Тихо скрипка в ночи дрожит
Смычком долбит новые звуки
Голос песни звучит
Быстро летят по струнам руки
Человек в круге любви вериться вокруг своей оси
Он скрипкою строчит жизни

Где-то вдалеке сидит волк
С желтым взглядом облизывает нос
Он замкнет ваш труп под замок
Он жалит сильнее ос
Рывок и словно тень повалит он вас наземь
Щелкая зубами, рвя клыками
Он отправиться в последний путь с вами

Еще рывок и осколки вашей шеи
Разорваны на мелкие кусочки плети
Которые словно сети
Облепили волка одной лишь местью…

Ах, скрипка упала на серую траву
Закончу историю мою
Стою я на пятне крове - вою
Сломана жизнь скрипкою ….

О песнь, поющая в ночи
Подхвачу тебя
А ты меня как хош верчи
Я буду петь с тобою на луну густую
На желтую, любимую, родную
Я буду петь с тобою друг
И в сладком баритоне мы с тобою убежим
Будем завершать свой круг
И снова начинать, стон
Рвет как сабля сталь ночную
Пой со мной мой мохнатый брат
Пой со мной, мы с тобою рать
Наши голоса как две голубке
В небе танцуют две мазурки
О мой товарищ волк
Из нас с тобою будет толк
Вот ночь подошла к концу
Пора нам возвращаться к нашему вождю…..

Пишу я с грустью эту историю
Дрожит рука поэта
Пожалуй, милые друзья начну
И попробуйте увидеть во мне эстета

Была луна, две тысячи лет над землей
Кружись она вела за собою волков
И все стали были типичными, кроме одной
Без знаков, без слов
Танцевала она пляски среди ночных костров
Жестокие замашки и радостный смех
Приручили они матушку смерть
Они вкусили тот грех
Что тайком проползает сквозь мнимую лесть
Называли они себя людями
Не жили они волчьей семьей
Не жили они дружной гурьбой
Жили они с душами кривыми
А волки призывали их воем
Звали и в жаркий день и в душную ночь
Но призывали люди их в буйную кровь
Убивали люди подобных себе,
И вот однажды в ночной тишине
Ушли злобные люди к себе
Сотворили бетонные миры
И дотянулись до мира вышины
А волки так и остались с луной
Такой превосходной, так вот одной…

«...Темный вой, густой как запах тьмы ночной, как запах возрождающейся луны, восстал из пепла, словно солнце из морей. Волчий вой так грустен и печален, что сердце, даже человека может лопнуть по нелепым швам. Так чувственно он поет о жизни, о жизни одинокой, он призывает быть жестоким. Он заставляет жить по-своему, долой правила иль другие ненужные законы. Его душа как птица в небе взмахом леденящим заставляет поднимать взор к небу. Как зверь он по-своему прекрасен. Но вот его глаза. Так выразительно отчаянны, бывает в них прочтешь ты мир. А можешь утонуть в бездушье. Волк, не просто зверь иль обормот. Око судьбы, око вселенной. поглотитель мрака и вестник будущей зимы. Он все, он бог и дьявол. Он ангел, но он и зверь. Создание творца земного, его порода так чиста и хладнокровна. И я пою ему ту песнь. Что написал в забвенье. Потому что он и есть то счастье, что мы жаждем каждую одинокую ночь...»

Из сердца моего вытекает синяя кровь
Она замерзла на снегу как заклятье
Ты ведьма во плоти
Красива и желанна
Но недоступна и опасна
Я чарами твоими околдован
Любви своею скован
Отпусти принцесса мира
Сиреневых ваниль фея
Твоей силе не видать ни конца ни края
Ночная охотница Ная
Одним изящным движением убиваешь
В ослепление всех повергаешь
Бояться все темную королеву ледяных гор
Из-за тебя везде разгорается спор
Забудь стеснительность
В душе твоей сидит владычица
Всех парней повелительница…

В очертаниях глаз голубых
Читаю я толику мороза
От твоих ласковых губ я затих
Умоляю, спаси меня от сглаза
Ты прекрасна среди летающих грез
Ты подобна волшебству заката
Ты вгоняешь меня в красный окрас
Твоя улыбка вспышке подобна
Ослепляет меня вновь
Волос размытое очертанье

Ровная поверхность
Еле уловимая рябь воды
Это все го лишь маленькая погрешность
Создателя необъятной души
Гладь воды как течение жизни повседневной
Может ветром превратиться в бурю
Но не хотим, что бы она была пассивной
Смотри человек, как я курю
Дым убивающий вдыхаю
Это есть мой выбор, моя постоянная хня
Я твоей уже не страдаю
Живи как я, и это не будет зря
А если понял подставу
Сорвись ты листом осеним с древа
И литии как птица, не будешь ты дурью
И да не настигнет тебя отрава
Беги чувак, пока не поздно стало
Пока не превратился ты в сало….

