Последние дни, как на перроне...
Чувствую себя закрытым и холодным. Странно? К чему бы это? Последний раз такие ощущения постигали меня лет 5 назад.
Страстно хочу увидеть сына, но он сейчас в другом городе. Живет и учится. Бывшая жена против наших встреч. Причины не объясняет, хотя я знаю. Ее муж нынешний меня недолюбливает...
Все равно заеду. Может быть в следующую пятницу.
Нашел книгу, которую давно искал. Купил. Страницы пахнут приятно, как и само содержание доставляет только приятные ощущения.
Через месяц защищаю диссертацию. Подумал: а надо ли?

Сталь неопытных слов, брошенных кем-то сверху.
Я не верю в тебя и в твое воскрешенье...
Я читаю псалмы, предаваясь истошному смеху,
Что повергло Апостолов с смуту смятенья.

Что ты ел или пил, Боже, чем ты дышал?
Или, может быть, ты как воздух прозрачен?
Только снова восток неприятельски ал,
И еще неприятнее глуп и невзрачен.

Над садами и крышами, солнцами улиц,
Городскими прохожими, снобами дня
Кто ловил толстозадых пастушек и куриц?
Нет, прости, Боже мой, я не верю в тебя...

LI 7.05.22

Спи, девочка, спи сладко и тепло.
Я Ангел твой Телохранитель.
Я наблюдаю сквозь нечистое стекло
Твою небесно-чистую обитель.

Спи, милая, я рядом буду в срок,
Когда посмеет кто-нибудь обидеть.
Спи милая, я лягу возле ног,
Всегда тебя, родная, буду видеть...

Спи, солнышко, не бойся ничего.
Я свет в прихожей чуть оставил.
Все будет в жизни хорошо.
Я все твои грехи давно исправил...

LI 7.05.22

Я рифму подобрать не смог,
Чтоб рифмовалось твое имя.
Я не нашел ни букв, ни строк,
Ни даже подходящих линий...
Они убоги и просты
И не достойные сравненья
С твоею рифмой красоты
Без надоевших повторений.
Я ноты, альты и тона
Все перепел и преслушал.
Ты на мученья мне дана,
Но я не слышал песни лучше...
Я краски все перемешал,
Но не нашел в них самой яркой.
Прости же, девочка моя,
Что не нашел тебе подарка...


LI 7.05.22

Мне встретилось Чудо однажды:
Мы шли навстречу друг другу.
Я не стал упрашивать дважды -
Пожал его теплую руку...
И тронулся дальше счастливый,
Забыв о печали и горе.

И если ты спросишь с испугом:
"Счастье, сколько ты стоишь?"
Будь Чуду случайному другом
Пожми ему руку всего лишь...

LI 7.05.22

Глаза, похожие на нить истории любви,
Переплетений жизней и недразумений...
Каких кровей? Отцы - какие короли?
Не верю я в твое происхожденье.
Ты слишком горд для сына толстой прачки,
Умен для сына кузнеца...
Ты куришь нервно из помятой пачки.
Ты не похож на матерь и отца.
Твой хищный профиль - метка на измене
Народу Мира. К черту имена...
Я вижу раны рваные на вене:
Тут я бессилен. Это лишь судьба...

LI 7.05.22

На песке оставил следы
Чей-то разум.
Но волны холодной воды
Стерли фразу,
Написанную не мной.
Весна и Покой.
Все уходит и растворяется,
Пропадает, меняет, меняется...
И мы, как следы на песке,
Пропадем на газетной вырезке,
На ржавеющей булочной вывеске,
На засохшем гербария вереске...
Руки помнят тепло голосов,
Незнакомых прохожих и лиц...
Пропадет черень этих ресниц,
Исчезнет иллюзия снов.
На песке кто-то след оставил,
Да кому до этого дело...

LI 7.05.22

Ожоги бледные
Солнца рваного.
Мы не бедные -
Мы спонтанные...
Сердца нежного
Брызги серые
Зова ложного
Хлопья белые...
Мы заложники
Недоразума,
Сна тревожного,
Безопасного...
Смерть на выходе,
Солнце в копоти.
Только мы хотим
Грязной похоти...

