Сижу на скамье, вокург меня дома. дома, дома.
Одинаковые блоковые дома. Шесть подъездов, между каждым пять окон. Девять этажей.
Ещё есть коричневые дома. Шестнадцать этажей, два подъезда.
Если кто в этих кондоминиумах смотрит один и тот же канал вечером, то становится прямо не по себе.
На втором, пятом и седьмом этажах три окна в унисон возгораются синем адским пламенем,
будто их соединяет невидимая дьявольская нить.
Жуть.
У кого-то абажуры красные, и вся комната светится как секс шоп на улице красных фонарей.
Сижу, а вокруг меня весна источает сладкие ароматы, вызывая мерзкие инстинкты.
Сижу, и думаю, что хорошо было бы умереть. Что не за чем здесь жить.
Сижу, вот, одна, и думаю что так хорош этот мир, и эта улица, и эти блочные дома,
так это всё пахнет... по-родному что ли.
Так голова сладко кружится от всего, от всех этих приятностей, да воспоминаний, от чая липового,
так хорошо, что и правда жить не зачем.

Просто удивительно как дождливая тоска заменяется свежей радостью.
Сложно, знаете ли просто взять и влиться в тусовку, которой уже не год и не два.
Сложно найти в себе силы что-то делать одной.
Но как же приятен результат.
Как приятно быть "принятым". Тем более там, где собрались лучшие.

Настроение такое тоскливое.
Такое, какое бывает у людей, когда им некому позвонить.
Когда пролиставыешь список контактов и понимаешь что людей много, но нет вообще никого.
Когда слушаешь старые песни весь день, зная, что надо бы заняться делами, но лень.
Когда кровать к шести вечера так и не убрана,
потому что каждые пол часа ты ложишься на неё и пытаешься поспать ещё хоть чуть-чуть.
Когда ждёшь вечера и боишься его.
Когда тебя вообще что-то поджидает, но непонятно сколько ещё сидеть сложа руки.
Когда не знаешь что делать сегодня. Сто делать завтра. И послезавтра.
Когда на улице мелкий дождь, и было бы не плохо сейчас уехать на дачу,
но ты не уезжаешь из-за какого-то там запаха, который хочешь ещё раз вдохнуть,
или из-за какого-то человека, которого может вообще не увидишь, но есть хотя бы надежда.
Настроение такое тёплое и мокрое. Хочется поговорить с кем-нибудь, со старым знакомым например,
или с каким-нибудь новым человеком.
С кем-то, с кем вы уже сто лет не общались, или вообще никогда не знали друг-друга,
но есть целая ночь что бы рассказать всякие глупости о своей жизни, стать хоть на мм ближе.
И вроде хочется кого-то видеть. Да только сам бежишь от всех.
Телефон выключаешь.
Не пишется мне больше. Не думается. От кино тошнит. От книг лихорадка.
Это всё бесполезная весна, в которой мне все что-то пытаются доказать.
Уж лучше так, чем вообще жить с завязанными глазами, как они.
Лучше вот так вот, смиренно ждать, чем биться головой об стены в поисках.
Лучше уж так, чем в январе, когда непонятно было где сон, а где реальность,
и что лучше: ад, с весёлой компанией, или рай, со скукой вечного наслаждения.
Слово странное: тоска. Ни туда, ни сюда. Никаких эмоций. И действительно... тоска.

