.
[510x640]

.
[700x651]

Гори, гори, багровый мой глаз!
Клубись, клубись, над Мордором мрак!
Отдавай мне, Фродо, кольцо, прям щас!
Не отдашь? Манве с ним, обойдусь и так...

Кружат назгулы, словно вороньё
Застят крылья чёрные белый свет
Отдавай мне, Фродо, кольцо моё
Не отдашь? Бери ещё пять, в комплект.

меня звали трусом и подлецом
что поделать - вас много, а я один...
отдавай мне, Фродо, моё кольцо
Не отдашь? ну так сам брось в Ородруин.

– Говорю же вам, господин хороший: не в себе мой сеньор! Блаженный он! Принял он вашу мельницу за злого колдуна, или великана какого – и кинулся с копьём! Нешто по божески это – на блаженных серчать?!
– Блаженный, блаженный… мне-то как теперь быть?! Глянь-ка: крыло сломано, в стене дыра… кто чинить-то будет?!
Сознание возвращалось медленно и мучительно. Ныли рёбра, саднила рассаженная правая нога, левая наоборот – онемела, не отзываясь на попытки пошевелиться На слух он уже различал голоса переругивавшихся снаружи людей, распознал даже голос верного Санчо. А перед глазами, под сползшим шлемом и закрытыми веками всё вращались крылья мельниц…

…Гряда увенчанных мельницами холмов выплыла из-за горизонта медленно, словно дождевые облака. Облака, которые, единожды возникнув в этих краях, не уходят месяцами, проливая на головы нудную, непрерывную серую морось.
Дождь. Мельницы. Протестанты. Проклятая страна…
Капитан Испанской конницы Алонсо Кехено облегчённо выдохнул – холмы означали отдых. Возможность развести огонь. Если повезёт – на мельницах найдутся зерно или мука, будет чем наполнить живот после двух дней на голодном пайке… а ещё холмы означали возможность хоть чуть-чуть осмотреться, и понять: куда дальше двигаться отбившемуся от своих отряду? Куда делась армия? Что вообще творится в этом плоском размокшем аду, прозванном Голландией? Неужели гнев Божий и впрямь обрушился потопом на этот еретический край, смывая солёной водой и местных грешников, и пришлых… ну ладно, не праведников, но, по крайней мере – добрых католиков?
Он молча указал на третью слева мельницу – не самую близкую, зато расположенную на самом высоком холме. Осмотреться надо как можно быстрее.
Солдаты, взбодрившись, принялись понукать усталых коней – и кони, уставшие куда больше людей от двухдневного перехода по шею в морской воде, прибавили шагу.
Отдых. Скоро отдых.
Холм приближался. Уже можно было расслышать скрип мельничных крыльев, медленно вращавшихся на ветру. Сейчас эта мельница казалась Алонсо Заветной башней мечты. Святым градом Иерусалимом. Замком Монсальват, таящим Грааль…
…Отряд уже достиг подножия холма, когда из-за ограды мельницы, начали выходить Они.
Без шлемов. Без кирас. Кто с аркебузой, кто – с арбалетом, кто – с самодельной корявой пикой.
Гёзы.
А из-за соседних холмов уже плыли по широкой дуге плоскодонки, отрезая испанцам путь к отступлению.
Не оборачиваясь, Алонсо спиной чувствовал напряжённые до предела взгляды своих солдат. Если сейчас тот, кто устроил эту засаду, крикнет "сдавайтесь", он прикажет сдаться. Наплевав на гордость, не ставя условий. Потому что шансов нет никаких – даже на позорное бегство. Гёзы не торопясь, перестреляют их, словно соломенные чучела на учениях.
Но вместо "сдавайтесь", невидимый из-за спин своих стрелков вражеский офицер кричит "пли". Гремит первый, беспорядочный залп из мушкетов. Ржёт раненая лошадь, Всадник слева от Алонсо сползает из седла, скребя пальцами по пробитому нагруднику.
Предложений сдаться не будет. Голландские ополченцы сполна отыграются за недавние страхи перед "непобедимыми" испанцами.
Остаётся последнее.
– За мной! Сбросим землекопов с холма! – Командирского рыка не вышло. Наверное Эти, на холме, смеются над сипением "страшного" испанского капитана...
Отряд идёт в атаку. Вверх по склону крутого холма, навстречу изготовившейся к бою пехоте. В атаку, которая была бы безнадёжна даже не будь люди и кони измотаны до предела. Даже не будь земля под ногами раскисшей грязью, хватающей лошадей за копыта. Даже будь в пистолях сухой порох, а не чёрная жидкая каша. Всадники безжалостно, до живого мяса, вбивают шпоры в бока коней, выкрикивают проклятия недосягаемому врагу, и падают, падают, падают…
Что-то тёплое течёт по плечу и по шее. Шлем и кираса внезапно тяжелеют, словно прадедовский полный доспех, который Алонсо пару раз примерял в юности. Шпага выворачивается из ладони, её не удержать, как не удержишь одной рукой на скаку старинный двуручный меч. Конь сбивает грудью толстяка неумело замахнувшегося прикладом, по кирасе что-то скрежещет – и прямо на Алонсо надвигается мельница, всё разрастаясь, всё быстрее вращая крыльями…

