Это цитата сообщения
La_belle_epoque Оригинальное сообщениеРене Лалик (1860-1945) начинал карьеру художника-ювелира с рисования эскизов укра-шений на заказ. После окончания Национальной школы декоративных искусств в Пари-же и обучения в Сиденхейм-колледже в Лондоне Лалик работал для таких крупных ювелирных домов, как Вевер, Бушерон и Картье. Приобретя опыт изготовления ювелирных украшений у парижского ювелира Луи Окока, Лалик в 25 лет открыл свою мастерскую.
Его первые украшения были довольно заурядными и предназначались для продажи известным ювелирам. Однако, создавая на заказ все эти массивные и чопорные украшения из бриллиантов, Лалик пытался найти собственный стиль.
Брошь "Мак". Золото, серебро, бриллианты, эмаль. 1897
[246x324]
Продолжение и еще несколько фотографий в комментариях!!!!!!!
Новые темы, необычные формы, оригинальные материалы и виртуозная техника – все это пришло к Лалику спустя несколько лет. Это были годы поисков. Лалик прошел курс скульптуры, научился резать по кости, затем увлекся техникой витражной эмали и художественным стеклом, освоил обработку практически не знакомых ювелирам материалов – рога, черепахового панциря, перламутра. Наконец, он сумел передать в украшениях невесомость и стремительность, которые уже нашел в графике. Брошь "Бабочки".
Ювелирные эксперименты Лалика с трудом воспринимались, особенно в его профессиональной среде. Так Бушерон однажды отказался от эскиза украшения с летящими лас-точками, найдя его слишком экстравагантным. Впрочем, он приобрел украшение, когда оно было выполнено Лаликом.
Многие ювелирные дома опасались, что украшения Лалика отпугнут солидную клиентуру. И действительно, легкомысленные бабочки и стрекозы с эмалевыми крылышками, гравированные на камеях из стекла обнаженные фигуры и тому подобные новации – все это сначала вызывало у критиков и публики скорее возмущение, чем восторг. Вполне понят-но, что раньше других Лалика по достоинству оценила лишь богема. Едва ли не решающим эпизодом ювелирной карьеры Лалика оказалось его сотрудничество с актрисой Са-рой Бернар – истинной звездой своего времени. Лалику было уже за тридцать, когда он получил заказ на выполнение серии сценических украшений для «божественной Сары». Он выполнил также множество личных украшений для нее, среди которых самыми непривычными были, пожалуй, украшения для волос и гребни в «японском вкусе», вошедшие в моду.
Успех и признание пришли к Лалику после ежегодных выставок в Салоне и особенно после победы на Всемирной выставке в Брюсселе в 1897 г. Знаменитая Всемирная выставка в Париже 1900 г. лишь подтвердила его триумф. Сенсацией выставки были не только сами украшения Лалика, но и павильон в стиле Ар Нуво, сооруженный по проекту мастера. Посетители восхищались его изысканной кованой решеткой с фигурами женщин-бабочек. В итоге, Лалик был награжден Орденом Почетного Легиона, что буквально возвело его в ранг национального героя. За этим последовали победы на выставках в Турине, Берлине, Сент-Луисе, Льеже, Лондоне и, разумеется, открытие ювелирного магазина на Вандомской площади.
Очень скоро ювелирные сюиты Лалика украсили музеи и частные коллекции по обе стороны Атлантики. Одна из лучших коллекций – серия из 145 работ – была выполнена по заказу нефтяного магната К. Гульбенкяна (в настоящее время – в Лиссабоне). Одновременно украшения Лалика тиражировались целым потоком копий и подражаний. Примерно десятилетия славы оказалось достаточно. Разочарованный бурной коммерциализацией своего искусства, Лалик оставил ювелирное дело, переключившись на стекло.
В России Лалик – большая редкость (не принимая во внимание хрустальные флаконы «от Лалика» в модных бутиках). Что же касается ювелирных идей Лалика, то можно утверждать, что они давно уже стали всеобщим достоянием западноевропейской культуры и, несмотря на это, все так же заманчивы.
Когда он был маленький, он любил облака. Они проплывали над О, а он ими любовался. О - это так называлась деревня в Шампани, на севере Франции, он там родился - там в небе, не замусоренном цивилизацией, плавало много облаков.
Ему нравилось смотреть, как облакольвы становятся похожи на облакокошек, облако-кошки превращаются в длиннохвостых облакомышек, а потом эти мышки - тихо-тихо - уплывают в никуда. Он старался их нарисовать, но не получалось. Получались: змеи, шмели, пчелки, даже кузнечики. Получались: дома, деревья, цветы, особенно ромашки. Получались (правда, не так чтобы всегда и сразу) - люди. А облака - нет. Рене-Жюль Лалик даже плакал из-за них, когда никто его не видел, хотя вообще-то он был не плаксой и, падая, вставал и улыбался, как будто не больно совсем.
Эта детская мечта - нарисовать облако, когда оно перестает быть облаком и становится небом - его мучила ужасно. Он изучал рисунок в Париже, работал подмастерьем у известнейшего парижского ювелира Луи Окока, потом учился в Школе искусств в Лондоне, потом - о счастье! -
Читать далее...