Квельдульф Гундарссььон
"Один владел и тем искусством, которое всего могущественнее. Оно называется колдовство. С его помощью он мог узнавать судьбы людей и еще не случившееся, а также причинять людям болезнь, несчастье или смерть, а также отнимать у людей ум или силу и передавать их другим..."
Снорри, «Сага об Инглингах»
Говоря о «сейде», в первую очередь необходимо уточнить, что же именно подразумевается под этим словом.
Во всех древнескандинавских источниках сейд всегда был связан с вредоносной магией. Но объясняется ли это только негативным отношением христиан к природным магическим техникам?
Пророческий аспект техник сейда значительно отличался от предвидения провидиц-спеа и пророков-тула (см. «Örvar-Odds saga», «Hrolfs Saga Kraka», «Eiriks Saga Raudha»). В «Eiriks Saga Voelva» действия, которые выполняет сейдкона, более напоминают действия современных медиумов или спиритуалистов – то есть, призыв духов при помощи определенных заклинаний (т.н. «песня сейда»).
Интересно, что в «Voluspa» о вёльве Хейд сказано, что «она была сведуща в ганд и пользовалась сейдом, обладала властью над душами (хуг) и была добра к злым женам» (vitti hon ganda, seidh hon, hvars hon kunni, seidh hon hug leikinn, ae var hon angan illrar brudhar). Вообще, на протяжении всей поэмы автор с некоторой опаской отзывается о вёльве – что вряд ли можно объяснить влиянием христианства, поскольку «Voeluspa» датируется началом X века. В «Sigurdhardrapa» (ок.960 г.) говорится, что «Один выполнил сейд над Ринд» – после чего на Ринд нашло временное помешательство. В «Laxdæla saga» Коткелл и Грима при помощи сейда усыпляют семью Хрута и убивают его двенадцатилетнего сына.
Описание наиболее жестокого воздействия сейда встречается в «Ynglinga Saga», где сейдкона Хульд преследует Ванланди, насылая на кошмары и сводя с ума; затем она при помощи заклятий ломает ему ноги и скручивает шею. Подобным образом действовали сейдмад Торгрим («Gísla saga Súrssonar»), королева Гуннхильд («Egils Saga»); так же Тордис заставляет Гуннара заплатить вергельд за убитого брата («Gunnars Saga Keldugnupsfifls»).
Судя по этим сведениям, сейд воздействовал только на тело и душу врага, вызывая психические расстройства и смерть; в отличие от гальда, с помощью сейда нельзя, к примеру, повлиять на погоду, тушить пожар, поднимать мертвых из могил или защитить воина. Не встречается никаких свидетельств о том, что сейдман или сейдкона могли покидать свое тело, менять внешность или заниматься целительством; они не обладали никакими сверхъестественными особенностями (как, например, устойчивость к боли, жаре и холоду). Лишь в одном источнике сейд как-то воздействует на события во внешнем мире, когда Коткелл, подняв бурю, топит корабль Торда Ингуннарсона («Laxdoela saga»); хотя, судя по более поздним источникам, сейдманн или сейдкона, владевшие техникой направленного энергетического воздействия, могли, в некоторых случаях, пользоваться техниками гальда.
Встречается еще одно свидетельство использования сейда – когда Турид Сундафюллир во время голода в северной Норвегии призывала рыбу в сети («Landnámabók»); однако здесь техники сейда могли спутать с бытовыми шаманскими практиками финнов, описанными в «Истории Норвегии» (поскольку Халогаланд, место действия саги, граничит с территорией, где в то время обитали финно-угорские племена).
Судя по надписям на камнях, сейд использовали и в защитной магии. В этих случаях охранные ритуалы связывали с именем Тора (реже Одина или Фрейи) – и тогда гнев божества обрушивался на людей, причиняющих вред другим, или же разбивающих священные рунные камни.
Что касается мифологической подоплеки – Снорри пишет, что изначально сейд практиковали только ваны, и только потом Фрейя научила этому искусству двух асов, Одина и Тора. Поскольку мы больше не встречаем упоминаний об асах, практиковавших сейд, можно предположить, что он был частью культа ванов, не столь распространенного в древней Скандинавии.
В ритуалах, связанных с сейдом, можно выделить три основных детали:
• во время ритуала практикующий находился на платформе или высоком сиденье (это характерно для
Обряды перехода
В большинстве случаев обряды связаны с преодолением социальных границ и переходом от одного социального статуса к другому: превращением живого человека — в покойного предка, невесты — в жену, больного и оскверненного — в здорового и очищенного и т. д. Соответствующие церемонии имеют двойную функцию: они свидетельствуют об изменении статуса и магическим путем осуществляют это изменение. С другой точки зрения они служат вехами отдельных этапов в ходе социального времени.
В самом широком смысле все обряды перехода обнаруживают определенное сходство, состоящее в наличии трехфазной структуры.
