Машинное масло в легких. Закашлялся, скручиваясь в раненой позе возле стола. На серую плитку пола попали две маслянисто-желтые капли изо рта – вязкие и подрагивающие, как кусочки желе. В легких они блуждали на пару с жаркой пылью города и запахом электричества.
- Загрузи данные.
Все пришло в оживление. Легкое перестукивание, провоцирующее мигание монитора, мелодичная мелодия, похожая на стандартную загрузочную – слишком знакомые и простые звуки.
Вся его квартира – сплав бетона, стали и стекла в растворенном неоновом освещении лампы. Передвигаться надо украдкой, ведь любое неосторожное движение – порез, удар, звон.
Поднялся на ноги, осторожно ощупывая воздух перед собой – он отзывался легким покалыванием в пальцах и электрическими разрядами тока.
Опустился в удобно продавленное кресло, потянулся рукой к мышке. Гладкая поверхность - все равно что округлость женского тела. Легкое поглаживание - очень личное, очень тайное.
- Доступ к сети.
Обрабатывается.
А он питался батарейками. Обычные, пальчиковые - можно было полностью вобрать в рот, проталкивая их языком прямо в глотку и в последний момент сжимать гортань, выталкивая их наружу. Теплые батарейки с привкусом соли и электричества.
- В доступе отказано.
Истеричный визг Системы - обнаружен вирус. Это жизнь. Курсор нервно дергается по монитору, мерцание компьютера уже почти угрожающее. Delete. Кнопка ушла вниз до предела.
- Доступ. К сети.
Атака. Глазное яблоко, продавленное, проваливается вниз. Это, наверное, галлюцинация - но он берет со стола микрочип и прикладывает к глазнице. На самом деле все это - запись новой игры. Через минуту в помещение ворвутся монстры - механически сглаженные создания сомкнут его между своих челюстей. Потому что он - фоновый персонаж. Как все. А главный герой в игре - один. Пока он не умрет, все будут существовать. Можно набирать для него баллы. Только у него право на несколько жизней и сохранение в жизненно-важной точке пространства и времени.
А можно всю жизнь работать на мистера Франклина, чья голова покоится в черном овале на темно-зеленой, сохравнившей особый запах денег бумаге. Игроки всячески пытаются его удовлетворить. Каких только сексуальных манипуляций ради него не совершали люди - а он лишь презрительно кривит губы и смотрит вдаль с тонкой бумаги. Плевал он на сексуальные манипуляции - у него под черным овалом уже давно ничего нет.
- В доступе отказано.
Осколки-снежинки мертвых радиопередач с ревом мчатся сквозь белый шум эфира. Где-то гремит музыка - она похожа на скрежет ножа по хрому в попытках счистить ржавчину. Game over. Монстры уже рядом. Вместе со сценарием.
Он уже не может встать - тонкий шнур игриво коснулся руки, лаская раздвоенным язычком оголенных проводков, мелкой крысой вгрызся в кожу, проталкивая себя вперед, до упора. Омываемый горячей пульсирующей жидкостью, чье размеренное течение он нарушил, стремится дальше. Туда, где бьется у этой двуногой машины жизнь.
- Доступ к сети. Пожалуйста...
[ Потому что смерть... ]
Время проходит, снова и снова, а небо всегда голубое.
и это странно, как люди вдруг оказываются влюбленными.
Незнакомый желтый пес
скалит зубы, разлучая нас с тем, кого мы любим.
Потому что смерть
Потому что смерть
Потому что смерть светит всю ночь.
Я хочу умереть так же прекрасно, как Жанна д’Арк
в фильме Бессона.
Урок первый: нанеси крем для бритья
и улыбайся, когда будешь медленно разрезать сердце на ломтики.
Потому что смерть
Потому что смерть
Потому что смерть светит всю ночь.
Чувствуй тепло весеннего дождя, который мягко увлажнит твои щеки.
и сольется с твоими слезами.
Простодушный пятилетний ребенок решительно смотрит в лицо смерти.
тогда, как его сердце изранено и разорвано.
Потому что смерть
Потому что смерть
Потому что смерть светит всю ночь.
Потому что смерть
Потому что смерть
Потому что смерть светит всю ночь.
В одном, склонном к серийным самоубийствам, городе жила девочка.
Не большая. Не маленька. Хоть и давно жила, но всё равно - девочка.
Она любила:
~ Вчерашний чай
~ Ванильное мороженное
~ Ночные прогулки по крышам
~ Танцы босиком под дождём
~ Неадекватных людей
~ чёрно-белые фотографии
~ Курта Кобейна
И ненавидела условности.
