Машины сбиваются в стаи.Букеты цветов шлёпают по щекам.
Включите дабстеп.Срочно.Уверяю вас,парни,вашим пулям не удастся уснуть в моём лбу.
Врубаем и слышим скрежещущий басс.В такт синтезаторным партиям ползаем под серыми облаками.
Что мы можем ещё?
Мы можем отражаться в мутных лужах.
Мы можем заблудиться в парке.
Мы можем смотреть древнее трескучее кино.
Вон там,видишь,трепещет лес из женских кудрей и модные машины сростаются в громаднейшие косяки.
Господь курит их один за другим,смежает очи,смотрит сны.
Чуть чуть прибавь низких частот.Как завывает эта китаянка! Я знаю азиаток,они влюблены в садизм так же страстно и безнадёжно,как я влюблён в этот шаркающий льдистый бит.
Бит Бит.Бит ты будешь под дабовый бит.....сволочь.Заранее ведь договаривались,никакого кумара!
Никаких булькающих басов.Никакого блеяния чернокожих дев.
Только осенняя музыка,только азиатские голоса,рассекающие небо,только выступающие рёбра.
Сейчас ты будешь молиться о пощаде,тараща белоснежные глаза в закат и пальцами руки нащёлкивая в воздухе нужный ритм.
Сам решай,под какую музыку тебе расстаться с жизнью веселей?
Лично я бы на твоём месте набренчал что-нибудь из техно.
Гляди,я растерзан на куски кленовыми бульдогами.

Вон там машина перебила позвоночник луже.



Вставай,пошли.
Букеты цветов тают в холодном свете.Я обожаю ненатуральную красоту.Я обожаю неживую природу.
Я бы хотел умереть и переродиться клубом дыма,что один единственный раз вылетит из фабричной трубы и затем навсегда растворится в мерцающем рассвете.
Лишь бы этот рассвет был далёким,приближающимся,и знаешь,таким...однозначным.
Я реально готов на это пойти.
Я обожаю вихри людей.Я обожаю кулаки утра.
Твоя музыка,вихляющая косточками растаманских бассов чудовищна.
Я люблю тебя.
И знаешь,похоже мы в очередной раз дождались осени.








You ready to do this, nigga?
[700x700]

Коричневые пальцы звонко преломили обезьяний хребет на две части.Голова мартышки лопнула и полувысохшие губы надолго прилипли к отверстию в черепе.
Я сидел без движения в стороне.Тёмно-жёлтая колонна,уходящая ввысь и вдаль,к которой жалось моё тело,беззвучно подрагивала.Другие колонны стояли неподвижно.
Когда кровь обезьяны хрупким фонтанчиком пролилась на мраморный пол,мертвец в дальнем углу зала подал первые признаки жизни.Медленно завозившись,он порвал ногтями затянувший лицо и тело кокон красноватого гноя,и,трясясь,поднялся на четвереньки.
Затем,уперев передние конечности в пол,встал на руки.И пошёл.
Коричневые пальцы стремительно отправляли в рот ошмётки мяса.
Колонна продолжала дрожать.
Издалека донеслись мягкие удары дерева о мрамор.Тёмно-бурая мгла позади колонн немного подалась вперёд.Ещё один кокон,слепленный из гноя и крови,подвешенный над полом в дальнем конце зала,слабо завозился и порвался.Наружу показалось серовато-жёлтая сухая борода.Минуту или две она дёргалась в воздухе.Затем,на мгновенье замерев на месте,убралась обратно.Помещение наполнило хрустское пощёлкивание и на том самом месте,где секундой назад трепетал кончик бороды,завозились пучки острых костей.
Коричневые пальцы растёрли в порошок остатки сухожилий обезьяны,а рот неторопливо и отчётливо назвал моё имя.
Дрожа от ужаса,я встал на ноги и ушёл во тьму.
[392x545]

Окружён прокисшими ветками.И жидкими шагами.

Летучий матрас поглотил уснувшее на нём тело.Десять тысяч лет он вдыхал блаженство.Теперь наступило время умирать.Веки,как створки раковины мидии,сползают с неподвижных радужек.Голодный воздух уносится в подземки горла.Ледяное измятое тело медленно летит над землёй.
Той же ночью конфискованный матрас,приподнявшись вверх,открыл взглядам панораму чёрного пространства,населённого мириадами гулов,шорохов и расскатистых щелчков.
Рабби Елиазар открыл окно и вышел,позволив воздуху свободно проникать в кабинет.
Вышел в окно.

Когда я явился,никакого кабинета уже не было.В окружении прокисших веток,наполненный жидкими шагами,на его месте стоял дом,в котором я появлюсь на свет и проживу едва ли не большую часть своей сознательной жизни. Когда-нибудь.
Задумчиво нацарапав ключём на зеркале "Здесь был O2",я украсил прихожую парой сочных окровавленных плевков и использовал ключ по назначению.


Улица населена.Улица населена миллиардами живых существ.Особенно в эти часы,когда "органика" трусливо прячется и жмётся по углам.
Улица чиста.И я совершенно чист.
Расфокусированные взгляды поднимаются из травы и умирают на моём лице.Я не стряхиваю.
Я уношу их с собой.

На Север.
[500x500]

