я могу влюбиться в другого и разорвать наш безупречный рай.
мои руки в крови, тебя рядом нет, окно разбито... ну что же, прощай.
шелест платья, пальто, пятнадцать шагов до двери, лестница.
все закончилось, мальчик мой, и руки чешутся вешаться.
и мы сильные, храбрые, до тупости гордые дикие звери.
нам подавай страданья других, удары в закрытые двери.
мы молча раны свои шершавым языком зализываем-затягиваем.
а вы бейтесь, бейтесь в двери своими воспоминаниями.
кончится ночь, и я, наконец, укроюсь под одеялом сна.
меня не разбудят крики, взрывы, слезы, слова...
а ближе к ночи проснусь, зажму себя же в ладошке.
открою двери - пусть слезы льются у мышек. кошке.
шагну наружу, по лестнице - вверх, на крышу, к небу.
шепну в сознание - ты услышишь, где бы ни был:
я бы влюбилась в другого, я бы разорвала наш рай.
но я такая глупая, слабая... я сама приду. встречай.

Я бы сказала, что у него очень теплое сердце.
Если приложить ладони к его груди, то можно обжечься с непривычки, и ладони покраснеют. Если он увидит их, он упадет перед тобой на колени и будет целовать руки, поливая их слезами и словами: "Прости, я не хотел причинять тебе боль, я совершенно не умею себя контролировать!" Так будет до тех пор, пока ты не сядешь рядом с ним и не скажешь: "Ну, не надо, успокойся, пожалуйста. Ну, обожглась, с кем не бывает? У меня даже руки не болят, все хорошо!" Тогда он посмотрит на тебя, так пронзительно внимательно, заглянет в душу, оглянет твои мысли широким взглядом, и только потом, порвав напряженное молчание, скажет: "Хорошо, я тебе верю. Но если заболят - ты мне скажи, ладно?" "Ладно," - улыбнешься ты, и тут же забудешь обо всем. Прижмешься к его груди, он тебя обнимет. Будет греть тебя сердцем, чтобы ты никогда не мерзла, но так, чтобы ты не обожглась - он действительно тебя бережет.
В теплые дни, в холодные ночи, ты всегда будешь знать, где есть сердце, способное тебя согреть или помочь сбросить лишнюю температуру - для этого достаточно поцеловать, коснуться, выдохнуть и разжечь его до предела. Совсем без одежды, под тонкой простыней, ты будешь лежать на его груди, чтобы снова согреться. Согреться, согреться, согреться...
А потом настанет другая зима. Идеально белая, идеально светлая, идеально холодная. Вы будете лежать под толстым одеялом, пить горячий кофе, слушать джаз. Будет холоднее, чем обычно. Гораздо холоднее. Ты попросишь его: "Помоги мне согреться?" Он прижмет тебя к себе, но холод все равно не отступит. "Милый, мне холодно," - прошепчешь ты. Он скажет, что греет тебя, как может. Ты грустно выдохнешь и попытаешься поверить ему на слово. Тебя будет сковывать холод, потихоньку замедляя дыхание, но верить, что он тебя согреет. Согреет. Он согреет тебя! Он согреет...
Ты тихо выдохнешь и больше не вдохнешь. Прежде, чем ты закроешь глаза, он вздрогнет, почувствовав ледяной холод твоего тела. Его сердце разгорится пожаром от испуга, оно станет новым солнцем, и... И оно тебя согреет. А потом - сожжет.

скоро Новый год...
народ, мне не важно, напишите ли вы что-то в поздравлении или нет. я просто хочу много снежинок)

