Ночь, уже ближе к утру. 04:58. Еще можно спать, но можно и не спать. Мне снится бабушка: она совсем как живая, объемная, я ей звоню по телефону и говорю, что я в Нью-Йорке, причем попала сюда совершенно случайно, почти как Женя Лукашин из "Иронии судьбы". Я ей рассказываю, что я в домашних штанах и грязной кофте стою тут, прямо посреди Бруклинского моста ; говорю, что странно, что меня еще не задавила одна из этих быстрых машин, ведь их тут столько. Особенно нажимаю на то, что не вписываюсь в пейзаж всей этой урбанической, быстрой красоты, нервничаю из-за того, что так диковинно одета, что так странно сюда попала.Бабушка молча выслушивает меня, ничего не говорит. Хотя, по-моему, я и сама не требую от нее комментария.
Вскоре кадр сменяет другой. Я уже на чей-то кухне и, кажется, уже не в Большом яблоке. Я вытаскиваю из холодильника яйца, чтобы приготовить гигантский омлет,но все они побиты, не полностью, а чуть-чуть. Их около тридцати штук в холодильнике, но они ВСЕ побиты. Снова бабушка.
Садится на стул в чей-то слишком желто-освещенной кухне, наблюдает.
-Бабушка, нельзя же использовать эти яйца, лучше не использовать, ведь правда, -беспокойно спрашиваю я и смотрю на бабушку
-От чего же. Они же не тухлые?, -отвечает она
-Я не знаю, я могу понюхать, -немного стесненно отвечаю я, приступая к процедуре обвинения яиц.-Нет, не пахнут,-удивленно говорю я снова
-Значит все в порядке,-очень спокойно резюмирует бабушка.
Я смотрю на нее. Она в хлопковом летнем фиолетовом платье, в одном из тех, которые она носила, когда была жива. Ее глаза большие и черные, брови тоже большие и черные. Она не была такой спокойной при жизни. Она не была.
Я готовлю омлет. Он выходит. Кормлю им бабушку и тебя. Ты, кстати говоря, появляешься спонтанно, как всегда. Откуда ты пришел, где был до этого-не знаю. Но кормлю вам омлетом.
-Вкусно,-говоришь ты, пробуя большой кусок.
-Спасибо,-отвечаю я, пытаясь не думать о том, что происходит.
Потом кадр снова сменяет другой. Мне снится война, потому что вечером я смотрела новости. Когда я не смотрю новости, мне не снится война, Нью-Йорк и омлет тоже.
Кадр с войной длится совсем недолго, но он слишком вломный, гнетущий. Я просыпаюсь.
За окном идет дождь, но не назойливо, а вполне себе обычно.
Я пытаюсь закрыть глаза, но не могу, потому что их застилает пелена слез. Они текут тоже обычно, спокойно, будто мои глаза решили полить водой щёки, ибо подумали, что последние слегка пересохли. Я не вытираю лицо, мне не мешают мои слезы сегодня, мне не хочется рыдать или думать плохо, грустно. Вообщем, не хочется раскалять свои слезы. Они статичные, они почти как роденовский "Мыслитель", в таком же настроении.
Закрываю глаза, решаю, что все-таки нужно еще немного поспать.
Не удается. И вновь-война, омлет, бабушка. Но мне даже не нужно контролировать свои слезы сегодня. Они послушны, текут быстро, но умиротворенно, как кадр с водопадом из "Твин Пикса". Будто бы это не настоящий, не динамичный водопад. Я слушаю пульс, замеряю удары сердца. Я живой организм, наполненный священыми опилками. Что делать с этой ночной грустью, с этим накаливанием, с этими несущимися со скоростью твердого, видимого объекта мыслями? Они слишком сильны, даже могучи. Пока добрый Морфей не начнет играть с тобой, ничего, совершенно ничего не делай. Так нужно, я всегда верю в то, что боль нужна больше, чем утеха. Конечно, даже в Библии говорится про сердечную боль в пользу духовного роста. Но я не про рост.
Я не знаю для чего всё это, но для меня это таинство, не обязательно очищающее, может быть даже, наоборот, измаранное и засаленное, может быть даже лишнее, очевидно волхвованиея.
I will hold the radical right parties
But these are not series of " The Hitchhiker's Guide to the Galaxy "
You know,
I do not sense who I am and I like here almost nothing
having disgust like children feel disgust to the liver or bean dish.
I am not Lautrec, I don't paint cheap whores at the cabaret,
I am not even Defoe , I do not sculp heroes;
do not listen to jazz,
There is a poster at my maison: " I am dupe and you are dupe, we all are dupes so what? "
Existing in such a way
exactly until tomorrow morning ,
and then -"Bye" ,
" CAUTION , turn right !" ,
and then
suddenly
you will be bedraggled by
Benz-cube
with fresh gutted mire
and
who won't even
blinks shortly headlights
to you
dear
Politeness is not ME
as well as all the rest
insides ;
they were ate by bullish tapeworm ,
different echinococcus.