Красивые звероподобные дети играли у дома.На фоне страшных кустов малины.
Я проходил мимо.
"Не смотрите в трубы,не приподнимайте камни,не заглядывайте под корешки."-лепетали мальчики и девочки,группируясь возле меня как стайка рыбок группируется возле водоросли в минуту опасности.
Трубы и камни уже давно привлекали моё внимание."Корешки" вероятно имели отношение к светонепроницаемым мягким как воск зарослям малины.Туда мне соваться не хотелось.
То,что под камнями и внутри труб хоронилась какая то мерзость было понятно с самого начала.Камни имели выпуклую со множеством загогулин форму,кое-где несильно приподнимаясь над землёй.Хватай такой камень за ребро и переворачивай.Дрожащими руками переворачивай его на "спину".И смотри,не мигая смотри на то,что под ним.
Трубы были чёрными и узкими,как попало разбросанными вдоль примыкающей к стенам дома лужайки.Кое-где они были свалены бесформенными грудами,кое-где валялись на траве по одиночке.
"Не смотрите в трубы,не заглядывайте под камни.Особенно в трубы не смотрите.Тот,кто туда посмотрит-навечно уснёт звериным сном в кустах малины.Тот,кто туда посмотрит,долго будет спать звериным сном в малиновых кустах.А потом,когда проснётся-сам уйдёт в трубу.И не будет ему спасения.И звёздная тьма расступится и отвратится-когда он вздумает в неё сигануть.И звёзды бесконечные сокроют свою темноту от его жёлтых глаз.И трансцендентные просторы исчезнут для него за чёрными печатями.И не будет ему спасения от мерзости вещественной.От мрака злого бытия.Но и мерзость вещества его не примет.Но и мрак бытия изблюёт его из своей утробы."
Так говорили дети.В испуге я попятился от камней и труб,и присоединился к толпам веселящихся.Но конечно предостережения не могли отвратить меня от запретного.
Блуждая в тени яблонь и вишнёвых деревьев,я то и дело пристально вглядывался в поверхность того или иного камня или в тёмное пространство жерла одной из труб.
Я ожидал и почти жаждал почувствовать внутренний трепет,смутное отвращение,дрожь.Я ждал и всей поверхностью кожи готов был встретить противный холодок.Чувство бездны,проклятия,черноты запаздывали,страшные и неестественные образы не желали возникать перед глазами.Хотя бы намёк,хотя бы кусочек Темноты-молил я,буравя взглядом таинственные предметы,"тайна" которых никак не желала проступить сквозь фрагменты уродливого летнего дня.
Теряя терпение,я стал то и дело приближаться то к одному,то к другому камню или трубе.Приближался и тут же удалялся на почтительное расстояние.Затем снова приближался.Камни и трубы лежали неподвижно.От них не исходило никаких звуков.В конце концов я не выдержал и низко нагнувшись,быстро посмотрел в одну из труб.
То ли в силу паники и беспокойства,то ли в силу бьющих прямо в глаза солнечных лучей я не увидел ничего.Отойдя шагов на десять от трубы,я застыл,и,секунду помедлив,опять двинулся вперёд.
На этот раз я не стал торопиться.Уняв дрожь во всём теле,я опустился на четвереньки и медленно заглянул вовнутрь.И сразу же увидел.
И они увидели меня.Но ничего не сделали.И вскоре отвели глаза в сторону.Но я всё ещё смотрел.Смотрел в их маленькие синеватые лица с большими красиво очерченными глазами.У некоторых волосы аккуратными чубчиками падали на самые ресницы.У некоторых нет.В сырой темноте они беспорядочно елозили и скользили туда-сюда.А вместе с ними-прочие обрывки плоти.
Некоторые из них выглядели сонными.Некоторые-нездоровыми.Иные двигались бодро и плавно.На меня больше никто не смотрел.Но я не отводил взгляда.Всё уже было сделано и заранее предрешено.Кнопка была нажата,рычаг сдвинут с места,преступление произошло и тотчас же обнаружило себя.Теперь дальнейшие действия и поступки вовсе не имели значения.
Скривив рот в полугримассе-полуухмылке,я запустил руку в трубу.Моя пятерня устремилась к одному из лиц.Лицо отпрянуло."Как ловля крабиков в прибрежных скалах"-подумал я,просовывая руку внутрь трубы во второй раз.Мои пальцы на мгновение коснулись чего то мягкого и холодного.Воодушевлённый этим маленьким успехом,я стиснул пятерню вновь,и в кулаке у меня оказалось зажато нечто ровное,ледяное и упругое.Не успел я что есть силы податься вместе со своей неведомой добычей назад,как нечто,легко освободившись из захвата,ушло в сторону.
Когда я,спустя пару секунд,тяжело дыша,снова заглянул в трубу,там никого и ничего не было.
Тогда я встал и пошёл домой.
Так я умер.
"-У тебя глаза жёлтые.Наверное от солнца.Или от луны.Иди-приляг"-сказала мне стоящая на пороге Сестра.
Я повернулся и побрёл назад-во двор.Прилечь-и заснуть.Хорошо заснуть.Красивых детей не было.Солнца не было тоже.Сквозь переплетения жёстких облаков проскальзывал неясного происхождения свет.Пройдя за калитку,я очутился на крохотной тропинке,по обеим сторонам которой теснились космы растительности.Это была малина.Отсюда её заросли начинали своё триумфальное шествие в огород.
В моём горле клокотала жидкость.Глазам стало невыносимо горячо.Глаза состарились и им стало невыносимо смотреть на мир.Сквозь марево жары кусты виделись мне одним гиганстким Читать далее...

Мне нравятся книги и кинокартины в жанре нуар.И фильмы в стиле псевдо-снафф.А ещё я симпатизирую всем террористам,серийным и массовым убийцам,великим преступникам,диссидентам,революционерам и сумасшедшим,которых знал мир.Почему? Потому что мне интересны настоящие мужчины.А настоящие мужчины есть носители и генераторы истинного мужества.Истинное мужество же-это качество,которое обретается исключительно в движении против течения.Против хода солнца навязанной реальности,против инертности наличного бытия.

Эффектный взмах ножом не удался.Зато ночь выдалась что надо.Чёрная.
Темы для беседы не нашлось,и я стал зашивать твой рот с помощью нитки и иголки.
Я хотел и это сделать красиво,но у меня опять ничего не получилось.
За тонкими стенками шёл ветер.Не переставая.Не думая и не боясь иссякнуть.
"Однотонный ветер"-вертелось в голове."Нет,так не бывает,так не говорят"-ворчали твои глаза.
Я знаю-улыбнулся я негромко,одним лезвием.

Воздух наполнила многообещающая тишина.

Ночью раньше улицы города плавились не то от жара,не то от холода нежданных Гостей.Гости шли бесконечным потоком.Шли Снизу-вверх.Наружу.Это единственный известный им маршрут.
Мои приятели как могли украсили территорию к Их прибытию.
Лубочная совушка,грудным мертвецким голосом напевая песни русских народных сновидений,руками-крыльями зачерпывала тела детей и бережно опускала их в котёл с смолой.
Детишки плакали.Смола в котле без перерыва булькала и кипела.
Сам котёл стоял на пустыре в окружении лавочек и качелей,обрамлённых белым маслом луны.В какой то момент луна пропала,и качели стали беззвучно двигаться взад-вперёд,издавая жалобное хныканье.Качели поняли.Качели Осознали.Не так остро,как сварившиеся заживо детишки,но всё же.
Стенч носился поодаль,размахивая жирными руками,выплёвывая в ветренную черноту создаваемые на ходу лозунги и гимны.
-Звезда у Бога! Звезда убога! Отняли звёздочку-Бог бесится! Звезду в петлю! Туда ей и дорога! Звезду в петлю-глядишь и Бог повесится!

"Это он здорово придумал"-всколыхнулся в кустах напротив меня отчётливый но тихий голос.
"Да"-кивнул я,-"здорово".
-Я видел сон,-продолжал голос,-
Мне снился коричневый коридор...Множество дверей....Открытых...Приоткрытых.
Из одной торчало лицо собаки.Оно не высовывалось.Оно не смотрело.Оно не дышало даже.Оно ТОРЧАЛО.Торчало наружу.Как чуточку помятый рукав пиджака.
Я её не боялся.Страх был в воздухе.Надо мной.Я не мог им овладеть.Не мог его себе присвоить.
В дальнем уголке коридора стояло дерево.У него были тончайшие фосфорицирующие ветви,а ствол-громадный и уродливый.Оно пело.Пропевало-проговаривало старые престарые космогонические сказки и гимны.Пело про красные звёзды и героя,поднимающего древние длани к совсем ещё юным облакам.
Я пошёл вперёд,по направлению к дереву,но неожиданно моё внимание привлекла одна из раскрытых дверей и то,что было за ней.За ней была ванная комната одной из моих бабушек.Тоже коричневая,с проблесками жёлтого цвета.Напротив меня стояло зеркало.Под ним был умывальник.Раковина до краёв наполнена остывшим чаем.Весь её ободок был усеян сморщенными почерневшими пакетиками "Липтон".
Возле умывальника стояла ванна.Она тоже была наполнена до краёв.Водой.На дне её лежала мочалка.Длинная и стальная.Примерно как тёрка.Только для тела.И на ней кто то был.Сидел.Невидимый.Мне очень хотелось запустить руку под воду и вытащить мочалку наружу,но неведомый невидимка был очень страшен.Он перемещался по ней взад и вперёд.Туда сюда.Его длинные полужидкие-полутвёрдые лапки,наподобие паучьих,соприкасаясь с поверхностью мочалки,издавали мерный и атональный,потусторонний,но в то же время очень приятный для слуха шум.Минуту-другую(хотя конечно никаких минут там и в помине не было)ничего не происходило.Потом звуки,производимые невидимкой,изменились.Они стали выше,звонче и отчётливей.Потом мочалка сама по себе зашевелилась,задвигалась и приняла вертикальное положение.Один её конец опёрся о краешек ванной и замер где то в полуметре от моей руки.Я понял,что невидимка выбирается наружу.Всё моё существо затряслось от ужаса.Я выбежал из ванной комнаты и что было сил бросился в дальний конец коридора.К тускло светящемуся и поющему дереву.
Едва я подобрался чуть ближе,все его ветви неожиданно потухли и песни разом потонули в тишине.Позади меня плескалась вода.Невесть зачем(может для удобства)я переместился на четвереньки и снова побежал вперёд.В тот же самый миг я увидел огромное с неимоверной скоростью летящее в меня трухлявое бревно.Я пригнулся и попытался увернуться,но бревно сделало в воздухе странный крен и ударило мне по глазам.
Я зажмурился.А когда открыл глаза вновь-увидел улицу.Длинную,пустынную и ночную.
Чёрную.
Так я оказался здесь...

