К окну приникнув головой,
Я поджидал с тоскою нежной,
Чтоб ты явилась - и с тобой
Помчаться по равнине снежной.

Но в блеск сокрылась ты лесов,
Под листья яркие банана,
За серебро пустынных мхов
И пыль жемчужную фонтана.

Я видел горный поворот,
Где снег стопой твоей встревожен,
И рассмотрел хрустальный грот,
Куда мне доступ невозможен.

Вдруг ты вошла, - я все узнал,
Смех на устах, в глазах угроза.
О, как все верно подсказал
Мне на стекле узор мороза.

Вот бреду я вдоль большой дороги

В тихом свете гаснущего дня,

Тяжело мне, замирают ноги...

Друг мой милый, видишь ли меня?

Всё темней, темнее над землёю -

Улетел последний отблеск дня...

Вот тот мир, где жили мы с тобою,

Ангел мой, ты видишь ли меня?

Завтра день молитвы и печали,

Завтра память рокового дня...

Ангел мой, где б души ни витали,

Ангел мой, ты видишь ли меня?

Что ж ты ни свет ни заря в кабачок?
Выпьем, дружок!
Дома жена ожидает, не спит,
Будешь ты бит!

Жанна в комнатке чердачной
Предается думе мрачной
И напрасно свечку жжет.
Жан в кругу привычных пьяниц
Знай откалывает танец
И за кружкою поет:
"Что ж ты ни свет ни заря в кабачок?
Выпьем, дружок!
Дома жена ожидает, не спит,
Будешь ты бит!"

Жан жену отменно ценит:
"Жанна любит, не изменит..."
А жена в томленье злом,
Подскочив в сердцах к окошку,
Полотенцем лупит кошку
За мяуканье с котом.
Что ж ты ни свет ни заря в кабачок?
Выпьем, дружок!
Дома жена ожидает, не спит,
Будешь ты бит!

Пусть поплачет, потоскует...
Жан и в ус себе не дует,
И, ложась в постель, жена,
Вся в слезах о муже шалом,
До зари под одеялом
Согревается одна.
Что ж ты ни свет ни заря в кабачок?
Выпьем, дружок!
Дома жена ожидает, не спит,
Будешь ты бит!

В дверь сосед: "Позвольте свечку
Мне зажечь; откройте печку,
Поищите уголек".
Пьет и пляшет муж кутила...
Жанна свечку погасила,
С другом села в уголок.
Что ж ты ни свет ни заря в кабачок?
Выпьем, дружок!
Дома жена ожидает, не спит,
Будешь ты бит!

"Спать одной довольно странно, -
Говорит соседу Жанна, -
Кутит мой супруг сейчас.
Ох, ему и отомщу я!
Чарка стоит поцелуя.
Выпьем тоже - десять раз".
Что ж ты ни свет ни заря в кабачок?
Выпьем, дружок!
Дома жена ожидает, не спит,
Будешь ты бит!

Утро. Шепот: "До свиданья". -
"Муж вернулся? Вот терзанье!
Ох, намну ему бока!"
От жены, уже не споря,
Жан спасается, чтоб с горя
Пить и петь у кабака.
Что ж ты ни свет ни заря в кабачок?
Выпьем, дружок!
Дома жена ожидает, не спит.
Будешь ты бит!

Перевод Вс. Рождественского

ТРЕТИЙ МУЖ
(Песня в сопровождении жестов)

Мужья тиранили меня,
Но с третьим сладить я сумела:
Смешна мне Жана воркотня,
Он ростом мал, глядит несмело.
Чуть молвит слово он не так -
Ему надвину я колпак.
"Цыц! - говорю ему, -
Молчи, покуда не влетело!"
Бац! по щеке ему...
Теперь-то я свое возьму!

Прошло шесть месяцев едва
С тех пор, как мы с ним поженились, -
Глядь, повод есть для торжества:
Ведь близнецы у нас родились.
Но поднял Жан чертовский шум:
Зачем детей крестил мой кум?
"Цыц! - говорю ему, -
Вы хоть людей бы постыдились!"
Бац! по щеке ему...
Теперь-то я свое возьму!

Просил мой кум ему ссудить
Деньжонок, хоть вернет едва ли.
А Жан за кассой стал следить
И хочет знать - куда девали?
Пристал с вопросом, как смола...
Тогда я ключ себе взяла.
"Цыц! - говорю ему, -
Не жди, чтоб даже грошик дали!"
Бац! по щеке ему...
Теперь-то я свое возьму!

