Знаменательный день в моей жизни сегодня - сыну исполняется пять лет. Совсем взрослый уже...
Иной раз удивляешься, откуда столько самости в ребенке - собирает паззлы и конструкторы для семи лет; в детском саду, когда другие дети вырезают из бумаги человечков, сидит и стрижет себе ногти; перед врачом косит под полоумного, ползая на четвереньках и закатывая глаза; а на досуге учит жизни кота, например, убеждая его ходить потише, а то старушка из квартиры снизу затаскает его по судам за нарушение спокойствия... Хотя, что тут удивляться - вы же знаете его родителей.
Родители, накануне события.
29 февраля...
Самый необычный день в году - день из ряда вон. Календарный курьез. Казалось бы, обычная среда, и все же... Числа имеют над нами странную власть.
Сколько людей сбиваются ног, лишь бы сделать что-то особенное в один из таких дней - 31 декабря 1999 года, 1 января 2001-го, 7 июля 2007-го, 20 октября 2010-го, 12 декабря 2012... Кто-то спешит сделать предложение руки и сердца, кто-то - достать билеты куда-то на этот день, кто-то - вскрыть вены...
А я? Как я провел этот самый редкий день в году?
Честно сказать, я не ждал ничего особенного от этого дня. Хотя, какие-то ожидания, все-таки, были. Надо ли говорить, что почти ни одно из них не оправдалось?
С утра я, как обычно по средам, отправился на работу. Мне повезло добраться вовремя, не опоздав ни на секунду, буквально забрав из-под носа начальницы хотя бы один повод к истерике. Подходя к кабинету, я простодушно надеялся, что у меня, как обычно, будет вдоволь свободного времени - в конце зимы здесь "мертвый сезон" - и я смогу спокойно продолжать переводить Ивлина Во. Не тут-то было. Едва я вошел, как начальница, говорившая с кем-то по телефону, сообщила мне запыхавшимся голосом, как будто под столом крутила велотренажер, что в дирекцию сейчас пришел большущий документ на перевод - страниц на тридцать - и нужно будет сделать его к понедельнику. Я, не раздеваясь, поворачиваюсь и иду в дирекцию за этим документом - оказывается, начальницу ввели в заблуждение, потому что там не тридцать страниц, а сорок шесть. Естественно, при виде такого безобразия, у начальницы начинаются охи-ахи, пар из ушей и нецензурные восклицания в адрес наших индийских заказчиков... После недолгого метания по кабинету, она приняла решение, что нам придется выйти на работу в эти выходные - в субботу и воскресенье - иначе всё пропало. Я говорю, что лично против стахановского движения ничего не имею, но у меня взяты на воскресенье билеты в театр, и приглашена подруга. Начальница, помявшись, говорит, что - так уж и быть - в воскресенье отпустит меня с обеда. "И к тому же, - говорит она, - мы не за отгулы горбатиться будем - оплатят нам в двойном размере, и пусть только попробуют заартачиться - я их так отчекрыжу"... И вот, смирившись с неизбежным, я принимаюсь за перевод этой несусветной технической тугамотины про очередную радарную установку, и даже начальница присоединяется к работе - "Ты давай с начала, а я пойду с конца - встретимся на... где встретимся"... Ивлин Во, естественно, откладывался, как минимум, до понедельника - а я не сомневался, что за выходные успею закончить и сдать первую часть романа. Однако... (Еще в этот день я ждал звонка из издательства, хотя и по другому поводу, но тоже напрасно). Часам к одиннадцати, когда из сорока шести страниц было одолено около четырех, принесли еще один документ, на страничку, и совершенно срочный - "Да что они там - долбанулись сегодня"? Я переключаюсь с радара на заявку на ремонт, в которой бедные индийцы слезно просят нас что-нибудь сделать с тем пост-советским барахлом, которое мы им прислали по гособоронзаказу, и через полчаса, закончив заявку, вновь возвращаюсь к радару. Время близится к