I группа крови. Резус - отрицательный.
Срочно требуется переливание.
Мы теряем меня среди этих пустых улиц.
Интересно, что будет дальше? Какая жизнь достанется мне после смерти.
Страх. Вожделение. Я хочу жить. Хочу обладать, эксплуатировать.
Хочу продолжать дышать, бегать по вечерам, и ездить на кисель.
Я уйду, когда моё время подойдёт к концу.
Я перестану отождествлять Себя со своим телом.
Я чувствую, им нужна моя кровь, так же как мне - их.
Им нужна новая кровь, новые мысли.
Они ждут меня, готовые принять моё служение.
Я чувствую что этот, сегодняшний, тёплый дождь смыл остатки моего прошлого.
Я чувствую, что он нежно влил новые надежды.
В любую тусовку надо уметь вливаться.
Надеюсь моя кровь им пригодится

Эта свобода, смешанная с каплями апрельского ливня.
Люди, бегущие по мокрым улицам, закрываясь от дождя промокшими газетами.
Деревья, разрывающие сердце нежностью первых листков.
Открой глаза. Ты - человек-птица, с вымокшими крыльями за спиной.
Ты летишь над землёй, разрывая атомы воздуха и воды на части.
Со звуковой скоростью. Над городами и лесами.
Над солью океанов и морей.
Ты. Я. Мы - люди-птицы, которые живут на облаках, в воздушных замках.
Которым всё равно что творится здесь. Ведь это - просто иллюзия.
Эти люди, с их проблемами. С их войнами и мирными договорами. С их границами, рамками и клетками.
лестничными клетками.
Не важно, ведь мы с тобой люди-птицы.
И нам плевать на всё, кроме нашей любви.

Я думаю это и есть духовный голод,
Когда каждая секунда, без разговоров на эти темы кажется зря прожитой.
Каждый день, в котором ничего не упоминалось о вечности кажется бездарным.
Это и есть духовный голод, когда встаёшь сутра ради вечера.

И снится мне сон, что все гелевые ручки оказываются шариковыми,
Что бегу я по нашему городу, и пытаюсь найти слова, которые лечат мою душу.
Я бегу, спотыкаясь и путаясь в переулках, задыхаясь в собственных слезах.
И снится мне сон.
И так же как и вчера, позавчера, поза позавчера, поза поза позавчера улыбается мне один и тот же человек.
И утешает меня, обещая, что я буду свободна.
И снится мне сон.
Нет, не сон о малиновых лотосах, и не сон о шариковых ручках,
а сон о том, что я родилась здесь что бы умереть.

Нет ни сил, ни слов смотреть один из последних закатов, не зная, когда вернёшься.

на самом деле мне тоскливо. Я помню, ту тёмную ночь, жужжащую цикадами и редким рёвом моторов.
Нигде нет электричества, свет только от одинокой луны, отражающейся в чёрной глади пруда. Посередине этого пруда, стоит маленький храм, с красивым куполом, и догорающей свечой. Последняя ночь дома. Только что я проводила свой последний закат. и нет слов, что бы сказать что-то тому. кто сидит рядом, сказать что-то в утешение, потому что у самой сердце рвётся. Здесь всегда всё будет так. Всегда монах будет заводить свою песню в пол пятого утра, обойдёт вокруг пруда три раза, обойдёт все храмы, стуча в глиняный барабан. Здесь всегда будет пахнуть сандаловым маслом и фиалками. А мы уедем. И нет сил смотреть на это солнце в последний раз, нет сил смотреть другу в глаза, и не плакать. Все подбадривают друг друга, смеются, собирая вещи. Мы все знаем, что наши сердца отныне и навсегда соединены нитью божественной любви. Но мы не знаем, когда мы увидим глаза друг друга.

Прошло уже много времени. И это то ли сон. который всё снится каждую ночь, то ли вообще какое-то кино. которое смотришь каждый день. Я мыслями возвращаюсь туда каждый день, вспоминаю наши песни, холодные рассветы, и жаркие закаты. наши дни без сна и разговоры. Я вспоминаю и думаю о том, что нет у меня ни сил, ни слёз, что бы вспоминать о том последнем дне, с бардовым солнцем, безмолвно тонущем в водах святой реки.