В глазах горит огонь
Страстных желаний неуправляемый закон
Раздается в тишине извивающийся стон
Я хочу тебя вновь и вновь
Тело пожирает гадкая похоть
Ломается кровать под двумя людьми
Делай что хочешь, падай, кричи, ори
Я буду хотеть тебя всегда, и брать тебя под одеялами
Я буду целовать тебя под простынями
А ты давай беги
Я буду сзади, спереди Вообщем везде
Ах, ты моя сука, я у тебя в (тут начинается проигрыш)

Да тварь, да я хочу тебя всю
Да тварь да, я все еще горю
Чувствую твоё упругое тело
В тебе мое сильное чело
Да в такт сердцу твоему
Я тебя с лихвой имею
Да тварь, да давай еще хочу
Да тварь да!!!!!

Мерцание гаснувшего рассвета
Клочки оборванного света
Я чувствую твой серо-голубой взгляд
Звезды выстроились вряд
Они своим светом озаряют твою красоту
И сохраняют драгоценную мою мечту
Я с желанием жду часа
Когда обрывки рассказа
О тебе сложиться в картину
Прекрасную, божественную витрину
Где ты как экспонат
Нельзя потрогать и обнять
Так далеко, миллионы километров
Однако так близко. Десять сантиметров
Тыкаю мышкой вот и ты
Закрываю глаза, и испаряются мечты…

Мне так много врали,
Скажите зачем, вы твари?
Я просил вас нещадно лгать?
Я знаю, но хватит за моей спиной нагло ржать
Мне на вас всех хочется харкать
Есть, конечно, в мире человек
Но вам что, признаться ей?
Она не та, да и я не крутой орех
Так что успокойтесь и хватит гнать
Я уже говорил, что мне срать?

Я иду по гнусной улице один
Прихрамываю на левую ногу
Вокруг меня нормальные, один я Кретин
Но что делать, я же этого хочу
Где-то вдали открывается мне закат
Но я не смотрю, не хочу портить глаза
Все равно на меня настучат
Я утону в море, где нет ни конца, ни края
Я гуляю по грязной улице как серафим
Бегу по пустыне из асфальта
Мы не трусим
Мы всего лишь боимся этого Злова мира
Не нужно кричать в след уходящему
Он не ответит тебе друг
Ему все равно. Но я все же кричу
«Постой, ты невидящий фрукт!
Обернись, дай сказать хоть пару слов»
Но он все же идет по одинокой улице
Стекает по его руке вязкая кровь
Наверно кто-то разбил его бровь
Идет он один на фоне месяца
Его не ранили в бровь. Ему разбили сердце….

Свет гнилой, больной звезды, мертвым светом освещает тропы рока, разрушающего мира,. Тьмы густой грехов плотная пелена, рассеетсяя подобно осколкам стекла, колкие острия , до мутной крови режут вены. Ползет труп, по Аду , собирает осколки права, осколки яда, вся жизнь отрава. Звезда погибшем светом черной дыры поглощает глупые планеты. Как пыль и прах плоть в забвенье режет и слух и глаз зари, убивает пониманье , кружит всё сознанье. Память словно песок сметенных карт играем в игру жизни на вечность муки. Освещает ту игру гнусный мрак безмолвной игры. В неравной игре со смертью, есть один лишь выход...тот выход называется Адом.

