Сначала мы вешали друг другу на шеи гирлянды из гвоздик, роз и бархатцев,
а потом мы танцевали босиком и пели.
И когда не было сил держать эмоции в себе, все начали разрывать гирлянды и сами цветы и кидать лепестки в воздух.
Так, что казалось будто Боги сыпят их с неба, благословляя нас.
Мы убили наверное больше тысячи гирлянд. Весь пол был в лепестках, все волосы и вся одежда.
И мы танцевали прямо на этих цветах. В помещении так сладко пахло.
Такое ощущение будто все разом просто опьянели от счастья, аж сердце вырывалось.
И там, в том месте я оставила своё сердце.
Кажется навсегда.

Я знаю где она. Как всегда в своём излюбленном месте.
В старом сталинском доме, на лестничной клетке, где слышны разговоры из всех квартир. Сидит на подоконнике, обняв колену и голову склонив к стеклу, и смотрит, как вертятся снежинки.
Уже март, но всё ещё мороз. Мы уже сотню лет не разговаривали. И не виделись. Я, кажется и правда про всё на свете забыла.
Потеряла всех в терпком дыму.
Я поднимаюсь по лестнице. Не ошиблась. Конечно же она там.
- Привет. Слушай, я знаю, мы давно не виделись. Давно не говорили. Я не приходила и не звонила. Прости.
- Я знаю, - сказала она, отняв голову от стекла и повернув ко мне, - знаю зачем ты пришла.
- Мне нужна помощь. Я понимаю, что это мерзко - вспоминать о людях, только когда тебе что-нибудь от них нужно. Это отвратительно, но мне правда не к кому обратится. Вокруг меня люди, которые меня любят, которые хотели бы мне помочь, но они не помогут.
Белая улыбалась, меня это удивляло. От её искренней радости при встречи со мной мне становилось ещё хуже. Стыд заливал меня пурпуром и жаром.
- Конечно нужна. Я представляю что ты сейчас чувствуешь.
- Слушай, душа просто разрывается. Ну ты, понимаешь, прямо жить не могу. По ночам снится, только и думаю. Я потеряла своё сердце там. Оставил его, и оно там бьётся, зовёт меня к себе, а я не могу вернуться. Ну никак не могу, приходится здесь ходить без сердца. И больно делать другим. Аж до слёз. Не знаю что и делать.
- Ты думаешь, кто-то может тебе помочь? Твоё сердце действительно там, но ты сама его там потеряла. Ты делаешь людям больно, но сама прекрасно понимаешь, что по-другому не получится. Более того, ты знаешь, что приедешь за своим сердцем, рано или поздно ты вернёшься домой.
- Домой? Как это прекрасно звучит, а где мой дом?
- Ты сама давно ответила на свой вопрос, там где каждое слово - песня, а каждое движение - танец. Где вы разрывали руками гирлянды, сделанные из бархатцев, роз и георгинов. Казалось что Боги кидают с неба лепестки цветов, благословляя вас. И весь воздух был пропитан нежными цветочными ароматами. Вы танцевали на упавших лепестках часами, и пели. Вы сходили с ума просто так. Там твой дом, а здесь ты так, путешествуешь.

Жар тела обнажает самые заветные желания.
Они вырываются бредом в истомном шептании.
Вертишься, вертишься волчком в постели.
Все простыни, майка, пододеяльники промокли от холодного пота.
Голову скручивает так, будто тысячи молотков бьют прямо по живому мозгу,
будто и нет никакого панциря-черепа.
Ещё кашель. Жёсткий и сухой. Каждый раз истязает голову и горло.
Вы думали о смерти? Молили Бога о чём то? Давно плакали от боли?
Потом засыпаешь. Просто проваливаешься в бездну сна.
Сновидения такие же воспалённые, как окружающий мир и ноющее тело.
Просыпаешься такой же мокрый и вымотанный,
лежишь, постанывая, опять проваливаешься,
открываешь глаза и пытаешься понять какой сегодня день.
Проходит время. Химия таблеток, или чары народных средств действуют и ты освобождаешься от терзаний.
Моешься, меняешь одежду, бельё.
И думаешь. О том, что физическую боль нельзя запомнить. И Слава Богу.

