У Каточки новые тапочки, от которых он без ума.
Кадр для истории, что бы хоть воспоминание сохранить о них до того, как я их залью слюняме и разъебу.
Предаторы, шелезы и гриндера почили в бозе. Охуеть можно. Хуй найдешь нормальные говнодавы. Вот года два-три назад, стоило только приехать - и тебя засыпали длинными тяжелыми коробками по самые уши. А теперь - хуй. Остались только мартинзы и ньюроки.
Когда я наткнулся на эти - я решил благоразумно отойти - все ж таки три года без каблуков это вам не в тапки ссать. Но они говорили со мной со второго этажа магазина и я поддался. Теперь они стоят недалеко от меня, все в слюнях, и уговаривают меня снова покраситься в черный и отстричь челку. Я не могу сопротивляться! @_@
Я в ладонях принесу солнечного света
Ничего взамен не надо мне за чудо это.
Пусть с ладоней он стекает, обжигая кожу.
Искры пусть взлетают ввысь по законам лета.
Я твой сон осенний лаской мягко растревожу.
Я вбираю все печаль, всю тоску и грусть.
И промозглые дожди я впитаю пусть.
Только теплые улыбки расточают губы –
Слов бесценных теплый мед утекает с уст.
В голове звучат набатом праздничные трубы.
Разлететься бы на части от такого чувства!
Пусть душе моей отныне ввек не будет пусто!
Не тревожься – я обратно соберусь, родная.
И тебя согрею вновь, нежно обнимая.
Вспоминай об этом вновь, коли станет грустно.
Вспоминай, когда улыбки снова растеряешь.
Аня-Анечка, родная,
В рот мне смотрит, чуть дыша.
Для нее, заботы забывая,
Я берусь за грань карандаша.
Оживает небо в серых тучах,
Закипает ртутью гладь воды.
Ей дышалось легче в хладных кручах
Северной бессолннечной страны.
Я писал, захлебываясь счастьем,
О цветущих розах на щеках,
Гладя их иссушенным запястьем,
Прячя грубость пальцев в руковах.
От ее несмелого сопрано
Плачет моя старая душа.
Но пока еще есть жизни прана -
Я дарю ей взмах карандаша.
Если вдруг от личности моей
И от строк, присыпанных печалью,
Станет на душе у ней теплей -
Я ее укрою слов вуалью.
Для нее кричит проныра-ветер
И рыдает слякотью зима.
Для нее жива любовь в поэте,
Тем же и сама она жива.
Обезумевшие от наркотиков и алкоголя лесбиянки находят в собственной ванной убитую ими во время страшной оргии стриптизершу. Молодая проститутка оказалась у не того клиента и до утра она точно не доживет. Пухленькая шлюха изображающая тинейджера в порнофильмах стала жертвой несчастного случая. Юная фанатка группы «Нирвана» покончила жизнь самоубийством после смерти Курта Кобейна. Они не ценили земную жизнь, они уродовали свои тела которыми наградил их Бог и искали смерти. Только белый свет в конце тоннеля не принес им ничего кроме новых бесконечных страданий и унижений в крови и желудочном соке.
Я тентаклю не боюсь, я с тентаклей подружусь!.. (с)
Вообще фильмы жанра gore я до этого и не смотрел, в общем-то, - по крайней мере в чистом виде. А так сейчас в любом америкосовском трешаке кишок/какашек/кровищи - моря и океяны, что делает зрителя привычным. К тому же - после нашей анатомички в школе в 9 классе, когда мы голыми руками без шапочек/перчаточек/халатиков/масачек в трупиках ковырялись - страх отсутствует вообще, хотя я и так не помню, что бы боялся мертвых. Живых надо бояться ибо. Мертвые не кусаются (с) остров сокровищ.
Недавно мне вдохновленно рассказывали о режиссере Люцифере Валентайне, вещая о том, какие больные, но хыниальные картины он запиливает, что, разумеется, не могло меня не цепануть. Ну, интересно же, ну. И я решил глянуть.