В одной из Московских квартир было совершено самоубийство. Парень повесился на люстре. Он жил один, приехал в Москву учиться из маленького городка. Родители жили совсем в другом месте. Около его болтающегося тела нашли письмо, записку. Это был белый лист бумаги, на котором написаны чёрные строчки послания.
"Я больше не мог. Не мог видеть, как вы творите свою судьбу. Вы не слушаете меня. Вы не хотите знать. Не хотите знать что вас ждёт.
Это началось не так давно. Тогда я ещё жил в посёлке под Нижним Новгородом. Там было хорошо, вёл здоровый образ жизни. Я должен был поступать в ПТУ. И после девятого собирался уехать в Нижний Новгород. Но потом. Было воскресенье. Я был рад, наконец, отдохнуть от рабочей недели... Я шел вдоль красивой аллеи из высоких и стройных берёз, Мне нравился вид занимающегося солнца. Я видел как восходит солнце. С самого первого луча, когда тьма в страхе начала бежать прочь всё пошло не так. Солнечный луч обжог мне кожу. Рука сразу онемела. Огромный, просто гигантский солнечный шар выполз из своего заточения и горел. Листья деревьев стали очень сухими и пожелтели. Земля мгновенно высохла. И появился он. Тёмное пятно, оно росло , его красные глаза смотрели на меня. У него были крылья. Огромные, огромные крылья почти во всё небо через которые проникал только ультрафиолет. У тёмного ангела были щупальца, огромные пальцеподобные щупальца. Его дыхание было ядовитым. Он смотрел на меня, а потом сказал. "Я скоро прейду, ты один будешь знать о моём вторжении. Ты будешь первой жертвой..." .. Потом я не помню. Это я видел, но никому не сказал. Сразу после девятого класса я поехал в Москву, что бы рассказать. Но вы не поверили! Он придет! А вы не узнаете! Я так хотел всех вас спасти. Но я бы никогда не сделал того что сделал если бы этим утром , когда я ел завтрак он снова не пришел ко мне. Весь в чёрном одеянии, он с огромными красными глазами и кривыми зубами. весь бледный . Он сказал что отложит воскрешение. Сказал этим басом, что всё таки это произойдёт....
Думаете, я сумасшедший? Нет. Я покончил не от этого. Просто после завтрака ко мне пришла моя девушка и казала, что уходит от меня. Я пошел к этому парню и увидел это бледное лицо. Он улыбался мне. Это был он! Ангел, который пройдет!
Я не мог смотреть и убежал. Я больше ничего не смог сделать..." на этом письмо обрывается. Бумага была влажной от слёз. Он их пролил не мало. Детективы решили, что он псих. Мать и Отец сильно горевали. И даже его бывшая.
Однажды и её найдут, она будет привязана к столу. какая то секта хотела принести её в жертву. Главного зачинщика посадили. Его
бледное, улыбающиеся лицо с красными глазами запомнится девушке навсегда.