Меня как током ударило. Не важно, прочтёшь или нет.
Это не могло быть 22ого января. Сейчас не может быть 11 марта. Это сколько же дней между нами?
Я думала недели не прошло. Ну ладно, ни недели, вру, может месяц, но не три же.
А так подумать, я уж и не помню тебя. Вообще не помню. Меня уже даже не раздражает ничего.
Да я и не помню что раздражало.
Просто я как всегда ни о ком не думая сделала то. что мне хочется, и вообще не напрягалась.
Просто не могла пойти против рвотных позывов. Ненависть, она ведь обратная сторона привязанности.
Просто удивительно какая пропасть вырастает за пару месяцев.
Просто сотни таких же вырастут когда я уеду. Жуть.

Я всё делала не так, как надо.
Говорила не о том и не с теми. Или вообще молчала.
Я интроверт.
Я всё перепутала, или оно само перепуталось.
Забылось. Утонуло в беспричинной злости на окружающих, которая была злостью на саму себя.
На деле вся гниль шла из меня. Всё это дерьмо - моя вина.
Я тебя и не винила никогда ни в чём.
Просто я человек своих желаний, что хочу, то и делаю, ни с кем не считаясь.
Думаю, что если мне легко, значит и другим легко. Раз мне хорошо, значит и тебе хорошо.
Раз я не страдаю, значит и ты не страдаешь.

Но всё изменилось, после того как дхама впустила меня.
Смилостивилась и дала мне какую-то веру, какое-то понимание. Её милость вылечила меня.
Я долго разговаривала с океаном и с рассветами, которые встречала каждый день.
И они рассказывали мне правду, про саму меня. Они раскрывали меня в пройденных километрах.
Это была аскеза. Это был экстаз.
Я рассказывала всё, так, что слёзы наворачивались. Раскрывалась незнакомцам: Рисовым полям и очередному Саше.
Чувствовать прикосновения земли. Прикосновения ветра, камня, души.
Вечная красота и безграничная любовь. Гармония, восторг, смирение.
И каждое слово - песня. И каждое движение - танец.

Там, понимаете, каждое слово - песня, и каждое движение - танец.
Сердце рвётся.

Вы когда-нибудь видели океан?
Я да. Стоишь на берегу, осозновая его безграничность и свою незначительность.
Серебряные берега реки Ганг.
Это необработанное серебро похоже на пыль. В сто раз мельче и нежнее песка.
Я сейчас думаю о пальмах. О лотосах и о тебе.

Я сейчас чувствую жизнь. Именно сейчас, в эту слащавую холодную пятницу, которую я так долго ждала.
Я чувствую музыку, которая играет в наушниках. Чувствую снег, объятия города.
Важно чувствовать. Хотя бы друг друга. Слышать и слушать. Видеть и смотреть.
Боб Марли говорил, что в вавилоне виноваты белые. Когда он стал известен на весь мир,
он сказал, что вавилон в сердцах людей, а не в цвете их кожи

Я бы хотела утонуть в вечности.
Начинается период, когда дни кажутся бесполезными, а ночи скучными.
Хоть один час спокойствия уже выводит из себя.
Абстинентный синдром.
Нет, я не собираюсь корчитс на полу или кричать, размахивая руками.
Я просто засну. На пару лет.

Я устала. Я хочу спать. Я боюсь.
Мы очень много говорили, странный осадок.
Надо покурить.

Время то растягивается как резина, то летит быстрее ветра.
Важно лишь, что ты принимал? Какая стадия прихода.
Много говорили и много планировали. Хотя каждый знал, что это только на сегодня.
Что завтра люди проснуться и станут другими, более злыми друг к другу.
Каждый сходил с ума по-своему. Это загоны, суть которых теряется в синеве рассвета.
Как только встаёт солнце приходит усталость. Я люблю зиму.
Просыпаюсь либо на закате либо на рассвете, но неизменно застаю самые красивые картины дня.
Иногда и то и то.
Все в своих заморочках, подкармливают своих тараканов. Мне кажется что мы просто нажимаем на перезагрузку.
Ежедневно. Заново встаём, смеёмся, мечтаем, разговариваем.
А на выходных сходим с ума. Это нормально в условиях нашего времени.
А в моей комнате с утра пахло мужчинами.