[показать]
Получи свой Поздравлятор

Полутемный кабинет, узкая теплая койка, шершавая ткань, из открытой двери веет резкими запахами лекарств, компьютер рядом с койкой привычно шумит. Женщина-врач протирает живот и ребра холодным прозрачным гелем, чтобы локатор лучше скользил и принимал сигнал. На экране - мое сердце. Живой корчащийся в вечных судорогах кулек, качающий туда-сюда кровь. Да чтоб он сдох, этот кулек. Как он мерзок и отвратителен..
-А у тебя, я смотрю, хорошее сердце. Стенки немного толстоваты, но это ничего... Спортом занимаешься?
-Нет, за автобусами бегаю.
Смех.
А кулек все дергается. Хорошее, значит, сердце? Дурацкое, а не хорошее. Вон, смотрите, оно бьется как ни в чем не бывало, а мою голову воротит от тех чувств, которые ему приписывают. Слышишь, ты, кровонасосная скотина? Тошнит уже от твоих проделок.
-Поверни голову в сторону.
Все то же самое, только с другой стороны. Сердце как бы сверху. Все то же отвращение и ненависть. Дергайся, дергайся, ублюдок, тебя еще кто-нибудь остановит. Смотрю на экран и радуюсь, что в комнате так мало света - вряд ли бы врачу понравился мой оскал. Сдохнешь ты, сердце, и всем будет плевать. И мне будет плевать. Я к тому времени тоже умру. Или вместе с тобой - какая разница? Главное, ты замолчишь.
В ушах мерзко звенит. Чем ближе локатор, тем громче звон. Из-за этого и не люблю ультразвуковое исследование - комариный писк аппаратуры действует на нервы.
-Глубоко вдохни, потом быстро выдохни и задержи дыхание, хорошо?
-Угу.
-Поехали.
Да, Гагарину такое при взлете не давали послушать. Когда моя грудь замирает, врач включает звук и я моментально глохну. Сердцебиение. Сердцебиение, которые больше похоже на хлюпанье раковины. Дурно. Страшно. Это сердце действительно бьется, и оно меня пугает. Выпустите меня, пожалуйста, и сердце себе мое оставьте, только, пожалуйста, не включайте звук.
-Можешь одеваться. Карту я сама отнесу в регистратуру.

Сижу на первом этаже в пальто. Грудь мерзко холодит от оставшегося геля, но это все ничего. Я упираюсь головой в стену и жмурюсь. Испуганное сердце бьется так сильно, что я чувствую его везде - на кончиках пальцев, на висках, в коленках. Заткнись, сердце, я знаю, что я для тебя не сахар, но нам с тобой жить еще очень долго. Давай так - я не мешаю тебе, ты не мешаешь мне. В конце концов, у нас с тобой один диагноз.

пусть бог не слышит,
пусть будет слеп как ночь,
не чувствует моих к нему прикосновений,
как я молюсь ему, шепча свои слова
о том, как было бы прекрасно - для него
открыть ворота в рай,
но только на земле,
и чтобы ангел рядом был - чуток правее сердца,
чтоб, если что, прикрыть рукой от пули,
и вытащить со дна все самое родное,
когда забудет он, где дом его семьи,
чтоб, если что, открыл глаза на белый свет
не в пустоте и мрачности того тоннеля,
а где-то по дороге, на выдохе и вдохе,
на сладком поцелуе, когда мутнеет взгляд,
чтоб ангел тот ему шептал все то, что я шепчу,
когда во сне трясусь от нежности и боли:
прошу, не уходи, не оставляй, не исчезай,
не отпускай, держи, храни меня правее сердца,
чтоб, если что, та пуля шла навылет
сквозь не одно,
а целых два
уставших
сердца.

Это цитата сообщения zagrljaj Оригинальное сообщение

-7013-

А я никогда не буду писать под окнами "Солнышко (котёнок, рыбка, зайка), я люблю тебя!" Мне не нравятся ванильные или ментоловые сопли на подоконниках, мишки Тедди и сердечки в разных местах. Мне не нравится постоянно-разговаривать-через-чёрточку или через_нижнее_подчёркивание, картинки с крылатыми девочками и грустными суицидальными текстами, и мне плевать на все черничные ночи, на небесные запахи, на шерстяные носки и рубашки, на чашки чая и кофе, на поджатые ноги, на шрамы плевать. Ах да. Ещё на ресницы, слёзы и мартини.

