Вдоволь насытившись друг другом ОНИ лежали в огромной кровати. ОНА постепенно понимала, что говорить с НИМ вроде и не о чем. Минутная страсть… не похоже…это не любовь…просто когда-то ЕЙ казалось, что это она.
И как бы ОНА не хотела быть с ним вместе и разлука была неизбежна, ОН тоже это знал. Только не решался сказать. ЕЁ взгляд проскользил по комнате, и ненадолго остановился на будильнике. Сколько там? Кажется, ещё совсем раннее утро, может часа четыре. О чём с НИМ говорить?
—Тебе в детстве рассказывали сказки? – спросила ОНА.
—Нет. Я же детдомовский. Там сказками не баловали, – искоса глянул на неё ОН. Мелькнуло в ЕГО взгляде какая-то детская обида. Обида сына на родителей, которые бросили ЕГО, которых ОН не знал.
—А я люблю сказки. Хочешь, расскажу тебе одну?
—Мне, кажется, я уже вырос, для них, – натянуто засмеялся ОН.
—Тогда я расскажу тебе взрослую сказку. – Настаивала ОНА.
—И о чём же она будет? – продолжал ОН смеяться.
Она замолчала. Задумалась над тем о чём же ЕЁ сказка. И вообще есть ли ОНА.
—Она будет о любви.
—Это не ново. – Хмыкнул ОН.
—А разве есть сказки не о любви?
—Я не хочу с тобой спорить.
—Так тебе рассказать сказку? – Почти безнадёжно спросила ОНА.
—Рассказывай, если тебе это так нужно.
—Хорошо….
ТОЛЬКО ОДИН ШАНС.
Музы. Кто они? Женщины. Женщины, у которых забрали любовь и заставили дарить её поэтам, писателям, художникам. Они приходят к мужчинам и только своим присутствием дарят вдохновение. А потом… потом музы уходят. Но если муза влюбилась у неё есть только один шанс, чтобы добиться взаимности, и только неделя…
Когда Александр встретил Евгению, он подумал, что это чудо. Красивая, умная, обаятельная. Она понимала его как ни кто. Творческий кризис длившийся почти год, пошёл на спад. Саша рисовал её, а Женя терпеливо позировала, могла находиться в одном положении несколько часов и не жаловаться. Смеяться даже, когда тело начинало болеть. Потом её ждал массаж, сделанный заботливыми руками художника. Из-под кисти художника стали выходить шикарные картины и вместе с тем стала реже появляться Евгения. Всё чаще в телефонной трубке, набирая её номер телефона, слышал гудки. И в какой-то момент она вовсе пропала. Страшно переживая Саша продолжал рисовать, и нарисованное можно было назвать шедеврами. Критики пели дифирамбы талантливому художнику. Однако он предпочёл бы что бы они говорили обратное и рядом была Она. Чаще в его доме стал появляться алкоголь и хмельная компания. Казалось его больше ничего не волнует. Но глубоко скрытая боль была отчётливо видна на его полотнах. Он стал рисовать одиночество, ненависть и любовь одновременно. Больше он не восхищался красотой земных созданий, не смеялся над смертью, не понимал других. Раньше он говорил и слушал в картинах, теперь только говорил. И не важно было хочется ли зрителю это выслушивать. Время шло, шло… а он вёл свой монолог. И, казалось, конец у Александра будет печальный. В тот день или вернее сказать вечер, он взял побольше водки и … таблеток. На то, чтобы повеситься или вскрыть себе вены, его духа бы не хватило. А он хотел спокойной смерти: без боли, без агонии, предсмертных записок, без страха. Просто уйти. Уйти так же тихо, как жил. Поднимаясь по лестнице Саша, вспомнил Евгению. «Странно, - подумал он. – Я в последний раз о тебе вспомнил. Я не буду писать предсмертную записку и посвящать её тебе. Почему-то мне кажется, ты сама всё знаешь. К чёрту, к чёрту всё!!» Он прошёл ещё один пролёт и оказался около своей двери. Ключ падал из непослушных рук. Но когда, он смог вставить его, почувствовал, что дверь заперта изнутри. Рука медленно потянулась к звонку. И тут дверь распахнулась... Пакет с водкой выпал из его рук и послышался звон стекла. Плевать. Ключ больно врезался в руку. Плевать. Плевать на всё, ведь ОНА вернулась! Ему хотелось плакать, смеяться, рассказать ей все и целовать, целовать её пока мир не кончится. А выходило всё глупее, он просто стоял и смотрел на неё, она на него. Нет, слов сейчас не надо было. Всё было верно. Надо было просто стоять.
Одинокая слеза скатилась по Жениной щеке. Сашина рука невольно коснулась её щеки, вытирая эту капельку одиночества. А потом вошёл в квартиру, прикрыв за собой дверь. Она посильней прижалась к нему…
Утром, когда они проснулись, он решился спросить:
—Где ты пропадала? Я звонил тебе, заезжал.
—Мне надо было уехать, - сразу было видно, что эта тема ей не приятна.
—Тогда почему не предупредила?
—Не успела.
—Ты не хочешь об этом говорить? Хорошо. Я могу надеяться, что в следующий раз ты сообщишь мне о том, что уезжаешь?
—Да. – Она поднялась и подошла к картинам. – Что стало с ними?
—Критикам нравится.
—Критики. – Оглянулась она. - Ты для них пишешь картины?
—Нет. Ты сама знаешь, что для тебя. Ты – муза.
Она вздрогнула от неожиданности. Муза?
—Все музы рано умирают.
—Что ты такое говоришь?! – Присел на кровати Александр.
—Сам подумай, они дарят свою любовь, себя мужчинам. Когда даришь себя без остатка, то исчезаешь.
—Откуда
Читать далее...