Я касаюсь пальцами мраморных стен метро. [232x329]
касаюсь взглядом красной звезды на Спасской башне, луне,
в дымке облаков, словно накуренной и дорогих машин, стоящих в дорогом салоне.
Дорогой город, в котором у каждого своя история. У каждого вообще своя история.
Кто-то, чуть не плача стирает старые любовные сообщения.
Этакая попытка расстаться с прошлым,
замеченная мною почти у всех. Тенденция забытия.
Кто-то раздаёт листовки, выпуская пар изо рта.
Как будто курят, только не пахнет табаком.
Кто-то стоит в пробке, отбивая ритм об приборную панель.
А я слушаю музыку. Когда я тебя встретила,
я поняла что музыка - это прекрасно.
Теперь я с ней не расстаюсь.
Она даёт мне жизнь, рождает определённое настроение.
А ты стоял у кофейного аппарата и как всегда был чем-то жутко доволен. Идиот.
радость так и била из глаз то ли искрами, то ли фонтаном.
Хуй его знает.
Как будто тебе дали премию "Человек года".
Человек моего года.
Странно. Ничто не радует меня так, как просто увидеть тебя.
Когда я вижу как ты улыбаешься, мне сразу хочется смеяться. Будто крылья вырастают
И вообще на всё всё равно. Ну насрать просто. С той самой обкуренной луны.
Иду, словно под кайфом, ещё часа два или три, и просто смеюсь своим мыслям, музыке и над этим городом.
А потом отпускает. И начинается ломка. Снова вмазываюсь, и снова никто не нужен.
Я знаю, что на Тверской бесплатные дозы. Дозы любви что ли.
Так радостно.

В своём сартире всегда срётся лучше.
Вообще я не такой человек, я и под кустом могу, если приспичит.
Знаете, есть люди. которые не могут например, не на своей подушке спать. Или в чужом доме.
Насколько я себя знаю, а знаю я себя неплохо, я называю место домом, после пары недель прибывания в нём. И это надо сказать, очень мне поможет.

Настроение сейчас - грустно

- Почему ты не спишь?
-Знаешь, иногда ты настолько дорожишь моментом, что боишься заснуть. Потому что кажется, что проснёшься, и всё пропадёт.
-Брось, всё будет так же. Я обещаю.

Такими молодыми как сегодня вечером, мы уже не будем никогда.
Я помню, как прочитав эту фразу. я долго не могла заснуть. Тогда ко мне пришёл один из самых бональных страхов каждого человека - страх старения. Не хочется увядать. но делаем всё, чтобы приблизить этот момент. Ведь если пол жизни в забытие, старость может посетить раньше чем похмелье.

[329x349]
Это была неделя самого настоящего забвения.
Сны сплетались с реальностью, создавая незабываемое ощущение
вечного опьянения, дополненного табачным дымом
Морозный воздух пробуждал на какие-то минуты,
заставляя вспоминать и забывать вновь.
Эта была неделя какой-то смутной любви ко всем,
виднеющейся через закрытые веки сиянием души.
Слияние ткани и кожи порождала фантазии
Переосмысление.
Меня ждёт ещё месяц в Индии
еженедельная порция твоих взглядов, и куча смеха на выходных.
И это просто шикарно. отличная жизнь, на мой взгляд.
Мы с Катериной сегодня вспоминали всё что было,
скуривая сигарету за сигаретой. Смеялись.
Она сказала одну вещь, которая возможно надолго западёт мне в душу,
как обычно западают случайно брошенные кем-то слова.

Я сказала ей, что не вижу смысла в столь быстром течении времени.
Смысл один, ответила она, развлекаться.
И я подумала, вдруг это единственно настоящее
и первостепенно ценное из всего, что дал нам Господь Бог.
Вдруг мы приходим на землю, лишь для того,
что бы искоркой сгореть и улететь в небо.
И важно лишь оказаться самой яркой искрой.
Той, что обычно привлекает твоё внимание, когда ты сидишь у костра....?

Легко забываю людей, и всё, что они для меня сделали. Я часто руководствуюсь лишь своими желаниями, исключая совесть и разум.
Мне жаль, если это кого-то обижает, но просто
если у меня что-то плохо получается, я не буду делать это против своей воли. если мне захочется, я встану, пойду и сделаю.
Так же и с людьми. Если что-то мне не нравится, я зачастую не буду искать компромиссов, не боду разговаривать, высказывать своё недовольство открыто, нет, мне легче просто забыть. Я всё забываю. Забываю как было больно, как было приятно.
Забываю что для меня сделали. как ко мне относились. Если нет наслаждения, нет интереса.
Я не могу переступить через себя, и считаю что общение интересно лишь тогда, когда от этого получаешь кайф.
Просто я такой человек, понимаете. Я люблю свою семью, а с остальными я просто общаюсь.

