Я придумал, тебя придумал тебя
От нечего делать во время дождя
Пить до утра в ожиданье рассвета -
Какая тоска! -
Я зажмурил глаза
И придумал тебя

Ты стоишь у порога в белом плаще
С черных волос на паркет стекает вода
Слишком поздно пытаться
Тебя придумать назад -
Твои тонкие пальцы лежат
На кнопке звонка

Что мне делать с тобой?
Что нам делать теперь?
Звонок прозвенит - откроется дверь
Ты войдешь в этот дом
и останешься в нем навсегда
у тебя больше нет никого
кроме того
кто придумал тебя

моя жизнь как вокзал
этот хлам на полу -
память о тех, кто ждал здесь
свои поезда
а тебе больше некуда ехать -
выпей вина -
как жестоко с моей стороны
придумать тебя

я же знал, что любовь
это игры с огнем
но как жить без огня
если дождь за окном?
Ты войдешь в этот дом
И останешься в нем навсегда
И уйдешь
Только с тем
Кто придумал тебя

мне снилось, что Христос воскрес
и жив как я и ты
идет, неся незримый вес
а на руках – бинты
идет по вымершим дворам
тоскливых городов
и слово мыслит молвить нам
но не находит слов

мне снилось – он мне позвонил
когда искал приют
и безразлично обронил
что здесь его убьют
мне снилось, что он пил вино
в подъезде со шпаной
и били до смерти его
цепочкою стальной

звучал его последний смех
переходящий в стон
мне снилось – я один из тех
с кем пил в подъезде он
проснулся я и закурил
и встал перед окном
и был весь опустевший мир –
один огромный дом

сошел на землю Гавриил
и затрубил в свою трубу
и звал на суд он всех живых
и всех лежавших во гробу
но шел уже четвертый час
и каждый грешник крепко спал
и был напрасен трубный глас
и ни один из нас не встал

труби, Гавриил, труби
хуже уже не будет
город так крепко спит,
что небо его не разбудит
труби, Гавриил, труби
на радость твоим небесам
труби, Гавриил, глухим
пока не оглохнешь сам

рассвирепевший серафим
так дунул из последних сил
что небо дрогнуло над ним
и помрачился блеск светил
но зова медного сильней
звучал из окон мирный храп
и перев собственных бледней
он выпустил трубу из лап

труби, Гавриил, труби
хуже уже не будет
город так крепко спит,
что небо его не разбудит
труби, Гавриил, труби
на радость твоим небесам
труби, Гавриил, глухим
пока не оглохнешь сам

с причала рыбачил апостол Андрей
а Спаситель ходил по воде
и Андрей доставал из воды пескарей
а Спаситель погибших людей
и Андрей закричал: "Я покину причал
если ты мне откроешь секрет!"
а Спаситель ответил: "Спокойно, Андрей
никакого секрета здесь нет!

видишь там на горе
возвышается крест
и под ним – десяток солдат
повиси-ка на нем
а когда надоест
ко мне возвращайся назад
гулять по воде, гулять по воде
гулять по воде со мной"

"Но, Учитель! На касках блистают рога
черный коршун кружит над крестом
объясни мне сейчас, пожалей дурака
а распятье оставь на потом!"

онемел тут Спаситель и топнул в сердцах
по водной глади ногой
"Ты и верно дурак!" – и Андрей зарыдав
побрел с пескарями домой

"Видишь там на горе
возвышается крест
и под ним – десяток солдат
повиси-ка на нем
а когда надоест
ко мне возвращайся назад
гулять по воде, гулять по воде
гулять по воде со мной"

у реки, где со смертью назначена важная встреча
у моста, где готовятся к страшным прыжкам
кто-то нежно кладет тебе руки на плечи
и подносит огонь к побледневшим губам

это сестры печали, живущие в ивах
их глаза словно свечи, а речи – туман
в эту ночь ты поймешь как они терпеливы
как они снисходительны к грешным и праведным нам

жены радости пьют твое время как воду
сестры печали внезапны как дождь
женам радости в тягость дороги свободы
сестры печали идут за тобою пока не умрешь

если ты попадешь туда, где воздух так тонок
смело их позови – я не буду мешать
посмотри на них так как смотрит ребенок
передай им привет и останься у них ночевать

жены радости пьют твое время как воду
сестры печали внезапны как дождь
женам радости в тягость дороги свободы
сестры печали идут за тобой пока не умрешь