А всё потому, что я хочу от тебя детей. Потому что я хочу жарить с тобой картошку и мясо, а не читать статусы во всевозможных интернетах. Потому, что я хочу тебя в охуительном платье на охуительных шпильках. Конечно, с охуительными грудью и задницей, с уложенными или неуложенными волосами на голове. Потому что я тебя хочу, а не то, что в первом абзаце завёрнуто в арафатки и фотографии кошечек. И я, как нормальный парень, хочу тебя трахать, а не обниматься в Новый год, с пледом, чаем и свечами. Я бы хотел дарить тебе не мягкие игрушки, и не варежки с блядской розочкой впридачу, а, возможно, собрание Довлатова, первый снег, спрятанный в морозилке, одежду и обувь, крутые наушники или картину. Я не хочу слышать "мур", "чмоки" и "розовых тебе снов", мне приятнее слышать, как ты меня ненавидишь и через минуту стонешь от поцелуев, как ты не даёшь мне спать разговорами о политике и бьёшь меня подушкой, потому что я тебя не слушаю. И выпей водки, в конце концов. Немного. И разбей посуду, и разрежь мне все шнурки на ботинках, и устрой истерику - нормальную - оттого, что ты любишь меня и тебе невыносимо видеть мой похуизм. Оттого, что я ни черта не меняюсь и не понимаю тебя. Да потому что я тоже люблю тебя, дурочка, и ты меня любишь именно таким и именно за это. И никаких стихов про "любовь-кровь", про, блять, "он обидел, слёз не видел", никаких тебе "удалить отовсюду". Скажи мне. И успокойся. Потому что ты женщина, а я мужчина. Потому что мне потрахаться и пожрать хочется, и это всегда так было, и так будет; и это естественно. И жрать и трахаться я хочу с любимой, не с нервозной девочкой с "ломкими пальцами" и всяческими "няшками" в своей комнате, а с женщиной, которая знает, кто я и кто она сама. С той, которая не пишет "спокойной ночи" по смс, а приезжает ко мне спать. Которая разговаривает со мной и делает что-то со мной, которая даёт понять, что я могу быть там-то и там-то лучше, а не "мне надоело это и это", а не съёбывается - именно съёбывается, стремительно и обязательно с песней - в ночь, в вокзалы, в подружки с алкоголем, в петлю, в ванну, в беспорядочные слёзы. Быть взрослеющей женщиной - это же не только уметь пить и трахаться в подростковом возрасте, и быть мужчиной - это не только рассказывать сказки про красивую жизнь. И, кстати, отношения - это когда вы вместе сделали большую ЖОПУ, и вместе, взявшись за руки, туда влезли, называя её своим ДОМОМ, наводя ужас на родителей и не собираясь оттуда вылезать.

Вы ещё спрашиваете, почему у меня нет девушки... Да потому что я ебанутый.

(с) Вик_Ларсен

а я, наверно, выгляжу такой наивной дурочкой в футболке слипкнот. я сижу, у меня чуть дрожат руки и жжет слезные каналы. я только-только дочитала максофраевскую "Жалобную книгу", и меня так кольнуло где-то внутри, что мне было страшно читать последние страницы. я опять начала сравнивать тебя с героями книг. и в этот раз, черт возьми, ты бы отлично сыграл эту роль. роль чародея-кудесника, обольстителя и гения кофе в одном лице, хотя я не пробовала ни одного кофе, которое ты готовил. но суть не в этом. ты бы действительно мог стать моим Иерофантом, рыжей сволочью моей, пускай и волосы у тебя черные и крашеные под кого-то там из sum 41, хотя в последнее время они вроде нормального живого цвета, но я опять же не о том. ты бы мог ходить по чужим судьбам, листать их и выпивать, а потом и меня этому учить, одновременно целуя мне шею и грея руки. ты бы мог прикуривать мне сигарету, пока я стояла бы у телефона и вспоминала слова языка, которого никогда не знала. мы могли бы пойти с тобой куда-нибудь вместе, откуда вернулись бы ты и я - но уже не мы, потому что ты бы захотел идти дальше, перешагнуть. я ведь не глупая, я просто как Варя - мне дано наблюдать со стороны, глядеть на тебя с экрана, а жить ты будешь всегда сам. ты бы ушел гулять по своей несбывшейся судьбе... и вполне мог бы там исчезнуть. для тебя ведь нет приказа "стоп", особенно когда ты гуляешь по залам самого себя. и ты исчез бы, а я все следила бы за дорогой перед окнами квартиры и ждала тебя. я настолько сильно боюсь тебя потерять, что готова верить в твое возвращение вечно.