– Точно вам говорю: блаженный мой Сеньор. Коня нашего видели? Ходячая ведь падаль, прости господи! А Сеньора угораздило увидеть, как эту клячу ведут на бойню. И что бы вы думали? Хватает мой Сеньор мясника за рукав, и кричит, мол, нельзя из этого коня колбасу делать, дескать, не конь это, а рыцарь заколдованный, во многих битвах, мол, храбро сражавшийся! Ну, мясник, шельма, и всучил Сеньору за пять эскудо скотину, которую честный человек и даром отдать бы постыдился. Ууу, отродье мавританское!
Шлем упал с головы, и со звоном покатился в сторону. В лицо ткнулась влажная морда Росинанта – старого боевого коня, прошедшего Фландрию и Италию, списанного полковым интендантом на скотобойню, и выкупленным старым чудаком, который заявил "из ветеранов колбасу не делают!".
Потом, отстранив коня, над Алонсо склонился Санчо. Привычно-осторожно он Читать далее...

Ах, иначе в былые века
Новый Свет сообщался со Старым
Каравеллы не плыли пока
Не звенели в Чикаго гитары

Позабывши Ацтекский народ
Гордых Инков, воинственных Мая
Змей пернатый летал каждый год
До Мадрида на первое мая

Только девушки видеть луну
Выходили, закрывшись вуалью
Он подхватывал быстро одну
Но ему улететь не давали

Как трещал, как дымил и горел
Медный панцирь от залпов орудий
Как серебряным звоном летел
Грозный рёв "я вернусь – хуже будет!

Я красавиц таких, лебедей,
Коих красть – зарабатывать грыжу
Не видал никогда и ни где
И, надеюсь, уже не увижу

И ещё не была ни одна
В пирамиде моей вековечной
Кабальерос, какого рожна
Вы стреляете мелкой картечью?!

Мой-то панцирь чугун не берёт,
Хоть ядром промеж глаз – это больно
А вот девушки – хрупкий народ
Им дробины бывает довольно

Гнев смирять больше нет моих сил
День придёт, озверевши от муки
Я найду, кто стрелять вас учил,
Оборву ему ноги и руки!"

Эти крики заслышав, Кортес
Выходил и почёсывал пузо
Доставал из-под шляпы обрез
Бронебойной своей аркебузы.

Снился сон…
Кто-то (то ли я сам, то ли некто, за кем я наблюдаю со стороны) бродит по некой школе. А на среднем этаже (кажется втором, но до конца не уверен, может и не втором. Что точно – не на первом, и не на последнем) той школы творится чертовщина.
Истончилась какая то грань между этим этажом, и изрядно враждебным потустороньем, в результате чего любой замкнутый контур становился дверью между "здесь" и "там".
Сначала в пентаклях и гексограммах кем то нарисованных мелом на досках, начинают появляться рожи – сперва еле заметные, и как бы нарисованные всё тем же мелом. За пару минут обладатели рож (какая-то мелкогабаритная, в соответствии с размером контуров , нечисть) становятся всё более чёткими и материальными, пока, наконец, не начинают лезть наружу, жрать людей, и вообще всячески пакостить.
"мой" персонаж почему-то ходил вооружённый линялым иссиня-чёрным зонтом. Загнутой ручкой он ловил и куда-то забрасывал уже пролезших тварей, остриём – размыкал контуры. Позже, отследив что из контуров разной формы твари лезут разные, он взял мел, и начал рисовать на доске сосем уж диковинные контуры, чтобы глянуть что появится в них.
Кажется это привело его к пониманию, что "дверью" здесь являются не только фигуры нарисованные мелом, но и вообще любые замкнутые контуры. И он начал размыкать по всему этажу все всё что является замкнутым контуром, включая дверные проёмы.
Не стал он трогать только чьи-то портреты в рамках на стенах, рассудив что раз этот контур уже занят чьим-то лицом, ничего инфернального в нём уже не поместится.
Это было фатальной ошибкой – ничего нового в портретных рамках не появилось, зато с лицами в портретах стали происходить какие-то совсем уж нехорошие метаморфозы.
На этом месте началось пробуждение…