Часть первая. Три лучших друга..
М. Многое было, года проходили, смеялись много. Никого не виню, даже себя не виню. К чёрту, даже говорить не буду.
Д. Была самым близким человеком, потом опустела, потолстела, осела, вышла замуж. Ни о чём. Просто я считаю что нельзя основывать дружбу на жалости.
Боюсь что теперь и К.. Просто предательство какое-то. Как сказала бы Ирина Валентиновна "в душу плюнула". Зная себя, боюсь, что скоро станет так же всё равно как и с первыми двумя

Часть вторая. Рак отшельник..
Одна моя знакомая как то сказала "мне плевать на вас, я могу тусить сама с собой"
А я могу всё забыть. Я могу отречся от любых слов. Я могу поменять свой мир. Я нашла свой дом. нашла свою семью. Нашла опору.
Я поверила. Теперь мне никто не нужен. Я выбрала мир служения. И мне плевать на вас. Я - рак отшельник. Я нашла пустую раковину и теперь я буду жить в ней.

P.S.. Это была потрясающая неделя. Каждый день я находила себя в этом мире снова и снова. Я пыталась тащить людей за собой, но они отрывались один за другим, в то время как я хваталась за тех, кто милостиво хватал меня. Я много слушала, много восхищалась. Я была потрясена личностью, была очарована тем, что было изречено. Мы каждый день улыбались, кушали, пели, говорили, задавали вопросы и кланялись друг другу. А по вечерам я бегала. Каждый день я ждала вечера, и каждый день видела близких мне людей. Это была прекрасная неделя. Я понимаю, что я теряю привычный мир с каждым днём. Он словно песок, сыпется сквозь пальцы вместе со всем его наполняющим: людьми, памятью, чувствами. Я погружаюсь в бурный океан нектарного счастья, и пытаюсь окунуть ещё хоть кого-то. но это решать вам. Каждый сам выбирает свой путь. Каждый сам находит дорогу домой, но тот кто не пойдёт со мной сейчас, кто не пустится в отчаянное приключение прямо в эту минуту, с теми нам уже не по пути. Встретимся в мире любви. В любом случае.

я сжимаю ключи в кармане уже несколько часов.
ладони и пальцы уже пахнут медью. Терпкий запах, знакомый с детства, как если долго держать монету в пять рублей.
У меня никогда не было дома. Отсутствовало само понятие "дом".
Открываю тяжёлую дверь, захожу в парадную, в которой пахнет кошками и хлоркой.
Вся жизнь замыкается на воспоминаниях. в тот момент когда дверь за мной захлопывается.
Открываю почтовый ящик, и там письма, письма, письма.
Письма людей, которые давно умерли.
нет, конечно он где-то бродят, с ними что-то происходит, но для меня их уже нет.
Едва видные воспоминания, со стёртыми, размазанными лицами.
Письма тех, кого раньше я называла друзьями, тех, кто всё это время пытался меня достать из моего мира, вкладывая смысл в буквы, и отправляя конверт. А я даже не читала. И адрес новый не оставляла.
И эти письма ножами-словами по сердцу. Связывают меня строчками накрепко и пытаются вытряхнуть ответ.
А я всё равно буду молчать как партизан.
знаете, это ведь нормально, можно хоть пол жизни общаться, но пары недель достаточно что бы потерять нить разговора.
Это смешно даже. вроде и есть о чём поговорить, что написать, но начала нет. И оно не находится.
Я стояла в этом подъезде несколько минут. Смотрела на адреса, пыталась вспомнить чьи это улицы, бетонные дома, скверы.
Мне хватило мгновения что бы кинуть их в коробку для старых чеков, рекламных газет и брошюр, которую поставил дворник.
Это прошлое. А о прошлом нет смысла даже думать.
Я всего навсего приехала навестить маму.

Не знаю точного значения слова аллегория, но мне кажется оно подходит здесь...

