Мне 45 лет, а моей подружке Зинке тридцать. К тому же я толстая и некрасивая, а она стройная и длинноногая. Но мы все равно дружим. Глупо думать, что красивые дружат только с красивыми. У Зинки хороший муж, двое чудесных детей, а я хронически не замужем. Может, Зинке приятно, что ей в жизни везет больше, чем мне. А мне приятно, что у меня такая молодая подружка. Она учит меня, кого надо читать, смотреть или слушать в данный момент. А я консервативна, у меня Хемингуэй как был с 16 лет любимым писателем, так и остался.
Кстати, с Хемингуэя вся история и началась. Не так, как у Гришковца в рассказе «Рубашка», а чисто по-женски. Я в очередной раз перечитывала «Фиесту», а Зинка везла меня и своих детей на мою дачу. Ей недавно муж еще и иномарку подарил, говорю же – во всем везет человеку! Дети буянили, и я стала читать им вслух про Испанию.
- Слушай, Ида, - говорит вдруг Зинка, - а давай-ка в августе мы с тобой поедем в Испанию. Стыд и позор! Все в этом сезоне едут в Испанию, а мы с тобой вообще ни разу еще за границей нашей великой страны не были. Хоть узнаем, есть ли вообще она – заграница эта!
- Слушай, Зинка, - отвечаю я. – Ты можешь ехать куда угодно, а мне и на своей даче неплохо. Эконом-вариант летнего отдыха.
- Нет, Зинаида, поедем, - приказным тоном вещает Зинка.
Мы с ней обе Зинаиды, редкое сейчас имя. Может, поэтому мы дружим? А чтоб нас не путали знакомые, она – Зинка, а я Ида. И если Зинка называет меня Зинаидой – это плохой, очень плохой знак. Это значит, что я буду упираться, не соглашаться на ее очередной каприз, но все это будет абсолютно бесполезным.
- Идочка, мой любимый дружочек, - сладким голосом поет Зинка. – Я займу тебе денег… Ты ведь любишь Испанию, ты про нее у Хемингуэя читаешь.
- Да уж лучше я почитаю, чем в долги влезать.
В это время мы приехали на дачу и выгрузились всем табором из машинки.
Зинка ловкая и быстрая, как электровеник. Я только успела сигарету выкурить, а она уже примус какой-то зажигает, картошку молодую варит, которую тут же на даче и подкопала.
Детей накормили и пошли на озеро купаться. Озеро у нас чудесное – соленое и с целебной грязью. Сюда со всей страны летом люди приезжают. А дорога к озеру через сосновый бор. Бор весь солнцем прогретый – июль, макушка лета как-никак. Запах чабреца настоялся в воздухе. От жары все живое в бору притихло. Мы шлепаем босиком по нагретой тропинке. От горячего песка дети начинают подвизгивать и подскакивать.
- Слушай, Зинка, - говорю я. – А в Испании сейчас 50 градусов жары, я в Интернете читала. Нечего там делать.
- А мы давай в сентябре поедем, - не сдается вредная искусительница.
Мы подходим к озеру, которое издалека от обилия плавающих и плескающихся похоже на суп. Или на компот. На море хочется, конечно. И на корриду. Но где взять денег?
Я уплыла мыслями опять к Хемингуэю. Я часто себе выдумываю разные ситуации, когда я – это не я, а прекрасная героиня романа. А поскольку воображение у меня не очень… то я чаще всего использую прочитанные сюжеты и ситуации.
Я представила себя леди Брет из «Фиесты». Вот я иду с друзьями… вся такая… в белом платье. У меня короткие, очень короткие волосы и осанка… И мы пришли на корриду… И мне очень жаль лошадей…
А почему, кстати, лошадей-то жаль? Что с ними на корриде этой должно случиться? Быков ведь убивают. Я спрашиваю об этом у Зинки.
- Ах, отстань, - говорит Зинка. – Я Хемингуэев не читаю.
И Зинка повела детей купаться, а я пошла к своей сосне. По гороскопу друидов я – сосна. Есть у меня заветное дерево в этом бору. Такая отдельно стоящая сосна. Как на Севере диком, стоит одиноко. Иногда я прошу ее помочь. Прислонилась я к ней спиной, спина выпрямилась – хорошо… Я глаза закрыла, руки к небу подняла и говорю: Мать земля, отец небо, и ты, сосна, сосна, как мать родна, помогите мне в страну Испанию поехать, в Средиземном море искупаться.
И помогло!
Прямо в понедельник и сработало! Пришел ко мне богатый клиент и говорит: «Написал я книжку про детей испанских, которых во время войны к нам в страну привозили. Помоги издать». И сделали мы с ним эту чудесную книжку, издали за полтора месяца, и появились у меня деньги, и купили мы с Зинкой тур в местечко неподалеку от Барселоны. А автор мой чудесный, узнав, что я в Испанию собираюсь, нагрузил меня только что изданными книжками и велел их бедным испанским детям, которые стали уже взрослыми и вернулись жить в Барселону, их подарить. А чтоб мне не обидно было, я тоже получила в подарок книжку: русско-испанский разговорник.
Летим! Подлетаем! С самолета уже бирюзовое море видно! Приземлились и стоим на испанской земле. Заграница есть! У Зинки в сумке наряды да косметика, да журнальчик гламурный, а у меня пачка книг испанским детям - весом 20 килограммов – больше в самолет взять нельзя было.
Хорошая у меня подружка! Уже листает разговорник, пытается общаться. По дороге в отель перезнакомились с попутчиками.
- Тоска, - говорит мне шепотом Зинка, - на весь автобус три мужика, да и те с семьями. С кем же я тут роман
Читать далее...