"Всем привет!
[показать]
Я никогда не хотел быть первым из всех,
Но я не терплю быть вторым.
Б. Гребенщиков.
Кажется, один из первых в новом времени случаев серьезного столкновения аристотелевой логики с ее собственной ограниченностью - история математической теории множеств. Теория, предложенная в 19-м веке Георгом Кантором, в наши дни является одной из основ современной математики (хотя и претерпев значительные изменения), а применение ее принципов легко узнается в самых разных областях познания - к примеру, в объектно-ориентированном программировании или в уилберовских холонах. Первоначальная (т.наз. "наивная") теория множеств в упрощенном виде гласит, что любой объект одновременно состоит из составных частей и сам является составной частью другого объекта. Интересное началось тогда, когда Бертран Рассел открыл в начале 20-го в. вытекающее из этой "наивной" формулировки противоречие. Что было дальше
Окончание следует
За 10 лет правительство США потратило два с половиной миллиарда долларов на изучение эффективности методов альтернативной и нетрадиционный медицины, сообщает АР. Большая часть изученных способов лечения оказалась неэффективной.
Настроение сейчас - счастье
Часто хорошие вещи приходят в мою жизнь от других людей. Вдруг человек что-то скажет или даст почувствовать настроение - и как будто пелена с глаз спадает. Вернее, начинается что-то такое, чего раньше не знала и даже предположить не могла.
Нечасто, конечно, такое случается. И всё происходит не как гром с ясного неба. Если бы сразу, то это было бы очарование - нечестная магия. А так всё постепенно, по-человечески - общаешься, разговариваешь, не соглашаешься, слушаешь, думаешь - и вдруг оказывается, что это происходит уже в другом настроении, как будто в другом мире. Вдруг незаметно сами собой раскрылись какие-то двери и тебя кто-то провёл за руку путями которые ты сам не знал.
Но я испытываю чувство благодарности к реальным людям - друзьям, с которыми у меня так получилось. И даже если мы потом расстаёмся или отношения портятся, чувство благодарности и память о том что случилось вот такое открытие новых пространств - всё равно остаётся надолго - навсегда.
У нас нет надежды, но этот путь наш
И голоса звучат все ближе и строже,
И будь я проклят, если это мираж.
Б. Гребенщиков
Знакомо ли вам - что такое коллективное творчество? Это счастье. Это ощущение того, что ангелы смахивают пот с твоего лба. Это то, что оправдывает муки радости. Это неопровержимое чувство того, что ты своими руками творишь человеческую Историю. Когда я учился, нас учили строить Город Солнца, целые города Солнца. Я не забыл эту науку. Это невозможно забыть. Этот Праздник, раз коснувшись твоего духа, уже навсегда прибудет с тобой. И как бы человек не предавал собственную подлинность, в какой бы пессимизм он не впадал, обретённый однажды душой опыт совместного творчества всегда будет пожирать её изнутри весёлой и радостной зверюгой. Пока в счастливый час не проест в затхлой мясной избушке дырочку, и не вырвется наружу сиянием Нового. Выше этого только религиозный экстаз, восхищение духа. Экстаз, вечный побратим творчества.
В настоящее общение, настоящий диалог нас влечёт зов неизвестной подлинности, "тот, не знаю кто", который иные для простоты называют любовью.
Кемеровский бомж Леонид Коновалов, прославившийся после того, как стало известно, что он отправил снятый им фильм на рассмотрение жюри Каннского кинофестиваля, намерен снять мюзикл о любви. Как сообщает РИА Новости, сюжет будущей картины также взят из жизни
Бруно занимался философией. В своих произведениях Бруно обращался к имени Гермеса Трисмегиста. Большое влияние на Бруно имело учение Коперника и заново открытые в результате переводов, осуществлённых Марсилио Фичино, идеи Платона. Среди других влияний можно упомянуть Фому Аквинского, Аверроэса, Дунса Скота и Николая Кузанского. В философии Бруно идеи неоплатонизма (в особенности представления о едином начале и мировой душе как движущем принципе Вселенной, которые привели Бруно к гилозоизму) перекрещивались с сильным влиянием воззрений античных материалистов и пифагорейцев. У Николая Кузанского Бруно почерпнул идею «отрицательной теологии», исходящей из невозможности положительного определения Бога. Это дало ему возможность противопоставить схоластическому аристотелизму свою пантеистическую натурфилософию. Бруно считал, что целью философии является познание не сверхприродного Бога, а природы, являющейся «богом в вещах».