LI 7.05.22

Постой, куда бежишь, моя Даная?
Босыми ножками сбивая пыль столбом.
Прошу, ах, подожди меня, родная...
Я не хочу поверить в то, что это сон.

Ловлю пшеницу золотых волос,
Дышу тобой, живу воспоминаньем.
И в голове моей лежит вопрос:
Что будет дальше, дорогая, с нами?

LI 7.05.22

Мойша с седыми глазами.
Лик светел, как ангельский крик...
Мойша, ты МОЙ Бестиарий
И сердца слепца - ученик.
Мой маленький мальчик пугливый,
МОЙ МОЙША, мой маленький друг...
Твой дух красивее павлина
И в сто раз нежней женских рук.
Ах, Мойша, сыграй мне на скрипке
Еврейскую песню о днях,
Когда видел в каждой улыбке
Ты друга, отца или мать...

LI 7.05.22

Нагая девочка на перекрестке мирозданий,
Больная СПИДом и туберкулезом,
На губы ловит аспидных созданий,
Переполняя кровь амоковым наркозом.
Адьес, красавица! Адьес, моя родная...
Ты ГЕРОИНя собственных порочащих страстей.
И я тебя немножко понимаю
Из утренних газет и свежих новостей...
И вены томно раздвигая грязным шприцем,
Сидишь на мокром кафеле одна.
И пробегает дрожь неугомонной птицей:
Так будет завтра, было так вчера...

LI 7.05.22

Целуй меня тихо и нежно,
Чтоб я позабыл о печалях.
В объятиях ветренно снежных
И глаз нескончаемых далях
Навек потеряю рассудок,
Свой путь позабывши обратно.
Целуй меня, ветренный турок...
Целуй - мне так дико приятно.
И, может, в слащавой истоме
Под вопли из тверди могильной
Взорвусь в распаляющем стоне
И в рост распахну свои крылья.

LI 7.05.22

Мой милый дом. За окнами морозы.
И провода повисли над столицей.
И нежно плавятся в руках замерзших слезы
Твоей укрытой ласками зорницы.

Мой милый дом, снегами окрыленный
Блестит квадратом жёлтым вдалеке.
Мой угол сердца самый потаенный
Надежду ищет в этом маяке...

Ответ... последует ль за криком
Безумных чаек в городе родном.
Мой милый дом с небесно-светлым ликом
И желто-бронзовым незапертым окном.

LI 7.05.22

Из цыкла "Шизофрения"

Как свЕтло утро, ясен день,
Как ароматны георгины.
И на несвежую постель
Упали мы с тобой единым.

Безумство игр, яркость слов,
(А впрочем слов давно не надо).
Вы - мой прекраснейший улов.
Пройдёмте, милая, по саду.

А после утренних качелей,
Букета роз сухих и острых -
Мы вновь на грязные постели
Положим свой нечистый остов.

И светлой девтсвенной порой
В несмелом пышущем тумане
Я буду рад вас видеть вновь
В моём бессмысленном обмане.

LI 7.05.22

Я - идиома Бранзильштейна.
Я - теорема параллелей.
С похмелья резал бритвой вены
И с трупом спал в одной постели.
Я - высший пик шизофрении.
Я - бледный девственник балета.
Но вы пожар мой затушили
И закопали пепел где-то.
Я - высший угол полукруга.
Я - колесо от катафалка.
И только смерть, моя подруга,
Свой палщ забыла в раздевалке.

Я - что-то вечное и злое.
Я сам себя, увы, не знаю.
И лишь в синеющем запое
Я идиомы разгадаю.