[428x424]
-Ты не можешь меня погубить. Тебя покарает отчаяние богов! Они не допустят, что бы ты ходила по этой земной обители. Ведь ты смертный раб!
-Заткнись, ты знаешь, что я не могу ничего сделать. Это всё дела Властительницы Урии Саблезубой. И не тебе проклинать меня. Я лишь её тень, её верная тень, как и множество других. – Химера почти с тоской взглянула на занимающееся утро, которое покрывалось заревом.
-Химера пощади ради богов…- пленница со слезами уставилась в болотистую землю.
-Нет, увы, властительница будет сердита, если я не убью тебя. Не бойся, твоя смерть послужит хорошим уроком твоим собратьям. Они больше не будут докучать нам.
Звук клинка. Пленница бездыханно упала оземь.
Химера приказала двум упырям сохранить её на большом холме и рассказать об этой могиле клану эльфиек которые издавна правят в этих землях. Что бы они могли проводить её. Но упыри взяли с собой целый отряд.
Много месяцев она со своей стаей застыла на этой земле храбрых эльфиек и амазонок. Сама Химера была не тем не другим. Волчья кровь текла в её жилах. Как и в её покровительницы Урии Саблезуб. Она покровительствовала кланом всех существ волчьей породы в мире под названием Тригодония. Остальные две Властительницы Мегера Сфинкс и её кровной сестры Фурия Хасха правили остальными двумя частями мира. Все три сестры правящие этой землёй с тех пор как они убили свою мать Хаккару и отца их Мегалодона. Ангела и демона породившие мир. Химера же была только вожаком её стаи. Маленького боевого клана Клыка и Когтя на краю правительства Урии Саблезуб. У Правительницы было миллионы таких стай. А сама Урия Саблезуб жила на пике Корысти Крика. Там она восседала среди трупов своих врагов. Там каждую ночь обращалась её стая и насыщалась пищей земли. Так поступали и её сёстры. Фурия Хасха покровительствовала упырями, вурдалаками, вампирами, демонами и прочими отродьями Ада. Где её Цитадель Химера точно не знала. Мегера Сфинкс же покровительствовала народу морских волн и жила в пучине Ледяного Дна. Наги – её основные войска только смотрят за порядком, как и подобает всем покровителям и господам. Всю тяжелую работу несли порабощоные народы и племена. Так же она покровительствовала духами, призраками, ведьмами и колдунами. Но были и те, кто не хотел поддаваться року трёх сестёр. Это те самые племена. Для этого Химеру и выслали сюда – уничтожить последних Криклов. Криклы - несшие существа, которые считались убожествами и уродами. Сюда относились Существа степей, гор и лесов. Эльфы, Кнокопыты или по просту кентавры, Амазонки, люди, и все прочие твари света.
-Матёрая, мы привили к вам Эльфийку. Она ворвалась к нам в лагерь и хотела убить вас. Она обезумела.
-Веди ко мне в Храм. – Кратко и остро рявкнула Химера и отправилась к себе.
-и упыри, сделали, так как вы сказали. Но на них напали и боюсь мы потеряли их , что скажет Покровительница мёртвых …
-Не произноси имя сестры Тригодонии! Мне плевать на этих убожеств! Их запихнули сюда, что вы отравлять нам и так грязное время препровождение, что бы мы не одни задыхались от собственной крови! А теперь осмотри лагерь и отстань от меня, наконец! – Химера фыркнула и прошла к своему Храму. Эта постройка находилась, как и подобает Храму Волчьей Культуре в центре лагеря. Войдя через узкий вход, матёрая окинула свою обитель. Топоры, копья, стрелы, трофеи от прошлых битв и баталий, кандалы и верный волкодав Клак около разбросанной постели. Он оживленно зарычал, когда Химера ему подмигнула. Сняв с плеч тяжелые стальные клинки и прочие атрибуты, осталась лишь в отрепье из шкур змееклювов, кожаных брюках в облипку, плащом из шкуры единорога. Сапоги же были сделаны из кишков пегаса. Они были прочны и удобны. На её шее была татуировка знака чистейших. Что означало и позволяло Химере убивать всех не чистокровных пород. Так же на неё было клеймо, но оно было спрятано под плащом .Химера Бросила взгляд на клинки. Этот металл был вырыт и выкован из недр земли Фурии, взятых из их оружейной и пропитаны были они всей той зловонью и злостью, той гнилью, что обитала в Чертоге тех земель. Вздохнув, химера облокотила голову на руки и стала ждать гостя. Ещё было куча дел, хотя Химера глубоко наплевала на них ещё с вчерашнего дня.
В Храм вошла Эльфийка – гордая с голубым взором. На шее был знак Магистра Магии Высших Эльфов. В её жилах текла чистая кровь добра и света. Даже Клак невольно почувствовал эту силу. Белые как снег волосы Эльфийки были заплетены на пополам в косы, а на лёгких, открытых доспехах не было и следа ржавчины. Оружия при ней не было.
-Ну что ж, моя дорогая гостья. Я слушаю тебя. Ты, правда, выжила из ума? – матёрая хмыкнула и уставилась своими чёрными полными пустоты глазами на Эльфийку.
-Не смей смеяться надо мной! Ты убила мою соплеменницу! Она молила богами! Как ты посмела осквернить её и заставить умолять? – строгим, Читать далее...

Слушать этот музыкальный файл

Вот ещё...

Слушать этот музыкальный файл

Слушать этот музыкальный файл

Пополняем свой плеер...

Слушать этот музыкальный файл

...

Слушать этот музыкальный файл

Слушать этот музыкальный файл

Берега укутались снегами
Дни ноября сложились в журавля
Он улетел исчез за облаками
А утром стали белыми поля

Пришла зима все это как всегда но может
Неспроста да может неспроста
Сегодня первый белый день
Давай начнем все с чистого листа!

Назови мне свое имя я хочу узнать тебя снова
Все по кругу но все будет иначе я даю тебе слово
Назови мне свое имя я хочу узнать тебя снова
Все по кругу но все будет иначе я даю тебе слово

Пустые дни различны лишь календарями
А в остальном как капельки воды
И разбежаться самый легкий выбор
Подальше с глаз и все расстаяло как дым

Я чего-то не понимаю
Скорее всего не понимаю всего
Но то что мы до сих пор не убили друг друга
Похоже на доброе волшебство

Вчера мы припасли друг для друга гранаты
И завтра могли уже просто не встать,
Но сегодня такой светлый день
Давай все начнем с пустого листа

Назови мне свое имя я хочу узнать тебя снова
Все по кругу но все будет иначе я даю тебе слово
Назови мне свое имя я хочу узнать тебя снова
Все по кругу но все будет иначе я даю тебе слово