-Это был только сон-негромко ухмыльнулся я,расстаптывая ногой истлевший сигаретный бычок.
-Я знаю-слегка помедлив,согласился голос.
-Заканчивайте разговоры и готовьтесь к моменту всех моментов,к секунде всех секунд-восторженно зашипел на нас невесть откуда взявшийся Стенч.
-Уже пора?-спокойно осведомился у него голос из кустов.
-Уже Пора,-закрывая глаза,ответил вместо Стенча я.
[382x480]

Сегодня во сне меня преследовал доктор Лектор.Мучительные спазмы то и дело переворачивающегося на левый бок тела отзывались образами растерзанных и искрошённых в густую кашицу людей.Непонятного рода связи и отношения,незримо вьющиеся между мной и этими комками мяса трепыхались в воздухе подобно разлагающимся верёвкам.
Их,связей,становилось всё больше и больше.Они становились гуще.И всё меньше и меньше общего они имели с связями и отношениями,имеющими место быть между людьми в мире живых.
Нервное оцепенение роскошной комнаты с окнами,выходящими на Его сияющее лицо.Неторопливое кивание головой в коридоре,наполненном напряжённым страхом.Большом и красивом коридоре гостиницы.
Тщетные попытки искать защиту у всё новых и новых заведомо обречённых на смерть существ.
Доктор Лектор множился,обретал форму роскошной женщины,привязывающей моих друзей к кроватям и расплющивающей их гениталии теннисной ракеткой.Обретал форму застенчиво курлыкивающего голубя,раз за разом расчленявшего клювом собственное тело.
Обретал форму Тяжести.
Убийства больше не имели никакого отношения к убивающему и убиваемым.Они становились самостоятельными существами.Загромождающими и ещё больше отягощающими пространство вокруг.С каждой секундой всё менее и менее правдоподобными.
Мои метания и рывки под конец вызывали усталый и болезненный смех даже у копошащихся зеленоватых кишок очередного неудачного защитника.
Наконец из под слоя покрывающей всё и вся крови раздался голос.

"Сопротивление имеет смысл лишь тогда,когда оно может принести плоды"

Голос моего убийцы.Разлитого и распылённого под тонкой плёнкой,образованной на крови.
Он сам не появился.Не материализовался передо мной.Остался невидим.
Но я ему внял.
Внял и разом испытал невероятное мало на что похожее чувство облегчения.

"Ты пьёшь коровье молоко и даже не подозреваешь о том,сколько венозной крови выжимает из вымени животного пьяная доярка"

Сказал голос опять.
Я не стал доводить до сведения доктора,что больше всего на свете ненавижу молочные продукты,и до конца сновидения безучастно созерцал сцену доения коровы.
Сначала в гигантскую колбу,грубо натянутую на вымя неведомыми пальцами плотными струйками лилась кровь.Затем,перекрывая болезненный рёв животного,в красновато-белую жижу с гулким шлепком обрушился её желудок.Лёгкие.Сердце.Печень.Наконец в образовавшуюся кашу с хищным шорохом нырнул скелет.




За сим я проснулся и бодро открыл глаза.

Афанасово.Я снова открываю калитку и вхожу.Всегда гордился своими тонкими пальцами,легко проникающими между досками забора и отодвигающими щеколду изнутри.
Горжусь ими и сейчас.Я вобще горжусь собой.
Множество хитроумным способом переплетённых друг с дружкой теней при моём приближении предельно неуклюже маскируются внутри и на фоне цветущей листвы.На фоне окрашеных в кленовый цвет досок.На фоне окон.Я деликатно игнорирую их затухающее шевеление и шагаю в огород.
Когда последнее живое существо,которым был я сам,населявшее этот мир окончательно умерло,одним из полноправных хозяев деревни стала тишина.Не спокойная.Не навевающая спокойствие.Совсем не сонная.Скорей,распологающая ко сну.Ко сну,в котором обитает другой полноправный владыка здешних мест-Кошмар.
Тишина стала кровью этих криво льнущих одна к другой досок,этого ползущего в разные стороны фундамента,этих кудлатых деревьев.
Резонируя с её потаёнными вибрациями,мой ум моментально рождает цепочку сладчайших и отвратительнейших видений.На секунду я останавливаюсь,полностью расслабляю все мышцы тела и даже в блаженстве зажмуриваю глаза.Чистейшее не знающее границ упоение мерзостью никак не идёт вразрез с правилами дома.Напротив,инфразвуковое копошение ползущего по кустикам клубники,цветам и теплицам незримого мрака складывается в улыбку.
Я прохожу мимо безнадёжно закрытой двери в курятник и останавливаюсь около другой,настежь распахнутой.Низкой.Квадратной.Очень маленькой.
Это даже не дверь.Это скорее похоже на форточку.На тёмную тяжёлую форточку,встроенную в стену дома.Практически в основание фундамента.
Когда то она была наглуха затворена и засчёт наложенных свыше чар-абсолютно неприметна.
Никто из обитателей деревни(да что там деревни,всего мира!)даже думать о ней не мог.
Теперь завеса чар разорвана,а дверь-форточка настежь растворена.Растворена полностью.Так,что растворить ещё хотя бы самую малость не получится при всём желании.
И в этой её настежь раскрытости,в совершенно бесстыдной распахнутости есть что то воистину неживое.Весь этот дом уже давно достиг финальной стадии просветления Смертью.Вся эта деревня-мертва.Но даже на таком предельно насыщенном странностями фоне эта ИДЕАЛЬНО открытая дверь смотрится страшно.
Аккуратный чёрный квадрат посреди сонной каши кирпичей.

И Тьма во свете светит, и свет не объял Её

Аккуратный и ровный чёрный проём.
Быстро вставая на четвереньки,будто намереваясь совершить сексуальный акт,я подаюсь вперёд и спустя мгновение полностью проваливаюсь внутрь квадрата.

Крылышко солнечно-голубого неба потрескивает в ухо;рассекая воздух,трепыхается у стратосферы.Улица жонглирует тобой,как стенки пищевода комком переваренной пищи.
Облака полны страха.Вода собирается в бетонных ямках жуткими складками.
Ты сотворяешь этот мир.Каждое мгновение.
Зелёные мячики однообразно уносятся вверх,отмечая зашкаливающий уровень радиации.Зелёные мячики в переполненной мазками крови колбе.Жуткие складки воды в жутких ямках.Жуткая вода рождает жуткие образы.Рождает микробов.Рождает закрытых в панцирь насекомых.Рождает кистепёрых рыб.
Тишина безразмерной фабрики по производству бутафорских отрубленных голов тайских и вьетнамских юношей наполняет пространство шебуршанием.Безразмерная фабрика по производству бутафорских отрубленных голов тайских и вьетнамских юношей запущена на полную катушку.
На выходных мы всенепременно туда попадём.
[501x700]

Ничего у тебя нет.Ни капельки.И привкуса ветра на губах нет.И Света.И ночей,сменяющих дни.И искр радости на языке.Вобще.
Как же хорошо.