обеду, а я все набираю строчку за строчкой привычную лабуду про радиоэлектронное подавление, баллистические траектории и прочие азимуты, заглядывая в словари и поминутно отвлекаясь на вопросы начальницы - "А как бы ты вот это перевел"?.. Обычная рутина - сами понимаете - только в необычно сильной концентрации. Закончив очередной абзац, я пробую размять затекшую шею и делаю глубокий вдох, как вдруг, откуда ни возьмись, на меня набрасывается болевой синдром, вгрызаясь острыми иглами в грудную клетку и левый бок - я сижу, не шевелясь, и стараюсь не дышать, чтобы иглы боли не пронзили меня насквозь. (Кажется, чем-то подобным, только в начальной стадии, страдал герой Де Ниро в "Анализируй это"). А ведь этого вполне следовало ожидать - после того, как вчера я весь день был в делах и провел почти весь вечер на ногах и приполз домой на бровях, лег, естественно, поздно ночью и не выспался, а теперь - вот, пожлуйста. И что самое поразительное - я только вчера купил новую пачку "Кеторола"... Все же, проказница Судьба. И я сижу ни жив-ни мертв и пытаюсь печатать текст, шевеля одними кончиками пальцев. Давно у меня не было такого сильного приступа - с прошлого дня рождения, когда меня так прихватило, что пришлось вызвать скорую. Подходит время обеда, но я не спешу в столовую - говорю, что немного отдохну перед едой и осторожно откидываюсь в кресле, прикрыв глаза и обхватив грудную клетку. Минут через двадцать у меня получается вдохнуть приличный глоток воздуха, и еще через пару минут я поднимаюсь и говорю, что схожу, пожалуй, в буфет - перекушу что-нибудь. "Салат мне возьмешь? - говорит начальница. - И бутерброд с колбасой. Возьми два. Грехи мои тяжкие"... После
Это цитата сообщения angreal Оригинальное сообщение
Были отобраны некоторые культовые женские фразы и добавлены к ним ответы мужчин, которые послужат делу укрепления взаимопонимания полов. Ведь взаимопонимание - это основа плодотворных отношений. Не считая, конечно, всего остального.
1 Ты меня любишь?
Это значит: что ты был подлецом и несколько раз пропустил бытовой ритуал констатации нашей любви.
Правильный ответ: «Моя любовь к тебе велика, как объем Мирового океана по сравнению с пакетиком апельсинового сока!»
Неправильный ответ: «Я же тебе уже все сказал на эту тему, когда мы познакомились, зачем ты опять спрашиваешь?»
2 Привет, ты где?
Это значит: «Я решила сверить твой график с запланированным и заодно послушать, нет ли на заднем плане незнакомых женских голосов». Мобильная связь изменила нашу жизнь, именно ей мы обязаны вхождению в обиход этого нового вида женского приветствия.
Правильный ответ: «Привет, я заехал в магазин посмотреть подарки твоим родителям, а то впереди столько праздников...»
Неправильный ответ: «А что?»
Зима застала Летицию Кайл в маленькой обшарпанной квартирке в старом доме из красного кирпича, куда ей пришлось переехать после того, как она потеряла работу в банке и через пару месяцев смогла устроиться служащей на почте. Времена для экономики настали трудные, как сообщил мэр города в субботнем теле-обращении, и выбирать сейчас не приходилось. Окна единственной комнаты выходили в небольшой парк, деревья в котором были припорошены снегом, выпавшим накануне, отчего парк казался почти нарядным. Но эта обманчивая иллюзия, скорее всего, продлится недолго, и может быть, уже завтра утром дождь смоет легкий макияж с ветвей и земли, открыв обыденную неприглядность этого места.
Летиция совсем недавно обосновалась здесь и еще не успела привыкнуть к своему новому жилью, так что, она пока не называла его домом, не ощущая отчетливого желания «забить колышек»; в любом случае, нужно было какое-то время, чтобы обжить окружающее пространство, позволив его недостаткам проявить свое скрытое очарование.
