судьи встанут, встанут,
судьи мертвы.
белые, белые мантии
даст им снег.
встанут судьи в париках прошлогодней травы,
заслышав скрип наших чёрных, чёрных телег.

чтобы вершить приговор, судьи не взяли мечи;
мы едем на суд через бор, сами себе палачи.
чтобы вершить приговор, судьи не взяли мечи;
мы едем на суд через бор, сами себе палачи.

судьи сядут в кружок
у развилки дорог,
мимо промчимся мы —
тени, тени во мгле.
тронут судьи каждого ольховым прутом,
сзади поставят перстами на стылой земле.

чтобы вершить приговор, мы едем на плахи свои
сквозь заколдованный бор, сами себе палачи.
чтобы вершить приговор, мы едем на плахи свои
сквозь заколдованный бор, сами себе палачи.

с Ильей Кормильцевым

Уже наверно мало кто помнит, как на заре развития интернета, группа энтузиастов и поклонников русского рока тусовалась на IRC канале #aquarium.ru. Это было покруче фейсбука. Честно говоря, я уже и сам про все это забыл. Но недавно, разгребая завалы старых файлов, нашел полный транскрипт беседы с Ильей Кормильцевым 15 Августа 1999 года. В непринужденной беседе упоминаются Бутусов, Умецкий, Гребенщиков, Кинчев, Шевчук, Сакмаров, Настя, Инна Желанная, Кобзон и Путин. Дюша тоже присутствует в чате. Задержался после предышествовавшей беседы с ним и Ляпиным. Помимо самого Кормильцева под псевдонимом в чате присутствуют завсегдатаи:

MOPO3OB - это я (на момент чата в Москве)
Sergey - это Сергей Варюшкин из Тольятти
Gupta_Vidya - это Виталий из Израиля

Кто скрывается за прочими псевдонимами уже покрыто мраком тайны
отсель:
http://morozoff.livejournal.com/170169.html

(перепост от 06.01.2008 г...

Илья Кормильцев, манифест Ультракультуры....)

и далее по стрелке --->http://www.ultraculture.net/

Любое качество диалектично. Берем виртуальность - возможность создания новой альтернативной реальности. Реальность можно творить. Творить нельзя реальное. Реальное не создано человеком, реальность же создается именно им, это то, что люди договорились воспринимать. Виртуальность дает возможность творить реальность, не имеющую материального адеквата, которая живет по законам, предписанным фантазией и желанием ее творца и не ограничена законами, присущими реальному. Потому что то, что создается из материальных элементов, как минимум подчиняется законам физики. Если посмотреть, как летает все и перемещается в компьютерной графике – оно же никаким законам физики не подчиняется! Оно подчиняется только законам воображения. Это минус, потому что открывает новый фронт манипуляции, про которую еще в 60-е годы замечательный какой-то итальянский фантаст, имени сейчас не помню, написал рассказ «Онирофильм» - о людях, которые сидят в коробках и смотрят фильм, который воспринимают как реально проживаемое сновидение. Такой прототип «Матрицы». И весь смысл жизни для них – заработать, чтобы из этой коробки вообще никогда не выбираться, чтобы достаточно денег было на счету, чтобы человек постоянно пребывал в этой иллюзии. То есть это новый инструмент могущественный манипуляций. Потому что вот взять, к примеру, крестьянина, который живет в традиционном обществе. Ему нельзя сказать, что репа это не репа морковь это не морковь, что сеять надо зимой, а отдыхать летом. Законы сотворенного мира, законы реального, для него проступают постоянно. Он их, конечно, превращает в законы реальности, на этом построена мифология, появляются предания, заветы и т.д. Но то, что человек при этом близок к реальному, создает для манипуляций довольно четкий предел. У манипуляции образной, в виртуальном пространстве, пределов манипуляции гораздо меньше. Однако плюс виртуальности – в том, что человек может создавать свою собственную реальность. Сидит перед компьютером девятиклассник и в флэш-графике создает свою новую реальность, в которой он корректирует то, что ему не нравится в этом мире, где побеждает какой-то герой правильный, допустим. Это новая ступень творчества. Люди понимают, что они могут создать мир, хотя бы в виртуальности, таким, каким им хочется, а не таким, каким его кто-то навязывает или предписывает.