Я совершенно спокойно скачал с торрентов два его фильма: выблеванная жертва - которая мне понравилась по описанию сюжета - и бойня блюющих куколок, которую мне, опщмт, и советовали. Бойня у меня почему-то заглючила и просмотреться не пожелала, поэтому я отсмотрел в ночи жертву, с субтитрами и втыкая в англицкую речь.
Что можно сказать... фильм не страшный. Не отвратительный и не мерзостный, хотя я лично очень надеялся. Да, в кадре постоянно сиськи, письки, искусственные члены, кончающие кровью, море, нет, даже не так... _МОРЕ_ разноцветной блевотины, моча и кровь, не говоря уже о кишках и всем таком. Сюжет слабый и вообще расплывчатый, состоящий из нескольких арок. Шлюха, которую заставляют отдать себя Сатане, стрептизерша, девочка, убившаяся апстену из-за Курта Кобейна, стриптизерша, которую разделили на ноль две миленькие близняшки - кстати, близняшки почти все время мелькают в фильме, им распиливают тупой пилой сросшиеся головы, они всех трахают, лапают, бьют, насилуют и заставляют блевать. А еще в одной сцене очень красиво радевают друг друга и играются с ножиками, устраивая бешеное ЧУКАЛОВО. Алсо - в фильме есть сцены ебли в распоротый живот - ну, вы понимаете же, да?... фапфапфапПожалуй - за весь фильм только одна сцена заставила меня поморщиться и высказать фу: когда мужик взял только что отрубленную голову, снял скальп, сделал трепанацию, вынул моцк и блеванул туда. А потом выпил. А потом снова блеванул. И так раз пять. Вот питье собственной блевотины меня не впечатлило, хотя на то, как пьют собственную мочу я смотрю спокойно.
Впрочем, должен заметить, что в фильме были интересные сцены, которые хотелось бы попробовать, изобразить, потыкать хуем пальцем и все такое. Но вообще - я немного разочарован. Ибо ждал много большего. Хотя, - некоторым фильм кажется страшным, отвратительным, вызывающим рвоту и ужас. Это странно, да Х)
Зы: в самом начале фильма есть сцена, как две близняшки гладят и обнимают беременную девушку. Вот в этом было что-то.. чуть напрягающее, потому что в том, как они охаживали ее живот было что-то неясно-неправильное. Но судя по тому, что в конце фильма снова показывают ее, и на последней секунде там их лица и ее крики - они просто обязаны таки сожрать младенца!!!1
Ззы: в фильме есть шлюха с улыбкой Камерон Диаз. Фап-фап-фап!
Кажется день пишет меня масляными красками - небрежно, крупными мазками. И я медленно стекаю по холсту, отчаянно пытаясь принять какую-нибудь хоть относительно устойчивую форму.
Если холодное лето, когда я могу в июне месяце спать под зимним одеялом и просыпаться в холоде, - это признак надвигающегося глобального потепления или любой другой хуеты, грозящейся уничтожить человеков с лица земли: я хочу ее. Ради этого я готов отдать, скажем, ногу. Только бы мерзла кожа, только бы нежиться под одеялом, только бы тонуть в небе, когда оно настолько охуенное серое, что у меня внутри что-то плавится и сводит с ума.
И ведет, ведет, я хочу туда, я снова хочу снимать, снова боюсь случайно оторваться от земли, сорваться с ее надежных кручин и упасть в небо, упасть лицом в мягкую пушистость туч и исчезнуть там на веки вечные.
Только бы это все не закончилось. Только бы не вылезать из водолазки, у которой горлышко и длиннющие рукава, в которые прячуться пальцы, подрагивающие от удовольствия.
Пожалуйста?..
Я осознал, в чем дело. Сознание откатывает обратно все накопившиеся за долгий период нерифмованного молчания чувства назад, пытаясь систематизировать их, и бессознательно рифмует, толи проверяя меня, толи рефлекторно, по привычке. Странное ощущение, что сначала должна просто сойти грязная, ржавая вода, прежде чем можно будет испить - несколько вольная аллегория, но я думаю, ее можно использовать в данном случае.
Бездумный набор штампованных образов под прекрасную музыку. Это не мой герой.