До этого она три года прожила в большой уютной квартире в доме с подземной автостоянкой и охраняемым внутренним двориком, и воспоминания о том времени были окрашены для нее нежностью и грустью. Конечно, эти чувства вызывал в ней не дом сам по себе, а то, что там она была счастлива – там она встретила Джеймса, и год, проведенный с ним вместе, остался для нее островом самых ярких и волнующих ощущений в море повседневности, случайных встреч и неизбежных расставаний. И хотя их отношения нельзя было назвать безупречными, и между ними порой вспыхивали ссоры, они давали друг другу что-то такое, что заставляло их держаться вместе, позволяя дышать полной грудью и чувствовать жизнь здесь и сейчас.
Летиция никогда не страдала от недостатка мужского внимания, но с некоторых пор она начала уставать от незнакомцев, вызывавших в ней целый букет романтических чувств, а потом, так или иначе, исчезавших из ее жизни, и сейчас она была одна. У нее были светло-русые волосы с легким отливом в рыжину, стройное от природы тело, никогда не знавшее диеты, и широко поставленные глаза, цвет которых мог меняться от серого до голубого, а искорки радости могли уступать место выражению потерянности и отчужденности.
Сейчас было утро, и Летиция прошла из ванной в кухню, чтобы сделать себе кофе. Приготовление кофе было для нее своеобразным ритуалом, задававшим тон всему дню и выявлявшим ее душевное состояние. Судя по тому, что она насыпала ложку молотого кофе в кружку вчерашнего чая, а потом едва не уронила ее, выливая содержимое в раковину, сегодня она была не в лучшей форме. Из радио на кухне доносились звуки «Большого города» в исполнении Ширли Хорн, которая выводила своим волнующим бархатистым голосом давно знакомые куплеты:
«Нет места на свете желанней, чем это;
Дайте-ка ярких огней, большой город – по мне.
Бываю я в деревне, на море отдыхаю,
Но их на большой город я не променяю.
Мой парень – хиппи, мы с ним вдвоем,
Он родом из Сити, и это мой дом».
Летиция поставила турку с кофе на газовую плиту и чиркнула несколько раз зажигалкой, прежде чем ободок из синих язычков вспыхнул над камфоркой. Воздух наполнил едва уловимый запах метана, но скоро его заглушил запах кофе, такой насыщенный, что Летиция почувствовала легкое головокружение. А потом с улицы донесся девичий смех, заливистый и дразнящий, словно за окном сейчас стояло жаркое лето, а не начало зимы.
Как-то раз, страдая от бессонницы – кажется, в прошлом году, вскоре после разрыва с Джеймсом – Летиция сидела ночью за компьютером и бесцельно щелкала сайты в и-нете, перескакивая от магазинов к светским сплетням, а потом зашла на ю-тюб и набрала простое слово «поцелуй». Одним из первых оказался ролик, на котором целовались две девочки-подростка, лежа в обнимку на кровати, одетые лишь в маечки и трусики. Они лежали на
От всей души поздравляю всех вас с международным днем душевного здоровья! И желаю вам самых приятных и плодотворных отношений со своими тараканами, какие они у вас есть. А я вам сейчас расскажу о тараканах великих писателей, которые, конечно же, весьма необычные и большие. Чтобы хоть как-то охватить эту тему, я решил ограничиться одним XX веком и только теми писателями, которые мне близки . Итак, начнем...
Франц Кафка
Кафка справедливо считается самым таинственным писателем XX века, и его творчество дает богатый материал для исследования всевозможных комплексов, маний и фобий.
Кафка был очень непростым человеком, и всю жизнь страдал от невозможности наладить нормальные отношения с близкими ему людьми. Он трижды заключал и расторгал помолвку со своей невестой, а чтобы спастись от приступов депрессии, посещал бордели, но это только усугубляло ситуацию. У него не раз возникало ощущение, что весь мир ополчился против него, как будто он – какое-то чудовище, не способное на то, что дается другим в порядке вещей.
