[548x365]"И в тот час в мир пришли Они. Первые обитатели этого мира, рожденные доверчивой радость Встречи. Плоть от плоти Арды, дух от духа Валар... Отражение Валар в зеркале Арды...
Румил назвал их драконами зари. Не думаю, что это название удачно, - они не походили ни на каменных драконов Ауле, ни на морских драконов Ульмо, ни на драконов Мелькора. Но название прижилось и оно будет использоваться в этой хронике.
Их было пятнадцать - отражения пятнадцати Валар... И каждый из них неведомым образом был связан с тем, чей дух дал ему жизнь, и в чем-то был неуловимо похож на него. И потому очень разными они были - гигантская бабочка Ваны, серебристо-серый дракон Ирмо, переливающийся всеми оттенками голубого дракон Ульмо и единственный бескрылый из драконов Зари - черный, как безлунная ночь дракон Мелькора...
Драконы зари обладали странными дарами - они унаследовали толику силы и знаний Валар и долю силы Арды... И сложившись воедино эти дары породили немало удивительных способностей, недоступных даже Валар. А порою драконы зари были неспособны даже на то, что по силам эльфам или людям...
По разному сложилась судьба драконов зари. Некоторые остались с Валар - на Тол-Альмарен, а потом - в Валиноре - золотисто-зеленый дракон Йаванны или звездная птица Варды...
Морлах - черный дракон Мелькора облюбовал себе жилище глубоко у корней гор, там где века спустя будет величайшее из подземных царств гномов - Мория. Он редко покидал свое убежище и за тысячелетия превратил подземелья, где он обитал в обитель ужаса. Даже когда Мелькор был изгнан из Арды, и Морлах неспособный существовать без своего создателя покинул этот мир, его подземелья по прежнему были страшны - теперь там хозяйничали бесчисленные порождения Морлаха... Потому-то и тысячелетия спустя Карадрас будут называть жестоким.
Иные говорили, что Глаурунг и есть Морлах - но они ошибались. Дракона зари нельзя поразить обычным оружием. Да и необычным тоже... Впрочем, три дракона зари все же были убиты - в тот час, когда Унголиант терзала тело Арды, когда силы Валар были на исходе, на врага обрушились драконы зари. Лишь четверо смогли преодолеть защиту, которой окружила себя Унголиант - серебристо-стальной дракон Тулкаса, бронзовый дракон Ороме, дракон Ульмо - переменчивого цвета морской воды и гигантский орел Манве... Лишь дракон Ульмо уцелел - израненный, с изломанными крыльями он остался лежать на земле Валинора... Остальные погибли - сила Разрушающего была слишком велика.
Дракон Ауле уцелел лишь потому, что был слишком далеко - и не успел присоединиться к своим собратьям. Он в те годы странствовал у корней гор, далеко на востоке. Он так и остался в Эндоре. Века спустя, когда он устал от бесчисленных тайн подземного мира, он избрал своим жилищем гигантскую пещеру неподалеку от Вод Пробуждения. Там его знали - эльфы-авари крохотных королевств востока, гномы одного из младших колен, люди мелких восточных княжеств и могучих империй приходили к нему - за помощью и советом. Он не отказывал им... Эльфы нарекли его Лаурэмаром Великим, и это имя прижилось...
Где-то на востоке таилось жилище еще двух драконов зари - серебристо-серого дракона Ирмо и жемчужно-серой драконицы Эсте. В отличии от золотого дракона Ауле они редко показывались в своем драконьем обличье - предпочитая приходить к людям и эльфам в облике детей Эру. Они лечили, учили, помогали советами... И поныне среди людей востока живы легенды о духах-целителях, лирэн-тайгри...
О других драконах зари известно немногое - они избрали Валинор и редко приходили в Эндоре... Хотя, рассказывают, что птица Феникс - дракон Намо и гигантская сова Ниэнны часто приходили к народам Средиземья - помогая своим знаниями, своими чарами, своими странными способностями... Когда пришло время Людей, силы драконов зари стали иссякать и они появлялись в мире все реже - но отголоски легенд о них будут сопровождать людей очень долго - вновь и вновь будут возникать сказки о добрых драконах, а сова на тысячелетия станет символом скорбной мудрости..."
“Дpаконы – было имя их сpеди Людей. Из огня и льда силой Музыки Твоpения, силой заклятий Тьмы и Света были созданы они. Аpта дала силу и мощь телам их, Ночь наделила их pазумом и pечью. Велика была мудpость их, и с той поpы говоpили люди, что тот, кто убьет дpакона и отведает от сеpдца его, станет мудpейшим из мудpых, и дpевние знания будут откpыты ему, и будет он понимать pечь всех живых существ, будь то даже звеpь или птица, и pечи богов будут внятны ему. И Луна своими чаpами наделила создания Властелина Тьмы, поэтому завоpаживал взгляд их.
Пеpвыми явились в мир Дpаконы Земли. Тяжелой была поступь их, огнем было дыхание их, и глаза их гоpели яpостным золотом, и гнев Мастеpа, создавшего их, пылал в их сеpдцах. Кpасной медью одело их восходящее Солнце, так что, когда шли они, казалось – пламя выpывается из-под пластин чешуи. И в создании их помогали Властелину демоны Темного Огня, Балpоги. Из pода Дpаконов Земли был Глауpунг, котоpого называют еще Отцом Дpаконов.
И был полдень, и создал Мастеp Дpаконов Огня. Золотой бpоней гибкой чешуи одело их тела Солнце, и золотыми были огpомные кpылья их, и глаза их были цвета бледного сапфиpа, цвета неба пустыни. Веянье кpыльев их – pаскаленный ветеp, и даже металл pасплавится от жаpа дыхания их. Гибкие, изящные, стpемительные, как кpылатые стpелы, они пpекpасны – и кpасота их смеpтоносна. В создании их помогал Властелину ученик его Гоpтхауэp, чье имя означает – “Владеющий Силой Пламени”. Из pода Дpаконов Огня известно лишь имя одного из последних – Смауг, Золотой Дpакон.
