Каким-то история суждено закончиться вот так - без вариантов остаться. Потому что от самих историй больше ничего не осталось.
Второй этаж, маленькая комната в Вене. Когда ты все решишь для себя, обстоятельства ничего не значат.
Умерли вместе, как в страшных снах в середине ноября в той же Вене.
Даже Кортасар не освежит чувства, что "было".
Закончилось.
Сегодняшний дождь смывает все подчистую.
В светлой юбке над Москвой я старалась сидеть "прилично" и рассказывала, что , вообще говоря, думала, что до этого не дойдет. Мол поиграла-испугалась, а теперь видишь, как оно --- я сижу и поправляю бретельки у платья, стараюсь не смеяться, ненавязчиво глажу по голове как плюшевого медвежонка. На высоте, над Москвой.
Не сдержать обещания, отказаться от обязательств.
Остаться без всего.
Помнишь, мы ели пломбир, потому что у тебя и у меня болело горло.
Я не могла к нему ни прикоснуться, ни отпустить. Наряжалась, чтобы не зареветь.
До сих пор, приезжая на Академическую, мучительно сжимается сердце от знакомой обочины, дорог, вида "как тогда".
Не покупаю себе пломбир, не боюсь.
Год висела между мирами, стараясь не прокручивать в голове одну и ту же мысль. Цена самодостаточности.
Зато уверенной рукой по мягким волосам.
Плюшевый мишка.
Когда на пороге вечности человек начинает вспоминать свой красный диплом, такой уникальный и почти единственный в семье, становится грустно.
Грустно становится и от всего остального.
Плюсик в карму тебе,далекая моя зайка, с далекими твоими родственниками.
А я хожу и улыбаюсь,стараюсь сделать вид, что от всего этого меня не тошнит.
Скажи,что мне некогда.
Скажи ,что меня нету рядом им.
Весной 2014 Анька собиралась уехать в Париж на следующую осень. Мы переводили ей документы, а я обещала приезжать в гости как можно чаще. Параллельно тосковала, что если она уехать может, то на моей шее камнем болтается чья-то привязанность, какие-то обязательства, а мне бы свободу...
Ани нет уже полтора года, все собираюсь приехать весной в гости и посадить у могилы пионы.
Я свободна настолько, насколько это можно только представить.
Если сначала я настолько была ошарашена, что у меня нет больше ни обязательств, ни привязанности, ничего, что кричала вслед ,мол, как ты мог меня бросить и оставить одну, то потом шок прошел и осталось только осознание.
Эта весна, видимо, обречена на провал.
Но поскольку мне вдруг стало легко и просто отовсюду уходить, это просто послужит толчком.
Десять минут ревела в трубку, что я зачем-то ввязалась в игру,которую сама не тяну, и что если раньше мне казалось,что это дает мне силы жить, то сейчас я понимаю, что это у меня их забирает.
Кого-то любовь мотивирует становиться лучше, меня же она мотивирует сидеть, уткнувшись взглядом в потолок, есть и толстеть.
Гребанная синусоида.
В следующий раз,когда мне дети спросят, что меняется по синусоиде, без зазрения совести отвечу "мое настроение".
27 февраля она танцевала на вальс, а я сдерживалась,чтобы не зарыдать, стоя на углу филфака, после шла пешком до остановки 58.
Год был високосный, до весны оставалось дожить на день больше, чем обычно.
"Я оставила тебя на 20 минут, как ты умудрилась уже накосячить?"
Так накосячила, что вот уже 4 года канули в воду, а я все еще не разберусь с косяками.
Теперь, когда я одна на всю оставшуюся жизнь, даже описать размеры косяков будет затруднительно.
А жизнь куда-то несется, временами спотыкаясь о какую-то ерунду.
От московского дождливого октября до Вены, через Кострому и массу вопросов. Венские улицы не часто слышат такие скандалы, сотовые операторы не часто списывают такие суммы за роуминг, таксисты непривычны к плачущим девушкам на первом сидении. В двухместном номере одна на подоконниках, я разговаривала с воздухом и с Москвой.
Но после того,как самолет приземлился во Внуково, стало ,пожалуй,легче. Решила,что вот она,свобода. Встала на пуанты, собрала волосы, устроилась на работу, досдала экзамены. Шоколад растаял в +36, а я виновата объясняла: "понимаешь, мама была в Риге, папа на Канарах. У меня был только ты".
Только ты на все мои немые вопросы "что делать". В церкви подумалось, что ты вернешься, а она не узнает. Узнает,конечно, но без меня.
Проклинала себя и то,что отказалась от принципов, по утрам в московском метро , писала смски,что надо все это закончить , а то стала "как все" --- социальный статус, оплачиваемый отпуск, дружный коллектив. А где моя цветущая вишня в Париже, где ледники в Норвегии, где кофе в Вене, где моя свобода?
Дома, в Черногории, ни на минуту не могла переключиться окончательно. Даже, когда было безоблачное небо ночью, даже когда море штормило и ноги были по колено мокрые насквозь.
Но с регионалки всеросса всегда начинается весна. Сначала бродишь по этой весне, в поисках того, что же с ней не так --- одиночество, много дел или другое. Переодеваешься, улыбаешься, а все не так.
В одну минуту понимаешь,что единственный выход -- взять билеты в Италию, отрезать косы, уволиться.
В поисках платья в Италию. Стабильно. Гарантированно. Тихо.