«Пока вы будете слышать лай собак и мяуканье кошек в этих стенах, знайте, что город держится. А когда всё, кроме нас самих, погибнет, будьте уверены, что каждый из нас съест свою левую руку, сохраняя правую, чтобы защищать наших женщин, нашу свободу и нашу религию против иноземного тирана» - гордо обьявил испанцам бургомистр Лейдена

...когда из города перестали доноситься лай собак и мяуканье кошек, испанцы обрадовались, решив что В лейдене кончились припасы. а ведь это Вильгельм Оранский прислал на помощь гарнизону отряд Корейских наёмников...

...а сержант в бой не пойдёт. он то ли сильно оголодал, то ли обе руки у него были левые...

[114x694]
Эти "решетки" – часть комплекта из полусотни с лишним окон, для синагоге в Шаронтоне (Франция).
Материалы – алюминиевая (с добавками никеля) основа, "витражное" стекло.
Делали их долго. Заказ был без оговоренного срока, на непойми когда, посему растянулся лет на пять. В своё время "резать шаронтоны" сажали каждого начинающего работника в нашей мастерской. А так как начинающие работники у нас задерживаются редко… в общем, конец (который делу венец) этой радости достался мне, на первом-втором году работы, как начинающему, но не сбежавшему.
В общем, на картинке – часть того что резал я. Насколько эстетично вышло – дело вкуса. Заказчик как-то не жаловался, начальство – тоже…

Ребе, научите меня плакать...
Нет, не молиться. Молится я отродясь не умел, и уже никогда не научусь. Научите меня плакать...
Все мы, с детства, учимся предавать. Отказываться от того, к чему привязаны. Людей, которые уезжают в другие города, Зверей, которые уходят, Вещам, которые теряются, Домам, которые мы покидаем, Мгновениям, которые проходят.
Мы боимся их терять. Мы рождаемся верными. Мы верим что они останутся с нами навечно – даже убегая от них, обижая их, растрачивая их на ветер. И когда приходит пора расставаться – дети плачут. Потому что не умеют сказать «а фиг с ним!». Потому что каждое расставание – это смерть. Просто, вырастая мы это забываем.
А детей утешают – мол, не плачь. А детям говорят – это мелочь. Это не важно. Будет другое. Будет лучше. Завтра будет другой день.
Жизнь учит предавать, ребе. Учит выбрасывать из памяти, то что засело в ней слезами. Учит отдавать жизни свои привязанности без сопротивления. Учит не плакать – а то что не стоит слёз при расставании, не стоит улыбки при встрече. И однажды, переступив через всё что только мог, человек остаётся без ничего – поскольку уже сказал «это неважно!» про всё. И про себя самого – в первую очередь.
Я не верю в такое просветление, Ребе. Я не верю вообще не в какое просветление. Если верить вашим словам, мы воистину братья по вере – на двоих у нас осталась вера только в одно: в конце всё будет хорошо. Как-нибудь. Так или иначе. Эту веру из человека не вытравить ни логикой, ни жизненным опытом – такое вот странное человек существо...
Научите меня плакать, Ребе. Поверьте, каждому есть что оплакать. Я уже давно не верю в причины – только то чем события становятся для нас. Каждому есть что оплакать. Мы умираем ежесекундно. Мы идём по собственным могилам.
Научите меня плакать, Ребе. Здесь, на окраине Акко, в тупике, куда вас загнала жизнь, вы, глотая антидепрессанты, и жаря себе гренки пополам с пластмассой, научились этому в совершенстве. Хотите, отдам вам кусок своей брони? Чтобы вы смогли встать, послать нафиг всё что давит вам на плечи, и свободным идти...
Некуда вам будет идти, Ребе. Некуда, и некчему. Потому что нет в этом мире большей лжи, чем свобода, вылепленная из страха потери.
Ребе, научите меня плакать...