Вечеpом последней луны осени, когда льдистый шоpох звезд только начинает вплетаться в медленную мелодию тумана, когда непpочное стекло пеpвого льда сковывает воду и искpистый иней покpывает тонкие ветви, явились в миp Дpаконы Воздуха. Таинственное меpцание болотных огней жило в глазах их; в сталь и чеpненое сеpебpо были закованы они, и аспидными были кpылья их, и когти их – твеpже адаманта. Бесшумен и стpемителен, быстpее ветpа, был полет их; и дана была им холодная, беспощадная мудpость воинов. Немногим дано было видеть их медленный завоpаживающий танец в ночном небе, когда в темных бесчисленных зеpкалах чешуи их отpажались звезды, и лунный свет омывал их. И так говоpят люди: видевший этот танец становится слугой Ночи, и свет дня более не пpиносит ему pадости. И говоpят еще, что в час небесного танца Дpаконов Воздуха стpанные тpавы и цветы пpоpастают из зеpен, что десятилетия спали в земле, и тянутся к бледной Луне. Кто собеpет их в Ночь Дpаконьего Танца, познает великую мудpость и обpетет неодолимую силу; он станет большим, чем человек, но никогда более не веpнется к людям. Но если злоба и жажда власти будут в сеpдце его, он погибнет, и дух его станет болотным огнем; и лишь в Дpаконью Ночь будет обpетать он пpизpачный облик, сходный с человеческим. Таковы были Дpаконы Воздуха; и один твоpил их Мелькоp. Из их pода пpоисходил Анкалагон Чеpный, величайший из дpаконов.
Поpождением Ночи были Дpаконы Вод. Медленная кpасота была в движениях их, и чеpной бpонзой были одеты они, и свет бледно-золотой Луны жил в их глазах. Дpевняя мудpость Тьмы влекла их больше, чем битвы; темной и пpекpасной была музыка, твоpившая их. Тишину – спутницу pаздумий – ценили они пpевыше всего; и постижение сокpытых тайн миpа было высшим наслаждением для них. Потому избpали они жилища для себя в глубинах темных озеp, отpажающих звезды, и в бездонных впадинах восточных моpей, неведомых и недоступных Ульмо. Мало кто видел их, потому в пpеданиях Эльфов не говоpится о них ничего; но легенды людей Востока часто pассказывают о мудpых Дpаконах, Повелителях Вод…”
В отличие от восточных, западные драконы обычно представляются злобными, жаждущими убийства и крови, тварями. О горах золота и драгоценных камней, спрятанных в их пещерах, ходят легенды. Получить сокровища дракона можно, лишь убив их хозяина. Западные драконы опасны и жестоки и, как и восточные, нередко обладают магической силой. Говорят, что при встрече с драконом никогда нельзя смотреть ему в глаза, иначе он обретет власть над вами и подчинит вас. Часто драконов считают слугами Сатаны или даже его воплощением. Есть поверье, что тот, кто съест сердце дракона, обретет знание птичьего языка, тот, кто съесть язык дракона, сможет победить в любом споре, кровь дракона же защищает от ран и любого оружия. Убийство дракона считалось для рыцаря обязательным подвигом, поэтому в средние века почти все драконы были уничтожены.
У Борхеса в "Книге вымышленных существ" мы находим такое описание западных драконов:
"Огромная, громоздкая змея с когтистыми лапами и крыльями - вот, пожалуй, самое привычное описание дракона. Он бывает черный, но самое главное, что он также ослепительно блестящ, и еще ему свойственно изрыгать пламя и дым. Вышеприведенное описание относится, конечно, к его нынешнему образу. Греки, похоже, называли драконом всякое крупное пресмыкающееся. Плиний сообщает, что летом дракон охотно пьет слоновью кровь, потому что она холодная. Он внезапно нападает на слона и, обвившись вокруг него, вонзает в него клыки. Обескровленный слон падает на землю и умирает, также умирает и дракон, придавленный тяжестью своей жертвы. Еще мы читаем у Плиния, что эфиопские драконы в поисках лучших пастбищ регулярно переплывают Красное море, направляясь в Аравия. Для этого четыре-пять драконов, переплетясь, образуют некое подобие плота, причем головы их торчат над водой. Еще один раздел у Плиния посвящен лекарствам, изготовляемым из органов дракона. Мы узнаем, что из его глаз, высушенных и растолченных с медом, готовится мазь, помогающая от ночных кошмаров. Жир драконова сердца, обернутый в шкуру газели и привязанный к руке оленьими сухожилиями, приносит успех в тяжбе; зубы дракона, также хранящиеся на теле, обеспечивают благосклонность господ и милость царей. С долей скептицизма Плиний приводит рецепт снадобья, делающего человека непобедимым. Его изготовляют из шкуры льва, из львиного костного мозга, из пены коня, только что победившего в скачках, из когтей собаки и из хвоста и головы дракона. В одиннадцатой песне "Илиады" мы читаем, что на щите Агамемнона был изображен синий трехглавый дракон; через много веков скандинавские пираты рисовали драконов на своих щитах и помещали резные изображения драконовых голов на носах своих длинных судов. У римлян дракон был значком когорты, как орел - значком легиона; отсюда происходят современные драгуны. На штандартах саксонских королей Англии были изображения драконов - дабы вселить ужас в войско неприятеля. В балладе об Атисе читаем:
Се nous fait moult a redouter
[Их римляне несли перед собой,
От страха мы и проиграли бой.]
Люди верили в реальность дракона. В середине шестнадцатого века дракон упоминается в "Historia Animaiium" Конрада Геснера, труде вполне научном. Время сильно подорвало престиж дракона. Лев для нас - это и реальность и символ, но минотавр всего лишь символ, никак не реальность.
Дракон, вероятно, самое известное, но также самое незадачливое из фантастических животных. Он кажется нам чем-то ребяческим и нередко портит истории, в которых появляется. Стоит, однако, вспомнить, что тут мы имеем дело с современным предрассудком, возникшим, вероятно, из-за избытка драконов в сказках. Св.Иоанн в "Откровении" дважды упоминает дракона: "Древний змий, называемый диаволом и сатаною...". Св.Августин в том же духе пишет, что дьявол - "это лев и дракон: лев по своей ярости, дракон по своему коварству". Юнг замечает, что в драконе сочетаются пресмыкающееся и птица - стихии земли и воздуха."
Западные драконы обычно различаются по цветам. Также, они делятся на злых и добрых драконов,
На востоке вера в драконов сильна и по сей день. В наибольшей степени это относится к Китаю, Тибету, Японии и Корее.
В Китае легенды о драконах восходят к 5000 до нашей эры. Китайский народ почитал и поклонялся дракону со времен глубокой древности, и постепенно его образ занял центральное место в верованиях и мифах Китая. Сохранились многочисленные предания о том, как при дворе некоторых мифических государей ухаживали за драконами, а также - о происхождении легендарных правителей и героев от союза женщины и дракона. Существует также легенда, что прародительница всех предметов и людей - Нюй-ва, женщина-дракон.