и еще. ты, подобно главному герою, стремишься отвлечься от своей реальной жизни. хотя нет, не так - в твоем отречении от собственного имени я вижу нечто, так похожее на стремление главного героя оторваться от своей реальной жизни.

а мне 16 ноября снилось, что у меня есть пультик, позволяющий переключать цвет носков.
мне нужен такой девайс, у меня один носок зеленый в черную полосочку, а другой - салатовый в серую. =(

Это цитата сообщения ВАДОС Оригинальное сообщение

Дежавю

Термин «дежавю» (deja vu — уже виденное) впервые был использован французским психологом Эмилем Буараком (1851-1917) в книге «Психология будущего». До этого исторического момента странное явление характеризировалось либо как «ложное узнавание», либо «парамнезия» (обманы памяти при нарушении сознания), либо «промнезия» (синоним «дежа вю»).

Существуют сходные явления: deja vеcu («уже пережитое»), deja entendu («уже слышанное»), jamais vu («никогда не виденное»). Противоположный «дежавю» эффект — «жамэвю» — характеризуется тем, что человек не узнает знакомые вещи. «Жамэвю» отличается от обычной потери памяти тем, что такое состояние наступает совершенно внезапно: например, ваш приятель во время беседы неожиданно покажется вам совершенно незнакомым. Все знания об этом человеке просто исчезают. Однако «жамэвю» встречается не так часто, как «дежавю».

Подобные эффекты касаются исключительно человеческих ощущений, чувств, поэтому ученым очень сложно их изучать. Ведь причина этих явлений, с физиологической точки зрения, находится в головном мозге. Экспериментировать в этой сфере очень сложно, так как даже малейшее вмешательство может сделать человека слепым, глухим или парализованным.

Изучение «дежавю»

Научное изучение явления «дежавю» проходило не очень активно. В 1878 году в немецком психологическом журнале

далее

согласна, мне стоит забыть это слово, столь резкое, громкое, - "рифма";
забыть про нечетность и четность слогов, не отсчитывать ритм
и не посвящать свое каждое слово и строчку случайному взгляду,
уйти, наконец, в измерения, линии, строгие точные числа...
но - сам понимаешь - однажды на часть свой жизни забив,
я стану лишь ближе на целую вечность к внутри меня ждущему аду...

...однажды ответив словами, в которых не будет и толики правды,
ты лгать будешь вечно, оставив вдали свою совесть и красные щеки,
стерев в голове все границы меж черным и белым, а вкупе и красным.
послушай же, милый... ты правда решил за меня? только так жить и надо?
ломаюсь. я так не хочу. я не брошу писать! мне важны эти строки.
и лгать я не буду - в полпервого ночи отвечу понятно и ясно:

решил - так живи без стихов и поэм, без пугающе простеньких хокку,
живи и считай: в настоящем ничто не достойно тебя.
живи и читай лишь заметки с последней страницы вчерашней газеты.
во лжи, в безответности, в страхе и в черных ботинках на босую ногу,
в пугающей строгости чисел, но только не трогай меня:
пускай я не гений-поэт, но тебе ли со мной говорить о поэтах?

жизнь - это такая игра, смысл которой сводится к тому, чтобы натворить (или сделать) как можно больше дел и получить за них как можно меньше пиздюлей.
сцуко, я проигрываю.

это - пока что - первый рассказ, склеенный из разных зарисовок, разбросанных по моим тетрадям.
он совершенно кривой и смысла в нем - тысячные миллиграмма. я и не надеюсь на нормальные отклики.
он грустный и непонятный. но короткий.