Я думаю, всякий человек, обладающий базисным уровнем сознания, не может не ощущать себя участником борьбы - не обманывая себя, не впадая в состояние духовной смерти. Конечная цель борьбы - это свобода. Которая в данном случае есть познанная необходимость. А познанная необходимость для человека, в моей философии, это преодоление человеческого в человеке. Преодоление не в деструктивном смысле уничтожения человека, а в смысле выхода на новый этап диалектического развития.

Но мысль, что все можно изменить какой-то революцией, восстанием, это глупость. Потому что поле боя в конечном счете – сам человек. Должен быть изменен сам человек

…эти процессы все ближе подводят человека к той черте, когда он вынужден будет реформировать самого себя. А это очень важный аспект. Я думаю в эволюции. Он непосредственно связан с осуществлением метафизических задач истории Космоса. В этом смысле я придерживаюсь предположений о том, что в рамках человека как он есть глобальные противоречия и глобальные конфликты, проблема бытия не будут разрешены. То есть человек - только определенный этап в эволюции некоего процесса, который мы называем духом, сознанием, как угодно. А что такого, собственно, ценного в человеке? С возрастом все чаще задумываешься: а так ли совершенно твое тело? Человек как форма существования не обладает никакой идеальностью. Идеальностью обладает человеческий дух.

Главным во всём мире было крушение Великих Проектов Модерна, в результате которых человечество утратило родовой смысл существования. В результате этого мир сейчас – жалкое ничтожное место, внутренне готовое к своей гибели и тайно осознающее ее заслуженность. В России сила этого удара и его острота была наибольшей, но ни один регион (за исключением, возможно, Латинской Америки) не остался незатронутым. Средний человек не изменился внутренне, но утратил необходимость тяготиться своим состоянием. Впрочем, это только начало – всё самое интересное еще впереди.

Полная капитализация всей сферы человеческой деятельности, превращение всего в товар при требовании постоянной экспансии — бессмысленны и невозможны. Даже вещи не могут до конца превращаться в товар. Товар, в понятиях капитализма, — это не изделие, не предмет и не ценность даже; товар — это способ приращивать капитал. Товар интересен до тех пор, пока его можно произвести и продать. Товарное производство — это сокрытие прибавочного наслаждения: человек наслаждается, производя капитал. Капитализм — это психологическая проблема. Это модель социального вечного двигателя, и, как любой вечный двигатель, капитализм абсурден.

Насилие связано с любой властью. Есть какая-то странная иллюзия, что когда действует иерархическая модель управления, то насилия не то что меньше, а оно как бы иного качества. Но когда тебя насилуют, тебе уже не до идеологических убеждений…Есть даже устойчивый оборот: монополия государства на насилие. В конце стоит задача — добиться безусловного подчинения.

Сейчас в Европе происходит легализация легких наркотиков, марихуаны. Потому что стоит конкретная проблема: занять чем-то большие массы люмпенизующихся средних классов. Марихуана делает всю жизнь зоной отдыха. Легализация легких наркотиков связана с новой для Европы проблемой «новой бедности» и «новой безработицы». Огромные массы людей в Европе не работают. Или работают чисто формально — такой евросоциализм… Алкогольные бунты еще возможны, а травяной — я себе даже не представляю.