Страдая от бессонницы, Кафка находил спасение в творчестве и писал по ночам свои жуткие, фантасмагорические сочинения, чтобы днем идти, не выспавшись, на работу в контору. Кстати сказать, при жизни он был практически неизвестен как писатель, поскольку из всего написанного опубликовал лишь несколько рассказов и пару повестей в местных журналах. Но и повседневная жизнь, привычная прочим людям, доставляла Кафке массу хлопот и мучений, подрывавших как душевное, так и телесное здоровье. Вообще говоря, здоровье Кафки оставляло желать лучшего, и в возрасте 41 года он умер от ларингита, осложненного туберкулезом.
Эрнест Хемингуэй
Психологическое состояние этой «глыбы» американской литературы было далеко от нормы – и неудивительно, ведь за свое творчество он был провозглашен главным голосом «потерянного поколения». Значительную часть жизни Хемингуэй, как, впрочем, многие люди искусства, страдал от алкогольной зависимости. Но были у него и более серьезные диагнозы – от биполярного психоза и травматического повреждения мозга до нарциссического расстройства личности. В конце-концов, писателя поместили в психиатрическую клинику, где, после пятнадцати сеансов электросудорожной терапии, он вовсе утратил и память, и способность формулировать мысли. А вскоре после выписки, в июле 1961 года, застрелился из своего любимого ружья.
Говард Филлипс Лавкрафт
Это цитата сообщения Leax Оригинальное сообщение
Испания, Аликанте, Новельда, Calle Mayor 24
От богатой на архитектурные шедевры Барселоны перенесемся в не столь щедрую на творения в стиле модерн Валенсию.
Здесь, в провинции Аликанте находится одна из архитектурных жемчужин - Casa Museo Modernista Новельда (Casa de la Pichocha).
Дом принадлежал Антонии Наварро, молодой вдове со значительным состоянием, и был разработан знаменитым архитектором Педро Серданом.
Вот такую замечательную книжицу увидел я в магазине "Гиперион" - рядом с моей. Да здравствуют драконы! Если герой моей повести, Крис, видит сны о человеке, который мог слышать драконов, то этот сборник "Сказок на ночь" вполне можно считать записью таких вот снов)) Совершенно очарован ими - такие они занимательные, и смешные, и трогательные, а главное - жизненные. Истории о драконе и рыцаре...
Моя третья книга, "Роза и крест", вышла из печати и поступила в магазины и библиотеки Москвы. В книге имеется одноименный роман, о жизни и отношениях двух молодых людей (своеобразный вариант "Бремени страстей человеческих" Моэма, где любовная линия занимает не менее важное место, чем творческое самовыражение и поиски ответов на вечные вопросы), на 490 страниц, и три малых вещи, тематически связанных с романом. Общий объем книги - 565 страниц.
Где достать:
1) Книжный клуб-магазин "Гиперион". Ул. Рабочая, д. 38, входная дверь в углу здания, слева, второй этаж. Проезд - ст. метро "Римская". Тел. 8 916 613 4286.
2) Книжная лавка при лит. институте им. Горького: Ул. Тверской бульвар, д. 25. Проезд - ст. метро Пушкинская. Тел. 694 01 98.
3) Магазин канцелярских и книжных товаров. Ул. Елецкая, д. 20. Проезд - ст. метро Домодедовская.
4) Книжная комната в кафе «Сквот». Ул. Рождественка, д. 12/1. Проезд - ст. метро "Кузнецкий мост". Тел. 8 495 625 69 90.
5) И разумеется, РГБ. Ул. Воздвиженка, д. 3/5. Проезд - ст. метро "Библиотека имени Ленина". Тел. 8 800 100 57 90,
Все, кто хочет книгу с автографом автора, пишите мне в личку, и мы где-нибудь встретимся.
Как всегда, я буду рад отправить книгу по почте - всем, живущим вдали от Москвы.
