ГЛАВА 1
Дорогая Тереза.
Сегодня ночью, лежа в постели, я думаю о тебе. Мои глаза припухли от горячих слез, что катятся по моему лицу. Жестокая летняя гроза с молниями бушует за окном.
Вечером, прогуливаясь по улицам, я вглядывался в лица всех женщин и пытался увидеть тебя. Я выхожу на улицу, когда опускаются сумерки, с тех пор как нахожусь в этом одиноком изгнании. Я боюсь, что больше никогда не увижу твоих смеющихся, дразнящих глаз.
Чуть раньше я пил кофе с какой-то женщиной в Гринвич Вилладж. Нас познакомил общий друг, решив видимо, что у нас много общего, т.к. мы оба интересуемся политикой. В общем, мы сидели в кофейне, и она болтала о демократах, семинарах и фотографии, о проблемах с ее кооперативом, о том, что она против контроля ренты. И это не удивительно, ведь ее отец занимается недвижимостью.
Я смотрел на нее, пока она говорила, думая про себя, что я ей совершенно чужд. Она смотрит на меня, но не видит. В конце концов, она сказала, что ненавидит общество за то, что оно сделало с «женщинами, подобными мне», с теми, кто ненавидит себя за то, что им приходится выглядеть и вести себя как мужчины. Я почувствовал, как краска заливает мое лицо, меня слегка передернуло и я начал говорить ей, холодным и спокойным тоном, что такие женщины как я существовали с рассвета времен, и прежде чем началось притеснение, их уважали. Она, казалось, заинтересовалась. Но мне было пора уходить.
Мы свернули за угол и увидели, как копы избивают бродягу. Я остановился и крикнул им. Они начали приближаться ко мне с поднятыми дубинками, и она потянула меня обратно за ремень. Я взглянул на нее, и вдруг в моей памяти всплыло все то, что я заставил себя забыть. Так я стоял, вспоминая тебя, не видя копов, которые хотели побить меня, и мне казалось - я вернулся в другой мир, мир, в который я хотел вернуться снова.
Неожиданно у меня защемило сердце так сильно, что я осознал, что прошло столько времени с тех пор, как оно хоть что-то чувствовало.
Мне нужно было вернуться домой к тебе Тереза, но я не мог. Поэтому я пишу это письмо.
Помню тот день, несколько лет тому назад, я пришел работать на консервный завод в Буффало, а ты уже работала там несколько месяцев. Твои глаза, играючи, остановились на мне, а спустя какое-то время ты уже отвела взгляд. Мне нужно было идти за начальником цеха заполнять какие-то бланки, а я был поглощен мыслями о том, какого цвета у тебя волосы под белой шапочкой, и как они будут выглядеть, что чувствовать, когда я запущу в них свои пальцы. Помню твой смех, когда начальник цеха обернулся и спросил: «Так ты идешь или как?»
Все «наши» были в ярости, когда мы услышали, что тебя уволили из-за того, что ты не позволила управляющему лапать тебя. Я запил на пару дней в доках, хотя знал, что вел себя как дурак. Все было другим, после того как ты исчезла.
Я не мог поверить своим глазам, когда пришел в новый клуб в Вест Сайде. Ты стояла, облокотившись о барную стойку, джинсы обтягивали твои бедра, а волосы, твои волосы были распущены и свободны.
И я помню, как взгляд твоих глаз остановился на мне опять. Ты пока еще не знала меня, но тебе нравилось то, что ты видела. И в этот раз, о женщина, мы были на своей территории. Я чувствовал, что ты хочешь того же что и я, мне нравилось возникшее напряжение.
Наша собственная территория… «Позвольте пригласить вас?»
Ты не сказала ни да, ни нет, но твои глаза дразнили; ты поправила мой галстук, погладила воротник и взяла меня за руку. Ты завладела моим сердцем прежде, чем начала двигаться. Тэмми пела «Stand by your man», а мы мысленно заменяли «он» на «она», так как это больше соответствовало действительности. И ты завладела больше, чем моим сердцем. Ты причиняла мне боль, и тебе нравилось это. Впрочем, мне тоже.
Бучи, что постарше, говорили мне, что если я хочу сохранить связь, не надо ходить по барам. Но я всегда был бучем однолюбом. И, кроме того, это было наше сообщество, те, кому мы принадлежали, поэтому мы ходили в бар каждые выходные.
В барах бывало два вида драк. Каждые выходные мы дрались по тому или иному поводу, иногда случалось и по обоим вместе. Драка бывала между бучами – напившимися в стельку. От выпитого, ревность и неуверенность в себе выплескивалась наружу. Иногда драки были поистине ужасны, словно сетью опутывали всех в баре. В такой вот вечер Хедди лишилась глаза, кто-то ударил ее барным стулом.
Я был горд все эти годы тем, что не ударил ни одного буча. Ты знаешь, я их тоже любил. Я понимал их боль их стыд, потому что я был таким же, как и они. Мне нравились морщины на их лицах, руках, их натруженные плечи. Иногда я глядел в зеркало и спрашивал себя, как я буду выглядеть в их возрасте. Теперь я знаю это!
По-своему они тоже меня любили. Они защищали меня, так как знали, что я не «Буч-на-одну-ночь». Бучи – однодневки боялись меня, т.к. я был stone butch. О, если бы они знали, каким беспомощным я был внутри! Но бучи постарше, они знали, какой путь ждет меня впереди и им хотелось, чтобы он не принес мне
Читать далее...