Чтобы увидеть свою картинку, вставь результат в дневник. Автор ©Black-and-Red_Phoenix.
Ари́на Родио́новна Я́ковлева (10(21) апреля 1758 — 29 июля (12 августа) 1828) — крепостная семьи Ганнибалов, няня Александра Сергеевича Пушкина, кормилица его старшей сестры Ольги. А. С. Пушкин на всю жизнь сохранил к ней трогательное, любящее отношение, посвятил ей стихотворения, многократно упоминал в письмах.
Родилась 10 (21) апреля 1758 года в деревне Суйда (ныне — село Воскресенское), а точнее — в полуверсте от Суйды, в деревне Лампово Копорского уезда Петербургской губернии. Мать её, Лукерья Кириллова, и отец, Родион Яковлев, были крепостными, имели семерых детей. Арина было её домашнее имя, а подлинное — Ирина или Иринья.
Ребёнком она числилась крепостной подпоручика лейб-гвардии Семеновского полка графа Федора Алексеевича Апраксина. В 1759 году Суйду и прилегающие деревни с людьми купил у Апраксина прадед А. С. Пушкина — А. П. Ганнибал. В 1781 году Арина вышла замуж за крестьянина Федора Матвеева (1756—1801), и ей разрешили переехать к мужу в село Кобрино, неподалеку от Гатчины.
В 1792 г. она была взята бабкой Пушкина Марией Алексеевной Ганнибал в качестве няни для племянника Алексея, сына брата Михаила. В 1795 году Мария Алексеевна дарит Арине Родионовне за безупречную службу отдельную избу в Кобрине. После рождения Ольги в 1797 году Арина Родионовна была взята в семью Пушкиных, сменив на этом посту свою родственницу или однофамилицу Ульяну Яковлеву.
После смерти Марии Алексеевны в 1818 году проживает у Пушкиных в Петербурге, на лето вместе с ними переезжая в Михайловское. В 1824—1826 годах Арина Родионовна фактически разделила ссылку Пушкина в Михайловском. В ту пору Пушкин особенно сблизился с няней, слушал её сказки, записывал с её слов народные песни. По признанию поэта, Арина Родионовна была «оригиналом няни Татьяны» из «
Я тебя никому не отдам -
Замерзающий плакал котенок,
Умудренный не по годам,
Рыл он снег серебристый под кленом.
Навсегда я останусь с тобой,
Я спасу нас обоих от стужи,
Потому что под этой луной
Мне никто больше в мире не нужен,
Я сейчас закопаю нас в снег,
Там тепло, отогреются лапки,
Мимо быстро прошел человек
В зимней куртке и пуховой шапке.
А потом все опять расцветет,
Будет солнце сиять над землей,
И никто никогда не поймет,
Что пришлось пережить нам с тобой.
Ты держись, не смотри, что я мал,
Что в кровь изодрались ноги,
Я не выдохся, просто устал,
Ничего, нам помогут боги,
Нет, серьезно, я слышал о них,
Есть такие кошачьи боги.
Даже ветер в долине стих,
Слушал сказ малыша у дороги.
А котенок копал и копал,
Вспоминая о солнечном лете,
Он, безумец, ещё не знал,
что остался один на свете
Еще теплое тело лежало,
А из глаз, по мохнатой щеке,
Золотая слезинка бежала.
Эй, малыш, перестань копать,
Все-равно ей уже не поможешь,
Будет лучше тебе поспать,
О нее погреться ты сможешь,
Но безумец не слышит, сопит,
Он не сдастся теперь холодам
И упрямо во мглу твердит:
"Я тебя никому не отдам!!!"
Время - за полночь, люди спят,
Находясь в поддельном раю,
У котенка глаза блестят,
Он закончил работу свою,
Тихо, тихо ступая на снег,
Подошел туда, где трупик лежал
И почти как человек,
Он на ушко ей прошептал-
Мама, мамочка, я с тобой,
Я тебя никому не отдам,
Я у клена, под снежной горой,
Нам построил постельку, мам,
Он туда перенес ее,
А потом закопался сам,
Колыбельную пел мороз,
Но ее не услышать вам,
Колыбельная эта для тех,
Кто любовью всю жизнь живет,
Забывая о бедах своих,
Только верность в крови несет,
Он, безумец, в холодном снегу,
Он за ближнего душу отдал,
До последнего мига, в бреду,
Он за шею ее обнимал.