негодяй и ангел
сошлись как-то раз
за одним и тем же столом
негодяю пришло четыре туза
а ангел остался с вальтом
и он отстегнул свои крылья
от плеч
и бросил на зелень сукна
а небо с улыбкой
смотрело на них
сквозь муть и плесень стекла

негодяй засунул крылья в карман
и понес их сдавать в ломбард
и на эти деньги купил себе
колоду крапленых карт
возвратился назад
и ему предложил
снова поставить на кон
а небо украдкой смотрело на них
из-за высоких окон

все кончилось так
как должно было быть –
у сказок счастливый конец
дракон умирает, пронзенный копьем
царевна идет под венец
негодяй торгует на рынке пером
и пухом из ангельских крыл
а ангел летит высоко-высоко
такой же крылатый как был

какая у этой басни мораль?
а морали нет никакой
один родится рогатым, брат,
пернатым родится другой
но каким ты был
таким ты и будешь:
видать, ты нужен такой
небу, которое смотрит на нас
с радостью и тоской

у зеленой воды у запаха тины
наблюдая восхищенно полет паутины
сумасшедший пацан бьет в пустую жестянку
сумасшедший пацан лупит старую банку
из пустого пространства из старой консервы
извлекается звук возбуждающий нервы
сумасшедший пацан бьет жутко и мерно
по заржавленным бакам по огромным цистернам

музыка на песке
музыка на песке
мы идем за ней как звери
мы волнуемся в тоске

у веселой волны у старого камня
из драной рубахи он делает знамя
из ивовой ветки он делает саблю
и бормочет какую-то абракадабру
строит замки из песка
крутит пальцем у виска
мы сжигаем деньги мы бросаем семьи
деремся па свалке из-за гулкой канистры
кухонные женщины несут сковородки
с ведром для бумаг вдаль уходят министры
и под барабанный бой
он зовет нас за собой

музыка под водой
музыка под водой
мы спешим за ней как крысы
и скрываемся в прибой
[604x401]

я не помню, как звали этот маленький город
я не помню, в каком это было столетье
но я взял тебя в руки как бедную птицу
которую ранили глупые дети

я нашептывал сказки про далекие страны
я хотел тебе сделать хоть немного приятно
я тебе обещал, что вернусь через месяц
хотя знал, что уже не приеду обратно

как мы делаем больно
тем кому дарим небо
и за сладкие речи
нам придется стыдиться
и в груди моей клетка
а в ней вместо сердца
бьется крылья ломая
эта бедная птица

я пил сладкие вина, чтобы смыть эту горечь
забывал все, что было – начинал все сначала
но на мягких постелях не узнал я покоя
потому что во сне эта птица кричала

в странном месте, где тени снова встретят друг друга
после долгой дороги после жизни постылой
одного попрошу я у доброго Бога –
чтобы бедная птица
меня простила

как мы делаем больно
тем кому дарим небо
и за сладкие речи
нам придется стыдиться
и в груди моей клетка
а в ней вместо сердца
бьется крылья ломая
эта бедная птица

если утром болит голова
значит, ночью болела душа
если утром болит голова
значит, ночью болела душа
я не слышал, как хлопнула дверь
когда моя радость ушла

вороны кричат за окном
и падает черный дождь
вороны кричат за окном
и падает черный дождь
невозможно ни есть, ни пить
когда ничего не ждешь

когда умирает тело
его хоронят под звон лопат
когда умирает тело
его хоронят под звон лопат
но когда умирает душа
она отправляется в ад

человек не может один
покуда он еще жив
человек не может один
покуда он еще жив
с этой пьянки никто домой
не уходит не заплатив

если утром болит голова
значит, ночью болела душа
если утром болит голова
значит, ночью болела душа
я не слышал, как хлопнула дверь
когда моя радость ушла

когда они окружили дом
и в каждой руке был ствол
он вышел в окно
с красной розой в руке
и по воздуху плавно пошел
и хотя его руки были в крови
они светились как два крыла
и порох в стволах превратился в песок
увидев такие дела

воздух выдержит только тех
только тех, кто верит в себя
ветер дует туда куда
прикажет тот, кто верит в себя

они стояли и ждали когда
он упадет с небес
но красная роза в его руке
была похожа на крест
и что-то включилось само собой
в кармане полковничьих брюк
и чей-то голос сказал так громко
что слышали все вокруг

"воздух выдержит только тех
только тех, кто верит в себя
ветер дует туда куда
прикажет тот, кто верит в себя"

а полковник думал мысль
и разглядывал пыль на ремне
"если воры ходят по небесам
что мы делаем здесь, на земле?
дети смотрят на нас свысока
и собаки плюют нам вслед,
но если никто мне не задал вопрос
откуда я знаю ответ?