Пока ты спала, я уже стала счастливой.
Не будем ругаться, а просто помечтаем, окружив себя зеркалами, в которых отражаются наши грехи.
Что бы не забыть, какие на самом деле наши души.
На крыше хорошо, пока тепло.

Мальчик Арсений очень любил открывать осиновые дверцы старого буфета, и вдыхать аромат различного дорого алкоголя, который будто навсегда слился с запахом стекла маленьких рюмок и пузатых бокалов. Это был запах самой весёлой истории семьи - истории праздников и выходных.

Когда самолёт плавно окунулся в начинавшееся с земли небо, слегка вздрогнув, и качнув своих пассажиров, мне в голову пришла мысль, что это самый важный момент в жизни человека - момент полёта,истины, свободы. Я почувствовала как крылья упоительного счастья надрываются первыми пёрышками из лопаток. Здесь я человек, вне этого мира, закона этих людей. Здесь я наедине с собой. Здесь я свободна.

В Мексике океан голубой, как небо в первых лучах солнца майским утром. Океан там пушистый, как перья радужных павлинов в индии, и белый, как снежные вершины незнакомого Тибета. В Мексике жаркие люди, с горящими сердцами и кроваво красный томатный соус на буритто. А ещё Мексика беднейшая страна Латинской Америки. + занимает 5ое место в мири по кол-ву заражённых СПИДом. в Мексике самый высокий показатель преступности и беззакония. Но там ведь океан.
[341x261]

Я ощущаю себя гражданином своей страны, частью одного целого. В руках нашего поколения будущее целой России.
Сейчас мне не всё равно. Впервые за долгое время мне не наплевать.
Хочется завязать со всем, что было, но в тоже время никогда не расставаться со старым, пережитым.
Я чувствую, что мне не безразлично. Что хочется бороться, что крылья на лопатках начали пробиваться через кожу.
Мне хочется занимать активную гражданскую позицию, хочется любить свою страну...
Прости, что я уеду.

Я подскользнулась. парень-журналист, схватил меня под руку.
- Ты первый раз была на этом деле? - спросил он.
Мы все смеялись над нелепостью этой страны. Над тем, как одинаково выучили тексты, над купленными судьями. над адвокатом, задававшим много лишних вопросов. он рассказывал что за последние двадцать лет Россия спустилась на океаническое дно. Что раньше, в совке, было плохо, но не было взяток. Потому что все потенциальные коррупционеры были под колпаком у КГБ. Тряслись и ходили по струнке, в страхе увидеть во дворе чёрную "чайку". Этому адвокату было за 60. Доброхотову было под тридцать, Севе под двадцать, а мне 17. И я понимала что шанс есть. не у них. а у нас, у тех, кто пока молод.

Отлично вмазалась сегодня.
до сих пор трясёт, как в лихорадке.
Я хочу тебя как никого и никогда. Сдохни.
Кровь летает по венам со скоростью звука.
Хоку, танку. Мне плохо. Но так хорошо не было давно.
Забери меня к себе, я здесь уже загибаюсь. Даже под кайфом.

Мне нравится наблюдать как меняются люди.
Время идёт не быстрее, не медленнее, всё так же плывут часы, но мы неизбежно взрослеем.
Раньше я дико боялась одиночества, возможно поэтому держалась слишком близко к людям, которые мне не нравились.
Я искала друзей в тех, кто не мог ими быть в силу полярности наших характеров.
Сейчас я мечтаю о том, чтобы меня оставили. Не навсегда конечно. но в малых дозах - одиночество - прекрасный наркотик.
Я меняюсь вместе со всеми, оставляя за спиной прежние страхи.
Я иду вперёд. оставляю людей, отпуская их без боли в сердце.
И я не хочу взрослеть дальше. Мечтаю остановить свои 17 лет, и растянуть их на вечность.
Но мои дни тают у меня на глазах, и скаждым днём я приближаюсь к концу вся ближе и ближе.

Завели секундомер на обратный отсчёт.