Драконы в Китае символизируют собой доблесть и благородство и считаются существами мудрыми, обладающими магией и тайным знанием. В "Книге Перемен" иероглиф дракон означает "мудрец". Представления о драконах тесно связаны с погодой и урожаем. Большинство драконов покровительствуют какому-нибудь определенному природному явлению. Чаще всего восточных драконов относят к положительным или нейтральным силам, но, наравне с добрыми, существуют и злые драконы, губящие урожай и насылающие болезни. Обычно такое случается, когда смертный человек наносит дракону оскорбление. И тогда месть разгневанного дракона будет ужасна. Существуют легенды и о злом, Черном драконе, которому, для того чтобы задобрить его, в жертву приносили молодых девушек. И все же чаще люди относились к драконам, как к защитникам. В Гонконге существует легенда, что город охраняют девять драконов, живущих в водах Коулуна (название полуострова Коулун и значит - девять драконов). Вообще с драконами связана масса легенд и интересных историй. Например очень много рассказано в книге китайского писателя У Ченьэня "Путешествие на Запад" (есть еще сокращенный перевод на русский - "Сунь Укун Царь обезьян".
А так написал о превращении драконов Ло Гуань-Чжун в "Сань-го чжи янь-и" цзюань 21. (Ло Гуань-Чжун, "Троецарствие", глава 21):
"...Лю Бэй успокоился и последовал за Цао Цао в беседку, где уже были расставлены кубки, блюда с черными сливами и сосуд для подогревания вина. Хозяин и гость уселись друг против друга и с наслаждением пили вино.
На небе сгустились тучи. Собирался дождь. Опершись на ограду, Цао Цао и Лю Бэй смотрели на темное небо, где словно повис дракон.
- Вам знакомы превращения дракона? - неожиданно спросил Цао Цао.
- Не знаю подробностей.
- Дракон может увеличиваться и уменьшаться, может взлетать в сиянии и скрываться в поднебесье, - принялся объяснять Цао Цао - Увеличиваясь, дракон раздвигает облака и изрыгает туман, уменьшаясь - теряет форму и становится невидимым. Поднимаясь, он носится по вселенной, опускаясь - прячется в глубинах вод. Сейчас весна в разгаре и дракон в поре превращений. Подобно человеку, стремящемуся к цели, он пересекает Поднебесную вдоль и поперек. В мире животных дракона можно сравнить с героем в мире людей. Вы долго странствовали по свету и должны знать героев нашего века. Я хотел бы, что б Вы их назвали..."
В своей "Книге вымышленных существ" Хорхе Луис Борхес так рассказывает о Китайском драконе: "Китайский дракон "лунь" - одно из четырех волшебных животных. (Прочие - это единорог, Феникс и черепаха.) Западный дракон в лучшем случае страшен, в худшем - смешон; напротив, "лунь" китайских легенд наделен божественным достоинством и подобен ангелу, который вместе с тем лев... Некогда дракон, или лошадь-дракон, вышел из Желтой реки и показал некоему императору знаменитый рисунок круга, в котором отражена взаимосвязь Янь и Инь; у одного царя были в конюшне драконы для верховой езды и для упряжек; другой питался драконами, и царствование его было успешным. Один великий поэт, желая обрисовать опасности высокого положения, написал: "Удел единорога - стать ветчиной, дракона - стать мясным пирогом...
На протяжении веков дракон был символом императора. Трон императора именовался Троном Дракона; лицо императора - Лицом Дракона. Когда надо было оповестить о кончине императора, говорили, что он улетел на небо верхом на драконе. Народное воображение связывает дракона с облаками, с желанным для земледельцев дождем и с большими реками. "Земля соединяется с драконом" - так обычно говорят о дожде. В VI веке Чжань Цынью изобразил в стенной росписи четырех драконов. Зрители стали его осуждать за то, что он сделал их безглазыми. Чанг, осердясь, взялся снова за кисть и дорисовал две из этих извивающихся фигур. И тогда "грянули громы и молнии", стена треснула и драконы унеслись в небо. Но другие два дракона, без глаз, остались на месте".
У китайского дракона есть рога, когти и чешуя, а на хребте - ряд острых зубцов. Обычно его изображают с жемчужиной, которую он либо глотает, либо выплевывает, - в этой жемчужине его сила. Если ее
Я не хочу называть его имени, а искажения фактов он не любил. Поэтому ограничусь местоимениями. В нем было много необычного. Но, как правило, со стороны это было не очень заметно. Ведь встретив кого-то, едущего на велосипеде в городе, вы не станете объявлять его странным типом, а вдали от города, да еще ближе к полуночи, вы, наверное, бываете не очень часто, или вы тоже со странностями. А такие вещи, как штудирование Эпоса Нолдоров или изучение эльфийского языка, занятия безобидные и незаметные.
Когда и как он впервые встретился с эльфами, сказать сложно. Видимо, это экстраординарное событие подействовало на него столь ошеломляюще, что он никогда не делился своими воспоминаниями о нем. Последующие встречи приобрели несколько большую обыденность, и он иногда упоминал некоторые разговоры с сумеречными эльфами, не указывая прямо источник.
Меня всегда занимало, на каком языке он общался с эльфами. Их языка, при всей увлеченности данной темой, он хорошо знать не мог. На языке первоисточников сведений о них не должны были сообщать сами эльфы, особенно если они живут у нас. Впрочем, как я понял, они здесь не жили, а лишь ходили. Куда и откуда - не знаю.
На встречи с эльфами он ездил преимущественно в безлунные звездные ночи. У него было чутье на то, когда и где можно встретить эльфов, и захотят ли они с ним говорить. Передвигался он преимущественно на велосипеде. О самоходных транспортных средствах не могло быть и речи, они распугивали живность в лиге вокруг. А пешком идти было слишком далеко. Эльфы не очень-то любили велосипед, но терпели. Велосипед - порождение индустриальной цивилизации, при всех его положительных сторонах.
Как он ухитрялся ездить в темноте по грунтовкам и не падать, я удивляюсь. Эльфы прекрасно видят при свете звезд, но он-то был не эльф. Впрочем, может быть, он падал. Я с ним не ездил.
Не знаю, идет ли людям на пользу общение с перворожденными. Наверное, мы не можем их понять, хотя кто-то может стремиться к их знаниям и образу жизни. Но мы рождены другими! И тут ничего не поделаешь, как это ни грустно. Слишком увлекшись эльфийской тематикой, вы можете прослыть тихо помешанным среди знакомых. Практической пользы от этого не будет. (Я имею в виду увлечение, репутация шизика может иногда пригодиться).
Мой друг, как я подозревал, хотел уплыть на Запад. Не в Англию, конечно, или Ирландию. Именно на Запад. Возможно, я неправильно понял его стремления, ведь людям туда путь заказан. Хотя он мог и не считать себя человеком. Я лично в этом начал сомневаться незадолго до его ухода.
После бесед с эльфами он становился другим. Глаза горели, движения становились удивительно точными, и говорил он совсем не так, как обычно. И слушал только Моцарта. Кажется, эльфы тоже неравнодушны к Моцарту, но, может, я это придумал сам. Иногда мне казалось, что "Сильмариллион" он читает как что-то с детства знакомое, а труды людей - как чуждое ему. Но это лишь мимолетное чувство. Как правило, на людях он казался гораздо более похожим на человека, чем большинство присутствующих. Среди тех попадались родственники гномов, орков и хоббитов. Не было только эльфийских царевен.