Этот образ я видел с тех пор, как задумал новый роман – о любви двух странных молодых людей, затерянных в лабиринтах своих наваждений, стремящихся найти какой-то смысл в жизни или, хотя бы, то, что называется «своим местом», и безжалостно калечащих друг друга этой самой любовью. Предполагалась вещь правдивая и жестокая, даже абсурдная. Это было осенью 2007 года.
Постепенно замысел усложнялся, возникали новые сюжетные ходы, раскрывались неожиданные смыслы, множились персонажи. То, что вначале было задумано как прямолинейная история, распадалось на отдельные, самоценные эпизоды, связанные между собой как матрешки или створки алтаря, и исходная фабула развивалась в нелинейное повествование с прологом и эпилогом. Единый массив разделился: сперва на две части, затем между ними вклинилась третья, вскоре я понял, что после третьей должна быть четвертая, а потом к ним приросла и пятая (которая вначале была окончанием первой). Иногда я терялся и делал долгие перерывы, тем временем сочиняя всякие рассказы и эссе, затем снова возвращался к прерванной работе над романом.
Однажды, когда было уже написано чуть больше сотни страниц (и я еще надеялся отделаться тремя частями), я увидел фотографию юной красотки в Интернете, и сразу узнал ее. Это была она – моя героиня, та, о которой я пишу – легкая нимфа, безрассудная, непосредственная, хрупкая и несокрушимая, неотразимая. Та, которая околдует моего героя, станет его счастьем и проклятием, которая перепишет его жизнь навсегда. И теперь мне нужно было как-то приобщить ее к роману. Решение пришло почти мгновенно – я должен нарисовать ее и поместить портрет на обложку книги. Эта идея стала мне обещанием, что роман, все же, будет дописан.
И я продолжал работать над ним – проходили месяцы, сезоны сменялись, шли годы – 2008, 2009, 2010… За это время я успел выпустить в свет две свои книги, написанные, в основном, до возникновения замысла романа, почти закончил третью и начал писать четвертую. А роман медленно, но неуклонно продвигался к завершению. У него уже было название – «Роза и крест», смысл которого раскроется читателю только в самом конце истории.
В начале этого года я увидел на горизонте, из-за четырех с лишним сотен страниц, окончание этой истории, и смахнув пот со лба, принялся работать с новым воодушевлением, одолевая главу за главой, которые делались все объемней и насыщенней, но писать их становилось несравненно легче.
Теперь роман написан, и будет отправлен в печать в самом скором времени. Можно сказать наверняка, это моя самая фундаментальная работа – я высказал в ней все, что мог – о жизни, любви, красоте, познании, страдании и преображении. Обо всех чудесах и кошмарах повседневного бытия.
«Красота по-азиатски»
Ты словно роза среди цветов,
Небо ночное, полное звезд - душа твоя,
Легкая как бабочка, глубокая как океан.
Глаза твои - два бесконечно прекрасных окна
В удивительный мир, исполненный тайны и волшебства.
Подобно арфе, голос твой чарующий ласкает слух,
Улыбка твоя - лучезарный рассвет над рекой жизни.
Ветер над цветочными полями шепчет имя твое.
Это цитата сообщения Николай_Кофырин Оригинальное сообщение
Говорят, существуют знаки судьбы, по которым можно найти свою любовь. Причём у каждого они свои. Кто-то верит в мистику любви; кто-то не верит.
Одни считают, что любовь это привидение, её никто никогда не видел, любовь выдумали поэты. Другие считают, что мир это и есть любовь, именно любовь движет Солнце и светила.
Некоторые полагают, что нельзя строить свою семейную жизнь на эфемерной любви, другие полагают, что без любви любое супружество рано или поздно развалится.
Как же найти свою любовь?
Сегодня со мной случился забавный случай, можно сказать, сущий пустяк, но он, подобно капле, могущей напомнить нам об океане, навел меня на мысль о Провидении...