Подвергаемого инициации (посвящаемого) человека, который претерпевает изменение статуса, прежде всего необходимо отделить от его (ее) первоначальной роли. Отделение может происходить разнообразными способами, каждый из которых может выглядеть как часть одной и той же обрядовой практики, например: а) посвящаемый может двигаться в процессии от пункта А к пункту В;
б) посвящаемый может снять с себя прежнюю одежду;
в) жертвенные животные могут быть убиты (чтобы жизнь отделилась от ее вместилища), или же объекты жертвоприношения могут быть разделены пополам;
г) поверхностная «грязь» посвящаемого может быть удалена посредством ритуального мытья, бритья и т. д.
В целом же результатом первой фазы обрядов «отделения» становится изъятие посвящаемого из нормального существования; на какое-то время он (она) превращается в анормального человека, пребывающего в анормальном времени.
Вслед за «обрядом отделения» наступает период социального безвременья, который, если измерять по часам, может длиться несколько мгновений, а может растянуться на месяцы. Примерами последнего, более продолжительного варианта «маргинального состояния» служат медовый месяц новобрачной и траур вдовы. Общим признаком промежуточных обрядов ( rites de marge ) служит физическое удерживание объекта инициации на удалении от обычных людей: его либо отсылают, совершенно лишая привычного домашнего окружения, либо временно помещают в замкнутое пространство, где обычных людей не должно быть.
Социальная отделенность еще больше подчеркивается тем, что посвящаемый подвергается всем видам особых предписаний и запретов в отношении еды, одежды и передвижения.
С точки зрения обычных людей, человек, подвергнутый инициации оказывается «заражен священным началом»; находясь в священном состоянии, он (она) является, кроме того, опасным, а потому и «грязным». В соответствии с такой идеологией обряды, вновь возвращающие инициируемого к обычной жизни, почти всегда включают в себя действия вроде ритуального мытья, призванные устранить эту «зараженность».
Наконец, в третьей фазе человек, подвергшийся инициации, возвращается в нормальное общество и приспосабливается к своей новой роли. Конкретные действия в обряде приобщения часто весьма схожи с действиями начального обряда (отделения), но имеют обратный знак, т. е. процессии движутся в противоположном направлении (от В к А); особый костюм, надетый на время «маргинального состояния», снимается и надевается новый нормальный костюм, соответствующий новому нормальному социальному статусу; жертвоприношения повторяются, пищевые ограничения снимаются; бритые головы вновь обрастают волосами и т. д.
Но перевертывание ролей может быть выражено по-разному, например через такие противоположности, как: пост/пир; подчеркнутое соблюдение правил, когда каждый индивид одет «правильно», в костюм установленного образца / подчеркнутое несоблюдение правил, когда одежда в беспорядке (крайнее выражение — трансвестизм); последовательность событий переворачивается. «Логика» происходящего редко бывает очевидной.
Анормальное состояние: посвящаемый пребывает вне статуса, вне общества, вне времени( Rite de marge : маргинальное положение)
То, насколько та или иная конкретная последовательность ритуальных действий может считаться
[400x300]
Гинунгагап |
др.-исл. Ginungagap |
|
Первозданный Хаос. Сам по себе лишенный жизни, но, первоначально, там возникло два мира - Нифльхейм и Муспелльхейм, и от их взаимодействия в пространстве Хаоса зародилось первосущество – великан Имир (Аургельмир).
|
|
Иггдрасиль |
Yggdrasil - "Скакун Игга (Ужасного)" |
|
Иггдрасиль - центр мира, Мировое Древо, пронизывающее Вселенную. Это центр мира, мировая ось, символизирующая постоянное обновление вселенной, как дерево сбрасывает листву осенью и вновь покрывается почками весной. Однако и у Древа Предела есть предельный срок - оно растёт и, постепенно, подгрызаемое змеями (т. е. мировой порядок испытывает непрестанное губительное влияние сил Хаоса), начинает умирать. Так в представлении древних и будет завершён очередной цикл вселенной: Древо падёт, и более нечему будет удерживать миры от хаоса. Иггдрасиль - "скакун Игга", т. е. Одина. С Древом Предела связана тайна обретения Рун. Бог-шаман прошёл испытание будучи подвешен на Древе, пронзённый копьём, без еды и питья и в конце он обрёл Руны в результате мистического прозрения. Сам Ясень является путём, которым можно путешествевать из одного мира в другой. По некоторым предположениям Хеймдалль – антропоморфная ипостась Иггдрасиля. Его жилищем является Химинбъёрг - "Небесная Гора", а сам он "сын девяти матерей", что может означать вовсе не дочерей Эгира, как чаще всего предполагают, а подразумевать корни (по одному из источников, у Древа девять корней идущих к мирам) или даже сами миры, так как существование Древа неразрывно связано с ними. Представления о Древе и Небесной Горе одни из самых древних. Подобные представления можно найти практически во всех шаманских традициях, а также у индийцев, в Юго-Восточной Азии, у монголов и даже в первобытных культурах. Лерад - другое название Ясеня Иггдрасиль. Также Мимамейд – древо Мимира.