Я никогда не шутил над его увлечениями, поэтому он часто рассказывал мне о своих похождениях и планах. Однажды он пришел особенно взволнованным и сообщил, что через два дня покидает нас. Скорее всего, надолго. И просит меня присмотреть за велосипедом. Я сторонник свободы личности, поэтому не пытался убедить его остаться, как это сделали бы многие. Какое право я имею отравлять жизнь человеку своими советами, особенно если он болен? Но он не казался помешанным.
Перед уходом он рассказал мне о нескольких местах, где я смогу встретить его или его друзей в ясные звездные ночи, если приду один. Я прошел с ним немного по направлению к одному из таких мест. По дороге он вытащил из кустов сверток, оказавшийся легкой серой накидкой. Не будучи знатоком, я не могу сказать, что такой ткани люди не делают. Но больше я такого материала нигде не видел.
На прощание он помахал мне рукой, закутался в плащ и исчез прямо посреди поля. Плащ был идеальным маскировочным костюмом.
Без друга, который знался с эльфами, мне скучно. Я часто выезжаю в указанные им места, и мне это нравится. Многие знакомые были были не вполне лояльны к чудаку, который жил не так, как они. Сейчас я все больше склоняюсь к мысли, что относись они к нему лучше, у него не появилось бы странного желания стать эльфом.
Я не собираюсь убеждать вас в существовании эльфов и возможности контактов с ними. Я лишь хочу сказать, что мой друг был хорошим парнем и неплохо бы всем нам в чем-то быть похожим на него. Даже если вы верите в торжество материализма и бесконечный прогресс науки, не бросайте камнями в тех, кто знается с эльфами.
Эльфы использовали довольно широкий диапазон вооружения: мечи, копья, луки и даже топоры. Самым распостраненным оружием являлись мечи (swords) и луки (bows).
В "Сильмариллионе" сказано что первыми оружие начали создавать Нолдоры в Валиноре, по совету Мелькора: “…Нольдоры бросились ковать мечи, топоры и копья. Много было изготовлено в то время щитов, украшенных гербами соперничавших родов… Феанор в своей тайной кузнице выковал и дивно закалил мечи для себя и своих сыновей, сделал он и высокие шлемы с алыми гребнями…”. Самым распространенным среди эльфов оружием является меч (sword). Эльфийские мечи могли обладать волшебными свойствами, например светиться при приближении врагов, придавать своему хозяину сил в бою, и т.д. Эльфы украшали рукояти и ножны мечей различными драгоценными камнями, рунами, благородными металлами. Профессор Толкиен не оставил точного описания эльфийских мечей, в своих книгах, он указывает лишь на то, что мечи были длинными, прямыми и обоюдоострыми. ( Поэтому непонятно почему в фильме все эльфийские мечи имеют изогнутую "восточную" форму).В описаниях битв упоминается что эльфы имели при себе щиты, поэтому логично предположить, что мечи были одноручными или полуторными. Эльфы очень часто давали своим мечам имена. Наиболее известные эльфийские мечи: Рингил (Ringil) - меч Финголфина, Ангуирэл (Anguirel) и Англахэл (Anglachel) (он же Гуртанг (Gurthang) - меч Турина Турамбара) - мечи сделанные Эолом Темным из небесного железа, Гламдринг (Glamdring) и Оркрист (Orcrist) - мечи Гэндальфа и Торина Оукеншильда.
[200x324] Лук - занимает далеко не последнее место в вооружение эльфов. Обладающие острым зрением они могли поражать противников с большого расстояния и с большой точностью, что давало им хорошее превосходство в битвах, из которых в основном и складывается история Средиземья: “…эльфы попадали в птичий глаз в полной темноте.”; “…глаз их был верен, а рука тверда”. В главе “Исход Нолдоров” сказано, что единственным оружием Тэлэри были небольшие охотничьи луки. Одним из знаменитейших эльфийских луков является Белфрондинг – лук Белега Куталиона, сделанный из черного тиса. Известно, что жители Нарготронда пользовались отравленными стрелами. Которые пускали из засады. Также в книгах сказано о том, что среди эльфов существовали конные стрелки, вооруженные тяжелыми луками.
Что касается формы, силы натяжения луков, веса и оперения стрел, то приходится обращаться к средневековым описаниям луков, из которых Профессор вероятно и брал описание эльфийских луков.
Основным материалом для изготовления лука был тис. Тис является наилучшей древесиной по соотношению плотность/эластичность, что позволяет создать наиболее эффективный лук. Под эффективностью здесь подразумевается скорость, с которой он может распрямиться и послать стрелу.
Длина боевого лука зависела от роста стрелка, если английский лук был длиной 1,7-1,9 м, вероятно эльфийские луки были длиннее, так как эльфы выше ростом чем люди. Лук имел форму так называемого D-образного сечения. Подобное сечение обеспечивало оптимальное распределение нагрузок, возникающих в процессе стрельбы по слоям древесины: внешние слои тиса, на стороне направленной наружу, лучше выдерживают растяжение, а внутренние, на стороне, обращенной к тетиве, лучше переносят сжатие. Английский лук - простой, вероятно что эльфийские луки были также простыми, то есть сделанными из одного куска древесины. Иногда, для защиты от повреждения тетивой, на концы лука прикреплялись костяные или роговые наконечники с пропилом под тетиву, которая изготавливалась жил крупного рогатого скота, или из растительных волокон. Сила натяжения эльфийского боевого лука того времени вероятно находилась в пределах 45-70 кг, (для обычных людей 40-50 кг). Дальность стрельбы из такого лука доходила до 300 метров.
Что касается стрел то древко представляло из себя достаточно толстую (до 12 мм. ) палку, длиной около метра. С одного конца стрелы находилась прорезь под тетиву, за которой шло оперение. Оперение состояло из 3 перьев. Длина оперения достигала 20см , что было необходимо для стабилизации тяжелого наконечника. Существовало много разновидностей наконечников, в военных целях англичане использовали в основном два: широкий с отогнутыми
Происхождение
"Говорят, что в час, когда завершился долгий труд Варды, когда Менельмакар впервые шагнул в небо, когда вспыхнул над гранью мира синий огонь Хэллуина, в этот самый час пробудились перворожденные.На берегах спящего озера Куивиэнен, отражающего свет новых звезд, очнулись от сна дети Илуватара и молча жили у тихих вод, не отрывая глаз от звездного света. С той поры Небесные Огни милее всего для эльфов, а первой среди Валар почитают они Варду..."
"Долго жили они в первом своем доме под звездами и в удивлении бродили по Земле; и они начали говорить и давать имена всему, что видели.Себя они называли Квэнди - "те, что говорят", ибо не встречали еще других существ, обладавших даром речи и пения."
