Для меня танец - еще один способ боль свою, душу свою выразить. Тоже поэзия.
Я не училась. И даже иногда не запоминаю своих танцев. Просто слушаю сердце и крик тела.
Людей почему-то завораживает. Шокирует даже. Но я выкладываюсь до донышка и потом буду тихо сидеть без сил.
Недавно в клубе танцевала, но не так. Мешала обувь (громоздкие сапоги), а разуться не решилась. Усталость тоже мешала, слабость сейчас.
Кстати, когда танцую среди эльфов, никого не шокирую. Потому что эльфы все так танцуют, многие лучше, чем я. А среди людей невольно выделяюсь, у меня другие движения, эмоции, я другой крови. Устала прятаться.

Номинируют мой сборник на конкурс. "Большая книга", всероссийский.
Поставьте на темную лошадь. Загнанную. На лошадь, которая знает: если не придет первой, ее застрелят. Для других этот конкурс разминка, первая ступенька полета. А для меня - последний шанс выжить. Слишком долго я была НИКЕМ. Слишком много унижения и выживания. Если бы я была вправду бездарна, это стерпеть было бы легче. Конкурс этот для меня исступление, слишком серьезно всё, еще даже срок сдачи работ не кончен, а у меня уже нервов нет. Слишком много меня срезали не на лету даже, а на взлете. Толкли мордой в мою никчемность. Я устала.
Всегда притом не понимала литературных конкурсов, как может быть один автор лучше. другой хуже.
Это неправильно, не по-христиански и даже не по-человечески, но я знаю - победа или гибель, я никому не нужна, уйти легко.
(Очень надеюсь, что этот онлайн-дневник не прочтет случайно кто-нибудь из комиссии и не снимут меня с дистанции, как параноичку).

Потрясла меня музыка и судьба Константина Сараджева. Великий мастер колокольного звона. А сегодня кто из встречных его знает, помнит... свою же историю забываем, стыдно. Для него колокола были живыми. Он мир воспринимал в музыке, для него всё было музыкой - солннце, люди, зрительные образы... В одной ноте различал кажется 108 оттенков звука, потому все музыкальные инструменты казались ему убогими. Он знал, что музыка - голос Бога, и только колокол может ее выразить... В нем был огромный мир. Которого современники не поняли и не знаю какое поколение потомков поймет. Его талант трудно охватить пониманием. Как небо.
Последняя любовь души моей - Сараджев.
Больную струночку зацепил...
Он всё высказал в своем благовесте. И ему было трудно говорить с людьми. Слишком сильное потрясение, раннее.
Как большинство гениев, он мало прожил и был одинок.
У меня родился цикл стихов "Звонарь", но здесь публиковать не буду.

мой любимый цветок - чертополох.

[450x337]
В волчью стаю уйду.
По следам, запорошенным стужей.
Ночью снег, как стекло, беззащитные лапы режет.
Что бродить средь людей со своею ненужной
и такою упрямой, почти что ослепшей надеждой.
В волчью стаю уйду.
И приму волчий кровный закон.
На звериной тропе свое сердце живое
под бессмертный шиповник тихонько зарою -
до лучших времен.
В волчью стаю уйду...

Например, какую фигню можно обнаружить в кошельке эльфийки (конкретно моём). Маленькая инвентаризация.
- корица в пакетике (по примете, чтобы деньги водились. Первоначально корица была без пакетика и на всех кассах возмущались: девушка, что у вас сыпеттсся!!)
- "лесной рубль" (потемневший металлический русский рубль, найденный в лесу на эльфийском празднике в Крыму. Кстати, может мною же и оброненный на предыдущем празднике, ну а может и еще кем из России. Это у меня теперь эльфийская неразменная монетка).
- жетоны от киевского метро, старого и нового образца (просто на память).
- белорусская купюра крупного номинала, но малой ценности (белорусские сотни рублей - копейки с нулями для пущей важности, на 500 р. можно коробок спичек купить)
- талоны на льготный проезд в дачном автобусе. (Их добыл товарищ, известный своей способностью раздобыть всё что угодно, и поделился со мной. А талоны оказались только для пенсионеров, и нас оборжал весь автобус. Почему-то я эти талоны не выкинула и сегодня на них наткнулась в кошельке).
- старинная серебряная монетка с храмом Артемиды (подарил один историк в Абхазии).
- ну и иногда, если повезло, деньги. Ну и несколько карточек-безналичек с сомнительным балансом.
Про сумочку и боевой рюкзак можно умолчать, там еще больше невесть чего скапливается...