Я…
...сидел на полу напротив окна и медленно втягивал в себя сладкий дым ее сигарет. Было так хорошо, словно меня чем-то накачали. Но только все-таки я был чист. Ни капли алкоголя, ни миллиграмма какого-нибудь доступно-запрещенного наркотика. Только ее сигареты, но мне было хорошо еще до них. Просто признался, что люблю её.
...пригласил ее к себе домой на ужин. Немного нестандартное решение, но только им можно было восстановить равновесие, когда она платит за ужин и открывает передо мной двери. И подвозит до дома тоже она. Проверяет, добрался ли до дома, тоже она. Непонятно только, почему ей не в тяготу следить за инвалидом, который не может передвигаться без инвалидной коляски и у которого денег - крохи инвалидного пособия?
...вообще ее не понимаю. Она странная. Она действительно не такая, как все. Дело не в голубых глазах или пухловатых губах, не в спадающей на глаза челке и двух наивных хвостиках, не в тонких руках, прикрытых широкими напульсниками. Просто она - ангел во плоти. Даже не верится, что в человеческом теле может умещаться столько доброты, заботы, тепла, нежности... Список ее качеств бесконечен. Нет, конечно же, в ней есть упущения - например, курит она по полпачки в день и по пачке в выходные и праздники. Она дерется с подушками во сне. Может обидеться просто так, не говоря не слова. Глотает каждое утро три таблетки "Персена", потому что на него не надо получать рецепт и вообще он из трав, вредного в нем ничего нет. И еще у нее грудь третьего размера, на которую невозможно не смотреть - как настоящая девушка, она знает, что нужно скрывать, а что - показывать. А грудь лучшего всего выглядит, если надеть кофту с глубоким декольте. И можно еще надеть какой-нибудь кулон на цепочке. Только маленький... И, главное, курить тонкие сигареты. Они делают ее образ совершенным. Иногда я думаю, что я влюбился в нее именно из-за ее сигарет.
...удивляюсь, почему она предпочитает меня тем десяткам ухажеров, которые каждый день отправляют ей тонны смс-сообщений. Она со мной 14 часов в сутки - с восьми утра до десяти вечера. Нет, я для нее не работа - она не нанималась следить за мной, никто ей за это не платит и в любой момент она может сказать "извини, мне надоело" и уйти. Но вот только каждое утро щелкает дверной замок и меня будет нежный голос: «пора вставать, соня, а то совсем раскиснешь". Но сегодня я все немного переделал.
...проснулся в семь утра и сказал, что за мной приехали родные, и она может - и даже будет лучше - если она придет часов в восемь вечера. И до восьми вечера я, как мог, бодался с плитой и холодильником. Кулинар и повар из меня не очень, но луковый суп и шоколадный торт вышли очень даже нечего, только курица меня подвела. А может, она и не курица вовсе, а петух? Тем не менее, ужин был подан в восемь за несколько минут до ее прихода. Она словно знала - принесла бутылку вина и купила "Кэпитан Блэк". Мы с ней быстро расправились с первыми блюдами, но над десертом сидели долго. Все дело в том, что пока ты режешь левое бедро некогда живого существа, трудно говорить о чем-то лирическом. Можно шутить о суетливых банкирах, о цвете галстука президента во время последнего приема, обсуждать последний бразильский карнавал и сетовать по поводу горе-футболистов российской сборной, но читать стихи и цитировать философов у вас не выйдет. Но когда глубокие и широкие тарелки сменятся блюдечками, а обычную вилку сменит маленькая десертная, все больше проблемы покажутся маленькими и то, что происходит внутри нас, станет подобным безбрежному океану.
...дождался, когда она попросит в третий раз наполнить ее бокал вином, и только потом начал вести ее к самой главной теме этого вечера. Осторожно подталкивая ее к своему признанию, я не спускал с нее глаз, пытаясь увидеть ее душу. Готова ли она? Выдержит ли? Понимает, что я хочу ей сказать? Если бы я увидел хоть одно "НЕТ" в ее глазах, я бы сказал, что уже поздно и ей пора домой, в противном случае она опоздает на автобус и не сможет завтра придти. Но "НЕТ" нигде не мелькало, потому я все-таки собрал все свое мужество и сказал:
-Я люблю тебя.
...даже не ожидал такой реакции. На минуту она замолчала. Потом из ее глаз потекли слезы, и она выскочила из-за стола и побежала в ванную. Я было думал пойти за ней, как она вернулась и встала передо мной на колени. Она улыбалась. Она сияла. Ее слезы уже совершенно иначе сверкали на длинных ресницах, и в ее шепоте я различил ответные слова любви. Что она ждала, молилась, надеялась. Наглухо забила свое сердце моим образом, чтобы никто не потревожил Любовь ко мне. Минута со мной - это дар небес. Инвалидность - это всего лишь проблема времени, прогресс не стоит на месте, медицина все более расширяет границы возможного, а хирургия творит чудеса. Я ловил ее ладони и целовал их, а Читать далее...