Ты видел в моих глазах свет, которого там никогда не бывало.
Слова мои интерпретировал чужими нитями, выдумывая быль.
Но жить обрывками надежд тебе уж не пристало.
И лишь стелился по полям, клонясь к земле, наш пасмурный ковыль.
Забудь, забудь меня тяжелым сном,
Выпусти из рук и дай разбиться
Мечтать я смею лишь о том
Что б мириадами капель разлиться.
Не расставляй во мне все точки,
Не затирай воспоминаний черт.
И пусть все так же от твоей сорочки
Ноздрей касался траурный секрет.
А в свете сонный солнечных лучей
Мне будут видиться кошмары
Теряя голос в переплете полостей
Я берегу тобой наложенные чары.
Под струнных резкие наплывы
Плывет перед глазами мой январь.
Верните мне осенние порывы.
В моей души спокойной старь.
Касаться рук. Пусть полудетским жестом,
Скользить по коже судорогой слов.
Я никому не расскажу об этом –
Ни с кем не поделю свою любовь.
Костяшки рук очерчивать губами –
Так сладко, так печально хорошо!
Мне находиться просто рядом с вами
Так свято и – как будто – так грешно.
Вы дарите мне томный миг касаний;
Скользят по скулам пальцы. Эта дрожь
Дороже самых чувственных признаний.
В них фальши нет и злобы ни на грош.
Пусть линий жизни расписная вязь
Запомнится мне ярче ссор и брани.
Я буду вас молить как ипостась.
Лишь только б вы меня не покидали.
поток говна все не прекращается.
но.
у меня есть друзья. и сегодня я внезапно снова почувствовал себя нужным и дорогим кому-то. вспомнил, что готов расшибиться ради них в лепешку, и осознал, что они тоже могут пойти на жартвы ради меня.
жизнь продолжается. а на неурядицы, невезуху и говно я как-то научился уже практически не обращать внимания.
Вот уже на протяжении нескольких часов, во время которых молнии терзают телеса темных туч, обвивших шпили темного замка, черный рыцарь прячется на чердаке, пытаясь укрыть себя дымом и о чем-то шепчась с гитарными струнами, и будь я проклят, если это не плохой знак. Ему нельзя оставаться одному, нельзя замыкаться на себе, этот процесс, будучи запущенным, приводит к чудовищным результатам, отменить которые столь же трудно, как заставить ваш самую примитивную ос девяностых годов выпуска отменить какое бы то ни было фатальное действие посредством крика. И сквернее всего то, что он, как всегда, сам отвернулся ото всех – но мне бы знать, что на сей раз послужило тому причиной.
Подведем итог.
- У меня сдох ноутбук, следовательно - минус эфиры, минус болтовня с друзьями, минус нормальный геймплей в пв. Гарантийный талон давно просрочен, пломба сорвана, проблема явно в железе, денег нет.
- Мой друг скрафтил мне в игре абсолютно дерьмовые штаны, после чего отвел меня в данж, где я просрал все полимеры, все банки, всю химию, после чего сдох, а потмо умер и я. А потом я попал с рандом пати на эвент и она все дружно суки умерли!!!111
- У меня отвалился кусочек зуба. Денег нет, зуб передний.
Я давно так не истерил. Так продолжительно, изредка успокаиваясь, а потом снова переходя в режим бешенства. Я не понимаю, за что? Почему на меня внезапно полился с неба поток говна? почему? почемупочемупочемупочемупочему!?!?!? * истерика *
Блядь, пожалуйста, пусть завтра утром все умрут.
Блядское ощущение собственного дерьма.
Чувствую себя отвратно.
Иногда мне кажется, неужели люди не видят, что на самом деле я тупое закомплексованное чмо, которое не может ничего создать, которое не в состоянии воспринять чужих слов, даже если они искренни, даже если они направлены от всего сердца. Я не люблю себя, я не могу думать о себе хорошо, поэтому все слова других людей, говорящих о том, что я красиво пишу или хорошо умею говорить, или о моем уме, красоте и общей невъебенности лишь разжигают внутри меня чувство отвращения к себе. