Запах висел в прозрачном воздухе все утро. Пахло не то свежим  жнивьем,
не то молодой травой, не то цветами - Сио никак не мог понять, чем. Он  даже
вылез из своей укромной пещеры, вертя сплюснутой головой во  все  стороны  и
напрягая глаза, - а бриз дул ровно,  устойчиво,  и  на  Сио  налетали  волны
сладкого аромата. Словно осенью  наступила  весна.  Он  пошарил  вокруг  под
скалами, искал темные цветы, которые вдруг  да  укрылись  там,  в  тени,  но
ничего не нашел. Мелькнула мысль: а что  если  снова  вылезла  трава  -  она
прокатывалась по Марсу волной в  течение  скоротечной  весенней  недели,  но
почва, куда ни глянь, была насквозь сухой, усыпанной камушками цвета крови.
     Хмурясь, он забрался обратно в пещеру. Устремил взгляд в небо,  увидел,
как вдали,  близ  нарождающихся  городов,  садятся,  опираясь  на  пламенные
хвосты,  ракеты  землян.  По  ночам  Сио  иногда  позволял   себе   бесшумно
отправиться на лодке вниз по каналам, а потом, оставив ее в укромном  месте,
подплыть еще ближе, не всплескивая ни руками  ни  ногами,  и  всматриваться,
всматриваться в стучащих, гремящих, малюющих что-то  людей,  перекликающихся
до поздней ночи и возводящих на этой планете какие-то  странные  сооружения.
Он вслушивался в их диковинный язык, пробуя что-нибудь  уразуметь,  наблюдал
за ракетами, стремительно взмывающими  вверх  на  роскошных  струях  огня  к
звездам; что за невероятный народ земляне!  А  потом,  по-прежнему  живой  и
здоровый, Сио возвращался к себе в пещеру. Бывало, он вышагивал многие  мили
по горным тропам, чтобы отыскать других соплеменников, прячущихся кто где, -
мужчин уцелело мало, женщин еще меньше - и потолковать с ними по  душам.  Но
мало-помалу он привык к одиночеству и жил в размышлениях о  злой  судьбе,  в
конце концов уничтожившей его собратьев. Землян он не винил: да, они занесли
хворь, которая сожгла его отца и мать, к счастью, во сне, погубила  отцов  и
матерей многих других сыновей, но ведь занесли ее непреднамеренно!
     Он принюхался снова. Необычный, налетающий и ускользающий аромат -  так
мог бы пахнуть цветочный букет, если добавить к нему зеленых  мхов.  Что  же
это такое? Сио сузил глаза, включая круговое зрение.
     Он был высок ростом, но все еще оставался мальчиком, хотя  восемнадцать
летних сезонов удлинили мышцы на руках, и ноги тоже вытянулись  от  плавания
по каналам, дерзких забегов по мертвому дну пересохших морей  -  перебежать,
спрятаться, снова перебежать, еще раз затаиться на миг, и так без  конца.  И
были долгие походы с серебряными клетками на плечах  за  цветами-убийцами  и
огненными ящерками им на  прокорм.  Казалось,  вся  его  жизнь  состояла  из
сплошных заплывов и пеших бросков; впрочем, молодежь неизменно тратила  свой
пыл и энергию на подобные развлечения, пока не наступала  пора  обзаводиться
семьей и жена не брала на себя труд утомлять мужа почище гор и  рек.  А  Сио
сохранял тягу к странствиям дольше  большинства  сверстников,  он  продолжал
бегать и прыгать даже тогда, когда те  один  за  другим  уплывали  вдаль  по
умирающим  каналам  с  женщинами,  возлежащими  поперек  легких  лодок,  как
барельефы. Большую часть времени  Сио  проводил  в  одиночестве  и  зачастую
разговаривал сам с собой,  внушая  тревогу  родителям  и  доводя  женщин  до
отчаяния: они так давно, с тех пор как  ему  исполнилось  лет  четырнадцать,
следили за его красиво растущей тенью и обменивались  кивками,  уговариваясь
подождать еще годик, потом еще и еще...
     Но с начала вторжения и  эпидемии  он  будто  застыл  в  параличе.  Его
вселенную   подточила   смерть.   Города,    выпиленные,    сколоченные    и
свежеокрашенные, стали разносчиками болезни. Погибших было  не  счесть,  они
наваливались страшной тяжестью на его сны. Зачастую он просыпался в  слезах,
простирая руки в ночной простор. Однако родителей все равно  не  вернуть,  и
пора, давно пора было завести подружку, привязанность, любовь.
     Ветер кружил, распространяя все то же благоухание. Сио вдохнул поглубже
и ощутил, как тело наливается теплом.
     И вслед за запахом пришел звук. Словно где-то заиграл оркестрик. Музыка
взлетала по узкой каменной расщелине и вот наконец достигла пещеры.
     Примерно в полумиле от него в небо взвивался ленивый дымок. Там, внизу,
у  древнего  канала,  стоял  небольшой  домик,  который  земляне  год  назад
поставили для своих археологов. Потом домик забросили, и  Сио  два-три  раза
подкрадывался к нему, заглядывал в пустые комнаты, но внутрь не  заходил  из
боязни подцепить черную хворь.
     Музыка шла оттуда, из домика. Как же там мог поместиться целый оркестр?
- удивился он и бесшумно сбежал по расщелине вниз: был ранний  вечер,  света
еще хватало.
     Домик выглядел пустым, как и прежде,  только  из  окон  лилась  музыка.
Перебираясь от камня к камню, Сио подполз как можно ближе  и  целых  полчаса
лежал в тридцати ярдах от оркестрового грохота. Он лежал плашмя, вжавшись  в
почву и посматривая 
Читать далее...