Давайте вспомним уже ставшие дремучими ранние и средние восьмидесятые.
Самая продвинутая молодёжь страны активно слушала в то время героического Макаревича, заворачивающего за очередной поворот в поисках очередного дома, затем хулиганствующего Гребенщикова с опусами о телевизоре, трактористах и старике Козлодоеве, прибалтов с западными аранжировками и непонятными текстами. Ну и, конечно, фоном жизни оставался примитивный "штепсельный" радиоприёмник на кухне, продолжавший издавать звуки маршей, Радионяни, Кобзона, Пьехи и, изредка, "Мелодий и ритмов зарубежной эстрады".
И вот, посреди всего этого весёлого разнообразия, до людей дошли перезаписанные по много раз кассеты с альбомом "Алисы" "Энергия". Эта запись заставила встрепенуться и вслушаться в неслыханные ранее жёсткие тексты. А потом, в один прекрасный день, произошло и вовсе знаменательное событие. Кто-то дописал на пустое место в конце этого Костиного альбома неназванную песню никому не известной группы, и в таком виде очередная порция кассет разошлась по Москве. Под завораживающий ритм с сочетанием электроники и гитар мы впервые услышали такие слова:
Круговая порука мажет, как копоть.
Я беру чью-то руку, а чувствую локоть.
Я ищу глаза, а чувствую взгляд
Там, где выше голов находится зад.
За красным восходом - розовый закат.
Скованные одной цепью,
Связанные одной целью...
Здесь суставы вялы, а пространства огромны.
Здесь составы смяли, чтобы сделать колонны.
Одни слова для кухонь, другие для улиц.
Здесь сброшены орлы ради бройлерных куриц.
И я держу равнение, даже целуясь,
На скованных одной цепью,
Связанных одной целью...
Можно верить и в отсутствие веры.
Можно делать и отсутствие дела.
Нищие молятся, молятся на
То, что их нищета гарантирована.
Здесь можно играть про себя на трубе,
Но как ни играй, все играешь отбой.
И если есть те, кто приходит к тебе,
Найдутся и те, кто придет за тобой,
Также скованные одной цепью,
Связанные одной целью..
Здесь женщины ищут, но находят лишь старость.
Здесь мерилом работы считают усталость.
Здесь нет негодяев в кабинетах из кожи.
Здесь первые на последних похожи.
И не меньше последних устали, быть может,
Быть скованными одной цепью,
Связанными одной целью..
Илья Кормильцев "Скованные" - 1986 год
Не берусь говорить за других, но я был поражен тем, что есть в стране люди, которые могут столь лаконично, образно и точно выразить то, что мы все чувствуем, но сами сказать не можем, - как та грустная собака, лежащая у постели безнадёжно больного хозяина. Только спустя долгое время я узнал, что это была песня из альбома "Разлука" группы "Nautilus Pompilius", а текст принадлежал перу уральского поэта, полиглота, переводчика, музыканта и т.д. и т.п. Ильи Кормильцева.
Развитие этой истории знакомо, наверное, многим. Группа стала легендой, прошла через многие пертурбации и, несмотря на все проблемы, каждый раз восставала из пепла как птица Феникс. Илья и Слава порадовали поклонников многими новыми шедеврами, вспомните хотя бы альбом "Титаник". Однако, с какого-то момента пути Бутусова и Кормильцева разошлись, и теперь у каждого свои проекты и свои приоритеты.
Итак, вопросы Илье Кормильцеву.
В то далёкое-далёкое время... Почему Вы выбрали химию как специальность, и как это отразилось на дальнейшей жизни?
Бесспорно, из всех бэконианских наук химия в наибольшей степени может претендовать на то, чтобы считать себя прямой наследницей магии. Это касается не только внешних ее проявлений (огня, метаморфоз, зелий и т.п.), но и метода – во многом интуитивного и основанного на опыте адепта. На подсознательном уровне связь между поэзией, магией и химией всегда ощущалась мной очень сильно. Фауст же (явный протохимик) был любимым героем лет с тринадцати.
Как Вы оказались вовлечены в столь значительное явление русской культуры, как "свердловский рок"?
Мне случилось оказаться в нужное время в нужном месте.
В книге, описывающей создание легендарного альбома "15" группы "Урфин Джюс", трио музыкантов Пантыкин-Белкин-Назимов сравнивается с крыловскими лебедем, раком и щукой, а рок-поэт Илья Кормильцев предстаёт стоическим автором, не желающим отдавать тексты для "недоработанных" песен. Интересно было бы услышать Ваши воспоминания об этом проекте.
Я противник мемуаристики, о чем неоднократно говорил и писал. В любом деле меня всегда интересует "сухой остаток", а не то, что кто-то кому-то когда-то сказал или сделал. Мы были молоды, очень глупы, но очень энергетичны. Время было странное и нелепое. Но кое-чему удалось научиться, в первую очередь тому, что творить надо, не оглядываясь на недостаточность имеющихся в распоряжении технических средств. Первые свердловские магнитоальбомы ("Трека" и "УД") можно сравнить с атомным реактором, собранным в лесу из дерева при отсутствии
Читать далее...