LI 7.05.22

Прости, что я исчез как ветер,
Что просочился, как вода сквозь камни.
Я убежал, как убегают дети
К своей единственной и милой маме.
Я улетел, как птицы улетают стаей.
Уплыл как разноцветных рыб косяк.
Я растворился сам того не зная.
Я был проблемой, а теперь - пустяк.
Я был никем и в то же время всеми.
Я был нигде и в то же время всюду.
И не всегда был, к сожаленью, с теми,
С кем никогда, увы, уже не буду.
Ты извини, что не вернусь, наверно.
Бывает в жизни холод, боль и страх.
Но всё пройдёт, и вскоре постепенно
Твоя обида превратится в прах.
Прости, что я порой был грубым,
Что говорил, что я тебя умней,
Но я остался (ты же знаешь) глупым,
И, может даже, чем ты думаешь, глупей.
Пусть не поймут десятки посторонних
Всех слов моих, что не успел сказать.
Но затерялся я средь стай вороньих,
И мне таким, как был уже не стать...

LI 7.05.22

Я жду тебя, как ждут рассвета птицы,
Как люди поезд на перроне ждут.
Я жду тебя в неназванной столице,
Я жду тебя в прохладный свой уют.
Я жду, как солнце ждёт покоя,
Как ждёт весны последний в марте снег.
Я жду тебя, на привокзальной стоя,
Такой простой и странный человек.
Я жду бессмыслено и может даже глупо,
Ища глазами незнакомый силует.
Я жду, как наказанье за проступок,
Которому вовек прощенья нет.
Я жду тебя, как ждут рассвета птицы,
Как люди на перроне поезд ждут.
Я жду тебя, чтоб навсегда проститься
И свой продолжить неоконченный марштрут.


LI 7.05.22

Сон нетрезвый и встревоженный,
Как натянутый в пределе нерв.
Весь лохматый, неухоженый
Бродит шелкогривый лев.
Бирюза-глаза как сливочки,
А усы - ржаные колосы.
Он сегодня скушал милочку
С баритонным ясным голосом.
Коготки цепляют платишко
В фиолетовой неспелости.
Приласкай меня, лев-батюшка,
Покажи мне жизни прелести.
Я ведь тоже лев немножечко,
Тоже смелый и невыбритый.
Меня кормит мама с ложечки,
Не считая скромной выгоды.
Я её ведь тоже скушаю,
Как усы скрутЯтся в палочки.
А пока всё сказки слушаю,
Да урчу под песни мамочки.
Подросту, спиной нелепою
Я упрусь в свода небесные.
Будут мучать землю бедную
Мои возрыки чудесные.
Сон нетрезвый и нечаянный
Не покажется мне больше сном.
Буду жёлтым и отчаянным
Шелкогривым смелым львом.

LI 7.05.22

Из цыкла "Жизнь Собачья"

Меня застрелили из револьвера,
Как последнего пса с опАленным брюхом.
Оставаили здесь, у заводей, слева,
Где не дрогнут сычи разорванным ухом.
Я был неказистым, хотя и позёр,
Я хвост поджимал под ногами Великих.
Но вот изловил меня живодёр,
И моя голова плешивая сникла.
Безумством играя, я стану добычей
Для скользких и бледных червей земляных.
Но всё так знакомо и даже привычно -
Не вижу я страха в глазёнках своих.
Они из стекла, застыли как лужи
При первом морозе в седом октябре.
И я, незасыпан... от дьявольской стужи
Моя жёсткая шерсть в ледяном серебре.
Застрелили меня из револьвера,
Не дали сыграть в озорную рулетку...
Моя жизнь порвалась без седьмого замера,
И на лапе моей мухой - чёрная метка...

LI 7.05.22

От тебя снова писем нет,
И мой ящик почтовый пуст.
Я читаю, как будто завет,
Страниц исписанных куст.
Но ночная стелится мгла,
Объедает седые листы.
И, сверкнувши, хмельная луна
Разводит стальные мосты.
Расстревожила я полумрак,
Покачнув паутинную сетку.
И закрался в мой дом кавардак
Через стенную розетку.
Бьётся тьма окрылённых скитальцев
О стекло телеэкрана.
Я считаю баранов по пальцам,
Насчитав бесконечность баранов.
Только тушится яркий свет,
Остужая в душе ртуть.
От тебя снова писем нет,
И тебя уже не вернуть...

LI 7.05.22