Говорят, что обликом своим они прекрасней солнца. Высокие, величественные и прекрасные, эльфы кажутся юными и лишь в глубине глаз, пристальных и лучистых, мерцают родники мудрости и древней памяти.
Время не докучает эльфам ни болезнью, ни старостью; мудрость их растет из века в век, но тела сложены элементами Земли. Эльфы не умирают, разве что падут в бою или зачахнут в печали, но это мнимая смерть; с годами силы эльфов не убывают, просто некоторые из них устают от десятков тысяч прожитых лет. Павшие в бою или оставившие тела уходят в чертоги Мандоса, откуда могут потом вернуться в мир.
Вооружение
Эльфы использовали довольно широкий диапазон вооружения: мечи, копья, луки. Самым распостраненным оружием являлись мечи и луки.
В "Сильмариллионе" сказано что первыми оружие начали создавать Нолдоры по совету Мелькора. Они ковали мечи, копья, топоры, начали изготавливать щиты, украшенные гербами соперничавших родов. Самые лучшие мечи создал Феанор для себя и своих сыновей.
Эльфийские мечи могли обладать волшебными свойствами, например светиться при приближении врагов, придавать своему хозяину сил в бою, наносить незаживающие раны и т.д. Эльфы украшали рукояти и ножны мечей различными драгоценными камнями, рунами, благородными металлами.
Профессор Толкин не оставил точного описания эльфийских мечей, в своих книгах, он указывает лишь на то что мечи были длинными и прямыми. В описаниях битв упоминается что эльфы имели при себе щиты, поэтому логично предположить, что мечи были одноручными или полуторными.
Эльфы очень часто давали своим мечам имена. Наиболее известные эльфийские мечи:
Рингил (Ringil) - меч Финголфина, Англахэл (Anglachel) и Ангуирэл (Anguirel) - мечи сделанные Эолом Темным из небесного железа, Гламдринг (Glamdring) и Оркрист (Orcrist) - мечи Гэндальфа и Торина Оукеншильда.
Лук - занимает далеко не последнее место в вооружение эльфов. Обладающие острым зрением они могли поражать противников с большого расстояния и с большой точностью, что давало им хорошее превосходство в битвах, из которых в основном и складывается история Средиземья.
Копья ипользовались эльфами значительно реже чем мечи и луки. Копьями и длинными мечами был воружен отряд Тургона из Гондолина в Пятой битве. Копья использовались на охоте. Также можно вспомнить, что Келегорм пытался убить копьем Берена. Одно из знаменитых копий - Аэглос (Aeglos), копье Гил-Галада.
Кинжалы - довольно часто присутствуют в вооружении эльфов как дополнительное оружие. Из них следует отметить кинжал Ангрист изготовленный гномом Телкаром из Ногрода и резавший железо словно сырую древесину.Этот кинжал был отобран Береном у Карафина.
Из доспехов эльфы предпочитали носить кольчуги и открытые шлемы , хотя в плетении кольчуг и не смогли достичь такого мастерства как гномы, предпочитавшие заковываться в железо с ног до головы.
Эльфийские народы
"Валар боялись оставить Детей Илуватара в полном опасностей мире, освещенном лишь светом звезд. Кроме того, красота эльфов очаровала их. На совете было решено переселить Квэнди в Валинор, чтобы отныне они жили при Валарах, в свете Дерев. Даже Мандос нарушил молчание молвив:"Так суждено".Спустя века это решение привело к многим бедам
Однако эльфы не сразу приняли решение прибыть в Валинор.Их знакомство с Валарами состоялось во время войны, а разгневанные владыки внушали только ужас. Они не боялись лишь Оромэ, которого знали мудрым, добрым и веселым. Поэтому именно Оромэ отправился к ним с предложением: прибыть в Валинор выборными от родов эльфов. Ими стали Ингвэ,
Эльфы - (альвы в германской мифологии) - родственникигмуров (гномов), но они не выносят подземелий, потому им было трудно прятаться от людей. Не любили они воевать, потому не сопротивлялись, а только бежали от людского племени. Альвы - мудрецы и волшебники, но владеют лишь добрым волшебством, не могут причинить зла.
Вот единственное предание о происхождении жителей невидимого мира, догиедгнее до нас в своей древней форме. Все остальные предания явно изменены под влиянием христианства. Самым интересным из них является исландское, которое мы и приводим ниже.
Оборотень - чудовище существующее во многих мифологических системах. Подразумевается человек умеющий превращаться в животных либо наоборот. Животное умеющее обращаться в людей. Так же, часто таким умением обладают демоны, божества и духи. Классическим же оборотнем считается волк. Именно с ним связывают все ассоциации рождаемые словом оборотень. Это изменение может произойти как пожеланию оборотня, так и непроизвольно, вызванное, например, определенными лунными циклами или звуками (вой). Оборотни не подвержены старению и физическим заболеваниям благодаря постоянной регенерации (обновлению) тканей. Поэтому они практически бессмертны. Однако их можно убить, смертельно ранив в сердце или мозг, или иными способами, которые повреждают сердце или мозг (например, через повешение или удушение). Считается что серебро так же смертельно для оборотня.
Хотя по своей сущности оборотень является волком, находясь в волчьей форме, он тем не менее сохраняет человеческие способности и знания, которые помогают ему убивать. Такие вещи, как определенный выбор жертв, обход ловушек и человеческая хитрость становятся очевидными при расследовании дел, связанных с оборотнями.
Существует несколько способов стать оборотнем:
посредством магии;
быть проклятым кем-то, кому вы причинили зло(проклятие Ликаония/Lycaeonia);
быть укушенным оборотнем;
быть рожденным от оборотня;
съесть мозг волка;
сделать глоток воды из волчьего следа в земле или из водоема, из которого пила волчья стая;
вкусить жареной волчьей плоти;
носить одежду, сделанную из волка;
родиться в канун Рождества.
В первых четырех случаях кровь человека становится зараженной или проклятой.
Человек, которая стал оборотнем не по своей воле (рождение, проклятие или укус) не считается проклятым необратимо до тех пор, пока не попробует человеческой крови. Как только он это сделает, его душа будет проклята вечно и ничто не сможет его исцелить. Но даже если он после этого не будет пробовать человеческую кровь, его душа не сможет попасть в рай и человек останется на Земле до самой своей смерти, пока на нем лежит проклятие.
Оборотней чаще всего изображают какими-то чудищами; так, например, у греков это - тощий колдун с головой осла и хвостом обезьяны. У них верят, что в мрачные зимние ночи, особенно со дня Рождества до Богоявления, оборотни шастают повсюду и пугают людей. После водоосвящения воздух очищается от этих чудищ, и они мгновенно исчезают.