Как об стенку горох.
Я им говорю, говорю, а они как будто не слышат.
Будто все разом оглохли.
Я им про Фому, они мне про Ерёму.
Господин Филипп Мёрфи говорил нам что что это как поток из сердца в сердце.
Это как рассказывать о прошлом, о котором даже вспоминать не хочется.
Это как открывать самое интимное самое близкому.
А они даже не понимают о чём я.
Это печалит меня и грустит.
Верю в милость Гуру, верю в милость спасителей, которые вытащат меня из мира непокорной иллюзии.
Я человек запада, и во мне, к сожалению, океан гордыни.

Любовь чиста. Похоть убивает любовь, как разум затмевает сердце.
Я бегу, и стук моего сердца становится музыкой.
Я бегу сквозь сырость ночи и думаю.
Сознание, которое породило иллюзорный мир. Я - капля в океане мироздания.
Счастье, которое не рассыпется подобно песку. Чистое счастье без допинга.
Счастье служения, сконцентрированного на Абсолюте.
Философия сопряжённая с миром зыбкой правды.
Моё сознание породило этот мир. Он - мой карточный замок.
Он - мой карточный лабиринт.
Я выберусь, и сольюсь с потоком вечной красоты и вечной любви.
Я чувствую, что моё сердце видит дальше глаз. Всё что не любовь - работа.
Я чувствую себя частью чего-то прекрасного.
По большому счёту мы рождаемся здесь, высказываем своё мнение и умираем.
Но мы можем выбирать другой путь - путь смирения, противоположный эксплуатации.
Можно родится что бы умереть. Осознать это - большая удача
Родиться человеком - наибольшая удача, данная для того что бы мы умерли для этого мира.
Умерли для этого мира, где каждый приносит страдание ближнему, где ты ждёшь толчок в спину, и сам же её подставляешь.
Ведь нет места лучше дома.
И я иду домой. Наконец. Я так устала. Так хочу обнять своих любимых

А вы нашли свой путь? Путь домой?

Человек рождается, высказывает своё мнение и умирает.
Только по милости гуру или его чистых слуг ты можешь познать сокровенную тайну преданного служения.
Испить нектар истинной любви и подлинного счастья.
Материальный мир куёт огромные кандалы. Специально для меня. Мой размер.
Желание наслаждаться тянет меня обратно в трясину печали и боли, сталкивает меня с лезвия ножа, на котором я балансирую.
Смирение. Не спорить, не высказывать своего мнения.
Разум с прислуживающими ему чувствами - зрением, слухом, обанянием, осязанием, вкусом, заглушают моё сердце.
Они кричат, рвут мою душу на части, требуют наслаждения их потребностей.
Я начинаю жить их волей. Не естественной волей своей души, а иллюзией.
иллюзией этого мира, благополучия и зыбкого счастья.
Мне даётся удача, которую начинаю воспринимать как должное. скоро меня разобьют об камни очередных разочарований.
Jiv Jago - проснись душа.
Это как глоток холодной воды в пустыне. капля милости в тёмном океане материального мира, снизошедшая на меня.
Услаждая свои похотливые чувства я продолжаю смиренно просить этой милости.
Ведь каждая душа хочет одного - быть счастливой

Когда такая хорошая весенняя погода, светит солнце, поют птицы, до экзаменов далеко, суббота, пасха,
кажется что возможен вариант, что таких хороших дней уже не будет в твое жизни.
Думаешь: "а вдруг я завтра умру и этот последний день я потрачу зря. Да при том такой хороший день..."
Молодость...
И просто не можешь сидеть дома. Не можешь просто что-то учить или читать.
Даже кино не интересно.
так и хочется бросится бегать по улице, смеяться, дурачиться. Есть какое-нибудь поганое мороженное.
Это наверное просто молодость.
Сейчас, в эту минуту, действительно кажется что это последний твой шанс куда-то вырваться)

Когда я рождалась, перед выходом в этот мир говна, Боженька меня поцеловал в темечко на прощание.
Это моя гипотеза.
С тех пор я удачлива. Мне везёт часто и по-крупному. Мне сопутствует великая сила удачи.
Поцелуй Боженьки хранит меня во всех ситуациях.
наверное за это я должна отдать ему свою душу. Свою жизнь. Не знаю.

