Он был молод и он Ее любил. Она об этом знала.
Но Она была сташе Его и поэтому Ему не давала.
Дугим давала, а Ему - хоть застрелись - нет! 
Но Он Ее все-равно любил.  Страстно и нежно. 
А Она все-равно не давала. А зачем, если и так любит?
Лучше другим дать. Этот ведь никуда не денется!
Время шло. Она старела. И все меньше и меньше становилась нужна.
А Он, как последний идиот, любил! До самозабения, до умопомрачения!
И вот, когда ее фигура стала похожа на фонарный столб, а кожа на использовванную наждачную бумагу,
когда грудь ее стала напоминать уши спаниеля, а лицо - серый придорожный камень  (т.е. ее настигло то самое
состояние, о котором говорят: "в голодный год за кусок хлеба не нужна") она решила СДЕЛАТЬ ЕГО СЧАСТЛИВЫМ.
"Возми меня!" - воскликнула она театрально-страстно, как только могла!
А он не берет.
- Возьми же меня! - срывая с себя и с него одежды, томно простонала она, что было мочи.
А у него не стоит!
- Ну  возми же... - уже без энтузиазма, втаскивая его на себя, хныкала она...
Он же смог лишь покраснеть...

"Импотент!" - решила она, едва придя в себя. "Точно: имппотент. И всегда им был! Как же я сразу не догадалась?!"

Мораль 1. Чтобы не жалеть потом о прожитой жизни, давать надо, пока молода и, желательно, всем, кто просит.
Мораль 2. Неча на зеркало пенять (импотентом называть), коли шкура и рожа стара (крива).