На разных континентах воображение облекало человека в шкуры различных зверей: леопарда, ягуара, лисы... Но самое распространенное представление об оборотне связано с волком. С человеком, превратившимся в волка или в существо с явными «волчьими» признаками. Иногда становятся хищником по своей воле, но чаще в волка превращают злые посторонние силы. Превращение происходит с помощью подсобных средств: притираний, мазей, пояса или одеяния из волчьей шкуры. Оборотень крупнее и сильнее обыкновенного волка, а главное— преступно любит человечину.
Почему волк? На протяжении многих столетий он оставался существом вполне фантастическим — даром что охотники и крестьяне немало знали о его повадках (еще в XX веке волки изредка забегали на улицы, скажем, Парижа). Своеобразие средневековой психологии в том и состояло, что будничные наблюдения нисколько не подрубали крылья фантазии. Бестиарий верно подмечали прожорливость и силу волка, умение бесшумно подкрасться к овчарне — и тут же добавляли: от голода волк жрет землю, шея у него «негнучая» — поворачивается он только всем телом; ежели человек завидит волка в лесу первым, тот его не тронет, потеряв всю свирепость от человеческого взгляда; но уж если первым заметит путника волк — пиши пропало, человек теряет дар речи. От древних римлян пришла поговорка о молчуне: «Ты что, волка увидел?»
Поверье сохранилось, но христианский бестиарий присовокуплял совет: человек, оцепеневший от страха при виде волка, должен сбросить с себя одежду, найти два камня, стать на сброшенную одежду и колотить камень о камень, пока хищник не уйдет восвояси. Одежду, которую сбрасывает с себя человек, бестиарий уподоблял грехам, два камня обозначали когда апостолов, когда пророков, а порой — и самого Христа. Горе простаку, который воспринял бы эту аллегорию как руководство к действию и вздумал бы пугать настоящего волка своим голым телом.
Безоглядно ненавидеть волка человек тем не менее не осмеливался никогда. Что-то, пугая, притягивало.
Коварный хищник искони был естественным символом ночи и зимы. даже самой смерти (египетский бог с головой волка провожал умерших в царство мертвых). Но наши далекие предки замечали в волке и какое-то загадочное свойство, роднившее его с солнцем. Проворство? Неутомимость? То, как он «катится» вслед за добычей? Мощь и свирепость — и этого достаточно было, чтобы стать символом солнца?
В незапамятные
Мелькор.
В переводе с квенийского "тот кто восстает в могуществе". Айнур, брат Манвэ, первоначально — могущественнейший из айнуров. В своем нетерпении узреть творение мира, внес первый диссонанс в музыку айнуров. Вместе с другими айнурами спустился в Эа, но поддался зависти и был изгнан из числа Валаров.
Стремясь завладеть Ардой, объявил ее своим владением и посулами соблазнил некоторых майаров переметнуться на его сторону. Тогда началась Первая война, Мелькор был побежден Тулкасом и отступил, но успел замутнить мироздание.
Вскоре после создания Светильников Мелькор вернулся в Арду и втайне возвел на востоке Средиземья твердыню Утумно, откуда и продолжал свои попытки покорить Эа. Когда валары узнали о его возвращении, было уже поздно. Мелькор нанес удар первым — он разрушил Светильники, после чего вновь отступил и принялся возводить Ангбанд, а затем завлек к себе нескольких из пробудившихся Эльфов и сотворил по их подобию орков .
В Битве Стихий Мелькор снова был побежден, его заковали в цепи и доставили в Валинор. Он провел в заточении три эпохи, но сумел обольстить Манвэ, и тот освободил своего брата. Между тем Феанор изготовил Сильмариллы, и Мелькор воспылал алчностью, но Феанор разгадал его замыслы; Мелькор бежал в Средиземье, где встретил Унголианту. Вдвоем они погубили Древа Валаров и похитили Сильмарилы, после чего Мелькор укрылся в Ангбанде.
С той поры он стал зваться Морготом — Темным Врагом (это имя дал ему Феанор). Ангбанд выдержал осаду Нолдоров, а с битвы Дагор Браголлах началось покорение Морготом Белерианда. Война шла с переменным успехом (Моргот был ранен Финголфином, а около 467 года мужеством Берена и Лютиен Тинувиэль утратил Сильмарил), однако к концу Первой эпохи Средиземья полчищам Моргота удалось овладеть почти всем Белериандом. Тогда в войну вмешались валары, и Моргота пленили и изгнали из Арды.
Но семена зла, которые он посеял в сердцах эльфов и людей, дали ростки. Впоследствии Морготу поклонялись как величайшему из великих — нуменорцы и другие люди, обольщенные Сауроном. Символом его владычества была железная корона с вделанными в нее Сильмарилами.
На синдарине имя Мелькора звучало как Белегур — Великая Погибель. В Средиземье его звали также Моргот Бауглир — Темный Враг-Притеснитель.
В переводе с квенийского «мудрые, сведущие». Второй род эльдаров; в Великом походе, ведомые Финвэ, они шли за ваниарами, предшествуя тэлери. В Эльдамаре нолдоры обитали в Тирионе, часто покидали свои жилища, чтобы отыскать новые знания (отсюда и взялось их прозвище). Нолдорам покровительствовал Ауле. Именно нолдоры придумали алфавит и изобрели письмо, первыми научились вырезать по камню и гранить самоцветы.
Со временем нолдоры сделались беспокойными; вдобавок их тайно подзуживал Мелькор). Двое старших сыновей Финвэ, Феанор и Финголфин, не доверяли друг другу, и это тоже было на руку Мелькору, ненавидевшему нолдоров и стремившемуся их погубить. Когда Мелькор похитил Сильмарилы, изготовленные Феанором, и убил Финвэ, почти все нолдоры вызвались преследовать его, несмотря на запрет Валаров. За неповиновение и за резню в Альквалондэ (тэлери не желали отдавать нолдорам свои челны, (Феанор повелел забрать корабли силой) валары наложили на нолдоров проклятие, известное как Жребий Нолдоров; как сказано в «Квента Сильмариллион», Мандос изрек такое пророчество: "Слезы бессчетные прольете вы; и валары оградят от вас Валинор, исторгнут вас, дабы даже эхо ваших рыданий не перешло гор. Гнев валаров лежит на доме Феанора, и ляжет он на всех, кто последует за ним, и настигнет их, на западе ли, на востоке. Клятва поведет их — и предаст, и вырвет у них из рук сокровище, добыть которое они поклялись... Изгоями станут они навек. За кровь вы заплатите кровью и будете жить вне Амана. В Средиземье нолдоры поселились в Белерианде и прожили там долгие годы, однако проклятие валаров было неотвратимо, и к концу Первой эпохи почти все нолдорские княжества, раздираемые усобицами, пали под ударами врагов. И тогда валары смилостивились над нолдорами и позволили им возвратиться в Аман. Впрочем, вернулись не все; к примеру, Галадриель предпочла остаться в Средиземье.