Долгое время я будто была мёртвой.
А сейчас молодость разлила медовое вдохновение по всему телу.
так нежно скребу по бумаге.
Кажется столько слов. Чувств. Мыслей.
Вся страсть теперь на этих пожелтевших листочках.
Душа будто освобождается от уз материи.
и всё о чём-то светлом-светлом, и таком зелёном.
Строки - совсем как неокрепшие травинки.
Так дышится мартовским воздухом, что я почти пьяна.

Пустота. Это ещё одна запись в никуда и ни кому.
Это ещё один крик в пустоту. Крик на ухо глухому.
Всё, чем я сейчас живу - твои руки. Я хочу смотреть на них вечно.
Хочу сжать их в своих нелепых ладонях и никогда не отпускать.
Я влюблена только в твои руки.
Это наверное чёртова весна.
Лона схватила моё сердце так, что то даже не может биться.
Я еле дышу. Воздуха не хватает, или я просто настолько привыкла к морозу.
Я всё читаю и читаю твои старые записи. Каждый день.
И жду хоть одной новой. Жду что ты вспомнишь что ли.
Даже не знаю чего я больше боюсь - результатов экзамена или твоего голоса.
Я бы на самом деле вообще бы с тобой не разговаривала.
Или нет, наоборот. Я бы заклеила тебе рот и говорила, говорила, говорила, говорила.
До тех пор, пока голос бы не сел.
Прямо как сейчас. в пустоту. Только тебе. Прямо на ухо.
нет, это всё не правда, это всего лишь весна. Просто так тепло и так сыро, что моя душа простудилась и ноет.
У неё температура и бред. И мне кажется что в этом бреду она зовёт тебя.
И нет никаких таблеток которые помогли бы. Может только те жалкие строчки стихов, выкинутые бумаге на осуждение.
Я боюсь вспоминать боль. боюсь даже думать опять об этом. Но эти мысли сами лезут мне в голову.
После пятницы я не смогу уже держать всё в себе.

Просто покажи мне свои руки.

Теперь мы все сидим по своим квартирам как испуганные кролики .
И боимся спустится в метро. Боимся даже на автобусе ехать.
Весь город затих. А завтра в школе, или в университете мы будем стоять и молчать.
Целую долгую минуту.
Большинство. Подавляющая большинство платят налоги, платят даже за проезд,
но наше государство не защищает нас. За этот год уже столько дерьма случилось, что аж страшно.
Это ведь могли быть и мы. И наши родители, друзья.
И, вы, там, в коробке, не делайте озадаченные лица, пожалуйста.
Поздно уже проявлять бдительность, надо было думать раньше.
А мы пожалуй спокойно посмотрим как умирают дети.

Это на самом деле дерьмо нашего поколения, типа болезни. Диагноз: "когда ты он-лайн мне хорошо."
Правда хорошо.
Сижу и думаю что ты вот там, на другом конце Москвы сидишь и смотришь на монитор.
Так же как я.
Наверное это всё потому что так я хотя бы знаю где ты.
Хотя бы знаю что ты дышишь.
Мне даже кажется что если я напрягусь, то могу услышать биение твоего сердца.
Звуковые волны донесут его прямо через извилистые улицы города.
И от этих мыслей тепло разливается прямо из отчищенного сердца в чистое тело.
Я теперь вообще чиста. Я слушаю зов своей проснувшейся души и музыку своего чистого разума.
Я чувствую себя счастливой. Без допинга.
Я чувствую божественную милость. Чувствую редкую удачу и безграничную любовь.
Я помню, значит я живу. И я буду помнить. Мне всего чуть-чуть протянуть осталось.
И это круто.

Не могу понять что со мной.
Позвони, позвони, позвони, позвони, позвони.
Заклинаю.
Это будет бальзамом на душу.
Легче станет.
Пожалуйста, позвони!