Ближе к полудню, когда завтрак был давно позади, а до обеда еще оставалось не меньше часа, я решил выпить чаю, благо выдалась свободная минута - я налил воду в чайник, вскипятил, достал кружку, и вдруг... - приходит срочная работа, нужно сразу перевести один документ, следовательно чай откладывается. Я сажусь, делаю перевод, отдаю, все довольны, и я вспоминаю про чай - беру кружку, достаю чайный пакетик, кладу сахар, и вдруг... - меня зовет начальница, чтобы ввести в курс дела по новому заданию. Я снова отставляю кружку, уже с пакетиком чая и сахаром, и иду к ней в кабинет. Засим подходит время обеда, и я понимаю, что чай я смогу выпить только после столовой.
Я закрываю на ключ, как у нас принято, кабинет, и иду с приятелем в столовую, но по пути меня перехватывает коллега и говорит, что ему что-то нужно в нашем кабинете. Дело вполне обычное, и я, в энный раз поразившись безжизненности кабинетного устава, даю коллеге ключ и иду дальше в столовую.
Проходит обед, я прихожу из столовой, но к себе в кабинет попасть, разумеется, не могу, пока не вернется коллега с ключом, поэтому я иду посидеть в кабинете начальницы, которая уже вернулась из столовой. Я сижу у нее, листаю журнал, а сам думаю - как-то там ждет меня чай, уже положенный в кружку, вместе с двумя кусочками сахара, и дважды отставленный. И тут начальнице приносят шоколадку, за добросовестный труд, и она приглашает меня выпить с ней чаю, говорит, открывай буфет, выбирай себе чай и пей. И представляете - мне так грустно сделалось, думаю, ну что же это, бедный мой чай, все ждал меня, ждал, уже буквально был на расстоянии глотка, а я его так и не выпью... А мне он, к тому же, нравится сам по себе - не черный и не зеленый, а серый, с мягким вкусом и ароматом. И вот, я наливаю себе кружку кипятка, открываю буфет начальницы и смотрю, какой бы чай выбрать - а чаев у нее видимо-невидимо, один чудней другого. И я уже думаю, возьму что ли простой черный... И вдруг! Вижу, в самом углу, коробку такого же серого Гринфилда, как у меня. И так мне сразу приятно стало... Думаю, ну надо же... все-таки назначено мне выпить эту чашку чая) Только еще с шоколадом))
А свою кружку чая, долгожданную, я выпил потом, ближе к вечеру.
Вот так и судьба человеческая - бывает, мы пожелаем чего-то, задумаем некий план, начнем его исполнять, потом встретим непредвиденные препятствия, растеряемся, усомнимся в успехе, но в итоге случится именно то, чего мы желаем, пусть даже самым неожиданным образом, если только окажется, что наше желание совпадает с желанием Провидения.
Может быть, есть люди-камни или даже люди-скалы - твердые, неизменные, идущие по жизни со своим набором понятий, знающие цену вещам и людям, такие, которых ничто не проймет, которые не слышат голоса своего сердца, не знают ночей и дней своей души, никогда не сомневаются, и ни во что не верят. Наверно, таких людей на свете немало, но о них вам расскажет кто-то другой, а мне они не интересны.
Я лучше расскажу вам про людей-цветов или, может, людей-деревьев, которые всю жизнь тянутся вверх, к чему-то неведомому, которых влечет удивительное и прекрасное, такие люди одержимы страстями и стремлениями, они надеются и верят, и часто бывают в сомнениях, борются с миром и с самими собой, и всегда ищут высший смысл во всем, что доставляет им радость и боль, и лепит их судьбы причудливым образом.
Наверно, есть среди них такие, которые получают благословение Жизни каким-то бесплотным образом, напрямую из тонкого мира, они обретают самих себя в одиночестве, и ничто человеческое их по настоящему не трогает. Но есть и такие, которые долгие годы остаются лишь тенью самих себя, и ни познания, ни откровения не могут им открыть их настоящую природу и указать им путь к дому, и только если их коснется другое человеческое существо, Посланник света, знающий по имени их сердце, они могут раскрыться во что-то замечательное и прекрасное, и стать теми, кто смотрит в лицо Вселенной с улыбкой.