Первым владыкой нолдоров был Финвэ, которому наследовал его сын Феанор. Когда Феанор поднял мятеж, верховным князем Эльдамара стал его брат Финарфин. В Средиземье же верховными владыками нолдоров были князья из дома Финголфина — сам Финголфин, Фингон, Тургон и Гил-Гэлад.
За исключением дома Финарфина, где все были светловолосыми, у нолдоров были темные волосы и серые глаза.
На синдарине нолдоров называли голодримы — «народ нолдоров», а на Всеобщем Языке — потаенными эльфами.
Финвэ.
Эльф, князь нолдоров, один из тех, кто по настоянию Оромэ побывал в Амане, а затем вел эльфов в Великий поход . После того как эльфы переселились в Аман, Финвэ стал правителем Тириона. Из любви к своему старшему сыну Феанору он разделил с ним двенадцатилетнее изгнание и тоже ушел в Форменос; в Форменосе Финвэ и погиб, защищая
СИЛИМА (SILIMA)
В переводе с квенийского «блистающий рукотворный камень». Очень прочный материал, состав которого был утрачен еще в Первую эпоху. Из силимы Феанор сотворил Сильмарилы.
СИЛЬМАРИЛЫ (SILMARILS)
В переводе с квенийского «блистающая силима». Три самоцвета, в которых был заключен свет Древ валаров, изготовленные Феанором вскоре после освобождения Мелькора от цепей. Наружная оболочка самоцветов была из силимы, а внутри, как уже говорилось, был заключен свет Древ, благодаря чему Сильмарилы лучились собственным сиянием. Варда взяла их под свое покровительство, и с той поры Сильмарилы обжигали руку любого, кто прикасался к ним с дурными помыслами.
Величайшее творение Нолдоров и вообще Детей Илуватара, Сильмарилы стали причиной многих горестей. Феанор настолько прикипел к ним сердцем, что отказался отдать Сильмарилы на восстановление Древ валаров, погубленных Мелькором и Унголиантой (ведь в Сильмарилах был свет Древ, и этим светом Древа можно было возродить). А пока Феанор спорил с валарами, Мелькор похитил Сильмарилы и бежал с ними в Средиземье.
Алчность мелькора и гордыня Феанора, приведшая к мятежу нолдоров, запятнали Сильмарилы, и с той поры обладание ими неизбежно приносило разлад и муку. Феанор дал клятву, и эта клятва Феанора обернулась многочисленными бедами для нолдоров; как сказано в «Квента Сильмариллион», «Феанор поклялся ужасной клятвой. Семеро его сыновей бросились к нему и... дали тот же обет... Этой клятвы никто не может нарушить, и никто не должен произносить ее: именем Илуватара клялись они, призывая на свои головы Извечный Мрак, если не сдержат обета; и Манвэ призывали в свидетели, и Варду, и благую гору Таникветилъ, клянясь ненавидеть и преследовать до Конца мира валара, эльфа или нерожденного еще человека, или иную тварь, большую или малую, добрую или злую, когда бы ни пришла она в мир, — любого, кто захватит или получит, или попытается укрыть от Феанора или его наследников Сильмарилы».
Из-за Сильмарилов Мелькор сразился с Унголиантой и победил бывшую союзницу, а затем, укрывшись в Утумно, вделал Сильмарилы в свою железную корону. Один из Сильмарилов впоследствии вырезал из короны Моргота Берен; позднее этот камень проглотил волк Кархарот. Убив Кархарота, Берен отдал Сильмарил князю Тинголу — как выкуп за его дочь.
С того времени начало осуществляться лежавшее на Сильмарилах проклятие нолдоров. Тингол отказался отдать камень сыновьям Феанора и вскоре после этого погиб от рук гномов Ногрода, которых нанял затем, чтобы они вделали Сильмарил в ожерелье Наугламир. Но Берен отомстил гномам за смерть своего тестя и вернул Сильмарил; Лютиен Тинувиэль носила камень, пока они с Береном жили на острове Тол-Гален. После смерти Лютиэн Сильмарил достался ее сыну Диору, погибшему в 509 году Второй эпохи от рук сыновей Феанора. Эльвинг, дочь Диора, счастливо избежала гибели и сумела сохранить Сильмарил. Позднее именно Сильмарил привел Эльфинг Белую и ее возлюбленного Эарендила в Аман — свет камня позволил Эарендилу благополучно преодолеть Сумрачные моря и заручиться милостью валаров. Сильмарил извлекли из ожерелья Наугламир и увенчали им Эарендила, и Эарендил вознесся в небо звездой надежды для Эльдаров и аданов Средиземья.
Два других Сильмарила после Великой Битвы также были вырезаны из железной короны Моргота, но сыновья Феанора Маэдрос и Маглор похитили их у майара Эонвэ. Сильмарилы обжигали им руки, ибо клятва Феанора очернила помыслы братьев; не в силах вынести мучений, Маэдрос кинулся со своим камнем в огненную бездну, а Маглор зашвырнул свой Сильмарил в море.
Подробно история сотворения и похищения Сильмарилов, а также все обстоятельства, так или иначе связанные с этими событиями, изложены в «Квента Сильмариллион».
В переводе с квенийского «высшие силы». Валарами в хрониках Арды называют тех айнуров, которые в незапамятные времена покинули Чертоги Илуватара и спустились в Эа. В Арде валары облеклись в плоть и разделились, согласно своей сути, на мужчин и женщин (разумеется, применительно к валарам такие понятия, как «плоть», «мужчина», «женщина», весьма условны). Всего валаров насчитывается четырнадцать; пятнадцатый, Мелькор, был изгнан из числа валаров. Все валары равны перед Илуватаром однако у них есть владыки — Аратары, которых восемь: это Манвэ, Варда, Ульмо, Йаванна, Ауле, Мандос, Ниэнна и Оромэ.
Спустившись в Эа, валары, если можно так выразиться, разделили между собой обязанности.
МАНВЭ (СУЛИМО) — повелитель Арды и властелин воздуха;
УЛЬМО— владыка вод;
АУЛЕ— хозяин веществ, из которых сотворена Арда;
МАНДОС (НАМО) правит Палатами Мертвых и помнит все, что происходит в мире;
ИРМО— господин сновидений;
ТУЛКАС — воин;
ОРОМЭ — охотник.
Валы же, подруги валаров-мужчин, таковы:
ВАРДА— владычица звезд;
ЙАВАННА — хранительница всего живого;
ВАЙРЭ ткет полотно судеб;
ЭСТЭ— целительница;
НИЕННА — наставница в терпении и надежде;
НЕССА— плясунья;
Вана дарит юность и веселье.