Дело было в Самарканде.
К суфийскому мастеру прибежал запыхавшийся ученик:
– Учитель! Я видел сейчас на базаре Смерть, и она улыбнулась мене! Ссуди меня деньгами, я куплю самого быстрого коня, ускачу в Дамаск и так обману её!
– Жди меня здесь! – велел учитель – я приведу тебе самого быстрого коня.
Назавтра смерть пришла выпить с Учителем чая. После третей чашки она пригрозила ему пальцем и сказала:
– Зря ты одолжил моего коня своему ученику! По дороге в Дамаск он чуть не загнал бедное животное!

Дело было в Самарканде.
К суфийскому мастеру прибежал запыхавшийся ученик:
– Учитель! Я видел сейчас на базаре Смерть, и она улыбнулась мене! Дай мне совет: где добыть самого быстрого коня? Я ускачу в Дамаск и так обману смерть!
Самого быстрого? – спросил учитель – просто быстрый тебя не устроит? Вспомни о скромности!
Нет учитель – сказал ученик – мне нужен самый быстрый конь!
Хорошо – вздохнул учитель – иди к Магрибскому колдуну Али, и попроси взаймы его коня. Воистину, это быстрейший из коней!
Конь и впрямь был быстрейшим. За одну ночь он оббежал вокруг всей земли, и к утру ученик снова оказался в Самарканде, где его по-прежнему ждала смерть.

Дело было в Самарканде.
К суфийскому мастеру прибежал запыхавшийся ученик:
– Учитель! Я видел сейчас на базаре Смерть, и она улыбнулась мене! Я ускачу в Дамаск и так обману её!
…назавтра ученика привезли обратно в Самарканд, и учитель ещё долго возился с лечением ноги, которую ученик сломал, падая с умирающего коня.
Ученик был невнимателен, и не заметил, что ему улыбнулась лошадиная смерть.

Дело было в Самарканде.
К суфийскому мастеру прибежал запыхавшийся ученик:
– Учитель! Я видел сейчас на базаре Смерть, и она улыбнулась мене! Ссуди меня деньгами, я куплю самого быстрого коня, ускачу в Дамаск и так обману её!
Это была не смерть – сказал учитель – это пресветлый эмир, следуя примеру великого Гарун-аРашида ходит переодетым среди простого народа, и улыбается, думая что под это личиной его точно никто не узнает.

Дело было в Самарканде.
К суфийскому мастеру прибежал запыхавшийся ученик:
– Учитель! Я видел сейчас на базаре Смерть, она шла, и задумчиво улыбалась самой себе! Что бы это могло значить?
О Аллах – в гневе возопил учитель – неужели какая то сволочь перекопала дорогу на Дамаск?

Дело было в Самарканде.
Смерть шла по базару, Лучезарно улыбалась прохожим, и мурлыкала себе под нос (начисто отсутствующий):
"поделись улыбкою своей, в Самарканд уже сбежавший не вернётся…"
Назавтра население Дамаска удвоилось.

Результаты предыдущих гонок по трассе Самарканд-Дамаск:
http://elfiyahu.livejournal.com/58866.html

Однажды мастер Наки Гатрехава шёл по лесной тропе, в сопровождении своего Двенатцатого Ученика, и Младшего Из Учеников. Выйдя на опушку они увидели бегущего зайца, и ползущюю черепаху.
Двенатцатый Ученик решил подшутить над Младшим, и сказал ему:
"Взгляни, заяц и черепаха состязаются, кто первым дойдёт до цели"
Младший воскликнул:
"Воистинну, черепаха глупа, раз надеется прийти к цели раньше зайца!"
Мастер сказал им:
"Увы, вы ничего не поняли! Черепаха стремится быть в пути - значит она уже давно дошла до цели. Заяц же стремится добежать до горизонта - значит он не дойдёт до цели никогда".

