этому переднему сиденью, а на одном повороте мне не хватило буквально нескольких сантиметров, чтобы удариться головой о приборную панель. Господи, я так хотела сесть на заднее сиденье. Но самый кошмар начался потом.

Мы ехали, ехали, Косарев был в целом нормальный и адекватный,  и тут бабах – нам через две минуты выходить и его просто развозит в щи, что он уже начинает голову опускать, глаза перестают открываться. Вообщем, финиш. Я понимаю, что Косарев убрался,и меня накрывает новый страх – как тащить его домой?! Благо, с нами был Кирилл, потому что иначе я бы не знаю, чтобы я делала, Косарев бы упал у меня после первого шага, я не смогла бы его поднять и мы так и проторчали на улице всю ночь – он спал бы на асфальте, а я бы сидела рядышком на бардюрчике и подпирала бы щеку рукой….

Выгрузили дурака из машины, попрощались с ребятами и пошли в сторону метро. В метро Косарев уже не держался на ногах, а держался только благодаря Кириллу, который еле его удерживал. Нас, мне кажется, ненавидел весь вагон, а уж когда Леша стал грозиться, что его вот прям здесь и сейчас вырвет, то все точно нас прокляли. Какой-то дедушка лет восьмидесяти уступил нашему двадцатилетнему алкоголику место- стыдоба какая, а тот еще и садиться отказался. Мы с Кирюней испугались, что Косарева и правда сейчас стошнит и вышли на «Измайловской». Кое- как потом добрались до «Первомайской», повели его домой и тут, к моему вещему удивлению, Косарев, которому вообще было всю дорогу насрать кто и куда его ведет, ожил, стал упираться и горланить, что домой ему никак нельзя и он не  пойдет. Мы с Кириллом стали решать, что с ним делать. Мамы у меня в тот день не было дома, а папа еще не вернулся с отдыха, и я решила тащить его домой. Кое-как мы доперли Косарева до моего дома. Господи, какой же он тяжелый!  Я думала, что он мне всю шею свернет, пока мы шли.

Дома у меня встала новая дилемма – куда его класть? Саша бы разнылся, если бы я положила его к нему на кровать, к папе было класть опасно – кто знает, вдруг бы он всю кровать бы заблевал, пришлось бы потом рассказывать папе,  с чего это я вдруг решила поменять свежее белье недельной давности. Короче, я положила его на свою кровать, решив, что так менее ущербно, а сама решила поспать на папиной. Мы Кириллом кое-как его раздели, положили, и ушли.

Через полчаса мне позвонил Саша, я пришла домой и вижу такую картину – Косарев, которого мы оставили на кровати и укрыли одеялом валяется на полу посредине комнаты и спит там. Дурдом.

Уложили его нормально, легли спать. Без десяти пять утра я слышу панические вопли Косарева: «Наталь, Наталь!»,  вперемешку с: «Фу!», «Фу!»(это уже видимо моей собаке). Дурак проснулся и хотел позвонить своей маме, чтобы она не волновалась за него. Я взвыла, потому что только заснула, а он меня разбудил. Больше я заснуть не смогла.

В девять утра я растолкала Косарева, потому что мы должны были ехать в институт …ОПЯТЬ!  

В одиннадцать утра мы вышли из дома, Леша позвонил Максу, спросил как у того дела. И я была так рада, что мы уехали, когда узнала, как закончился вечер у Максима. Тот подрался с негром, разбил где-то стекло, потом решил накуриться, а потом уже проснулся с утра у себя в кровати. На что Косарев выдал, что это еще фигня, что когда он проснулся в пять утра у меня дома, то первый момент подумал, что словил белку, потому что никак не мог понять где находится. Блеск.

В итоге мы и вчера никуда не поехали, потому что Косареву стало лень, а вечером его вызвали на работу. И я, Эл и Серега Набатчиков поехали с ним, потусовались у него в «Евросети» три часа, они меня проводили, и я была дома часов в одиннадцать, ура!)И Великая Одиссея Алексея закончилась – он наконец-то ночевал дома и трезвый. Тут двойное ура!)) Хотя, он сегодня отмечает ДР сестры, так что фиг его знает,чем эта ночь для него закончится, но пока утро – можно и порадоваться за Косарева) И не смотря на все было очень весело, я хорошо провела время, даже когда тащили его домой, тоже смеялись, так беззлобно.

Так что времени на интернет и  на все остальное у меня за эти дни не было. Я все откоменнчу и наверстаю попозже, простите.

Сейчас я тоже ухожу – еду с Эл на просмотр ее рисунков для института, уверена, что ее возьмут в сильную группу.