- Ты сегодня приедешь?
- Н-не могу, я буду занят.
- Ночью?
- Ну да.
- Надеюсь, ты это говоришь не для того, чтобы заставить меня ревновать?
- Чтобы з-заставить тебя ревновать, я п-приду со следами помады и с исцарапанной с-спиной.
- Тогда будь готов, что я тебя сразу же придушу.
Он посмеялся.
- Нет, Джон, я серьезно.
- Ладно, в таком с-случае, чтобы я больше не видел рядом с т-тобой того Марка на БМВ.
- Но он же муж моей подруги!
- И что? Откуда я знаю, может вы с-свингеры?
- Дурак.
- Фебре, черт бы вас побрал!..
- У него почти получилось...
- Почему вы приехали ко мне? Вы клялись, что больше не побеспокоите!
- Я могу доверять только вам...
- Почему?
- Вы одна в Париже... не хотите моей.. смерти.
- А что же ваш любимый кардинал?
- Не мой.
- Даже хозяин отрекся от вас?..
- Я теперь сам себе хозяин...
- И что вы собираетесь делать?
- Убью Д`Артаньяна...
Она вдруг влепила ему пощечину такой силы, что он покачнулся.
- Не смейте даже думать об этом! Д`Артаньян - достойнеший молодой человек, он спас будущее Франции!
- Он лишил... Францию... будущего... Война с Англией все равно... когда-нибудь начнется... И ее исход будет зависеть только оттого... кто будет главнокомандующим... Лучше на этом месте быть кардиналу.
- Значит, вы продолжаете ему служить...
- Нет! Он предал... меня... натравил Д`Артаньяна с его сворой...
- Это у вас свора, а они - благородные мушкетеры короля!
- Благородные?.. - его глаза загорелись злостью. - А разве благородные господа бросают врага... на растерзание лесным... зверям... не похоронив?.. Я очнулся с дырой... в груди... когда по мне прыгали вороны!..
- Вы хотели убить королеву! Королеву и лорда Бэкингема! Полагаете, вы заслуживаете другого обращения?!
- Уже не важно. Если бы они меня закопали, я был бы мертв... И было бы некому мстить... Но они сами подписали.. себе смертный приговор...
- А от меня-то вам что нужно?!
- Помощь...
- Вы что, правда рассчитываете, что я вам помогу? Вы враг, Фебре! Вы собираетесь убить спасителя короны! Хотите, чтобы я в этом участвовала? Никогда!
- Что ж, вы в своем праве... Я не могу... ничего требовать... Но, Жанетт, ради всего... что между нами.. было... никому не говорите, что я жив...
- И Д`Артаньян не будет знать, что ему грозит опасность?..
- Да.
Она отвернулась к окну.
- Ему почти удалось убить вас. Надеюсь, в другой раз он не оплошает.
- Благодарю вас, мадмуазель...
- Убирайтесь к черту!
- Про... прощайте...
Он коротко поклонился и нетвердой походкой вышел из комнаты.
Она сжала губы и сердито смахнула слезу.
Спустя полтора месяца Париж потрясла страшная весть - в далекой южной провинции с молодыми Д`Артаньянами случился несчастный случай, и оба погибли.
В тот же день графиня получила письмо, запечатанное воском, но без печати. В нем было всего одно слово: "Alles"
End
Эми терлась носом о его шею и мурлыкала.
- Давай?..
Он помотал головой.
- У меня н-н-нет...
- И не надо.
- В с-смысле?
- Я на таблетках.
Джон осторожно отстранил Эми, чтобы видеть ее лицо, и задал неожиданные вопрос:
- П-почему?
- Почему я на таблетках? - удивленно переспросила девушка. - Ну, как начала принимать три месяца назад, решила не бросать, чтобы проблем не было.
Его взгляд грозно потемнел.
- То есть три месяца назад был кто-то, кто отказывался предохраняться?
Джон даже перестал заикаться.
- Да нет, это... это было наше совместное решение... так горазно надежнее... и вообще, это совершенно безопасно...
- Ну да. Безопасней некуда.
Следующим утром Эми застала его на кухне за чтением инструкции по применению ее противозачаточных. Таблетки лежали рядом на столе.
- Эй, где ты их взял?!
- У тебя в с-сумке.
- Ты рылся в моей сумочке?!