Однажды кум со мной сидит...
Часу в девятом Жан стучится.
Ну и пускай себе стучит!
Лишь в полночь кум решил проститься.
Мороз крепчал... Мы пили грог,
А Жан за дверью весь продрог.
"Цыц! - говорю ему, -
Уже изволите сердиться?"
Бац! по щеке ему...
Теперь-то я свое возьму!

Раз увидала я: тайком
Тянул он с Петронеллой пиво
И, очевидно под хмельком,
Решил, что старая красива.
Мой Жан на цыпочки привстал,
Ей подбородок щекотал...
"Цыц! - говорю ему, -

Ты - просто пьяница блудливый!"
Бац! по щеке ему...
Теперь-то я свое возьму!

В постели мой супруг неплох,
Хотя на вид он и тщедушен,
А кум - тот чаще ловит блох,
К моим желаньям равнодушен.
Пусть Жан устал - мне наплевать,
Велю ему: скорей в кровать!
"Цыц! - говорю ему, -
Не вздумай дрыхнуть!" Он послушен...
Бац! по щеке ему...
Теперь-то я свое возьму!

Перевод Вал. Дмитриева

Я буду ждать тебя мучительно,
Я буду ждать тебя года,
Ты манишь сладко-исключительно,
Ты обещаешь навсегда.

Ты вся - безмолвие несчастия,
Случайный свет во мгле земной,
Неизъясненность сладострастия,
Еще не познанного мной.

Своей усмешкой вечно-кроткою,
Лицом, всегда склоненным ниц,
Своей неровною походкою
Крылатых, но не ходких птиц,

Ты будишь чувства тайно-спящие,
И знаю, не затмит слеза
Твои куда-то прочь глядящие,
Твои неверные глаза.

Не знаю, хочешь ли ты радости,
Уста к устам, прильнуть ко мне,
Но я не знаю высшей сладости,
Как быть с тобой наедине.

Не знаю, смерть ли ты нежданная
Иль нерожденная звезда,
Но буду ждать тебя, желанная,
Я буду ждать тебя всегда.

Мать ГИДОСАНСИ
963-1010

Вспомнит ли меня
Он спустя годы или
Забудет совсем?
Только тогда пусть этот
День станет последним днем.

Госпожа ИДЗУМИ СИКИБУ
976-1034

Скоро умру, но,
Пока жива, надеюсь
Увидеть тебя,
В последний раз, чтобы там,
Куда уйду, вспоминать.

Госпожа ХОРИКАВА
годы жизни неизвестны

Он не ответил,
Любит меня ли же
Чувства угасли?
Мои мысли спутались,
Как пряди черных волос.


ФУДЗИВАРА-НО пСИЦУНЭ
1169-1206

В постель в одеждах
Лягу зимним вечером.
Но согреться мне
Трудно, все слушаю песнь
Сверчка под половицей.

умер в 998 году

Как ей рассказать
О том, что живет в душе?
Легко ли понять?
Любовь так же жжет меня,
Как жаровня Ибуки.

953-974

Только ты одна
Стала тому причиной:
Жизнь я не берег,
А вот сегодня молюсь,
Чтоб длилась вечно она.

Знаю, нет вокруг
Никого, кто скажет, что
Я - его печаль.
Стоит ли радоваться,
Принадлежа лишь себе.

Жизнь потеряла
Значение без тебя.
Но мы встретимся,
Даже погибнув в волнах
У залива Нанива.

Мы в разлуке, но
На вершинах Инаба
Прислушиваюсь
К шепоту горных сосен:
Я снова вернусь к тебе.

Кабы нас с тобой да судьба свела,
Ох, веселые пошли бы по земле дела.
Ни один бы нам поклонился град,
Ох, мой родный, мой природный, мой безродный брат.

Как последний сгас на мосту фонарь
Я кабацкая царица, ты кабацкий царь!
Присягай, народ, моему царю,
Присягай его царице,всех собой дарю.

Кабы нас с тобой да судьба свела,
Поработали бы царские на нас колокола.
Поднялся бы звон по Москве-реке
О прекрасной самозванке и ее дружке.

Нагулявшись, наплясавшись на земном пиру,
Покачались бы мы, братец, на ночном ветру.
И пылила бы дороженька белым бела,
Как бы нас с тобой да судьба свела.

Бьют часы, возвестившие осень:
тяжелее, чем в прошлом году,
ударяется яблоко оземь -
столько раз, сколько яблок в саду.

Этой музыкой, внятной и важной,
кто твердит, что часы не стоят?
Совершает поступок отважный,
но как будто бездействует сад.