Однажды в офисе издательства вдруг выключился ток. Погасли лампы, экраны, жалобно пискнуло нечто аварийное в стене, смолк кондиционер, принтер подавился страницей дневника политзаключенного. “Вот так вот однажды вдруг, без афиш, и кончится жизнь”, — пошутил я. Илью это возмутило. Он был решительно против банального изображения смерти как неожиданной темноты. Мы стали выдумывать более точную сцену. Комната наблюдателя, конечно, остается, а не тонет во тьме. Никуда не девается и вид за окнами. Исчезает тот, кто смотрит. Происходит это не мгновенно, поскольку целостность наблюдателя — фикция. Наблюдатель ходит по комнате, раскладывая свои части по ящикам. Записывает все воспоминания и навыки на диск. Аккуратно кладет глаза в шкатулку, а голову, сняв, оставляет в большом ящике стола. Продолжает расшнуровываться. Сохраняя еще немало способностей, ноги ставит в шкаф. Руки накрывают торс коробкой, а сами прячутся на полках. Теперь мы имеем комнату, в которой есть на что, но больше некому смотреть.

http://magazines.russ.ru/druzhba/2007/12/cv14.html

Музыку ведь редко воспринимают серьезно. Мое глубокое убеждение, что средний человек боится музыки. Музыка — разрушитель его обыденного мироощущения. Она бесплотна, но способна воздействовать. Она не обязательна, поскольку создается искусственно, но в то же время всегда присутствует везде — в шумах, в ритмике. Это тайна, которая разрушает линейный мир причинно-следственных связей. Попробуйте поставить обычному человеку серьезную музыку и заставьте его ее слышать (а не слушать), то есть чтобы она звучала не просто как фон. Вы увидите, как ему будет неуютно. Именно поэтому он нуждается в таком количестве как бы «стертой» музыки, которая создавала бы впечатление, что музыка есть, но в то же время убивала бы ее сущность. Огромным количеством такой музыки, звучащей вокруг, современный человек загораживается от тайны музыки настоящей. То есть музыка звучит, чтобы ее не слышать.

Книга… - это идеальное оружие, потому что оно не ставит своей задачей никого уничтожить. Но она меняет того, кто ее читает. Она сражается не на внешнем поле боя с противником, а на внутреннем. Листовка, подброшенная в окоп, перетягивает солдат из одного лагеря в другой, а чаще даже не солдат, а равнодушное гражданское население оккупированных территорий. Книга должна пробуждать. Она должна самого человека обращать на сопротивление манипуляциям. И в этом смысле она является оружием. Оружием в самом прямом смысле этого слова, гораздо более уместным, чем автомат, хотя ситуации, когда одной только книгой не обойдешься, тоже имеют место быть. Но чем больше людей завоюет книга, тем меньше вероятность того, что понадобится автомат, или меньше выстрелов придется произвести.

Искусство от культуры именно тем и отличается, что культура - это воспроизводство одного и того же в одних и тех же формах, а искусство - это отказ от этих форм и разрушение... постоянный уход от присвоения. Любая форма, которая уже присвоена социумом, которая ритуально воспроизводится, сразу же теряет всё своё мироизменяющее содержание.

Мысль моя сводится к тому, что существует искусство ангажированное - осознанно ангажированное искусство, в котором высказаны конкретные призывы социального характера, и искусство настроения, которое передает дух эпохи. "Музыка революции", как называл это Блок.

Возвратиться назад невозможно. Этого не позвонят те силы, которыми контролируется Космос. У Космоса есть история, она идет из точки «а» в точку «б», и значит, путь этот предписан изначально. И линейное время как раз создано и существует для того, чтобы эта история могла осуществляться. Поэтому попытки повернуть назад - даже с самыми благими побуждениями приводят к тому, что если ты притормозил во имя добра, это побуждает идущее вперед зло. Я не то чтобы не верю во всякие консервативные и архаизирующие учения – я просто убежден, что они бессильны, что они не являются решением проблем, по большому счету. И в этом смысле метафизический протест всегда связан с модернизмом, то есть именно и изменениями, модернизацией реальности. В этом смысле проблема не в том, что мир идет туда или не туда и надо его остановить. Нет, идея не в том, чтобы остановить движение, а чтобы дать ему осуществиться не в тех целях.