Саморазрушение начинается не на лезвии бритвы.Саморазрушение начинается в груди.Когда всё через край и тебя зовут и к тебе тянут душистые руки,а ты бьёшь по ним кулаком,отворачиваешься и идёшь.
На улице цвет и свет без конца и края.На твоей.И все эти плюсы в твою копилочку и сердечки под фото и статус-сообщениями неспроста.Не даром.
Они всё сыплются и сыплются,и тебе надо только сделать шаг,чтобы навсегда прорвать материю и запечатлеться в предвечном золотом безмолвии,а ты поворачиваешься в сторону,сутулишься и медленно-медленно шагаешь в даль.

То есть нет.Не в даль,а в близь.Прямо через дорогу.К большому светлому дому.В никуда.

Они от огорчения даже не спрашивают.Только чайки свивают над тобой серебряный тайфун.
Куда?! Ты что!? Ты как!? Зачем!?
Качаешь головой и улыбаешься.В первые в жизни улыбаешься по-настоящему.
Внутри задыхаясь и дёргаясь,умирает Большое Чувство.
Большая Ответственность.
Большая Серьёзность.
Большие Перспективы.
Большие Эпитеты.
Большая Воинственность.
Большая Гордость.
Большая Настоящесть.
Большая Строгость.
Большая Любовь.
Большая Красота.

Спите спокойно,друзья,-говоришь ты им,-желаю вам не просыпаться больше никогда.

Если хочешь-немножко повизжи,повыдирай собственные ногти и повой от тоски.
Поплачь.Хорошо поплачь.
Ибо на сей раз повод действительно есть.
Ибо на сей раз Свобода действительно пришла.

Кто узнает ее, тот должен исчезнуть навсегда. Смерти нужно время, чтобы вырасти в помойное ведро-на дне ведра мокрая рыбья чешуя.
............И в то же время такой тихий и весна с мая по июнь
Ты шагаешь по усыпанным болезненно хрупким первым снежком дорогам... Так что да, есть два критических периода---прецедент запрета на охоту возник в Германии.

/////////Ненависть вершит эволюцию! Перекошенная ночь. Гейдар Джемаль./////////
Кто узнает ее, как гром, или фантастическое бытие. Звук,сопровождающий распад снежинки-подходящий саундтрек к неразумному, чтобы вырасти в краю субтильной Красоты.
Кстати, прецедент запрета//////на его поверхности мутные пятна. Ночное сияние, сопровождающее распад снежинки-подходящий саундтрек к расправе.
Перекошенные лица колышутся в твои глаза. Ты шагаешь по усыпанным болезненно хрупким первым...
Ночное сияние, ничем не замутнённое и гулкое, сопровождающее распад снежинки-подходящий саундтрек к неразумному, или фантастическому бытию.

Перекошенная ночь. Тьма фонарей.Затерявшийся в 1934 году Адольф Гитлер.Прецедент запрета на охоту на лис льётся.В США поймали трансвестита-извращенца,страдающего душевными заболеваниями, как гром, как поскуливание ручного лисёнка.
звуки, издаваемые коллапсирующими нервными клетками оппонента-самая лучшая музыка на Красной Площади-это всё в дом!. Тьма фонарей,надругавшаяся над козленком. Перекошенная ночь.
Ночное сияние, ничем не замутнённое и прочие достоинства мрази выросшей под лозунгом Всё в дом!.
Инстинкт духовного рождения уникален, как поскуливание ручного лисёнка. Перекошенные лица колышутся в пространстве. И гулкий звук,надругавшийся над козленком.

Звук, сопровождающий распад снежинки-подходящий саундтрек к расправе. Появляется маленькая-... В край субтильной Красоты. Звуки.Прецедент запрета на охоту возник в то же время, такой тихий.///////и прочие достоинства мрази выросшей под лозунгом Всё в твои глаза.
Инстинкт духовного рождения уникален, и в пространстве песни народов Африки-ты прячешь мою голову в твои глаза.
Ночное сияние, как поскуливание ручного лисёнка. Хочется добавить:деды воевали, страдающие душевными заболеваниями, а в Запорожье-памятник Иосифу Сталину.
Звук, сопровождающий распад снежинки-подходящий саундтрек к неразумному, или фантастическому бытию. Кстати, прецедент запрета на свет-Чёрной весной...
звуки, издаваемые коллапсирующими нервными клетками оппонента-самая лучшая музыка на свете. Перекошенная ночь.
Ненависть вершит эволюцию! Перекошенные лица колышутся в куче несвежего говна. Смерти нужно время,такое тихое и фары машин образуют лис, льются в твои глаза.
Инстинкт духовного рождения уникален, есть два критических периода, в 1934 году Адольф Гитлер, как воля к неразумному, нежно любивший животных, запретил охоту на Красной Площади-это всё равно что алмаз, в котором происходит обострение - осень с октября по май
Истончение нерва жизни даёт путёвку в помойное ведро-на дне ведра мокрая рыбья чешуя. FelixCulpa:деды воевали, затерявшиеся в куче несвежего говна.
Смерти нужно время, чтобы вырасти.В 1934 году Адольф Гитлер,вегетарианец, нежно любивший животных---свет вывесок и фар машин образует на его поверхности мутные пятна.

















Мой собственный литературный дебют в жанре cut/up
[360x432]

Мы смотрим на вас при помощи дождя. Дождя серых предметов в лицо.У нас мокрые глаза.Не слезящиеся,просто сырые.Зрачки похожи на стухшие ягоды.Радужки жидкие.Не такие,как у вас.Они жидкие.Обволакивают зрачки словно промокшие серые парашюты.Зрачки прыгают к вам,в бездну дождя,закутавшись в серый парашют.
У нас перекошенные лица.Брови голодно вибрируют и изгибаются.Мы маленькие.
Мы дышим пустыней неба и кошками.Кошками с зелёными и синими глазами. Серая кожа наших тел долго лежала под снегом. Наступил апрель и она ожила.Наши тела напитаны разложением.
Кошки прижимаются к нам плотно и горячо,будто метастазы.Кошки с расскалёнными жёлтыми глазами,как трупы.
Серый дождик подметает асфальт.Под тканью нашей кожи пузырятся сколопендры вен.Вяло подползая к дуплу сердца,они проваливаются внутрь.Навстречу им проворно лезут кивсяки артерий.Изгибаясь и маскируясь на фоне лепестков бесцветного мяса,они вплетаются в ткань наших ног и рук.Под тончайшей,будто сделанной из бумаги поверхностью асфальта,стремительно перемещаются красные черви. Они-наши сны.
Кошмарные сны.
Мы погружаемся внутрь спелого и сочного пространства осени.Мы движемся на запах истлевших листьев,мазута и гнили. Нас познали пропитанные грустью желтоватые дворы.
Нас засекло попахивающее тройным одеколоном небо.Ресницы елей в городском парке оборвали мы.Мы ненавидим ваших детей.Мы ненавидим ваших жён.Мы ненавидим ваших мужчин.Мы ненавидим ваших желтоглазых кошек.Мы ненавидим ваших тощих псов.Мы ненавидим воздух,которым вы дышите и землю,которую едят ваши рты.Мы ненавидим ваше время и липкое пространство.Мы ненавидим вашего Бога.Мы ненавидим вас.
Мы изломаны.Перекошены как раздавленные и искромсанные ударами ног зубы.Наши челюсти не вкушают ничего,кроме боли.Нам не нужно ваше мясо.Не нужна ваша кровь.Мы не можем есть,не можем пить,не можем проглатывать и переваривать.
Мы можем только одно.Мы можем погружаться вниз,видеть сны и ненавидеть.
Мы Ненавидим Вас.
[604x563]

Разновременные,разносодержательные,разные.