|
|
Асгард |
др.-исл. Asgardr, «крепость асов» |
|
Мир богов-асов именуется Асгард, т. е. «крепость асов». Этот город стоит на Идавелль-поле и объединяет многие владения богов. У Одина, например, несколько чертогов, один из которых Вальхалла («Чертог Павших») во владениях Гладсхейм («Обитель Радости»), там же находится Хлидскъяльв – престол Всеотца, с которого он может обозревать все миры. Кроме него только Фригг может восседать на этом троне. Там же находятся 12 тронов для других богов. Но Вальхалла знаменита не этим. В этом чертоге пируют павшие воины, избранные Одином и валькириями на поле битвы. Только самые бесстрашные воины становятся эйнхериями – попадают в Вальхаллу, чтобы вперемежку с пирами вести, как и в своей земной жизни, ежедневные битвы. Эйнхерии – воинство Одина, которое Отец Павших поведёт в сумеречный час Рагнарёка в последнюю битву. Другие палаты Одина зовутся Валаскъяльв или Гимле («Защита от Огня»), они крыты чистым золотом и сияют, как солнце. Вингольв («Обитель Блаженства») – святилище богинь в Асгарде (или, по другим источникам, также отданные эйнхериям палаты). Тунд – «Вздувшаяся» река - окружает Вальхаллу, а главные врата в Чертог Павших зовутся Вальгринд («Врата Павших»). Фригг принадлежат палаты Фенсалир («Болотные палаты»), или по-другому Сёкквабекк («Погружённая скамья»). Фригг иначе зовётся Сага. Она ведает судьбы всех, но о том не рассказывает. Ей прислуживает Фулла, которая носит её ларец и хранит её |
Каббала
Как известно, одна из центральных идей Каббалы состоит в том, что универсальная структура «Десяти сфирот» проецируется на все уровни жизни – на порядок и структуру Сотворения мира, на праотцов и создателей еврейского народа, на устройство души человека, на структуру национального общества и т.д. То есть структура сфирот проявляется повсюду, и выявление этой общей структуры помогает нам увидеть единство мироздания, что является одной из важнейших вещей в Каббале (как и во всякой мистике).
Устройство структуры начинается с Кетер (изначальная воля) и завершается Малхут (реализация этого начального волевого импульса). Правая (экстравертная, мужская), левая (интравертная, женская) и средняя (гармонизирующая) линии представлены на верхнем уровне (разум) категориями Хохма, Бина и Даат; на среднем уровне (эмоция) категориями Хесед, Гвура и Тиферет, и на еще более приземленном (практическом) уровне категориями Нецах, hод и Йесод.
Рассмотрим в качестве иллюстрации проекцию семи нижних сфирот на Семь дней Творения.
В первый день – (Хесед, "распространение") - Бог создал свет, а в четвёртый день – (Нецах, победа, "усиленное распространение") – Бог сделал светила, что представляет собой наполнение, усиление первого дня. Во второй день – (Гвура, "удерживание") - создан небосвод, который держит воду и "отделяет воду от воды", а в пятый день (hод, «объединяющее, сдерживающее великолепие») - созданы земноводные и птицы, которые наполняют воду и небо второго дня. В третий день (Тиферет, «равновесие желаний распространения и удерживания») создана суша, находящаяся в равновесии с морем; а в шестой день (Йесод, "равновесие в прагматике, оценке реальности, возможностей победы и сдерживания") созданы человек и животные, населяющие эту сушу. И соответственно, седьмой день – это Суббота, являющаяся целью Творения, определяющая вектор всего мирового устремления. Она воплощает цель, смысл всей этой структуры и поэтому у нее нет уже самостоятельного действия, ее характеристика - это "субботний покой". Параллельно этому, семь нижних сфирот соотносятся с семью "создателями еврейского народа": Авраам (1) - это Хесед (распространение монотеистической веры), Ицхак (2) – Гвура (удержание традиции), Яаков (3) – Тиферет (истина в равновесии хеседа и Гвуры), Моше (4) – Нецах (победа, "усиленное распространение" Торы, принятие ее еврейским народом), Аарон (5) – hод (великолепие Храма, соединяющее все части народа, удерживающее его единство), Йосеф (6) – Йесод (управление материей, соотнесение с реальностью) и Давид(7) – Малхут, царство.
[показать]Мир
[показать]Чернобог
[показать]Алатырь
[показать]Описание:
[показать] |
Тенгри - высший мир
Эрлик - нижний мир
Ульгень - верхний мир
Умай - средний мир