...я убежден, что одной из болезней нашего века является преувеличенное внимание к самоидентификации человека, к его специализации. К сожалению, это преувеличенное внимание является отражением объектного характера современного мира. Для того чтобы манипулировать человеком, надо превратить его из субъекта в объект. Нужно как-то его обозначить: фашист, коммунист, патриот, поэт, политик, актёр. Чтобы можно было в любой момент эту идентификацию ему налепить, а потом манипулировать ею по законам присущим данному жанру…

Нам объяснили, что исследовать внешний космос слишком дорого, а внутренний - слишком опасно, нас обещали сделать равными Богу, а превратили в занятое изнурительной и бессмысленной суетой стадо потребителей, поклоняющихся "кумирам на час". Более того, выбросив из нашей жизни все, что не может быть измерено Числом, нас пытаются лишить даже той качественной автономии, что присуща любому свободному животному или ребенку, низведя до уровня элементарных частиц.

Расширение взгляда на вещи, знание всегда спасает от манипуляций. Чем больше у тебя информации, чем больше ты понимаешь, тем труднее твоим мнением манипулировать. И, конечно, в интересах манипуляции создание стереотипов, создание одномерных, одноклеточно мыслящих людей, которыми удобно манипулировать. Человеку не дают задуматься. И само мышление абстрактное спекулятивно объявляют пустой тратой времени.

08.10.2004
KM.RU Литература

Корр.: Ориентируется ли издательство «Ультра.Культура» на какую-то уже существующую читательскую группу или старается своего читателя «воспитать»?



Илья Кормильцев: Да, у нас есть ориентир. Наши книги, разумеется, читают самые разные люди, но если брать наиболее активную часть нашей аудитории, то ее можно определить как молодых политизированных, социально активных - по крайней мере, в области мысли и на уровне фразы - представителей гуманитарной интеллигенции в возрасте от 25 до 35 лет, а также студенчество. Это люди, которые посещают небольшие книжные магазины и интеллектуально ориентированные клубы. Наверное, среди наших читателей это самый распознаваемый тип, на них мы в первую очередь и ориентируемся.



Корр.: Есть ли среди проектов издательства «Ультра.Культура» проекты, успешные в коммерческом плане?



И.К.: Есть, хотя это и не такие проекты, чей коммерческий размах можно было бы назвать абсолютным, потому что ничего сопоставимого с успехом Донцовой или Акунина у нас нет и по определению быть не может. Но если сравнивать с нашими средними тиражами, то неожиданно успешной оказалась книга Дмитрия Нестерова «Скины». Надо сказать, что «Скины» - это такой маленький коммерческий феномен. Первый роман молодого и никому известного автора нашел очень большой спрос и стал одним из самых тиражных произведений, вышедших в нашем издательстве. Другой вопрос, как относиться к этому успеху, радоваться ему или нет…



Корр.: А как к этому относитесь лично Вы?



И.К.: Как издателя он меня, конечно, радует, как социального провокатора - тоже. Для меня национализм - это инфантильный этап развития протестного сознания, с которого можно начинать, но на котором плохо задерживаться. Морального кризиса, противоречия у меня успех «Скинов» не вызывает. Книга – документ, факт, и, как любой факт, это палка о двух концах. Последствия, которые могут возникнуть по прочтению книги Нестерова, тоже неоднозначны. Они могут оказаться глубоко противоположными тем, что входили в замысел автора. Это очень реалистический, очень честный и очень правдиво написанный роман, который показывает явление таким, какое оно есть. Поэтому для человека, который имеет свою точку зрения на вещи, описанные Нестеровым, он служит не агитационно-пропагандистским произведением, а романом-предупреждением. Роман Нестерова – источник, который помогает многое понять в экстремальном национализме. Например, то, что он находится в непростых симбиотических отношениях с государственным аппаратом насилия. Очень хорошо видно, что экстремальный национализм - это резерв государственного насилия, к которому прибегают в тех случаях, когда нельзя вмешиваться самим. Я считаю, что «Скины» - это нужная книга.