Основной единицей бытия является монада, в деятельности которой сливаются телесное и духовное, объект и субъект. Высшая субстанция есть «монада монад», или Бог; как целое она проявляется во всём единичном — «всё во всём». Эти идеи Бруно оказали большое влияние на развитие философии Нового времени: идея единой субстанции в её отношении к единичным вещам разрабатывалась Спинозой, идея монады — Лейбницем, идея единства сущего и «совпадения противоположностей» — в диалектике Шеллинга и Гегеля. Таким образом, философия Бруно явилась переходным звеном от средневековых философских систем к философским концепциям Нового времени.
Подобно Раймунду Луллию, Бруно был знатоком искусства памяти. Он написал книги по мнемонической технике «О тенях идей» (1584) и «Песнь Цирцеи», которые, по мнению исследователей творчества Бруно, восходит своими корнями к герметизму.
Развивая гелиоцентрическую теорию Коперника, Бруно высказывал идеи о бесконечности природы и бесконечном множестве миров Вселенной, утверждал физическую однородность мира (учение о 5 элементах, из которых состоят все тела, — земля, вода, огонь, воздух и эфир).
В космологии Бруно вслед за Николаем Кузанским высказывал ряд догадок, опередивших эпоху и обоснованных лишь последующими астрономическими открытиями: о бесконечности Вселенной, о том, что звёзды — это далёкие солнца, о существовании неизвестных в его время планет в пределах нашей Солнечной системы, о том, что во Вселенной существует бесчисленное количество тел, подобных нашему Солнцу. Бруно отвергал средневековые представления о противоположности между Землей и небом и говорил об обитаемости других миров.
Как поэт Бруно принадлежал к противникам литературного гуманизма. В своих художественных произведениях — антиклерикальной сатирической поэме «Ноев ковчег», философских сонетах, комедии «Подсвечник» (1582, русский перевод 1940) — Бруно порывает с канонами «учёной комедии» и создаёт свободную драматическую форму, позволяющую реалистически изобразить быт и нравы неаполитанской улицы. Бруно высмеивает педантизм и суеверие, с едким сарказмом обрушивается на тупой и лицемерный аморализм, который принесла с собой католическая реакция.
Филиппо Бруно родился в семье солдата Джованни Бруно в местечке Нола близ Неаполя в 1548 году. В 11 лет его привезли в Неаполь изучать литературу, логику и диалектику. В 15 лет в 1563 он поступил в местный монастырь Святого Доминика. Здесь в 1565 он стал монахом и получил имя Джордано. Вскоре за сомнения относительно пресуществления и непорочного зачатия Девы Марии он навлёк на себя подозрения. Начальству пришлось начать расследование его деятельности. Не дожидаясь результатов, Бруно бежал в Рим, но, посчитав это место недостаточно безопасным, двинулся на север Италии. Здесь он стал зарабатывать на жизнь преподаванием, не задерживаясь подолгу на одном месте. С этих пор он скитался по Европе. Во Франции на Бруно обратил внимание присутствовавший на одной из его лекций король Генрих III Французский, на которого произвели впечатление знания и память Бруно. Он пригласил Бруно ко двору и предоставил ему несколько лет (до 1583) спокойствия и безопасности, а позднее дал рекомендательные письма для поездки в Англию.
Сначала 35-летний философ жил в Лондоне, затем в Оксфорде, но после ссоры с местными профессорами опять перебрался в Лондон, где издал ряд трудов, среди которых один из главных — «О бесконечности вселенной и мирах» (1584). Несмотря на покровительство высшей власти Англии, уже через два года, в 1585 он вынужден был фактически сбежать во Францию, затем в Германию, где ему тоже было вскоре запрещено читать лекции.