что воздух выдержит только тех
только тех, кто верит в себя
ветер дует туда куда
прикажет тот, кто верит в себя"

темную ночь нельзя обмануть
спрятав огонь ладонью руки
счастливы те, кто могут заснуть
спят и не слышат теченья реки

но река широка, река глубока
река уносит нас как облака
двадцать тысяч дней и ночей пройдет
человек родился – человек умрет

пряди волос держа как траву
схватив твои руки как ветви ив
я себя убеждал, что уже не плыву
и смеялся от счастья, себя убедив

но теченье несло нас уже вдвоем
и вода отражалась в лице твоем
двадцать тысяч дней и ночей пройдет
человек родился – человек умрет

через двадцать тысяч дней и ночей
наши тени впадут в океан теней
чтобы дальше уже никуда не плыть
что вода унесла – водой не разлить

но река широка, река глубока
река уносит нас как облака
двадцать тысяч дней и ночей пройдет
человек родился – человек умрет

когда я проснусь
и снова буду один
под серым небом провинции
уже зажгутся огни
словно лужи глаза
словно гальки в воде
все погасшие звезды
лежат на тинистом дне
эта ночь плотнее плюшевых штор
страшней чугунных оград
я вижу только себя
везде встречаю свой взгляд

прощай, Чужая Земля
но нам здесь больше нельзя
мы стали легче тумана
мы стали чище дождя
мы вновь вернемся сюда
но кто нам скажет тогда:
"прощай, Чужая земля, прощай"

возможно, мы уже спускались с небес
или рождались не раз
какая горькая память – память о том
о том, что будет потом
шины шепчут в ночи
утешительный бред
я слышу крик в темноте
возможно это сигнал

прощай, Чужая Земля
но нам здесь больше нельзя
мы стали легче тумана
мы стали чище дождя
мы вновь вернемся сюда
но кто нам скажет тогда:
"прощай, Чужая земля, прощай"

я созрел душой для прозрачных и светлых дней
мой взор стал бел как монашеская постель
я несу свой огонь, не боясь от него сгореть
но послушай, как страшно стучится в окно метель
каждый клубок этой пурги – живой
свет фонарей отражен льдинками злобных глаз
бесы зовут наружу в стужу уйти с пургой
туда где мертва вода и дурманит газ

белые стены храните, спасите нас
без зеркал, в которых соблазн
без слов, в которых беда
молчанье – мое заклинанье
темнота – больная сестра
пока я жив, они не войдут сюда

бесы просят служить, но я не служу никому
даже тебе даже себе даже тому, чья власть
если Он еще жив наверху, то я не служу и ему
я украл ровно столько огня, чтобы больше его не красть
и бесы грохочут по крыше – такая ночь
долгая ночь для того, кто не может ждать
но она улетит быстрее, чем птица прочь
если б я точно не знал, я бы не стал гадать


белые стены храните, спасите нас
без зеркал, в которых соблазн
без слов, в которых беда
молчанье – мое заклинанье
темнота – больная сестра
пока я жив, они не войдут сюда

светла как печаль безмятежна как сон
ты влетаешь как птица садишься на пальцы
и я снова спасен
беззаботная лень безымянная тень
ты накроешь мой дом туманным крылом
и закончится день

но в безлунную ночь как бездомная дочь
не выдержав счастья по зову ненастья
ты уносишься прочь
оставляя мне пыль оставляя мне прах
унося мою душу мерцающим камнем
в бессильных когтях

ведьма или ангел птица или зверь
вернись, я оставлю открытым окно
и не запертой дверь
смерть или спасенье свет ты или тьма
если не вернешься, я впервые узнаю
как сходят с ума

мое отраженье лицо мертвеца
плывет без движенья в глубинах зеркал
в ожиданье конца
но если ты принесешь назад талисман
иней на стеклах без дыма сгорит
и разгонит туман

но если ты опоздаешь хотя бы на миг
они треснут как лед и на пол упадет
снежно-белый старик
и камень в когтях станет серым свинцом
и ты рухнешь бессильно, разбив свои крылья
рядом с мертвым лицом

окна глаза зверей огни галактик
фары ночных машин на темном тракте
если б суметь огонь надеть как платье
вы бы пришли в мой дом, ночные братья

в каждой душе есть вечный и древний голос
каждый огонь хранит первобытный зов
в темной сырой земле скрыт магнитный полюс
ночью зрачки горят как огни костров

