Мёртвый город.
Путь в этот город затянулся – нынче автомобилей нет, никакого транспорта нет – идти приходится пешком. Нам ещё повезло – удалось найти на заброшенной даче старинный автомобиль. Ему уже лет тридцать, может меньше, в любом случае он весь сгнил и развалился, не будь мы дивами и не почини его мотор с помощью силы – это ведро бы ни за что не сдвинулся с места, жаль, что бензина почти нет – до города не хватит. Из-за нехватки бензина, мы ехали медленно – двадцать километров в час, но даже с такой скоростью мы не доедем – придётся идти пешком.
Вёл машину мой напарник – я не умел водить, я вообще третий или четвёртый раз в жизни ехал на автомобиле. Мой напарник, эх, сколько же мы с ним прошли вместе, из каких передряг выбирались. Помнится, группа чистильщиков, человек сорок, загнали нас в лес, окружили, а мы ушли по болотам, сколько раз мы вытаскивали друг друга из трясины в тот раз, даже не пересчитать. А как мы держали оборону в разрушенной школе? Сколько тогда дивов было убито, и во сколько раз увеличили за нас вознаграждение тогда? Один человек, хоть и див, абсолютно беспомощен, а вот пара людей – это уже, даже не в два раза опасней – это уже непобедимая сила!
Машина заглохла, проехала ещё немного по инерции и остановилась.
- Тай, дальше придётся идти пешком – бери вещи.
Тай – глупая кличка, почему-то напоминающая Японию или Китай. Я уже не помню, почему мой компаньон начал меня так называть. Имя своё я тоже не вспомню – у меня его кажется и нет. Я не помню своих родителей – они бросили меня ещё в детстве, удивительно, что я смог выжить в те годы – убивали всех, без проверок.
- Тай, ну что ты задумался – бери мешки и пошли – мы здесь сияем, как фотомодели на показе, - торопил меня напарник, хотя я даже не понял о чём это он.
Взяв свой мешок с провизией с заднего сиденья, этой развалюхи, я вылез из неё. В мешке лежало с десяток лепёшек, и три бутылки с чистой, родниковой водой. Вода нынче дефицит, как и еда – водоснабжение во всех городах разрушено, из речек пить не будешь – там одна отрава – остаются только колодцы и родники, но они есть в основном только в деревнях.
Напарник уже собирался ходить, но я его одёрнул:
- Постой, давай машину в овраг, рядом с дорогой скинем – меньше следов.
Он не стал отвечать, просто подошёл, и мы вместе столкнули его с дороги. И до меня дошло, что я оставил нашу фотографию в бардачке, мне сразу не понравилась идея положить её туда. Я виновато посмотрел напарнику в глаза и он без слов понял меня, но не стал меня обвинять не в чём – это явно не то, за что стоит сердиться. Я спустился, по покатому склону, вниз. Автомобиль лежал на крыше, ещё до того, как мы его сюда сбросили, он был побит, а теперь, это был просто хлам. Залезть в него уже не представлялось возможным – сплющился напрочь. Просунув руку через лобовое отверстие, на ощупь я открыл разломанный бардачок и извлёк из него фотографию в рамочке. Стекло, как я и думал, разбилось – жаль, в рамочке, фотография смотрелась очень красиво. Хоть сама она осталась целой – фотоаппарат, в тот раз, десять лет назад, я видел в первые, это был единственный раз.
На фотографии, мы с Бладой стоим, обнявшись – нам по двадцать лет, совсем дети – счастливая улыбка, горящие глаза. Сейчас, мы ничуть не изменились – физически, нам по-прежнему двадцать – всё же хорошо быть дивом – вечная молодость, но вот глаза – взгляд у Блады сейчас такой тяжёлый, кажется, раздавит им, когда смотрит.
Блада, просто красотка, а я ведь её чуть не убил, когда мы встретились. Она выглядит такой хрупкой – стройное тело, плавный изгиб талии. Но первое мнение обманчиво – не зря я её прозвал Бладой – она дьявольски хорошо владеет мечём, с ним, она просто машина смерти. Никак это не вяжется с её ангельским личиком – мягкие линии, тонкие бровки, чёрные, большие глаза, нежные губы, чёрные, слегка волнистые волосы. Она просто сама женственность, но только на вид.
Времени раздумывать не было, а я тут засиделся – быстро вынув фотографию из рамки, я аккуратно положил её в карман, что у куртки рядом с сердцем. Блада уже сбросила мне верёвку, по которой я стал залазить на верх. Мы понимаем друг друга практически без слов, чувствуем друг друга, работаем, как единое целое.
И вот мы уже лёгким бегом двигаемся по дороге в сторону мёртвого города. Глупость, но мы оба хотим быть лучше друг друга, во всём и бег не исключение. И вот, постепенно ускоряясь, наш лёгкий бег перешёл в спринт. Мы всё больше и больше вкладывали наши ментальные силы для увеличения физических показателей наших тел.
Я остановился, нет, я не сдался, просто нет смысла сжигать всю силу, ради какой-то ерунды. Так всегда – я останавливаюсь, понимая, что силы нужны на дело, но вот Блада, она может потратить всё до капли, лишь бы быть быстрее меня. Мне приходится ей уступать, дабы оставить силы в целости.
За этой гонкой мы и добрались до города. Новое его название – ДЛ, неизвестно что значит, но по всем документам он именно
Читать далее...