Please
Say heartfelt hello
to my biology teacher ,
let she continues the topics of dangerous parasites
and effectively retouches eyelids
as at those our lessons
честно говоря, ужасно боюсь твоей новой работы, я как будто сейчас живу в предвкушении своего окончания в твоей жизни. почему , где ты, моя уверенность? что за ерунда, почему я так сильно, настолько сильно не уверена в себе и в тебе. твое письмо, да если что-то произойдет ведь можно тыкать тебе им в нос, в лицо все время потом, только толку? все равно найдется что сказать на прощание всегда. а зачем? Господи, зачем я всегда моделирую какие-то ужасы в своей голове? Как стать человеком, который никогда себе такого не позволяет, хотя бы потому, что верит вот в это по-дурацки, поверхностно, но, тем не менее, зловеще звучащее "все материализуется, не нужно думать о плохих вещах!", ох, я всегда не любила вот эти фразочки, но с ними в голове, может, действительно лучше, а
в любом случае, я очень-очень горемыка, если случится так, что ты меня разлюбишь, то, я не представляю, что со мной будет. я тебе честно говорю. я уже такое писала, да, относительно другого человека, но, видимо, тот факт, что писала я это миллион раз, а он продолжал разочаровывать и разбивать мне сердце своими поступками, вернее, их отсутствием, это было не так больно, хотя, я очень много выстрадала, тоже дурацкое слово, но ты, ли.ру, как никто другой, это знаешь, я не преувеличиваю.
Боже, дай мне уверенности, терпения, сожги мое собственничество, придай адекватности, объективности, убери боль. я просто хочу быть с ним счастлива, но я грешна, пускай, уже не так, но все еще грешна, я знаю, я буду стараться
есть такие вечера, когда ты вдруг внезапно вспоминаешь про ли.ру, сидя на полу, делая свой французский. странный язык, учишь его, кажется-осилишь. включаешь французскую передачу (любую) понимаешь из сказанного процентов десять. обидно. мне казалось, на первых парах, он легче. я ошибалась, честно говоря. ну, поборемся.
хочется ужасно спать. Илья приготовил имбирное печенье, а теперь злится чего-то на кухне. у меня болел живот.
я люблю газданова и жаль, что его книг так мало. кстати, сегодня мы были в самой большой и красивой библиотеке украины, ох, да, я думаю, что и одной из , не побоюсь сказать, интерейснеших в мире.
мысли бьются одна за другую, мешается все.
в библиотеке славно, мне там хорошо, моё.
я очень хочу выучить нормально французский и еще что-то, но чтобы круто, понимаете.
через неделю будет кое-что страшное для меня, я хочу, чтобы это прошло хорошо
я просто зашла сюда написать , как я расстроена. умер Кузьма Скрябин. слушать его первые альбомы 90-х я начала только в 19 лет, дал послушать друг. он волшебный. послушаете альбомы "технофайт" и "чуєш біль". "птахи" еще. он холодный и волшебный там. я никогда не смотрела его передачи и клипы, мне настолько достаточно было его этой музыки. для меня это был свой собственный горячо-любимый отечественный депеш мод, а местами даже лучше. очень больно в душе, клянусь. будто родственник умер. ты навсегда в моей тоскливом сердечке, Кузьма
я не хочу быть одной из тех, одной из тех своих прошлых кать, которые только после горечи, после только после чего-то плохого, пишут про то, как было хорошо, по-настоящему, самобытно, как классно, вообщем, было всего месяцок-другой назад, а я дура не ценила бла-бла-бла
пускай сегодня мне особенно гнусно, но я все-таки напишу, пока еще пребывая в настоящем, хорошем настоящем, что прекрасно быть не одной. прекрасно быть вместе, заодно, хорошо иметь рядом плечо и подставлять своё.
да, я в презент континьюс и пока я этому рада, я счастлива, хоть и так же грустно оглядываюсь вокруг, так же потеряно брожу, так же одиноко сижу на полу в центре киевской съемной квартиры. да, потому что я такая, но я все равно очень рада тому, что у меня есть.
спасибо, Бог.
не работаю уже десять дней
я хочу путешествовать и мне нужно зарабатывать деньги
где взять хорошую работу, украина сейчас переживает мрак, честно
а, цены, цены
тяжело
поработала два месяца и охуела.
когда работаешь хоть где-нибудь все становится по-другому, под другим углом.
столько жалости к себе ,справедливо, я не испытвала к себе ,кажется, по-настоящему, никогда
иногда думаю, почему я не обычный среденстатистический человек? всем было бы лучше от этого..
одевалась бы простенько, без чего-то индвивидуального, книжки читала бы, только потому, что мне задали прочесть, жрала бы, пила бы и веселилась, ведь я сейчас молодая. а потом будет некогда. моей целью жизни были бы "муж и дети, дети и муж". говорила бы я только об отношениях, как найти парня и какие все вокруг тупые. я бы смотрела новости и читала бы тупые паблики в вк, слушала бы такую же музыку, при словах "права женщин" и "права животных" говорила бы "фу фу фу, я что дебилка?".
интересы мои были бы строго ограничены - парни и инстаграм, инстаграм и парни. ну может и побухать еще. ведь это так весело.
потом вышла бы замуж, родила бы детей и сидела бы дома вечность. варила бы борщ. ведь это так важно.
и никто бы вообще не парился. всем было бы круто. моим родителям, окружению, ведь я такая же и никак не выделюясь, и, главное, мне!
я сама от себя страдаю, устаю.. мне хочется засунуть себя подальше куда-нибудь, перестать записывать все в свои блокноты, перестать анализировать, задавать вопросы, а просто быть. идти с гордым видом, типа я королева и моя цель понравится мужикам, а каким неважно, читать журнальчики со сплетнями, да и вообще жить на раслабоне, ведь всему миру не поможешь, надо о себе заботиться. но меня начинает тошнить от одной мысли, что я могла бы быть не такой какая я сейчас.
дилемма. и собой не могу быть, и не быть собой не могу. я вроде все про себя знаю и все понимаю, но потом я вдруг оказываюсь перед тьмой. и тьма - это я. и что делать, куда идти я совсем не понимаю.
но я бы хотела однажды увидеть жизнь и ее смысл с того угла, с которого ее видят многие.