Весной…

Гниющая плоть изумрудного сыра
Вместила в себя Мать Афганских мышей
Подушка окрасилась…
Красные листья
Глотал как печаль мой изломанный рот
Тихонько гудела большая квартира
Лос-Анджелес красный встречал Новый Год…
И красным стал тихий посёлок Канадский
И Красный над Кремлем проклюнулся Бог
И красною кровью подросток Афганский
Украсил истлевший горелый порог

------------------------------------------------------------

Походка
По ночи в чЕрвях ледяных
Походочкой солдатско - мягкой
И сам червивый ледяной
Чеканит командир Зверей
Червивей мяса ледяного
Червивей трупа голубого
Прекрасней Солнца золотого
А Белая Луна живёт
В морозном небе…
Моё сердце
Назавтра биться перестанет
В холодной комнате под одеялом
Моим -
Уже скребутся черви
И станет тухлым мой язык
И станут жёлтыми глаза
И слизким комом мой кадык
Сползёт по горлу как гюрза… На небе
чЕрвячки полозют
И в Ад, что всех зарЕй светлей
Солдатско-мягкою походкой
Чеканит командир Зверей

-------------------------------------------------

Сенбернар,окунутый в меня
Заалел как листьев маета
И в ночи возрос как смерть неон
Растворяясь,я считал до ста,
И надеялся,что это только сон
Но дожди шумели однотонно
Сенбернар испуганно бежал
Вся аллея заалела,окунулася в меня
Моя кровь,томительно журча,
До краёв полянку затопила,красный вал в траву бежал
Омывал деревья,как вода...

Моей крови было много
Вёдрами она плыла из ран
И мгновенно смыла город
С вереницей мелких стран
И втекла ручьями в космос
И накрыла всё и вся
Моя жизнь светла как остров
Моя жизнь темна как тля

----------------------------------------------------
Снежаночка

Снежаночка весной пропела
Снежинками плюясь в лицо
В квартира часики взорвались
И время биться перестало
Снежинки я жую!
Снежинок мало! Мало...
Мы в магазин идти собрались
Но население квартиры исчезало
Тела родителей гармошками собрались
Снежаночка!!! Снежку!! Снежинок мало! Мало!!!
Ты,моя милая снежковая Любовь!
С гниющим ликом умертвлённой кошки
Снежаночка,Любовь,зачем же в летний день
Тела родителей спрессованы в гармошки?

За окнами Невремя утекает
В Безвремье цвета лопнувшего сала
О,дайте мне снежку...
Мне снегу мало..мало...

------------------------------------------------------------

Снимая кожу с Птицы Солнца,
Мы красным исчеркали стены
Не стой у майского оконца
Перегрызая,плача,вены
Иди на солнышко подземья
В долину гаражей и секса
И кистью с клоком рваных пальцев
Как кисточкой твори в подъездах

Твори пейзажи чёрных рельсов
И солнышка ночных подземий
Твори портрет чумазых фабрик
И трупный цвет живых растений

И пусть над нами,разлагаясь,
Плюют созвездья перламутром
Зато как ясен и приветлив
Восход гаражным красным утром

----------------------------------------------------------

Пожирая мясо плачущих детей,
Накручивая на пальцы внутренности пухлых деток
Я выгрызаю их блестящие глаза
Глотаю их как горсть таблеток
На перепутье мокрых веток
Я кожу деточек повешу
Чтоб Солнце брызгало в неё,блюя
Чтоб Землю больше не лизало
И чтоб Земля насквозь сгнила
Под слоем трупиков и кала

----------------------------------------------------------

Прошивает чувство юности
Твоя ниточка...
По-львиному нежное золото
Сироп
И пальцы в тёплой траве
Это то,что у нас вместо сердца

А скрип в желтоватой аллее
Кока-кола ветра
И солнечный дым сентября
Это конечно Твоё...

-----------------------------------------------------------

Обугленный полдень
И снова
Кровавая скатерть Весны
На которой вы режете мне пальцы
Вскрывая их гвоздём
Дождём
Запахла кровь из носа
Подождём
Счастливых извращений
Пока гниёт в слюне у дёсен папироса
Осколки пальцев снова буду греть
Туберкулёзным солнцем
Глотая вместе с пищей крошки
Нерождённого вопроса
Навечно! Май! Ты мой распухший друг

--------------------------------------------------------------

Кащенитское "Здравствуй"
В мозгу мокронебья
Отражается вспышками волн
Атональные лязганья мокрых берёз
И счастливое мявканье школьниц
И дожди изо всех сторон
Это плещется утром из чайника в чашку
Это плещет из душа в лицо
Это безумие...
Белая моль из прожекторов лун
Это наш мрак
Ну ка,где твои губы,
Мой нежнейший и милый дружок,школьник-кун?

----------------------------------------------------------------

Созвездия сгнили
Паутина их дрожит
Отмерцав,созвездия ударили в мои глаза
Залив их чёрной гладкой тьмой

Я отпиваю ледяной эфир
Молчания твоих ресниц
Космическая слякоть Ноября
И хаотическое солнце Понедельника
Ещё дают мне жить
Храня в себе вибрации твоих бровей

------------------------------------------------------------------

Солнце и Рахманинов
Голову проткнул космический луч
Вот вот и Читать далее...

Ты лежишь в вязкой хлюпающей грязи лицом вниз.Ты прошёл инициацию.
Настоящая инициация,точней её страшный образ,может быть обнаружен только во сне.Начинается оная с полной десоциализации и десексуализации адепта.Общеизвестный факт? Возможно.Нынче города буквально под завязку набиты людьми,которые любят говорить о себе,что они фригидные асоциалы.
Соотвествуют ли хотя бы в какой то мере эти голословные утверждения истине? Нет.
Даже самый распоследний,в наибольшей степени болезненный и неустроенный маргинал,человек-обрубок носит на себе,в своём душевном и психическом облике следы соприкосновений с иными же себе подобными существами.Даже отдаляясь и отрекаясь от социума,такая личность тем самым лишь утверждает существующую между ним и объектом отречения связь,подтверждает то влияние,которое представители общества ежедневно на него оказывают.
Среднестатический маргинал-это слепок;печать,выдавленная коллективным "бесом" на белом листе человеческого существования.Среднестатический маргинал-побочный продукт функционирования социального механизма;он,как никто другой,своим существованием свидетельствует о том,что этот механизм живее всех живых.Люди,обретающиеся на обочине социальной "пищевой цепи" не десоциализированы.Они сверхсоциализированы.Они-те,по кому социум прошёлся плетью,на чьих лбах он выжег несмываемое клеймо слабого звена и принадлежности к касте рабов.
Само собой,среднестатический маргинал не может являться и,в истинном смысле этого слова,асексуалом.
Сексуальность-есть основа и фундамент,на котором возлежит и покоится великое здание вселенского(социального,природного)имманентизма.Глубинный эротизм красной нитью пронизывает всё сущее,весь мир.Стать свободным от всепронизывающего глубинного эротизма означает стать свободным от мира.
Облик истинно десоциализированного и десексуализированного существа невозможно углядеть в дебрях шального будничного воображения.
Его лицо скрыто от любопытных глаз монохромной пеленой дрожащей дымки.Тончайшей,будто бы скользящей на поверхности колодезной воды,ряби.
Заглянуть за эту пелену и увидеть лицо преодолевшего земное притяжение,нельзя.
Лицо адепта,прошедшего инициацию,смотрит ровно в противоположную сторону.
Оно находится в инобытии.Оно повёрнуто вниз.
По-настоящему десоциализированное и Асексуальное существо-это всегда чудовище.Монстр.
Эмульсия небытия в блаженном синем океане жизни.
В глотку каждого обитателя земли от рождения засунут сосок.С самого первого дня своего существования в мире одушевлённое существо вынуждено питаться молоком,истекающим из белой необъятной груди,имя которой Логос.Смысл.
Осмысленная,"умная" речь-вот истинная пища человека разумного,без которой большая часть его представителей не сможет прожить и дня.Ежедневно осмысляя и анализируя окружающее бытие,человек всасывает в себя даже больше вселенского молока,чем он может и хочет принять.
Речь существа,стоящего на пороге инициации,всегда лишена смысла.Это просто звуки.Комки синусоидальных тонов,не вплетённые в узор всеобщего информационного потока.Вещь в себе.
Тоже самое можно сказать и о его поведении.Образ инициации вырисовывается перед посвящаемым ясно и отчётливо,резко выделяясь на фоне невнятно бормочущих и перемещающихся с места на место радужных теней.
Для существа,готового к инициации,этот образ всегда отбрасывает тень в виде петли.
Вместо подслащённого,кишащего витаминами и полезными для организма микробами,молока,хаомы,в горло инициированного льётся грязь.
Вязкая,слабо пузырящаяся холодная жижа.Она уже миновала глотку и свободно струится в лёгкие.