во мне столько слов, что я решила писать письма.

Настроение сейчас - с натяжкой улыбаюсь

У нее были очень тонкие запястья. Тот браслет, который я сам сделал для нее, постоянно слетал с ее рук - я не догадался снять размер с них, дурак... Когда я крутил нитки и сплетал узелки, мне казалось, что браслет ладе меньше ее запястья - ведь не может быть настолько маленьких запястий! Но я ошибся - именно такие запястья были у нее.
Сейчас она сидела напротив меня и втирала в эти самые запястья крем для ухода за кожей. Я заворожено следил за каждым ее движением: видел, как дрожат пальцы левой руки, как краснеет кожа тыльной стороны ладони, как оставляют белые полосы ногти... Я безумно люблю ее руки. От них пахнет медом и мятой, иногда - сигаретами и вишней. Она рисует на них басмой узоры, тонкой кистью вырисовывая цветы и хитросплетенные линии. Эти рисунки тянутся от кончиков до самых плеч, а я должен продолжать этот рисунок на ее лопатках, и от этого кажется, что она одела кофту с ажурными рукавами.
Но сегодня я буду расписывать ее руки полностью.

Утром она мне позвонила и сказала:
-Пожалуйста, приезжай сегодня. Я посмотрела твои рисунки и нашла кое-что, что хотела бы увидеть на своих руках. Ты же сможешь расписать мои руки?
Я был у нее уже через час после звонка. Она вышла из душа, чтобы открыть мне дверь, в одном полотенце. Мокрые волосы ниспадали на плечи и с них стекали ручейки воды. От нее веяло паром, запахом геля для душа - что-то тропическое - и желанием. Да, я чувствовал, как она возбуждена - это было заметно в чуть резковатых движениях, в дрожащих веках, в голосе. Я даже понимал, почему она в таком состоянии, но меня это не касалось. Это было между ней и душем. Потому двери закрыл я, а она скользнула обратно в ванную под горячие струи воды.
Сняв уличную одежду и ботинки, я прошел на кухню и поставил чайник греться, смешал краску и успел даже размолоть кофе, прежде чем она вышла ко мне снова. Она была в юбке и майке, причем лифчика на ней не было. Готов поспорить, что она решила вообще не надевать нижнее белье...
Мы выпили кофе и обсудили рисунок, который мне предстоит нанести. Для нее это было странно - после долгих лет существования разнообразных соцветий на ее теле она выбрала кибер-направление: шестеренки, трубы, провода, "железные" имплантанты... Тонкие изящные руки должны были превратиться в механические манипуляторы.
-Ты пойми, я хочу хотя бы раз почувствовать свои руки наполненными созидательной силой. Цветы и узоры, конечно, красивы, я люблю их, но они делают мои руки еще тоньше и слабее. А я так не хочу. Пусть в этот раз будет механика. Ты же сделаешь?
Но разве я мог отказаться?
Она покрыла руки защитным кремом, чтобы не испорить кожу, и пришла моя очередь. Я начал рисовать с плеч. Медленно выводил кистью детали, пока она вслух читала сборник "Киберпанк", подаренный ее парнем. Потихоньку я даже начал понимать, что еще ее привлекло в моем рисунке: механизация была средством отказаться от физических потребностей и отгородить себя от разрушения, получить высшие возможности самореализации, обрести новый духовный уровень. Стать аскетом не потому, что ты отказался от чего-то, а просто потому, что тебе это не надо. Рисунок только создавала вид, что отдалась технологиям. Но визуальный эффект важен не менее физического.
Постепенно ее кожа обрастала все новыми деталями. Я специально пропустил запястья и после локтей начал расписывать сразу кисти, оставляя самое дорогое на потом. Расписав пальцы, я попросил ее повернуться ко мне спиной и принялся за лопатки - в этой части провода должны были проникать в тело. Скользя кисточкой по ее коже, я думал, как к этому отнесется ее парень. Но стоило вывести последнюю деталь, как он вылетел из моей головы.
У нее были бледные запястья с тонкими голубыми полосками пульсирующих вен. Наверно, она замерзла - по глупости своей перед работой я не сообразил закрыть окно, когда она пришла, а потом мне было не до того. Оттягивая сладостный момент, я закрыл окно и заодно поменял кисть, сославшись на испачканность первой. И наконец начал расписывать ее запястья.
Меня била дрожь, но я не позволял руке дрогнуть. Нельзя было испортить рисунок, ни в коем случае нельзя. Страх все нарастал и нарастал, пока не превратился в желание. Переход от одного чувства к другому был резок для меня - как если бы вода в душе из холодной стала горячей. Меня бросило в жар. Я с трудом пытался успокоить свою плоть и себя, но все равно кисть в руках делала легкие быстрые движения. Но все это длилось лишь десять минут. Работа была окончена.
Сев напротив , я спросил ее, изо всех маскируя дрожь в голове, довольна ли она работой. Она долго разглядывала свои руки и спину с помощью зеркала, заранее приготовленного мной и наконец ответила:
-Ты гений этого дела. Я чувствую себя настоящим биороботом... Но ты пропустил одно место.
Я опешил. Смотрел на нее с широко открытыми глазами. Пропустил?! Как так могло выйти, я следил за кистью неотрывно, постоянно проверял, наличие пробелов, я не Читать далее...