Первоначально валары, спустившись в Эа, обитали в Средиземье — именно там они воздвигли свои Светильники А после того как Светильники пали, валары переселились в Аман и уже в Амане возвели горную цепь Пелоров, основали Валинор и вырастили два Древа. Позднее они же создали солнце и луну.
На протяжении тысячелетий валары опекали Детей Илуватара — сначала только эльфов, Перворожденных, а потом и людей. Поскольку Дети были созданы в третьей теме Музыки Айнуров а эта тема была темой самого Илуватара и айнуры не имели к ней отношения, валары не могли постичь устремлений тех, кого опекали. И потому с годами они все меньше вмешивались в эльфийские и людские дела, разве что приходили на помощь (или, наоборот, устранялись) в те моменты, когда решалась судьба столь ими любимой Арды. Так, они помогли Эльдарам и аданам одолеть Мелькора в Войне Гнева; они — опекуны Арды — позволили Илуватару уничтожить Нуменор; а около 1000 года Третьей эпохи послали в Средиземье пятерых Истари, с помощью которых Свободные Народы победили Саурона. С тех пор они более ничем себя не проявляли.
Валары пришли в мир, чтобы воплотить Видение Илуватара. Они действовали в меру собственного разумения — так, как каждый из них понял и воспринял Музыку Айнуров. Вряд ли стоит обвинять их в том, что они бросили мир на произвол судьбы, в конце Второй эпохи удалив Аман за круги мироздания. Это был поистине мудрый шаг; ведь иначе Дети Илуватара никогда не обрели бы подлинной свободы. Валары совершили главное — претворили Видение в явь, остальное же, по большому счету, было не их делом.
И последнее: некоторые люди упорно называют валаров богами. Но они — вовсе не боги, а «всего лишь» демиурги, мастеровые,
В переводе с синдарина «пламенный дух». Эльф, князь нолдоров, старший сын Финвэ (единственный от первой жены). Легенды гласят, что Феанор был величайшим из нолдоров и едва ли не из всех Детей Илуватара; ему удавалось все, за что бы он ни брался. Именно он, наставляемый валаром Ауле, изобрел алфавит Тенгвар и создал Сильмарилы.
Вдобавок Феанор был горяч и скор на расправу, и этими чертами его характера коварно воспользовался Мелькор, желавший завладеть Сильмарилами. Стараниями Мелькора между Феанором и его сводным братом Финголфином возникла неприкрытая вражда, и однажды Феанор возроптал на Валаров и обнажил на брата меч. За это валары изгнали Феанора из Тириона, и двенадцать лет он провел в Форменосе, по-прежнему не доверяя валарам. Когда Унголианта погубила Древа валаров, Феанор отказался отдать Сильмарилы, светом которых Древа еще можно было спасти, а узнав о смерти своего отца и похищении Сильмарилов, поднял мятеж против валаров и принес клятву отыскать и вернуть Сильмарилы во что бы то ни стало (впоследствии эта клятва легла тяжким бременем не только на потомков Феанора, но и на остальных нолдоров). Он повел нолдоров в Средиземье, в своей гордыне не остановившись перед тем, чтобы устроить резню в Альквалондэ и бросить Финголфина на побережье Арамана.
В Средиземье Феанор сразился с полчищами Мелькора в битве Дагорнуин-Гилиат - второй из битв за Белерианд - и так увлекся погоней, что попал в окружение; в бою с барлогами, он получил смертельную рану и, спасенный сыновьями от гибели на поле брани, скончался у истоков Сириона. Это произошло в 1 году Первой эпохи.
Его настоящее имя было Куруфинвэ - Умелец. Феанором назвала его мать, первой заметившая в сыне неукротимый дух. У Феанора было семь сыновей - Амрас, Амрод, Карантир, Келегорм,Куруфин, Маглор и Маэдрос.
Сыновья Феанора
Все семеро сыновей Феанора принесли вместе с отцом его клятву и все погибли в Первую эпоху. Никто из них не отличался уравновешенностью, зато нельзя отказать им в доблести, а Маглору с Маэдросом - и в благородстве.
КАРАНТИР.
В переводе с синдарина «рыжий». Четвертый сын Феанора, правитель Таргелиона. После битвы Дагор Браголлах, когда Таргелион был захвачен орками, Карантир бежал к Амрасу и Амроду. Позднее он сражался в битве Нирнаэт Арноэдиад, был ранен и укрылся в Оссирианде. Как и Амрас с Амродом, Карантир был убит Диором, когда сыновья Феанора проникли в Менегрот, чтобы силой забрать Сильмарил.
КЕЛЕГОРМ.
Третий сын Феанора, вместе со
Сайт "Дракия"
...Однажды, взглянув как Терминатор играет с ее сыном,
Сара Коннор сказала:
"В этом безумном, сумасшедшем мире,
у нас есть только безумный, сумасшедший выбор".
Мы выбрали путь Дракона.
Если вы с нами - добро пожаловать на Дракию
"Если ад — это дом, дом Гадеса4, в нем, естественно, должен быть сторожевой пес; столь же естественно, что этот пес должен внушать ужас. В Гесиодовой "Теогонии" у него пятьдесят голов; чтобы облегчить задачу пластическим искусствам, их число сократили, и три головы Цербера стали ныне общепринятым их количеством. Вергилий говорит о трех глотках; Овидий — о троезвучном лае; Батлер37 уподобляет трехкоронную тиару папы, стража у врат рая, трем головам пса, стража у врат ада ("Гудибрас", IV, 2). Данте наделяет Цербера человеческими чертами, что только усугубляет его инфернальную природу; грязна черная борода, лапы с когтями, которые под градом плетей раздирают души обреченных. Он бичует их, лая и скаля зубы.
Вытащить Цербера на дневной свет — таков был последний подвиг Геракл ("Он вытащил наверх Цербера, адского пса", пишет Чосер в "Рассказе монаха".) Зэкерай Грей, английский писатель восемнадцатого века, в своих комментариях к "Гудибрасу" толкует это деяние следующим образом:
"Пес с тремя головами означает прошлое, настоящее и будущее время, которое встречает и, как пес, пожирает все на свете. Геркулес одержал над ним верх, это показывает, что героические Деяния всегда побеждают Время, ибо остаются памяти потомства".
Согласно древнейшим текстам, Цербер приветствует своим хвостом (а хвост этот — змея) входящих в ад и разрывает на куски тех, кто пытается убежать. В более поздней легенде он кусает новоприбывших; чтобы его умилостивить, в гроб умершего клали медовый пряник.
В скандинавской мифологии забрызганный кровью пес Гарм сторожит дом мертвых и готов сразиться с богами, когда адские волки пожрут луну и солнц. Некоторые наделяют этого пса четырьмя глазами; у собак Ямы, брахманского бога смерти, также по четыре глаза.
Как в брахманизме, так и в буддизме, ад полон собак, которые, подобно Дантову Церберу, терзают души умерших."