А ещё она любила музыку. Как слушать так и играть. Она часто играла на нервах людей, как на струнах.
Она часто выходила на улицы и дергала струны прохожих. У всех они были разные. Стальные, медные, льняные, золотые, капроновые. Толстые как канаты и тонкие как волос. И звучали они все по разному.
Она рвала их, разбивая пальцы в кровь. Красная кровь текла по нежным рукам и звенящим нотам.
Ей казалось, что кровь очень красивый звук. Люди живут благодаря крови. Крови и музыке.
Но однажды, в толпе, она встретила такого же маленького-большого мальчика. Его струна была не такая как у всех. Она была волшебная.
Только не спрашивайте меня "почему?".
Просто такие струны всегда бывают волшебными. Они несут эмоции. Страх. Боль. Любовь.
Руки сами тянулись к этой струне.
- Зачем? - взглядом спросил он.
- Хочу порвать её - молча ответила она.
И она натянула струну до предела.
Дзынь.
Струна отлетела и хлестнула её по щеке. Резкая боль вспорхнула хрупкой, неоновой бабочкой и растворилась в волшебных звуках.
Конечно волшебных. А как же иначе?!
И тут она видела, то что раньше не замечала. Она увидела свою струну.
Не такую как у него. Старую, ржавую, злую.
Она так долго игра на чужих струнах, что совсем забыла про свою. Та, под давлением Города, покрылась пылью и проржавела. И однажды она сама начала ржаветь. быть городской, злой, циничной. Потребительство. Эгоизм.
- Это твоя? Дай теперь я сыграю на ней.
- Не надо.
- Почему?
- Но она ведь какая-то, ну злая что ли. И ничего не несёт кроме страданий...
- Нет
- Но тебе будет больно.
- Очень. До слёз.
- Я не хочу. Пожалуйста.
- Если позволишь - мне будет легче. Теплее и добрее.
- Но я не хочу ТАК
- Помоги мне...
Он дернул и ржавая пыль разлетелась в стороны. Попадая в глаза. Разъедая их. Из глаз покатились слёзы.
Ничего не видя она приготовилась услышать боль. Старой, ржавой струны.
Но вопреки её ожиданиям на свет родились прекрасные звуки. И сплелись с его звенящими нотами. В унисон.
Она ощутила тепло. Ей так захотелось сыграть с ним ещё раз. Она протянула руку и начала играть. Необычно. Чудесно. Волшебно.
Её боль и его тепло слились. И ярко-ярко светились. И были вместе. Всегда.
и этот свет был лучше всего.
Лучше гашиша.
Лучше чая и мороженного.
И даже - прогулок по крышам.
(C) Bonsayka
Эндлесс. Дом Боли.
....Endless – это небольшой городок, затерявшийся на карте мира. Красивая природа, широкие леса и озера – далеко не главная его достопримечательность…
Изолированность и отсталость города сделали его раем – раем для… убийц.
Город превратился в арену, на которой сражаются за негласное первенство лучшие среди худших. Серийные убийцы, маньяки, педофилы и некрофилы, просто извращенцы и садисты, игроки и жертвы.
Весь город поделен на два больших сектора – секторы Убийц и Жертв.
Тот, кто не Убийца, непременно становится Жертвой.
Это игра не на деньги, не имеет политической основы… это игра на жизнь и смерть, удовольствие и страдание.
Город аномалий, несоответствий и странных совпадений. Он словно живое существо, дремлющий дракон, который пробудился. Endless - лабиринт, при строительстве которого забыли создать выход.
Практически полное отсутствие животных, частые пожары, засуха - не редкость для этого места...
Захлебывающийся в крови, боли и страданиях городок, прибежище маньяков, однако, стал меняться.
В Endless прибыл отряд детективов и полиция, которые вознамерились очистить город. Но Endless не делает исключений ни для кого – если они не станут убийцами, кто-то непременно сделает из них жертв.
Бесконечная борьба, где все, прежде чем ударить, отмечают себе место укола, осторожничая или играя, пытки, мучения, нелепые попытки бегства…
Endless – замкнутый круг. Нет выхода, нет билета домой.
Город теперь ваш дом и, возможно, ваша могила.
Предупреждение:
Рейтинг игры NC-21! Убийства, пытки, извращения, в том числе и сексуальные. Слеш, фем-слеш. Незнание законов не освобождает вас от ответственности.
Коспле́й м., скл. (от английского "cosplay", которое является сокращением от "costume play") — действие, иногда театрализованное, в котором фанаты какого-либо фильма, сериала или другого художественного произведения переодеваются в костюмы любимых персонажей.