- Нет, искал т-таблетки. Слушай. "Побочные эффекты: сильная головная б-боль, внезапное нарушение с-слуха и зрения, боли и опухоли в н-ногах, ощущение стеснения в груди"... И ты сидишь на этой дряни т-три месяца?!
- Но это редкие явления... - пролепетала Эми.
- Больше ты их не принимаешь.
Джон потянулся забрать упаковку со стола, но Эми его опередила - она схватила их первая и прижала к себе.
- И не подумаю! У меня нет проблем со здоровьем, нет никаких побочных эффектов - меня все устраивает!
- А меня нет. И я к тебе не п-прикоснусь, пока не бросишь п-принимать эту гадость.
- Отлично! Посмотрим, кто первый сдастся!
как думаете, кто?
Надо быть честным.
Чтобы описать дерево, нужно его увидеть.
Чтобы описать запах, нужно его почувствовать.
Чтобы описать эмоцию, нужно ее вспомнить.
Чтобы описать героя, нужно найти его в себе, вытащить из глубины души, отряхнуть и выставить напоказ.
Нужно видеть то, что пишешь. Полностью уходить в содержание и забывать про настоящий мир. Смотреть внутрь.
Это отнимает ужасно много сил - физических и душевных. Тебя словно выворачивают наизнанку. Вытягивают по чуть-чуть из тела и капают на бумагу, чтобы получалось честно.
А когда сил не остается совсем, опадаешь серым безжизненным пеплом, спалив все внутри.
11 страниц вордовского текста... количество доминирует над качеством. кина не увидите, было сложно писать. не кидайтесь тапками, автор и так при смерти... 
[показать]
Дорогие друзья! Прошу меня простить за такую невообразимую задержку и благодарю за ваше долготерпение! Наконец-то выношу на ваш суд Четвертую Главу!
Мы будем мочить их, чтоб сраные фрицы боялись ложиться спать!! Вышибать мозги бейсбольной битой и снимать скальпы!! Каждый должен лично мне по сто скальпов!! Будем убивать их весело и очень жестоко!! А тем, кого мы пощадим, вырежем на лбу свастику, чтобы фашиста было видно, даже когда он снимет и сожжет свою хренову форму! Отсосите у своего фюрера, обосранные фрицы!!
- Я за мир! - обращаясь к товарищу: - а ты за мир?
- Я? Да, я за мир, - ответил товарищ, срезая скальп с радиста.
Открыто.
Заходи, горячка!
Кипеть - в лесу,
Гореть - во лбу.
Прости, родная!
Бег по крыше,
Летать во сне и наяву.
Янковский умер.
В стог зарыться,
Кричать и плакать...
Ладно, стоп.
Глаза на стенке -
Видишь? видишь??
Смешно. Закрыто.
Брысь - и нет.
22.05.09
И.Ковза-Яновская
Это цитата сообщения ell_BAGIRA Оригинальное сообщение
[331x400]- Едва ли есть высшее наслаждение, как наслаждение творить.
- Нет слова, которое было бы так замашисто, бойко, так вырывалось бы из-под самого сердца, так бы кипело и животрепетало, как метко сказанное русское слово.
- Обращаться со словами нужно честно.
Романтичной девушке без любовных отношений можно, и даже должно заводить себе отношения вымышленные. К примеру, влюбляться в актера, в литературного героя, в профессора вышмата или учителя ОБЖ. Психологи говорят, что это нормально.
В принципе, нормой можно считать даже увлеченность мужчинами, намного старше себя - лет эдак сорока.
Тим Рот - 48 лет
Марк Стронг - 42 годы
Джейсон Айзекс - 46 лет
Лив Шрайбер - 41 год
Томас Кречманн - 46 лет.
Но, черт возьми, влюбиться в человека, которому в этому году двести лет от роду - это полный аллес!
- Смотри, зашевелился.
Напарник снял ноги со стола, встал со стула и подошел к мониторам 1 и 2. На них с разных ракурсов показывали лежащего посреди камеры человека в казенной серой одежде и без обуви. Он слабо шевелился - впервые за последние сутки.
Согласно приказу, напарник по внутренней телефонной линии связался с дежурным офицером.
Через двадцать минут по коридору, ведущему к камере, прошествовала процессия из двух врачей в белых халатах, пяти вооруженных рядовых и майора Роджерс - единственной здесь женщины-военнослужащей.
Они шли, исчезая с одних мониторов и появляясь на других.
- Кофе?