Да будет Жизнь таких людей-цветов нескончаемым таинством, и да будут благословенны их Посланники света)
Как бы это сказать... Новый год - праздник, все же, хороший. Нет, не так. Новый год... нам нипочем, когда рядом друзья! Вот, это уже ближе к истине)) То есть, я уже, можно сказать, переварил это событие, вплел его в полотно моей жизни и отправил в архив. Потому что, Новый год - это же не просто так. Ты стараешься, бегаешь - ищешь подарки, что-то такое готовишь, думаешь - как бы кого не забыть, а потом оно приходит, и ты все сделал по плану, и все, кого касается, вроде, довольны, но у тебя вдруг возникает препоганое ощущение, что всё совсем не так, и ты начинаешь думать о жизни, подводить какие-то итоги, потом уходишь к себе в комнату и смотришь один "Поцелуй вампира". Сидишь себе и смотришь, как герой Ника Кейджа медленно и весьма вдохновенно сходит с ума. А еще ты при этом знаешь, что там, где-то там, в соседнем доме, на соседней улице, тебя ждут друзья, то есть не то, чтобы так вот сидят и ждут, а просто они там где-то есть, и, вроде как, веселятся до опупения, и были бы непротив, чтобы ты к ним влился. Но ты не вливаешься, ты сидишь тут один и тупишь, с Ником Кейджем, образца 1989 года, на пару.
Но вот, ты почему-то нажимаешь паузу, сворачиваешь видео и заглядываешь в почту. А там - Господи Боже - там подзравления! И среди них есть такие, а точнее даже такое... что ты читаешь его и чувствуешь, что спасен! И что друзья тебя уже совсем заждались, и надо скорее пойти к ним, влиться. И ты идешь, и вливаешься, и все хорошо.
В числе прочего, мне очень помогла черепашья терапия - брат, видеогеймер со стажем, большой любитель навороченных леталок-стрелялок, а также гонок и стратегий, достал неведомо откуда старую добрую бродилку, "Черепашки-ниндзя", и мы вчетвером уселись у компьютера и играли до полного удовольствия.
А когда я шел домой, я вдруг подумал... Из четырех черепашек мой любимый герой - Донателло, изобретатель (у него фиолетовые повязки и длинный шест), но, учитывая, что их всех зовут именами гениев Возрождения, было бы логичнее назвать его Леонардо (с синими повязками и мечами), который считается самым умелым бойцом... Так, в чем прикол? Может, американцы опять всё напутали...
И тогда я вспомнил об Александре Петровиче Бондареве... В общем, был у меня в универе один замечательный лектор, профессор литературы, Бондарев Александр Петрович. Он рассказывал нам о средневековой, а потом и современной литературе Западной Европы и Америки. Из всех лекций, его я любил слушать больше всех. Это было так, как будто ты приходишь не учиться чему-то, а просто послушать интереснейшего человека, корторый, очевидно, сам ловит кайф от того, что рассказывает. (Наверно, так можно сказать о Хазанове). Причем, Александр Петрович знал свой предмет на зубок, вдоль и поперек, с подкладки и с изнанки, то есть, как кит - океан, и еще он был жутко продвинут по части всяких теоретических заморочек. Например, однажды он расказал нам о таких понятиях, как апофатика героя и алеаторика сюжета. Суть их - в неподвластности року, каких-то предначертаний судьбы: "апофатический" значит "отрицающий" (как апофатическое богословие), то есть, такой, как античный Орест, который все время творит какие-то несусветные вещи по зову своего сердца, вызывая негодование других людей и гнев богов; "алеаторика" же означает, буквально, "жеребьевку" (alea jacta est), то есть, когда сюжет произведения развивается не так, как можно было ожидать из предыдущего, а делает какие-то внезапные, оригинальные ходы. И в итоге, сотворяется новый мир, вопреки обстоятельствам.
