Он жестокий, он без сердца, —
Гам — и съест меня...
Саша Чёрный
Господа, вы не беременны? Не веганы и не гринписовцы, не кормящая мать и не состоите в секте Пета? Тогда читайте.
У нас похолодало до пяти градусов, в связи с чем мы с мышами подурели окончательно. Они-то понятно: гнезда вьют и воруют мои мысли мюсли. А я фиг знает почему. Наверное, потому что Луна в Деве. В общем, дело было так.
Я спокойно работала за себя и за шефа в отпуске, параллельно подрабатывая на левом проекте и болтая с Ветром. Мыши копошились в углу. Чем дальше, тем резче звучал зубовный скрежет. Виенто читал мой репортаж и зверел. Когда он пообещал отправить меня в наказание жить на чердаке, я швыранула мышь пластмассовую и пошла к тумбе, из которой доносился звук.
Выдвигаю нижний ящик - метнулась серая тень. Вытащила ящик совсем и стала выгребать из него все, чтобы поймать мышь. Мышь пыталась выпрыгнуть. Я шлепала по ней стаканом. Она удирала. Я становилась все яростнее. Не зря сегодня Оксана напомнила про "Заводной апельсин". Накрыла я мышь уже в состоянии аффекта. Она обосралась и запищала. Потом замерла и задрожала. Дрожала она прямо по-человечески, упираясь в стекло расцарапанной лапкой.
Мне стало ее жаль. Но эти милые существа с глазами ангелов каждую мою зиму превращают в ад. Они срут в продукты, сгрызают одежду и обувь, носятся толпой по потолку и пищат. Испортили кондиционер, устроив в нем сквот. Приговор был предрешен.
Я вынесла стакан с мышью на улицу и вызвала Газю. Газя азартно трепетала. Стоило мне чуть приподнять стакан, как мышь оказалась в кошачьей пасти. Заманив Газель в хату, я закрыла дверь. Кошка у меня дикая, ее в доме не удержишь. Пошла вытаскивать все ящики из тумбы. В одном из них затаилась еще одна мышка. Бегала-бегала в панике, пока не затолкалась в рулон пергамента для выпечки. И замерла. Думала, что всех перехитрила. Сидела не дыша, но конец хвоста предательски торчал наружу. Газя втыкала в эту картину озадаченным взором. На ее лице можно было прочесть слово "Шозанах". Я размотала пергамент, и моментально послышался хруст ломающихся костей.
Третью мышку Газель поймала сама. Сейчас я ее выпустила. Пусть покакает, а ночью я впущу еще раз. А мне предстоит выкинуть все чудесные чаи из натуральных ягод и сахар, а потом отмывать тумбу.
В хате стоит мертвая тишина. Давно такого не было. Мышиное царство в трауре.