Корр.: Какими проектами издательства Вы гордитесь?



И.К.: Начнем с того, что я больше всего горжусь «Ультра.Культурой» как проектом. Поскольку мы маленькое издательство, мы не можем себе позволить роскошь выпускать «балласт» ради того, чтобы обеспечивать большие совокупные тиражи. Мы стараемся, чтобы каждый наш проект доставлял нам удовольствие. Но, если что-то выделять, то для меня какую-то особую ценность представляет, во-первых, «Антология анархизма и современного радикализма» и, во-вторых, «Антология поэзии битников», которая выйдет к началу осеннего сезона. Вообще, литературы подобного рода: антологий, энциклопедий, собраний документов, - хотелось бы делать больше. Другое дело, что по части производства это самые трудоемкие книги, и при нашей небольшой численности делать их в большом количестве сложно. Но мы будем стараться.

В начале осени у нас выйдет «Энциклопедия альтернативной культуры на постсоветском пространстве». Очень давно готова великолепная «Энциклопедия конопли», составленная Дмитрием Гайдуком, которая пока еще лежит в типографии, по юридическим соображениям: в связи с последними скандалами, проверяют степень конфликтности в случае ее выхода.

В середине осени появится еще одна масштабная книга, как она будет называться еще не решено, или «Путеводитель по местам силы», или «Энциклопедия сакральной географии». Это будет цветной атлас сакральных мест планеты Земля с очень серьезным текстом, описывающим различные теории касательно причин возникновения «мест силы».



Корр.: Не могли бы Вы рассказать о трудностях, с которыми приходится сталкиваться издательству?



И.К.: У нас три слоя трудностей. Один слой трудностей является общим для всех небольших издательств, независимо от их ориентации: небольшие тиражи, трудности с дистрибуцией, особенности организации российского книжного рынка… Второй слой связан с нашей направленностью - это конфликты с правоохранительными органами. Но эти трудности - тоже палка о двух концах. С одной стороны, они создают некоторые сложности в работе, а с другой стороны, эти трудности предусматривались программой издательства. Мы занимаемся только той литературой, которая содержит в себе потенциал метафизического и социального протеста. Читать далее...

Пересказанный миф

От переводчика(И.К.)
Это последнее большое произведение известного английского писателя и апологета христианства Клайва С. Льюиса (1898 - 1963). Многие полагают, что и самое лучшее. Хотя мир Льюиса настолько разнообразен (как говорит один критик, писатель мог бы трижды сменить свое литературное имя и никто бы из почитателей не догадался, что и "Хроники Нарнии" и "Просто христианство" написаны одной рукой), что всякие хвалебные оценки здесь вряд ли уместны.
Существует красивая легенда: Льюис писал эту книгу, когда его жена Джой (сама история их отношений вполне могла бы стать другой легендой) умирала от рака, и читал ей готовые главы. Когда была написана и прочитана последняя глава, случилось чудо - болезнь отступила. Эта легенда не случайна - ведь в "Пока мы лиц не обрели" речь идет об искуплении Любовью. И об искуплении Любви.
На самом деле роман был написан весной 1954 года, еще в счастливые для Льюиса и Джой времена, а сам миф о Психее и Амуре заворожил Клайва (как и многих других писателей и художников до него), когда он был еще школьником: он наткнулся на краткий пересказ этой чарующей истории, листая "Мифологический словарь" Уильяма Смита. Неоднократно он возвращался к этому сюжету: пытался написать то балладу, то поэму и даже пьесу, но всегда бросал свой труд на середине. Может быть, для того, чтобы эта книга обрела свое лицо, нужно было самому столкнуться лицом к лицу с Любовью.
Посвящается Джой Дэвидмен