Улетают в родные края
Дембеля, дембеля, дембеля.
(с)
Эпиграф от Виенто.
Вчера была встреча с отельным гидом. Виенто решил его пощадить и отправил меня одну, велев улыбаться и ни на что не соглашаться. Пошла.
В кресле сидел юный блондин Андрей, похожий на свидетеля Иеговы, и нервно теребил бумажки. Начал меня разводить на экскурсии. Это было очень, очень долго и мучительно. Согласившись лишь на бесплатную индивидуальную обзорную, я с чувством выполненного долга гордо вернулась в номер, предвкушая, как порадую Евгения своим твердым характером.
В номере была подозрительная тишина. Я поскреблась в комнату босса и решила, что он спит. Села тихой мышью и сижу на диване, стараясь не потревожить священный сон. Но дверь открылась, в проеме появился обнаженный босс и со словами "Блядь, она здесь!" закрыл обратно.
Отойдя от шока, я начала отчитываться. И потерпела крушение. Бесплатные экскурсии - это поездки по фабрикам, с которыми у турфирмы контракт. Не купив бы по завышенной цене кожу и тряпки, мы бы только выбесили водителя. Все это было сказано с таким набором эпитетов, эвфемизмов к которым я не подберу. Была отправлена на ресепшен звонить гиду и отказываться. Гид был удручен.
Вчера босс выдал на карманные расходы десять лир - пять баксов. Я долго носила их в кармане, собираясь выпить настоящий турецкий кофе. Предвкушала вкус и аромат, долго готовилась к ритуалу. Пришла в лобби-бар, сделала счастливое лицо, попыталась вспомить нужные слова по-английски, но "кофе, плиз" было единственным, что смогла родить. Барменша странно покосилась но банкноту, которую я положила на стойку. Подошла к аппарату "Нескафе", налила в картонный стакан пойло и поставила на стойку. Я в полном ступоре взяла стакан и продолжала смотреть на банкноту, ничего не понимая. Ждала сдачи. Сдачи не было.
Я подумала, что, возможно, так и должно быть. Ушла со стаканом и перекошенным лицом. Пришла в себя только через несколько минут и поняла, как меня натянули. Дерьмовый кофе в отеле бесплатный (что указано в его концепции). Денег стоит вареный в турке. Варить никому и в голову не пришло, а деньги приняли за чаевые.
Умирая от стыда, подошла к Виенто. Он посмотрел на меня и сразу все понял. Я ожидала кошмара. Но услышала почти ласковое: "Рассказывай, детка, я не буду тебя гнобить". Язык не ворочался. Руки дрожали. Хотелось уползти под стол и сдохнуть. Он ржал. Смотрел на стакан, на меня, пробовал кофе и снова ржал. Заставил меня все выпить. В следующий раз я захочу кофе не скоро.
Ездили в Кушадасы. Гуляли вдоль берега. В порту стояла "Queen Elizabeth", вызвавшая стон у Виенто. Она огромна и прекрасна, как мечта.
Покупали фрэш, пожилой турок подарил мне сувенирные вязаные носочки на нитке. Я повязала их на щиколотку. И вообще не поняла, что произошло. Ну подумаешь, подарил. Может, он всем покупательницам что-то дарит. И слышу от босса: "Да-а-а, была б ты одна, тебя бы тут все жарили". - "В смысле?" Я все еще тормозила. А когда начало доходить, голова пошла кругом. Я стала на них пристально смотреть и улыбаться. Эти черные глаза, закрученные усы, загорелые тела орали о трахе, обещая безумие. Вон тот,
вот этот, и этот. И еще, и еще, еще. Я мгновенно поняла, что родилась не в той стране. "Май лэди итс найс?" - спрашивал босс у лавочников. "О ес!" - оживлялись они и протягивали ко мне руки.
Покупали мне солнечные очки. Турецкий мачо предложил огромные в красной оправе, сказав, что я в них похожа на Дженнифер Лопес. "Мэй би, мэй би," - скептически произнес босс. Виенто торговался. Всему, что он здесь выторговывает, назначает цену в одну лиру. Мачо возмутился и начал дурашливо боксировать.
Был колоритный разговор на английском, из которого я поняла, что меня забирают в гарем. "Вэри сэкси леди, очэнь красива, сэкси!" - и объятия, и фото на память. Может, ну ее, Москву-то?