Это я к тому, что в интернетовском дневнике стараюсь писать что-то простое и веселое. Даже если от боли зубами скрежещешь, как недостреленный волк.

Гостила у дедушки в Донбассе. Родные люди, родные с детства места... Немножко грустно.
Недалеко от дедушкиного дома детский парк давно разбитый. Эти каменные гномы - друзья моего детства. Сейчас все брошенное, тусклое. Обломки сказочных дворцов и несколько добрых существ их стерегут.
Хочу раскраить заново осколки детства. Приехала в парк днем с красками, хватило для двух гномов. Еще там пираты каменные обитают, в следующий приезд и их раскрашу, хоть их и не любила никогда.
Бабушка тихо возмущается по поводу того, что я занимаюсь фигней от нечего делать. Но все ж таки в парке стало радостней, праздничней. И детям, и взрослым...
Самое интересное, что кто-то продолжил мое дело. У меня не было красной краски нарисовать улыбки. А когда я уезжала, мои гномы улыбались.

Паломничество в Почаев. Давняя-давняя мечта моя сбылась.
Но такая усталость душевная и физическая, до бесчувствия.
В храме поразительное чувство - ощущаешь Бога здесь, рядом. Неужели и меня простит и призрит.
Стихи совсем молчат, и повесть о художнике тоже не пишу.
На утренней службе молебен Царственным мученикам! Хотя никакая не годовщина, только через два дня день рождения Ольги.
Вечером исповедуюсь и допущена назавтра к Причастию.
Гостиница для паломников совсем светская, с шиком, не монастырская. Да, не сказала, туман стоит дивный, как белое небо, земли вовсе не видно.
Ночь без снов. Маленькая слезинка (ком в горле, плакать давно не могу). Последняя на свете моя неприкаянность.
В 1900-е годы, конечно, гостинички этой не было.
Интересно, доживу ли я до 2018 года. Вряд ли. Хотя разве важны даты, разве ровно через 100 лет меньше или больше больно, чем через 89, 90 или через год?
Полуночная - служба в 5 утра. Из тумана огоньки, мгла, синь, храм - небесный корабль. В самой церкви тоже темно, горят свечи.
К семи мне стало плохо, пришлось уйти в келью до литургии. Задремала. Видение: будто окно огромное над моей кроватью, стук в окно - молодой монах или священник, ризы ярко-золотые, тревожно спрашивает, пойду ли я на службу.
Отвечаю, что ходила и еще пойду, и теряю сознание, падаю в темноту, хочу крикнуть и не могу (это давний сон, давний страх - утягивает меня в пропасть, падаю и бессильна крикнуть. позвать некого, силюсь молиться и просыпаюсь, а ощущение края бездны остается). А монах уже в комнате и - меня подхватывает.
Очнулась, пора идти к литургии.
Причащаюсь (знаю, что - не достойна).
Чудотворная икона Божией Матери.
Здесь начинаются чувства, которые словами не выскажешь.

Рассказать кому-то свой сон. И только что пришедшие стихи. Сказать, когда тяжко на душе - и когда светло... Да что за собачья потребность быть кому-то нужной. Одиночество жжет. И как стыдно навязывать себя людям.

Забыла всем похвастать. Нам на семейный праздник (трехлетие встречи) подарили рыжего котенка. Роскошное такое создание, в меру пушистое и не в меру громкое. Вопить способен несколько часов подряд, и не потому, что голоден или чем-то недоволен, а просто голос тренирует. Котейке месяц от роду, совсем малыш. Ника моя приняла его как своего детеныша (ее собственные двое котят уже нашли хозяев и подросли).
Как только починю фотоаппарат, будут фотки. Правда, у меня не цифровой.
А назвали рыжее чудо Винсент. В просторечии Виня.

Иду по городу, день ослепительно солнечный, бывают такие поздней осенью. Суета, палатки, листовки, прохожие. Какое-то общественно-торжественное мероприятие, и вдруг слышу из динамиков: Гренада, Гренада, Гренада моя... Славная песня, старая, сколько поколений бардов ее знает? Горло перехватило, залилась слезами прямо на улице, не замечая прохожих...
И новые песни придумала жизнь. Не надо, не надо о песне тужить...