***

Однажды мастер Наки Гатрехава собрал своих учеников, и сказал им:
"Сегодня я раскажу вам, как самосовершенствовалась некая мудрая лиса!
Однажды, проходя мимо сада, где росли дивные плоды, эта лиса увидела узкую щель в заборе.
Долгое время лиса укрепляла свою волю постом, и оздоровляла свою плоть лечебными голоданиями. настал день, и она стала столь тонкой, что смогла проникнуть в сад.
Там, в саду, она долгое время вкушала дивные плоды, отрешившись от мирской суеты и заботы о насущном пропитании, и размышляя о вечном.
Когда же настал срок уходить из сада, лисе пришлось снова предаться посту, чтобы суметь снова потиснуться в щель. Испытание было для неё вдвойне суровым, так как она постилась пребывая среди явств, ради которых уже выдержала нелёгкое испытание!"
Ученики поблагодарили Мастера за удивительную историю. Мастер же сказал:
"Всё же, в своём самосовершенствовании лиса допустила ошибку! знаете ли какую?"
Мастер раскрыл охотничую сумку, извлёк из неё пойманную лису, и воскликнул:
"Она ошиблась, избрав для самосовершенствования мой сад!"

***

Однажды Девятый Ученик мастера Наки Гатрехава сказал глупость. Мастер долго и громко смеялся.
Шестнадцатый Ученик спросил у Мастера:
"Учитель, подобает ли смех человеку, идущему путём постижения истины?"
Мастер ответил:
"Однажды тебе откроется истинное знание, и ты не будешь знать что с ним делать, кроме как смеяться..."

***

Однажды Младший Из Учеников мастера Наки Гатрехавы спросил у Мастера:
"Учитель, почему люди мудрые и опытные часто делают то, чего они же не советуют делать людям невежественым и неопытным?"
Мастер ответил притчей:
"Однажды лиса встретила зайца. быдучи в добродушном настроении она решила дать ему полезный совет.
"Слушай же заяц! если стремишся достичь благополучия и долголетия, не гуляй ночью у ручья, что за холмом"
Заяц спросил:
"Почему такое поведение поможет мне достичь благополучия и долголетия?"
Лиса ответила:
"Потому что я гуляю ночью у ручья, что за холмом"

***

Однажды мастера Наки Гатрехаву призвал к себе могущественный князь, и попросил совета:
"Мой давний враг намеренн напасть на мою страну. мне же нужно время, чтобы починить крепости, углубить рвы, и возвести частоколы. как мне отсрочить войну?"
Мастер ответил:
"Напиши ему правду. не забывай о почтительности к врагу!"
Князь очень удивился, и попросил обьяснения. Мастер сказал ему:
"Напиши Врагу: "Я прошу отсрочки, чтобы мои люди успели выкопать достаточно могил, чтобы достойно похоронить тебя, и твоё войско!"

***

Однажды Пятый Ученик спросил у Мастера Наки Гатрехавы:
"Учитель, бывает ли так, что ученик вправе прервать речи наставника?"
Мастер ответил:
"Слушай внимательно! я раскажу тебе удивительную древнюю историю!
Три тысячи двести семдесят один год назад, в горах, ныне именуемых восточными, жил воин, преуспевший в истреблении злодеев и чудовищ. люди прозвали его Воин Светлый Сердцем, так как не было в его душе места мраку и злу.
однажды, на узкой горной тропе, он повстречал злго духа. Злой дух воскликнул:
"Воистинну, радостный сегодня день! я убью тебя, смертный, пожру твою плоть, а кости сброшу в глубочайшую пропасть!"
Воин Светлый Сердцем ответил:
"Зря ты радуешся! я Воин Светлый Сердцем, и я истребил немало чудовищ. сегодня я убью и тебя!"
Злой дух рассмеялся:
"Даже если ты одолеешь меня в бою, ты всё равно проиграл! разве ты не слышал, смертный, о том, что человек убивший злого духа, сам становится точно таким же злым духом?"
Воин Светлый Сердцем ответил:
"В моём сердце нет зла. никакое чёрное волшебство не сделает меня чудовищем!"
Злой Дух бросился на Воина Светлого Сердцем, но тот убил его.
В тот же миг сбылось то, о чём говорил Злой Дух: Воин Светлый Сердцем превратился в точно такого же злого духа.
Однако сердце его оставалось светло, потому чёрное вошебство тут же разделило его на двоих существ: Злого Духа, и Воина Светлого Сердцем. Злой дух бросился на Воина Светлого Сердцем, но тот убил его.
Однако сила Чёрного волшебства страшна! едва Злой дух упал бездыханным, Воин Светлый Сердцем превратился в точно такого же злого духа.
Однако сердце его по прежнему было светло! И Снова он разделся его на двоих существ: Злого Духа, и Воина Светлого Сердцем. Злой дух бросился на Воина Светлого Сердцем, но тот убил и его.
Но проклятье висящее над каждым, кто убьёт злого духа настигло его снова! Воин Светлый Сердцем, Читать далее...

