– Дай мне знать, если тебе еще что-нибудь понадобится.
Голос Нарциссы Малфой холоден и официален, когда она обращается к похожей на призрак темноволосой женщине, стоящей в тени. Не из-за того, что Нарцисса сердита, а просто потому, что она не знает, как вести себя с гостьей
Внезапное появление давно потерянной сестры, вернувшейся после четырнадцати лет Азкабана – к такому трудно приспособиться. Все эти годы в высшем обществе так и не подготовили Нарциссу к подобной ситуации: вот найти место за столом для приехавшего в последний момент экс-судьи Визенгамота или свести пятно от красного вина на платье – все это она может проделать с легкостью.
Однако, ей никогда не приходилось решать, как поступать в подобном случае, и поэтому Нарцисса, – истинная ведьма высшего магического общества – попав в непредвиденную ситуацию, чувствует себя прОклятой и ненавидит подобное положение вещей. Ее сердце колотится как ненормальное, но Нарцисса пытается держать себя в руках, ведь за последние две недели она слишком часто теряла над собой контроль. Женщине ужасно хочется устроить званый обед только лишь ради того, чтобы доказать себе, что она все еще хоть на что-то способна. Ведь если Нарцисса что и умеет, так это устраивать вечеринки; это вернет ей утраченное чувство уверенности в себе.
Беллатрикс появилась у ее дверей – в грязной одежде, с глазами, горящими сумасшествием и восторгом, Нарцисса не представляет, как приспособиться к этому. Для нее было бы предпочтительней, если бы Беллатрикс появилась во время званого вечера, поскольку Нарцисса знает, что делать с подобными неожиданными сюрпризами на светском рауте. А вот так, наедине – с несчастным Драко наверху, в отсутствие Люциуса… она чувствовала себя неуютно и обвиняла в этом стоящее перед ней привидение.
Нарцисса пыталась быть гостеприимной, натянуто улыбнувшись и прижавшись холодной щекой к щеке сестры, когда та только вошла. Лицо Беллатрикс стало таким угловатым и острым, что Нарциссе показалось, будто она может порезаться.
А ведь до того, как Азкабан забрал красоту сестры, Беллатрикс выглядела роскошным произведением искусства. Она была сексапильной и чувственной, а воздух вокруг словно наполнялся желанием, когда она входила в комнату. Густые роскошные темные волосы – предмет особой гордости Беллатрикс – выгодно оттеняли ее кожу – идеальную, матово-бледную, как у всех богатых и чистокровных. И никакого плебейского загара у утонченной и изящной Беллатрикс Блэк. Вплоть до того самого дня, когда ее засадили в Азкабан, она была бриллиантом чистой воды и никому не позволяла забывать об этом.
Единственное, что нынче осталось в Беллатрикс от бриллианта – это твердость; душа, до сих пор живущая в ее опустошенном теле разрушена бесконечными ночами тьмы и смерти, жестокими, изощренными пытками дементоров. Если сравнить ее с бриллиантом сейчас – изъяны испортили драгоценный камень ее красоты, оставив лишь редкие отблески былого великолепия.
Она стоит в тени в элегантной гостевой комнате Нарциссы, излучая столько же жизни, сколько исходит от серых могильных плит на семейном кладбище Малфоев. Нарцисса помнит свою сестру полной жизни, постоянно в движении, словно хаотичная сила чистой энергии. А сейчас тьма окутала ее подобно савану, а хаос забрал разум - и теперь Беллатрикс не покоряет красотой, а внушает страх. Живость и жизнелюбие мутировали в молчаливую враждебность; это враждебность подобна чудовищу из детских кошмаров, живущему в шкафу, а уверенность в его существовании не может развеять ни свет, ни уговоры родителей.
Тогда почему ты не можешь прекратить пялиться на нее с того самого момента, как Темный Лорд привел ее сюда и приказал позаботиться о ней?
Потому что я думаю о том, будет ли Люциус выглядеть так же, если когда-нибудь освободится.
От одной только этой мысли Нарциссу пронзает острая боль.
Я не должна думать об этом, нет, не должна думать о Люциусе.
Сейчас Нарцисса исполняет приказ Темного Лорда и, хотя его Метки никогда не было на ее коже, она все равно остается его марионеткой. Пришла пора сделать то, что он приказал, и дать убежище его верной последовательнице. Нарцисса убеждает себя, что Беллатрикс вовсе не ее сестра, а лишь незнакомка с костлявым телом и горящими черными глазами. О Люциусе она подумает потом, оказавшись одна в своей постели, когда слезы, наконец, хлынут из ее глаз и закапают на шелковую наволочку.
Беллатрикс не издает ни звука и не двигается со своего места в тени. Нарцисса собирается выходить, желая поскорее прекратить все это, мечтая забыть о сестре, которую она когда-то знала и так сильно любила; сестре, которую использовал и разрушил человек, чьи приказы та выполняет. На самом деле, у нее нет другого выбора. Больше нет.
– Ты хорошо выглядишь, Нарцисса, – после долгого молчания голос ее сестры звучит грубо и напоминает скрежет гравия под ботинками.
От голоса Беллатрикс, настигшего ее возле самой двери, Нарцисса вздрагивает и, медленно повернувшись, видит, что ее сестра бесшумно
Читать далее...