[400x300]
Так и живу пока на три города, очень трудно, еще новоселье не справлено и даже документы на домик не оформлены... Недавно звонит подруга (она за домом приглядывает в отсутствие нас, кочевых эльфов) и говорит: собираетесь приезжать наконец или нет, а то здесь у вас жилец появился!
Ежик. Ручной и очень обаятельный. Еж во дворе вообще к добру. А учитывая засилье змей в лесах под Анапой (все соседи боятся, только и говорят что о змеях), еще и мера безопасности. В подворье, где есть ежик, ни одна змея не заползет.
А имя ежику само придумалось, при моей страсти к Польше. Зовется он у нас пан Ежи Ежовский.

Нашу судьбу многие понимают... не совсем правильно. Моя история вовсе не означает, что любая фанатка может приехать к любимому артисту (композитору, художнику, певцу...) и выйти за него замуж. Потому что не надо объяснять, чем отличается любящая женщина от фанатки.

Товарищи господА, я ведь так и не рассказала никому про своих зверей. А с ними намного легче, чем с людьми, оттого что они не предают.
Главный в моей жизни зверь - кошак Рыжий. Это не совсем кот, это мой детеныш. Только обитает у мамы, я когда уезжала,не решилась его с собой забрать. Но когда приезжаю, он счастлив, поначалу сильно обижался на меня за отъезд, теперь простил. Сибирский, пушистик, скоро исполнится 7 лет. Всё понимает, очень чуткий. Правда, биоритмы у нас не совпадают, Рыжий встает в 5 утра, тогда как для меня естественно в 4 только лечь. Причем искренне считает, что раз он проснулся, то проснуться должны все. Начинает либо песни петь, либо находит что-либо гремящее, любую пробку или сухарик, и начинает утреннюю зарядку. А спать любит на рукописях. Кстати, у моего друга когда-то был кот тоже Рыжий (в честь которого я и назвала своего), так тоже спал на рукописях, а еще дублировал будильник, телефон и дверной звонок, и пил кофе из хозяйской чашки.
Перебравшись в Анапу, я вообще не собиралась пока зверей заводить, не до того. А однажды бродила в полях (живем не в самом городе, а в поселке) и услышала жалобное мяуканье котенка. Детеныш оказался совсем крохотный, недели две от силы, только-только глазки открыл. Это ведь хватило кому-то жестокости занести и выбросить. Конечно, забрала. Назвала Ник Найденов (помните, Америкен бой?), а со временем выяснилось, что это киска, пришлось переименовать в Нику. Чудесная киса. Маленькой она заболела (есть у котят какой-то вирус, я не знаю, что это - я не медик, знаю только, что слегают они внезапно и проживают не больше суток). Так я ее всю ночь отпаивала травами и молоком и согревала - здесь не поможет тепло батареи или печи, а только живое тепло, людское или кошки-мамы. И выходила. Любит помогать мне писать, усядется и ловит лапой ручку, Рыжий тоже в детстве так делал, потом перерос эту привычку.
Такие мои кошаки. Есть еще пес. Правда, не мой, а любимого. Ну, общий уже. Огромный, как белый медведь. Зовут Хам. Появился у своего хозяина одновременно со мной. Редкостной преданности зверь. Смешного много вытворяет: может перчатки мои сожрать, например.

У меня многие мечты упираются в огромное слово НЕКОГДА. Речь даже не об усталости, а о туго сжатом времени. Оно заслуживает подробного описания, это самое понятие "Некогда". Самые яркие примеры. Когда кофе успеваешь заварить, но не успеваешь выпить и пьешь на бегу где-то в городе, а потом дома через четыре часа холодный. Когда успеваешь волосы вымыть, а высушить не успеваешь и бежишь с мокрыми - зимой особенно актуально. Когда, извиняюсь за интимные подробности, ходишь полгода с временными пломбами в зубах, а вообще-то временные ставятся на неделю и потом заменяются на постоянные, но через неделю зайти к стоматологу было некогда, и через месяц тоже! Наконец, когда записная книжка и органайзер в мобилке становятся заменителем мозгов (последние служить уже отказываются...)
карабкаюсь куда-то, выживаю, срываюсь...
А ведь я поэт, мне иногда и на небо посмотреть надо.