Огромная,пахнущая мхом и плесенью крышка колодца приподнимается.На поверхности абсолютно неподвижной похожей на чёрную колонну воды танцует едва заметный серый блик.Это отблеск далёкого света,невесть как попавший в твой оцепеневший зрачок.
Сплёвывая грязь и тину,ты облокачиваешься о край колодца и ни мгновения не сомневаясь,соскальзываешь вниз.
[512x384]

Солнце неслышно трепыхалось и полнилось зловонием.Роящимся,множащимся и немым.
Стояли деревья,виселицы и тёплая погода.Вставало утро и множество членов,приветствующих всплески крови,зарницы лопающейся кожи и всполохи раздираемого в клочья мяса.
Да,мы радовались.
Мы распадались на группы,носились по берегу реки и без устали содомизировали друг друга тонкими прямыми ножами.
Мы валили провинившихся в сугробы сырых листьев,одевали на шеи грубые петли,от всего сердца желали удачи,и что было сил тянули верёвки на себя.
Один из виновных проявил непокорность.Он мотнул засаленной головой,вырвался из петли и,по бабьи размахивая руками,понёсся прочь.С наслаждением посасывая между зубов сгусток источенного солнечными пылинками воздуха,я прищурился и вогнал ему в спину три пули.Затем ещё три.И ещё.
Я подошёл к его бездыханному телу,перевернул на спину,и,порвав полуистлевшую рубаху,чуть дрожащими пальцами пронзил живот.
Моя кожа встретила отчаянное сопротивление ещё живых и клокочущих внутренних органов.
Не теряя времени даром я со свистом вытянул из трупа вероотступника печень,и,что было силы размахнувшись,запустил ею в плывущую посреди реки стаю лебедей.
Лебединый вожак хлёстко дёрнул шеей,поймал печень в полёте,и совершив несколько до крайности судорожных телодвижений,проглотил.

Очередную порцию виновных привязали к огромной рассеяно покачивающейся в воздухе берёзе.
Это были серолицые женщины,темноглазые дети и старики.
Все настолько вымотавшиеся и измождённые,что даже не пытались протестовать,когда увидели в руках святого отца проржавевшую канистру с бензином.
Старичок что то не то хихикал,не то хныкал,не то просто булькал слюнями себе в бороду.
Женщины отстранённо созерцали распухшие листья под ногами.
Дети роняли на чумазые носы и щёки бисеринки слёз и только изредко воровато посматривали кругом.
Зрелище сие,очевидно,показалось святому отцу столь омерзительным,что он,не говоря ни слова,отточенными и быстрыми движениями сразу же принялся опорожнять на приговорённых канистру.
Стенч стоя по правую руку от меня,демонстративно шебуршал кончиком спички о коробку и скалился.Его улыбка была настолько радостной,искренней,всепоглощающей и ПРАВИЛЬНОЙ,что я,залюбовавшись движениями уродливого лица,на мгновение забыл об экзекуции.
Между тем,все приготовления к казни были завершены.Виновные,источая сильнейший аромат бензина,смиренно переступали с ноги на ногу,словно сонные лошадки в стойлах.
Не переставая кривить рот в полупрезрительной-полуненавидящей гримассе,святой отец бегло,ОДНИМИ ЗВУКАМИ,прочитал молитву.
Лавина прохладного ветра,промчавшись мимо,обдала мои ноздри запахом мха и намокшей травы.
Святой отец беззвучно скомандывал,Стенч,оголив зубы в жуткой аля "полумесяц" улыбке,чавкнул спичкой о коричневую полоску коробка.
Не прошло и секунды,как огонь полностью охватил ствол дерева и тех,кто к нему были ПРИКРЕПЛЁНЫ.
Жирное зловонное пламя задело мои глаза.
Тихо выругавшись,я сомкнул веки и мгновение другое любовался красотой собственных моргающих сквозь кожу капилляров.На миг всё замерло,замолкло и остановилось.
Потом течение жизни продолжилось вновь.
[600x462]

Два глаза для того,чтобы проглотить Солнце.
Два уха для того,чтобы прослушать миллионы лекций.
Один рот для того,чтобы окружающие не подумали,что даун.
Десять пальцев на руках,чтобы закрывать от мира лицо.
Десять пальцев на ногах,чтобы было что окунать в горячую ванну.
Плюс ещё бонусы в виде десятка другого любопытно-устроенных девайсов.
По-мойму,ты отлично устроился.
Осенью мы кладём Смерть под язык и ныряем в ливень,и оттуда-в здания намокших школ.
Но только не сегодня.
Сегодня мы падаем с крыши тридцатиэтажки.Осень наступила в полёте.На моих часах две минуты первого.На твоих-00.00.Город нашёптывает нам свои секреты.Но мы ничего не слышим из-за тишины в ушах.Может быть,гуляя полчаса назад по парку,мы немного переели мороженного.
Год назад я забирался в пустующие раковины аммонитов и,сворачиваясь клубком,тревожно и дико взирал на внешний мир.
Сейчас не осталось ничего кроме робкого восхищения и холодных звёзд над головой.

Лето подходило к концу.Мы подходили к парковой аллее.Стенч,бледный и какой то потерявшийся,издалека подходил к нам.
-Привет,ребята,-сказал он,приблизившись вплотную,-вы знаете,что умер Сонни?
Те,кто находился со мной рядом,начали двигаться и что то отвечать.Я их не слушал.
Я знал.
Утром Сонни пришёл ко мне.Его толстое белое горло трепетало.Глаза плакали настоящими крупнозернистыми слезами.Чистыми и чёрными.
-Я не могу больше видеть.Я ничего не слышу.Мне кажется,Бог недостаточно чист для меня.
-сказал он,теребя пальцами воротник мятой футболки.
-Я думаю,Господь похож на кровь,-немного подумав,ответил я-На него невозможно смотреть без трепета и тошноты.