(В моей первой повести, "Тот, кто слышал драконов", я списал с Александра Петровича профессора Брауна, который читает лекции по литературе в универе, где учится Крис, главный герой).
И вот, к чему я все это - может быть, в этом и состоит мудрость жизни - быть не тем, кем тебя назвали, а самим собой, и делать не то, что написано по сценарию, а то, что тебе говорит сердце?...
Всех - с наступающим!
Решил я вам устроить творческий сюрприз (он, может быть, не вполне новогодний, но зато весьма оригинальный) - опубликовать фрагмент своего нового романа, "Роза и крест", который в настоящее время уверенно, хотя и не без некоторых взбрыков, движется к завершению.
Сейчас я заканчиваю четвертую часть, а точнее, 33-ю главу (всего их, вероятно, будет 50), и подбираюсь к основному действию, ради которого, собственно, и затеял этот роман... Это вещь неоднозначная, многоплановая, нелинейная, но неизменно жизненная - о подростковом одиночестве, семейных драмах, о страстях и самоотречении, безумии и прозрении, о поиске ответов на вечные вопросы, и конечно, о любви, жгучей, томительной и безысходной. В общем, это довольно кошмарный коктейль... и очень человеческий.
И вот, что я вам предлагаю: пусть вы напишите в комментариях любое число от 1 до 33 (по числу готовых глав), а можно еще и 0 (это будет значить пролог), а я сложу первые три числа и выдам вам фрагмент той главы, которая получится. Если получится больше 33, я сложу однозначные числа и получу что-нибудь подходящее. Ну как - есть интрига? Если постараетесь, можем успеть до Нового года)...
* * *
Итак... 7 + 16 + 7... = 30! Глава 30, шестая глава четвертой части - это предыстория героя, о его поисках смысла жизни и правды... в семинарии:
Стоило ему определиться, как он увидел, что практически всю свою жизнь он пытался решить этот вопрос – в детстве, когда играл с мальчишками, в общении со старшими, в школе и во дворе, и даже здесь, в семинарии; вопрос добра и зла никогда не оставлял его в покое.
И также несомненно было то, что этот вопрос волновал всех людей и во все времена, без исключения. В самом деле, за что бы ни брался человек, какую бы задачу ни решал, личностного ли плана или общественного, в творчестве или по работе – он всегда сталкивается с бесчисленными, пусть даже подсознательными, дилеммами: хорошо-плохо, полезно-вредно, добро-зло. Думаем ли мы о будущем, вспоминаем прошлое или рассуждаем о чем-либо в настоящем – всему мы выносим свои моральные оценки.
Тема эта столь же актуальна, сколь и необъятна в пределах одной дипломной работы, и Тимофей, сознавая это, решил сосредоточить основное внимание на вопросе двойственности понимания добра и зла «в миру» и «в церкви». Все люди изначально обладают этим пониманием, оно непроизвольно, почти инстинктивно, и как правило, основано на потребительском отношении к окружающему; такое отношение было знакомо и Тимофею, как любому современному человеку, теперь же, будучи сознательным христианином, он учился видеть зло по-христиански. На первый взгляд, здесь не должно было существовать значительных различий, но если копнуть поглубже, выявлялся ряд интересных расхождений.
Например, большинство людей всегда стремились к материальному обогащению, и это считалось совершенно естественным – в современном обществе умение «делать деньги» является сильнейшим показателем успеха, а принцип соревнования и стремление к лидерству проникают собой все сферы жизни; но для христианина в этом есть что-то постыдное, поскольку его мораль говорит: кто хочет быть господином над другими людьми, тот пусть будет им нижайшим рабом, и если есть у кого вторая рубашка, пусть он отдаст ее тому, у кого нет ни одной (настоящий христианин никогда не мог бы быть бизнесменом или политиком). Еще сильнее заметно это расхождение в любовных делах: большинство современных людей, для которых понятие «свободной любви» стоит в первом ряду безусловных ценностей, относятся