- Давай.
Напарник пошел ставить чайник.
"ХАААЛК!!!"
Блонский дернулся всем телом и проснулся. Он знал эту зеленую тварь... Точно знал...
Зрение прояснилось, и он смог наконец осмотреться. Помещение было небольшое, квадратное, с совершенно равными стенами без окон. Под потолком висела зарешеченная лампа дневного света, в углу прямо на бетонном полу лежал полосатый матрас. Больше ничего не было.
"Проклятье..."
Блонский осторожно повернулся на бок (позвоночник кольнуло болью) и попытался подняться. Мышцы свело, руки задрожали как у запойного пьяницы. От напряжения перед глазами заплясали разноцветные точки и зашумело в ушах.
- Черт возьми... - Блонский прижался лбом к холодному полу. Его трясло как в лихорадке, опять разболелась голова. С каких это пор встать с пола для него проблема?!
Мысль была неосознанная, полупрозрачная, ни с чем конкретно не связанная:
"Fuck..."
Она растворилась, оставив за собой троекратное эхо. Обморок вернулся.
Во второй раз та же мысль появилась вместе с осязанием, слухом и зрением.
"Fuck... Fuck!"
Блонский дернулся встать, но позвоночник до самого затылка пронзила стальная игла боли, и он остался лежать на полу, скрипя зубами.
- Fuck...
Глаза слезились и не могли навести фокус. Позвоночник, пульсируя, успокаивался. Саднило горло, ныли растянутые мышцы, как будто он бежал пятикилометровый кросс без разминки и по морозу.
Блонский перевернулся на спину и закрыл глаза рукой.
"Черт, черт, черт..."
Память была пуста, как после грандиозной попойки. И голова болела так же.
"Что происходит?.."
Слушая боль в своем теле, он незаметно уснул.
Удивлению мэра не было предела, когда ему позвонили из Вашингтона и сообщили, что строительство атомной станции должно быть заморожена в течение 24х часов. Когда же он спросил, откуда треть штата будет получать энергию, его попросили просто выполнить приказ, не задавая лишних вопросов.
Быстро увезти людей со стройки труда не составило, а вот убрать кучу строительной техники с такого грандиозного объекта представлялось большой проблемой. Два огромных крана, грузовики, трейлеры... Биотуалеты, в конце концов!
Но ему велели убрать все, что возможно, а остальное оставить на ближайшую пару месяцев. Мэр так и поступил.
Через день недостроенную станцию, в которой и готовы-то были одни только стены, заняли военные. Они сообщили, что указом президента здесь будет устроена временная перевалочная база, отгородили станцию и сотню акров земли вокруг забором и перестали пускать на объект посторонних.
Мэра хотя и настораживала такая внезапная смена позиций, он был рад, что не несет за военных никакой ответственности и теперь, хотя бы на время, избавлен от необходимости строить АЭС, которая сожрала бы добрую четверть бюджета. А там, глядишь, и срок закончится... В общем, мэр был доволен.
- Сэр, мы нашли место для базы.
Генерал поднял голову и выдохнул кольцо сигарного дыма.
- Ну?
- В семидесяти милях к югу строится атомная станция. Бетонный саркофаг подходит идеально.
- А радиация?
- Нулевая. Там даже стены еще не все стоят.
- Хорошо. Готовьте переезд.
Скажи, что стоят наши жизни,
Когда вокруг, в туманной тишине
Беснуются и мнутся сотни мыслей,
Обманутых и брошенных на дне.
И холодно, и страшно в это верить.
Зачем себя, когда все хорошо, пугать?
И вьется нить, не уставая время мерить.
Опять, опять, опять, опять, опять...
Но кто-то ждет всегда за поворотом.
В его руках томится наша нить.
В его руках натянется, порвется,
Не дав последний шаг осуществить.
Живите жизнь, пока это возможно....
Azazel Ssetz
06.04.09
- В течение двух недель я буду снижать дозу транквилизатора, чтобы уменьшить синдром отмены. Но будет все равно очень очень плохо, готовьтесь.
Он молча смотрел на нее.
- Тридцатого числа в половине пятого утра снимают охрану, вы должны бежать.
- Зачем?..
- Президент подписал приказ о прекращении программы "Идеальный солдат". Все разработки заморозят, а вас - уничтожат.
- Нет. Зачем вы это делаете?
Она сжала губы.
- Не ваше дело.