Годы проходят, как люди проходят дороги:
Стрелка секундная встанет, наткнувшись на стену.
Кем ты бы ни был - изгнанником, ангелом, Богом -
Кончится время; ты примешь свою перемену.

Теплые пальцы на ощупь как будто из бархата...
Something is changing... Палитры, звучание, взгляд?
Так лишь одна перемена, рассыпавшись сахаром,
Власть заберет и не бросит тебя никогда.

Но перемен еще сотни - больших и не очень,
Кем был в начале? Иным ты покинешь дорогу.
Будешь меняться как в целом, так крохотных точках,
And in the end ты посмотришь на все по-другому.

Start. С покрасневших деревьев посыпались искорки.
Finish. Погас твой последний зажженый костер.
Да, путь тернист, неизведан, заполнен был мистикой,
Но ведь ты сам выбирал, по нему сам пошел...

идеальный мужчина - этот тот, который сможет с тобой уместиться на одноместной кровати и при том не скинуть тебя с нее.
сегодня в первый раз я проснулась от звонка в дверь, во второй раз - от вкусного запаха кофе с карамелью.

уиии!!! теперь я тоже абитур! здравствуй, мое -почти- родное МГСУ!
p.s. занятия по пятницам. приходить в трезвом виде и пораньше.

кусок асфальта за окном,
ряды деревьев, чей-то дом,
а на столе - остывший чай,
и если можешь, то встречай!
звоню тебе, кричу в окно
но ты не слышишь - далеко,
так далеко твоя душа!
и ты не слышишь все меня...
а я замерз и весь промок,
к тебе спешил, но вышел срок...

а за окном течет река -
она послушна, но быстра,
кто на авто, а кто пешком
идут куда-то день за днем...
твой телефон давно молчит,
играешь ты "москвоский бит",
не пьешь ни кофе, ни вино -
лишь только чай, ведь все равно.
а я по-прежнему один,
как будто море среди льдин...

прошли года, и рухнул дом,
река суха, ты за окном.
все тот же чай и те же мины,
я за столом - и тих, и мирен.
ты смотришь на меня, молчишь,
а за стеной скребется мышь...
звонок - и я приду к тебе,
но только как-нибудь во сне.
я ухожу, не выпив чай,
и можешь больше не встречать.