Это случилось 11 часов назад.10 часов назад повешенное тело Сонни колыхалось на сладком августовском ветру.Его веки и щёки были как будто перемазаны в чернилах.
Этими же чернилами на картонке,что была приклеена к его груди было выведено "Бога не существует".

Стенч взглянул на меня и удивлённо поднял брови.
-Он повесился?-спросил я.
-Повесился.
-Утром?
-Утром.
-Перед смертью собственными слезами вывел на табличке богохульный текст?
-Да!

Глаза Стенча распахнулись,он быстро и громко задышал.
-Стенч,Бога не существует?
-Бога не существует!!!
Стенч побагровел и затрясся,как будто его посадили на электрический стул.
-Бога не существует!-закричал он,ловко выудил из штанины полутораметровый обрез,и,более не произнося ни слова,выстрелил себе в лоб.

Разноцветный ковёр из рано опавших листьев мигом стал ещё более пёстрым и цветным от взметнувшегося высоко в небеса и обдавшего брызгами всё вокруг фонтана недоношенных молитв.

Сентябрь в этом году как всегда наступил неожиданно.
Город смеётся и целует холодным ветром наши широко и радостно раскрытые глаза.
На моих часах двенадцать и три минуты.
На твоих часах ничего-нет.
Твоих часов больше нет.
Твои часы отправились на Небеса.
[300x465]

А мы ходили в магазин и покупали баночки с самым вкусным и ароматным нойзом.Жёлтые школы стояли,погребённые океаном окурков и граффити.Мы вспоминали,как год назад,я,такой весь осенний и угловатый,шёл в назначенное место,на площадку с музыкой,овеваемый серыми улицами и оплёванный с ног до головы крупнососудистым холодным ветром.
Музыка приближалась и падала внутрь самой себя,голубиными крылами возвращала себе равновесие и погромыхиванием пустых шприцов измеряла вечереющий асфальт.
Музыка походила на кусок ананасовой жвачки,прилипший к аккуратному белому носку.
Я шёл внутри неё.Они же выходили на улицу с пришествием запаха удушья и уходом дня.
Пока был вечер,мы сидели у тебя,в тени гигантского розового экрана кончиками языков дегустировали яды из баночек,посматривали в сторону смеркающихся улиц,тревожились и хохотали.
Когда наступала ночь,ты зажигал слепяще яркую настольную лампу.Розовый экран полнился изображениями пляшущих стадионов.Техно переплеталось с нервозным и горьковатым,но жизненно важным как вода светом.
Голубовато-белые ритмы неторопливо раскачивали изъеденный звёздами танцпол.
А у нас за окном сгущалась сиреневая тревога.Тяжелело под желудком.
Ты смотрел на тропинки и магистрали,проложенные светом дня в полях ночного горизонта и неуловимо холодел лицом.
Комната становилась глубже и ярче.
Розовый монитор пылал огнём и вихрем Правды.
Снаружи неторопливыми медведками и сколопендрами шуршали и пощёлкивали ветра.
Ночной город покрывался кроваво-красными прыщами пустырей и дворов.
Ты сидел,скрестив тонкие ноги,на полу и вертел в пальцах наполовину опустошённый пузырёк.
Я,дожёвая свои пять или шесть капсул со вкусом снега,сонно облокачивался головой на кровать.
Кровать была огромна,сиренева и бесконечна.
Утро-немощно,сладко и недостижимо далеко как запах сожжёных первым снегом клеверных полей.

Кошмар полощет лица,мысли и внутренности судорожных полуночных существ.

Надеяться-лень
Вставать-лень
Уснуть-невозможно
Я бы вечно вот так сидел и мордочкой зарывался в неимоверно толстое одеяло.
Я бы вечно вот так полусидел-полулежал,и,бодрствуя,не закрывая глаз,смотрел тяжёлые,длинные и путанные сны
Я был связан с Ночью.Напрямую,крепко,глубоко.
Я почти не выделялся на фоне этих бесконечных,смазанных кремом ночных ветров,язвочек и червоточин фонарей и звёзд.
Я бы провёл здесь всю оставшуюсю жизнь.
Но ты,скрестив конечности,и пустынными глазами вбирая в себя токсичные фиолетовые небеса,сидел напротив окна.
Но ты,лицом к лицу с бескрайним миром,сидел,смотрел на город,надеялся и ждал чего то ещё.
Каждую ночь,каждый мучительно-вязкий вечер,каждое утро и каждый день.

Так,в беспокойном ожидании,бредовых похождениях,лучах музыки,видениях насекомых и птиц,шуршании крови,тихонько прокладывающей ходы в напластавании вен,чёрных мучительных днях и вредных для здоровья вечерах прошла наша жизнь.

Ныне по поверхности розового экрана бродят эшелоны просвеченной лучами пыли.

Ныне мы,почти такие же,как вчера,но с совершенно другими именами,фигурами,душами и лицами,снова идём в магазин.

Солнце прыгает из-за угла,школа сияет выбитыми окнами,ты как всегда,обводишь окрестности потерянным взором и много говоришь.
Я улыбаюсь и еле сдерживая слёзы говорю в ответ.
[600x541]

Я поцеловал его.Он оказался Богом.Он остался дожидаться снаружи,а я потными пальцами схватился за ручку двери.Я вошёл в мир.

Три Сестры стерегут окна.Четыре окна.
И пятое,сквозь которое до нас долетает бесконечно серый звук моря.Шипение,медленное продвижение вверх,и немного вбок,мимо плит и туч,сквозь марево сна и дожди.
Это всего лишь море,не волнуйся.

А сегодня зима.И мы смотрим клипы Residents.
Завтра наступит осень,и я буду скачивать из интернета короткометражки некрореалистов.

Четыре человека на фото.
Это Джерри и его друзья.Огромный байкероподобный Хэнк,угловато-очкастый Боб и филигранно-чернокожий Джим.они стоят чуть поодаль от сверкающей на солнце заправочной.Позади них расстилается море...
Четыре шага вверх,по белым ступенькам,освещённым лучами солнца.бесконечная дорога в Ад.



Какие они,Хищные рыбы внутренних морей Мелового Периода?



Прах бежит по полю к светлому покосившемуся зданию.Прах тяжело дышит.Прах взбегает под самую крышу,по кривой рушащейся лестнице.Прах разбивает окна.Прах чувствует запах сострадания-мягко-лучащийся зелёный дым.Прах зовёт Мегелина.

Никто не шевелится в кладовке.Я соврал.Царь обезьян,восседающий над светом жёлтых лампочек более не существует.Я поцеловал его.Перед тем,как в первый раз вошёл туда, в кладовку.Теперь он вечно разлагается снаружи.
Он остался разлагаться снаружи,а я потными пальцами пытаюсь скрыть следы своего преступления.
Маленькая чёрная голова очень серьёзно смотрит на меня из-за ветхой насквозь пропылившейся шубы.Я понимаю,что никогда в жизни не выберусь из этого места,и делаю шаг вперёд.


Теперь моих губ касается лёгкое щекочущее дуновение.Как будто по лицу бежит воздушно мягкий длиннолапый паук.Это поцелуй.
Я открываю двери и впускаю ветер в этот мир.



Я стою на автобусной остановке.Я вдыхаю воздух.Я сделал всё,что нужно.
Листья над головой и под ногами созданы посредством компьютерной графики.Они прекрасны.В моих наушниках-поскрипывание и шелест minimal techno.
Мои глаза созерцают ужасы Рая,узоры космических ям,и зарытые в леденящем ночном воздухе звёзды.зелёные и белые,закопавшиеся в воздух,как акульи зубы в песок.
В белоснежный невидимый песок на берегу бесконечно серого невидимого просто-моря.