***
Я построю наш маленький мир -
по крупице надежды,
из осколков разбитой судьбы.
Я построю наш маленький мир -
там не будет разлук и прощаний,
но каждый день
будет днем радостной встречи.
Солнце и луна
там пусть сменяют друг друга,
а клокочущей ночи не будет совсем.
В наши окна пусть белые смотрят березы
и шиповник цветет,
и безумной серебряной трелью
летний вечер пронзят соловьи.
Я построю наш маленький мир
в высоких звенящих горах,
чтоб никто не нашел,
и тропинки туда зарастут
диким клевером.
И поставлю высокий забор
камня серого, острого,
и волков приведу из степи - охранять.
Чтоб никто не разрушил,
не пришел с огнем лютым,
я волков приведу, и старинный кинжал отточу.
Я тебя никому не дам больше обидеть,
я тебя никому не позволю предать.
Я построю наш маленький мир...

Часто слышу о себе - неуправляемая. А разве это хорошо, когда один человек УПРАВЛЯЕТ другим? Хоть родители, хоть муж... Да, мною управлять нельзя. По крайней мере - трудно. Раньше у меня было немало болевых точек, надавив на которые можно было управлять, чувство вины - одна из них. Сейчас мертвеет душа, и точек управления все меньше. Моим родным это не нравится.

Я сейчас на перекрестке. То есть просто не знаю, как жить и куда поткнуться с этой своей растерянностью. До сих пор просто надо было выживать и некогда было думать, зачем живем и как. А теперь - одна... Точнее, могу одна остаться.
Обо всем по порядку. Близкие друзья нашу историю знают, а кто не знал - долго рассказывать и ни к чему.
Я жила только ради своей семьи. Не знаю, как еще рассказать. У меня есть близкий человек, самый-самый близкий - по документам не муж, а по судьбе - ближе чем муж и родней чем ребенок. И еще наша чудесная девочка... тоже не моя по крови, но я ее люблю как своего ребенка, хотя ее мама слава Богу жива и здорова. Это - моя Семья. Самые родные.
Такую беду вместе пережили. А теперь непонятно, как жить будем дальше... Расстанемся - умру...
Просто огромная усталость от жизни у нас обоих. А может, в чем-то я была неправа. Сейчас хочется забиться в угол, как больная собака - больно от всего: от дня, от света, от людей чужих и равнодушных, жестоких и непонимающих.
Мне судьба позволила быть рядом с гением. А я не смогла его уберечь и защитить. Ищу свою вину. Может, еще можно что-то исправить.

Сегодня видела маленькое чудо. В Анапу прилетели лебеди! Они совсем близко к берегу плавают и не боятся, когда подходишь к морю. Я же долго была в отъезде и моря не видела. Подошла - белым-бело! Неожиданность и детский восторг. Спокойные такие, доверчивые. Одна женщина даже кормила их. Завтра и я принесу хлеб и буду бросать чудесным птицам.

***
Не я иду, не я кричу -
земля кричит, горланит во все горло.
С пивною кружкой в баре за столом не я сижу...
Не я верчусь от боли, как бурав...

***
Рубил ее он над ручьем,
еще не замерз поток,
и теплая кровь текла
за голенища сапог.
Вся снежной кровью сочась,
от пня, от нутра корней,
упала в объятья отца -
и сросся навек он с ней.
В отцовом-ольховом стволе -
и сукровица, и сок,
и талый пульсирует снег,
и крови с водой шепоток.
О смерть, не бери меня в рай,
оставь с топором на земле
на долгую зиму зим,
оставь лежать, как отца,
приваленного к кресту
ольхой, подрубленной им.

***
Зелень, зелень, вспомним зелень,
вспомним о забытом доме,
и о песенке пастушьей,
и о вас, мои лесные
добрые люди...
Вспомним о полях сожженных,
вспомним об убитых турах,
уничтоженных бизонах,
добрые люди,
о мехах, звериных шкурах...

Это польский поэт Ян Болеслав Ожуг. Встреча моя с его стихами была стрелой в самое сердце - не только потрясающие стихи, но МОИ, моей душе - если только она у меня есть - созвучные. Второе на моем веку такое сильное потрясение от чьей-то поэзии (о первом пока молчу...) Скажу по секрету всему свету, что именно из-за Ожуга я начала учить польский язык, чтобы читать его стихи в оригинале, а может, даже самой переводить на русский.