ищу энтузиаста, для участия в создании стратегической флеш-игры. точнее - переработки в флеш уже существующей, хорошо обкатанной за восемь лет настольной игры. единственное что могу обещать - будет интересно...

[591x237]

размышления Дзержа Феликсена, командира Скламмернского особого десятка

...хороший командир - всегда во главе строя. он должен являть своим бойцам пример, и отважно вести их за собой.
...хороший командир - всегда в центре строя. он, во что бы то не стало должен успеть в любое место где понадобится его помощь.
...хороший командир - всегда в тылу строя. он не имеет право рисковать собой, поскольку от его руководства зависит результат сражения.
...хороший командир - всегда там, где ни одна собака не усомнится что он там где надо!

народ, кто-нибудь в ближайшие два-три месяца едет из Израиля в Москву? очень надо передать посылку хорошему человеку...

из речи ректора Ковенгардской академии на церемонии начала нового учебного года:

...проблем мы не боимся! с проблемами мы будем разбираться по мере их поступления… по мере их поступления в нашу замечательную академию…

если на сцене висит ружьё - лучше не бросать в артистов гнилыми помидорами...

семь пятниц на неделе - это страшно. особенно - для мусульманина...

судью на мыло!
мыло на нитроглицерин!
нитроглицерин на взрывчатку!
взрывчатку под трибуну!
бум...

- говорят, вас таки взяли вЧГК команду легионером?
- обижаете... не легионером, а как минимум центурионом...

однажды Друзя затошнило в самолёте. он попросил пакет... и играл его до самой посадки.

изральские танки всегда едут на зелёный свет - по свечению минаретов ночью так легко находить цели...

казалось бы - совсем простая штука,
но странно всем, от Башни Чар, до Моря Мук:
зачем аборигены сьели Кука?
да потому, что это был Глен Кук!

концепция позаимствована с http://kachur-donald.livejournal.com/852777.html?view=10686249#t10686249

Изгиб гитары жёлтой... а может, и не жёлтой...
А может, не гитары... чегой-то из доски
Ты обнимаешь нежно... а может, и не нежно
И гриф трещит под пальцами, ломаясь на куски.

Струна осколком эха... а может быть, бутылки…
А может быть, гранаты... пронзит тугую высь
Как здорово что все мы... а может и не все мы
А может не сегодня... но всё же собрались!

Как отблеск от заката... а может, не заката
А может быть, рассвета... пылает наш костёр
Ты что грустишь бродяга? что значит "не бродяга"?
Так что ж ты без прописки гуляешь до сих пор?

Костёр меж сосен пляшет… а может, и не пляшет
Он даже не пылает, лишь теплится едва
Как здорово что все мы… а может, и не все мы…
Соляру здесь изводим на мокрые дрова!

Когда на сердце тяжесть… а может, и не тяжесть…
А может, не на сердце, но где-то там, в груди,
К ступеням Эрмитажа… а может Третьяковки…
А может, Мавзолея ты в сумерки приди.

Там, без питья и хлеба… а может быть, и с хлебом…
А может, даже с маслом… а может, и с икрой…
Атланты держат небо… а может, и не небо…
А может, и не держат – зачем им геморрой?

Стоят они, ребята… а может, не ребята…
А может быть девчата, точеные тела
Поставлены когда-то, у кассы ждать зарплаты…
А может, не зарплаты… но смена не пришла.

И всё же, с болью в горле… а может, и не горле…
А может и не болью, а просто сушняком…
Мы их сегодня вспомним… а может, и не вспомним…
Нет, однозначно вспомним! А я вообще о ком?

Мечтами их, и песнями мы каждый вздох наполним…
Ну ладно, не наполним. Зачем меня трясти?!
Мы их сегодня вспомним… а может, и не вспомним…
А может быть, забудем… но точно не простим!

Изгиб гитары жёлтой... а может, не гитары...
А может, балалайки обугленный излом…
Как здорово что все мы идём по сельской местности
К ближайшему орешнику, за новым помелом!

Настроение сейчас - как здорово, что всем нам здесь сегодня зашибись!

наша, сторожевая.
немка, но очень мелкая. зовут Шука.
если найдёте - пожалусто, сразу звоните: либо мне (0549076712), либо Зеаве (90544831011)
[700x525]