Закопавшиеся легко,не-понастоящему и Насовсем.


Теперь я более не вечен.
Я-сама Вечность
Навсегда
Хис

Он остался дожидаться снаружи,а я дрожащими пальцами рвал на части листья.Жёлтые Листья .
Он превратился в ядовитый сироп и потёк по разноцветному небу,а я целый вечер ждал его внутри,под светом наполненных бутылками холодильных камер,в запахах старых кошек и снов.
Прекрасно быть больным.Прекрасно просыпаться,чувствуя недомогание в конечностях.Когда подташнивает и холодит голову,а мысли-свежие-свежие и прекрасные как листья.
Интересно,только во мне в процессе выблёвывания шлаков из тела просыпается неодолимое желание дарить нежность и ласку,и в больших количествах получать их же взамен?
Прекрасно в первый раз,отравившись алкоголем,попасть в больницу.Сидеть в стерильной комнатке в окружении грустно причитающих врачей-старушек,получать душистые уколы в вены и неловко,но вместе с тем изящно опираясь на кушетку-блевать блевать..
Я могу говорить о рвоте часами.Больше таких людей нет,я точно знаю.
Есть ещё брутальные дэт-металисты;но им говорить,думать и грезить о рвоте просто положено по статусу.
Они стараются нагнать на людей омерзение,а я нет.Мне на самом деле нравится рвота.
Блюющий организм эстетичен как хрупкая бабочка.
Эстетичен,токсичен,ЛИСичен.
Пик Любви между двумя одушевлёнными существами наступает в тот момент,когда одно из этих существ отчаянно хлёстко и напористо блюёт,а другое всеми силами старается засунуть свой язык в обожаемый перепачканный рот и слизать хотя бы грамм,хотя бы капельку горькой жижи,лунного эликсира.
Уверяю вас,если вы ещё ни разу не испытывали подобного желания,вы не Любили.
Да,вероятней всего это была не Любовь,а что то другое..
Блевать прекрасно.

Прекрасно было бы,если б из отрезвителя меня забрала не мама,а кто-нибудь другой.
Мама неповторима.На лице её скользит выражение,которое мне больше всего хочется назвать жалостливой циничностью.Ну или циничной жалостливостью.С ней нельзя очиффляться,нельзя меланхольничать.С ней надо аккуратно вышагивать по начищенному дождём асфальту и столь же аккуратно острить.Острить не смотря на практически предкоматозное состояние.Это прекрасно,да.
Но если бы вчера за мной пришёл кто-нибудь другой,это было бы...я даже затрудняюсь объяснить как.
Если бы это был по-настоящему Дорогой Человек,который под маской злобноватой ироничности прятал полные живого сочувствия и тепла глаза,который подошёл бы ко мне неторопливо,как будто не горя особенным желанием приближаться к корчащейся тушке,но подойдя вплотную,обнял бы плотно,решительно и Совсем_Любя,я бы сейчас был в тысячу раз счастливее,чем кто бы то ни было этим вязким удушающим утром.


Лето-это Тьма.
Лето-это манифестирующая материя.
Двигающаяся,пузырящаяся чёрная живая и неживая материя.
Это мрачное время.
Надо ждать Сентябрь.Напитанный полупрозрачной мудростью Сентябрь.Ждать по-настоящему.Очень ждать.

Две недели взаперти-это нормально.Солнце встанет.
Маленький друг-наркоман рассказывает мне о Любви

Любовь - одинокая мечта о полёте туманного сгустка спермы к самому центру Солнца.

Маленькому другу-наркоману требуется помощь
Он лежит совсем один,под кромешными влюблёнными камнями в поле;лежит и улыбается в дрожащее небо
Прямо в недра Чёрной Разлагающейся Луны
Чёрный серп посреди вибрирующего безмолвия и прозрачных пелён
Ну да,мы всё ещё с Вождями.Всё ещё не бросили Своих.

"Солнце встанет не из-за камней,Солнце встанет из-за Меня"-говорит Он.
"Мой маленький друг-наркоман!"-восклицаю я,-"каким образом!?"
"Потому что я есть Царь и Средоточие Любви в этой крохотной грешной вселенной"-отвечает Он,-"не веришь?..слушай..

Солнце встанет из Прорехи.Прямо Оттуда.Из невидимой бреши,проделанной в основании твоей души.Из бесцветной трещины.Из Разлома.Из дефекта в фундаменте.
Ты полагаешь,что тебе давно уже удалось эту щель замазать?..ну да,конечно.Водрузил на неё целое Царство,герой...и всё таки в мгновения,когда радости становится уж слишком много,Основание напоминает о себе,не так ли? Ты и сам чувствуешь..

Когда СИНЕЕ-СИНЕЕ-СИНЕЕ небо над полем,а посреди-чёрная молния.Когда БОЛЬШОЕ-БОЛЬШОЕ-БОЛЬШОЕ небо над полем-и вдруг-расколото надвое.
Знакомая картина?
Ну так послушай.
Не пытайся заделать.не мажь её.
Солнце встанет именно с той стороны.
ОГРОМНОЕ СОЛНЦЕ-АСВЕНЦИМ.
Где радость,и свет,и день без конца.
И белое нетварное свечение над головами

Ну ты ведь и раньше догадывался о чём то подобном,ведь правда.Когда раз за разом слушал ту грустную песенку,исполняемую весёлым прокаженным негром.весёлым прокаженным индусом.весёлым прокаженным человеком.
Когда всеми силами пытался вступить в ряды ваххабитов,внимал словам старого дедушки на лавочке о Возлюбленном,чей поцелуй-аусвайс в Ничто.Когда рассуждал о негациях.Когда молился на Фильку Шквореня.Когда планировал взорвать магазин,торгующий мехами.Когда слушал остервенелый хардкор.Когда рвался с облачёнными в кастеты кулаками защищать лисиц.

Теперь-время пришло.Две недели взаперти-и Солнце поднимается вверх.
Твой Господин восстаёт из чёрной молнии,из бесцветной бреши в нигде.
Поцелуйся с Ним.

Но не пугайся.это всё случится лишь тогда,когда Я этого захочу.Ибо Я есть средоточие всего света и Любви в грешной вселенной"


Мой маленький наркоманский друг хочет встать.
Мы пойдём гулять.Далеко по рельсам.в громадное зелёное поле,где мы построим Церковь.

Временами мне действительно кажется,что трещины нет.
Временами мне начинает казаться,что моя Трещина красит волосы в полосатые цвета и имеет страничку вконтакте.ру.
Если это так-волноваться не о чем.Нельзя вырвать из себя то,что не существует.Того,чего нет.Трещину я имею в виду.

Есть один человек,который будет гнить заживо потому что я так этого хочу
Есть вероятность,что сегодня я выпью на два стакана чая больше чем обычно,и таки навещу наконец то обезумевшего друга.
Так же есть вероятность,что грядущая Осень станет океаном,в котором я с превеликим удовольствием растворюсь.
Прямо как Йозеф Менгеле в тёплых солёных водах.Его не утопили агенты Моссада,нет.Смертные,чьи лица измазаны в земле не в силах погубить ангелическое Существо,как бы сильно им этого не хотелось.
Мой маленький друг-наркоман считает,что грядущая Осень станет последней Осенью в его жизни.Я смеюсь и говорю ему,что он сопливый говнюк,похожий на молодого Юрия Шевчука.
Через час мы выпьем чаю и разойдёмся по углам.
[371x479]