Кое-что сочинил.представляется почему-то в исполнении Земфиры Рамазановой18-02-2009 02:40
Люди убегают под одеяла,
Люди оплетают сны волосами,
Уплетают за обе щеки,
Чтоб не проснуться вчерашним.
Дышат так ровно и так спокойно,
только не верь ни одной секунды-
ты навсегда их сейчас теряешь.
Это-не тот,кто был твоим другом,
может, другом он станет завтра,
только не помни, что вроде вы руки уже пожимали.
Глянь-он ведь вообще марсианин,
даже-глаза его цвет изменили,
кожа придумала новый запах,
ночью эту планету сменил на другую.
Люди прячутся ночью,чтоб измениться,
видят сны-чтоб навсегда измениться,
я прощаюсь с тобой навеки-
больше таким никогда не увижу,
даже если не дам тебе спать этой ночью.
мой бес-покойник вновь пришел смотреть на безиллюстрированную лампу,на непонятых мух,у которых,бедняг,ничего на потолке больше нету,кроме этой обнаженной,и они печально шепчут друг другу-в привычное время,у Голой Лампы мы будем ждать,мы будем летать,нас вместе прихлопнут.
Военный фотокорреспондент Роберт Капа говорил, что если ваши фотографии плохи, это означает, что вы находились недостаточно близко к месту событий. И он знал, о чем говорил. Его самые известные фотографии были сделаны утром 6 июня 1944 года, когда вместе с первыми отрядами пехоты он вышел на берег Нормандии в день высадки союзных войск.Попав под обстрел, Капа был вынужден нырять под воду вместе с камерой, чтобы избежать пуль. Он едва спасся. Из четырех пленок, отснятых фотографом в день ужасной битвы, сохранилось только 11 кадров - остальные были безнадежно испорчены престарелым лаборантом, который в спешке засветил почти весь материал (как выяснилось позже, он пытался успеть проявить пленки до сдачи в печать свежего номера журнала Life).По иронии судьбы, именно эта ошибка в проявке пленки и придала нескольким дошедшим до нас фотографиям их знаменитый «сюрреалистический» облик (журнал Life в комментариях к фотографиям ошибочно предположил, что они «немного не в фокусе»). Через пятьдесят лет режиссер Стивен Спилберг на съемках сцены высадки в Нормандии из фильма «Спасти рядового Райана» попытался воссоздать эффект фотографий Роберта Капы, сняв с объективов кинокамер защитную пленку для эффекта «размытости».
В фотографиях Салли Манн гораздо больше традиционного, нежели это может показаться на первый взгляд. Все ее снимки – это обращение к традиционным ценностям. Даже в том случае, если эти ценности приобретают настораживающие формы. Семья, нескладное детство, безответная родительская любовь. Несмотря на перманентную превратность этих понятий, они тем не менее остаются основополагающими в рамках раз и навсегда определенной системы координат. Это одна из причин, которая позволяет говорить о викторианском характере снимков Салли Манн. Семья. С большой буквы. Такая, какой она может быть только в старомодных романах и на пожелтевших фотографиях полузабытой родни. привычка идентифицировать собственное «Я» с незыблемым фамильным кланом, для которого отказ мыслить категорией «МЫ» всегда оказывается главным святотатством. «Место имеет принципиальное значение. Время – лето. Это может быть любое лето. Но место в данном случае – мой дом, а люди здесь – моя семья», - такими словами начинает книга «Ближайшая Семья», вышедшая в 1992 году... (далее: http://valhalla.ulver.com/f49/t1792.html )
Важней всего
вещь оставлять вещью.
Выйдя из берегов,
она хлещет
лицами.Тенями.Запахами
тех,кто ее дарил.
Тех,кто случайно оставил,
кто ненадолго забыл.
МАМЕ(Дырку в небе над этим городом)30-03-2008 23:59
В паутинном домике,
Исколотом шпагами лучей,
В танце пыли,
Стонаю,вцепившись зубами в простыню.
дырку в небе над городом,
где ты умерла для меня.
Что оставалось делать?
Прикрыть твои веки,
Закрыть свои веки,
Приготовить последнее ложе-
для тебя,пропитанной ложью
до смертной постели,
для тебя,столь ранимой запахами,
и пропахшей насквозь суетой,
для тебя,любившей меня однажды
в моем детском сне.Это столь сложно простить,
что капля,пробравшись сквозь ресницы,
не падает ниц,жжет солью глаза,
привыкшие наблюдать за тобой,
выслеживать,обманывать тонкие,
изученные твои жесты.твои рывки.
только б умер твой голос в моих ушах
читающий чьи-то стихи.
Свет погасив,я ощутил,
как засыпают мои корни,
и,словно веки,в пышной кроне
смыкаются мои листочки.
Потом я ощутил во тьме,
как ветку уронил на землю,
и как по моему стволу
большой холодной игуаной
прозрачная взбежала ночь.
Тогда-то я и начал спать,
сомкнув свои глаза и листья.
Затишье...перед чем?"раз,два,три,ничего не происходит"12-03-2008 12:55
Ненавижу итальянцев.Такое впечатление,что все абсолютно свободны,полны сил и морской баркорольной свежести.По комнате носится слегка прилизанный, но все-таки буйный ветерсчастья.Он доносит запахи кофе,воскресной уборки,мокрых пыльных подъездов,полевых прогулок,создает иллюзию как минимум пятимерности пространства.Машет цветистым хвостом воздушного змея,зацепившегося за трубу черепичной игуановой крыши.Попробуй после этого посиди и побренчи на гитаре,которая как-нибудь тёмной ночью снимет(в стиле Дали) чехол и нежно прижмет твое нервное горло шестью своими голосами.
На сегодня мир составлен из бесконечных переплетений слов,удачно и не очень подобранных.Чужих, своих.все вспоминается какой-то фильм,где-то когда-то увиденный,французская короткометражка.О столкновениях причудливых метеоритных образований, как они откалывают друг от друга по кусочку,как изменяется их форма.Дайте выбраться из паутины,я так хочу что-то из себя представлять кроме языческих танцев и криков,и ненужных узоров слов.неужели я-паук,лишенный паучьей ловкости,красоты, всего ему присущего...
мир лопнул пополам-я не хотел писать,я не мечтал создать дневник,не выбирал свой ник.мне вряд ли стоит дальше продолжать."дальше локтя не пойдешь,или колена.."