Бруно обладал удивительным талантом наживать себе врагов. Он отказывался от любой традиции, которую не воспринимал его разум, и прямо заявлял спорящим с ним, что они
ДЛЯ ПОЛУЧЕНИЯ ДОСТУПА
К ТЕСТОВЫМ МАТЕРИАЛАМ
отправте SMS на номер 4545
с текстом 0110655
23 тенге / стоимость учебного промежуточного самоконтроля знаний по одному предмету для операторов K'CELL, Beeline
Внимание! При отправке одной SMS Вы получите доступ к 10 (десять) предметам. Стоимость одной SMS - 230 тенге
Пока Word-man занят сочинением охмурянтов мы с Simulacr'ом изготавливаем самые настоящие фиксы. Публикуем текст самой свежей, с которой я выступал на методологическом семинаре на кафедре психологии в ВКГУ совсем недавно.
******************************
ОБ ИЗМЕНЕНИЯХ В ПОНИМАНИИ СУБЪЕКТА И ОБЪЕКТА В НАУКЕ И О СЛОЖНОСТЯХ ПСИХОЛОГИЧЕСКИХ ИССЛЕДОВАНИЙ, ВОЗНИКАЮЩИХ В СВЯЗИ С ЭТИМ
В докладе речь пойдёт о тех изменениях, которые произошли в истолковании субъекта и объекта познания в науке начиная с Бэкона и Декарта включая современную науку. Мы предполагаем, что проследим эти изменения можно будет лучше понять те трудности, которые стоят перед современными исследователями особенно в области изучения человеческой субъективности и осознать необходимость поиска средств их решения.
Мы считаем, что в настоящее время созрела необходимость пересмотра образцов научного познания, т.к. его классические образцы перестали соответствовать тем требованиям, которые предъявляет исследуемая реальность и наши представления о ней и о себе как субъекте познания. Особенно это заметно на примере исследований человеческой субъективности, когда человек вынужденно совместил в себе функции и субъекта и объекта познания.
При изложении результатов нашего исследования мы намерены придерживаться периодизации развития науки, имеющей в последнее время широкое хождение, а именно деления эволюции науки на этапы: классической науки, неклассической и пост-неклассической наук. При этом мы предлагаем свои собственные критерии выделения данных периодов на основании тех изменений, которые претерпела интерпретация объекта и субъекта научного исследования.
Классический образец научного познания: чистый субъект и идеальный объект
Классический образец научного познания, под которым понимается контролируемый эксперимент и поддающиеся строгой математической формализации его результаты, до сих пор остаётся идеальной маделью познания, в соответствие с которой стремятся привести свои исследования ученые в не зависимости от своей специализации. В этом смысле никакой неклассической и, тем более, постнеклассической науки не существует и существовать не может, по той причине, что вышеуказанные формы научности вытекающие из упомянутой периодицации есть попросту вынужденные отклонения от образца науки, проистекающие из немощьности наших возможностей. Однако, зададимся вопросом: при каких минимальных условиях возможно достижение классического образца исследования? Для ответа на поставленный вопрос мы и займёмся анализом представлений о субъекте и объекте познания.
Воплощением классического образца науки явилась классическая механика, объектом изучения которой являются взаимодействующие тела. Под телом понимается ограниченное пространство заполненное материей, а если рассматривать понимание тела в математике, то оно вовсе предстанет как точка. Другими словами, объект классической науки представляет из себя нечто определённое, простое, неизменяющееся в процессе существования, с исчислимым количеством существенных свойств. Иначе говоря, объект классической науки это идеальный или точнее идеализированный объект. Такой объект с лёгкостью поддаётся математической формализации, он наблюдаем (чувственно представим), и ведёт себя при исследовании однозначно (если так позволительно выражаться об объектах-телах).
Сходную картину мы наблюдаем и в отношении субъект познания, праобразом которого до сих пор служит декартовское cogito. Намеренно огрубляя, можно сказать, что cogito является идеальной точкой, возогнанным, сепарированным наблюдателем, у которого осталась только одна способность — высвечивать лучём своего внимания идеальные «тела» сущностей. Дальнейшая философская эволюция субъекта познания не привела к радикальному изменению приедставлений о субъекте. Кантовский субъект трансцендентальной апперцепции по прежнему мыслиться как очищенный от всякой конкретности существования. Не человек, но возогнанный до предела разум является субъектом познания. Даже гегелевский принцип становления не поколебал положения «классического субъекта» - даже развиваясь он стался равным своему самосознанию.
Немудрено, что методы познания,