Всё заметней в природе печальной
выраженье любви и родства,
словно ты - не свидетель случайный,
а виновник ее торжества.
1973

Б.Ахмадулина

Не узнавай, куда я путь склонила,
В какой предел из мира перешла...
О друг, я все земное совершила;
Я на земле любила и жила.

Нашла ли их? Сбылись ли ожиданья?
Без страха верь; обмана сердцу нет;
Сбылося все; я в стороне свиданья;
И знаю здесь, сколь ваш прекрасен свет.

Друг, на земле великое не тщетно;
Будь тверд, а здесь тебе не изменят;
О милый, здесь не будет безответно
Ничто, ничто: ни мысль, ни вздох, ни взгляд.

Не унывай: минувшее с тобою;
Незрима я, но в мире мы одном;
Будь верен мне прекрасною душою;
Сверши один начатое вдвоем...

Она была полураздета,
И со двора нескромный вяз
В окно стучался без ответа
Вблизи от нас, вблизи от нас.

На стул высокий сев небрежно,
Она сплетала пальцы рук,
И легкий трепет ножки нежной
Я видел вдруг, я видел вдруг.

И видел, как шальной и зыбкий
Луч кружит, кружит мотыльком
В ее глазах, в ее улыбке,
На грудь садится к ней тайком.

Тут на ее лодыжке тонкой
Я поцелуй запечатлел,
В ответ мне рассмеялась звонко,
И смех был резок и несмел.

Пугливо ноги под рубашку
Укрылись: "Как это назвать?"
И словно за свою промашку
Хотела смехом наказать.

Припас другую я уловку!
Губами чуть коснулся глаз;
Назад откинула головку:
"Так, сударь, лучше... Но сейчас

Тебе сказать мне что-то надо..."
Я в грудь ее поцеловал,
И тихий смех мне был наградой,
Добра мне этот смех желал...

Она была полураздета,
И со двора нескромный вяз
В окно стучался без ответа
Вблизи от нас, вблизи от нас.

...Снова один я. Опять без значенья
День убегает за днем,
Сердце испуганно ждет запустенья,
Словно покинутый дом.

Заперты ставни, забиты вороты,
Сад догнивает пустой...
Где же ты светишь, и греешь кого ты,
Мой огонек дорогой?

Видишь, мне жизнь без тебя не под силу,
Прошлое давит мне грудь,
Словно в раскрытую грозно могилу,
Страшно туда заглянуть.

Тянется жизнь, как постылая сказка,
Холодом веет от ней...
О, мне нужна твоя тихая ласка,
Воздуха, солнца нужней!..

ОСЕННЯЯ ПЕСНЯ

Долгие пени
Скрипки осенней
Зов неотвязный,
Сердце мне ранят,
Думы туманят,
Однообразно.

Сплю, холодею,
Вздрогнув, бледнею
С боем полночи.
Вспомнится что-то.
Все без отчета
Выплачут очи.

Выйду я в поле.
Ветер на воле
Мечется, смелый.
Схватит он, бросит,
Словно уносит
Лист пожелтелый.

(Перевод В. Брюсов)


***

ОСЕННЯЯ ПЕСНЬ

Осень в надрывах
Скрипок тоскливых
Плачет навзрыд,

Так монотонны
Всхлипы и стоны -
Сердце болит.

Горло сдавило,
Пробил уныло
Тягостный час

Вспомнишь, печалясь,
Дни, что промчались, -
Слезы из глаз.

Нет мне возврата,
Гонит куда-то,
Мчусь без дорого -
С ветром летящий,
Сорванный в чаще
Мертвый листок…

(Перевод А. Ревич)

«Во имя свое» любовь через жизнь, «во имя твое» — через смерть.

М.И. Цветаева

Любить — видеть человека таким, каким его задумал Бог и не осуществили родители.

Не любить — видеть человека таким, каким его осуществили родители.

Разлюбить — видеть вместо него: стол, стул.


М.Цветаева

Гонит ветер
туч лохматых клочья,
снова наступили холода.
И опять мы
расстаемся молча,
так, как расстаются
навсегда.
Ты стоишь и не глядишь вдогонку.
Я перехожу через мосток...
Ты жесток
жестокостью ребенка —
от непонимания жесток,
Может, ни день,
может, ни год целый
эта боль мне жизнь укоротит.
Если б знал ты подлинную цену
всех твоих молчаний и обид!
Ты бы позабыл про все другое,
ты схватил бы на руки меня,
поднял бы
и вынес бы из горя,
как людей выносят из огня.