сколько известно вам самых первых истин
отблеск луны в воде и роса на листьях?
если б суметь огонь надеть как платье
взяли б меня с собой ночные братья

окна глаза зверей огни галактик
фары ночных машин на пустом шоссе
нужно спешить: ведь солнце в своих объятьях
все испарит, что скрыто в ночной росе

стану я, стану я змеем морским
буду я охранять все кочевья китов
буду я косить желтым глазом
косить желтым глазом
глядеть на купанье детей

буду я длинный и гибкий
слишком уж страшный
чтобы быть опасным
морской змей морской буду я
слишком невероятный
чтобы быть сказкой
морской змей морской буду я

рассекающий воду резиновым телом
один на земле
так я буду жить вечно один

стану я, стану таким
после смерти

и слишком уж мудрый
чтобы быть сильным
и слишком уж старый
чтобы быть хитрым
мой змей
морской змей морской
обвивающий Землю
мой змей

стану я, стану таким, стану я
после смерти опять

черные птицы слетают с луны
черные птицы страшные сны
кружатся кружатся всю ночь
ищут повсюду мою дочь

возьмите мое золото
возьмите мое золото
возьмите мое золото
и улетайте обратно
- нам не нужно твое золото
нам не нужно твое золото
и повсюду на нем пятна

черные птицы из детских глаз
выклюют черным клювом алмаз
в черных алмаз унесут когтях
оставив в глазах черный угольный страх

возьмите мое царство
возьмите мое царство
возьмите мое царство
и возьмите мою корону
- нам не нужно твое царство
нам не нужно твое царство
твое царство – яма в земле сырой
и корона твоя – из клена

так возьмите тогда глаза мои
так возьмите тогда глаза мои
так возьмите тогда глаза мои
чтобы вас они не видали
- нам уже не нужны глаза твои
нам уже не нужны глаза твои
мы уже побывали в глазах твоих
и все что нам нужно взяли

мне снятся собаки, мне снятся звери
мне снится, что твари с глазами как лампы
вцепились мне в крылья у самого неба
и я рухнул нелепо как падший ангел
я не помню паденья, я помню только
глухой удар о холодные камни
неужели я мог залететь так высоко
и упасть так жестоко как падший ангел

прямо вниз
туда откуда мы вышли
в надежде на новую жизнь
прямо вниз
туда откуда мы жадно смотрели
в синюю высь

я пытался быть справедливым и добрым
и мне не казалось ни страшным, ни странным
что внизу на земле собираются толпы
пришедших смотреть, как падает ангел
и в открытые рты наметает ветром
то ли белый снег, то ли сладкую манну
то ли просто перья, летящие следом
за сорвавшимся вниз, словно падший ангел

прямо вниз
туда откуда мы вышли
в надежде на новую жизнь
прямо вниз
туда откуда мы жадно смотрели
в синюю высь

[344x480]
на перекрестке дорог
мне повстречался дьявол
на перекрестке дорог
мне повстречался дьявол
он сказал: ты будешь петь
но потеряешь душу
ты продашь мне душу
и получишь процент с продажи

это было когда
моя луна стала черной
это было когда
моя луна смотрела как череп
на перекрестке дорог
мне повстречался дьявол
он подарил мне струны
из жил Иуды

когда я играю
я помню, что сказал мне дьявол
и когда я пою
я помню, что сказал мне дьявол
он обещал вернуться за мной
и найти мое тело
в грязной канаве

я выпил слишком много виски
я раздвигал слишком много ног
я выпил слишком много виски
я раздвигал слишком много ног
с тех пор как мне повстречался дьявол
на перекрестке дорог

на стенах написаны злые слова,
за стеклами - злые глаза.
по небу Луна плывет как слеза
последнего ангела.
дождь в луче фонарей
становится жидким огнем.
я – как маленький мальчик с занозою в сердце
и она болит все сильней с каждым днем.

я так искал новых рук, я был согласен даже на смерть,
только бы вырвать с корнем этот посторонний предмет –
но каждые новые пальцы делают только больней…

я родился с этой занозой
и я умираю с ней…
я родился с этой занозой
и я умираю с ней…

я знаю – я был не прав.
я знаю – я часто грешил.
если ты остановишь дождь,
может быть, мне хватит сил
выйти на улицу и попытаться
стать счастливым еще один раз.
но ты не слышишь моих молитв,
а дождь идет все сильней…

я родился с этой занозой
и я умираю с ней…
я родился с этой занозой
и я умираю с ней…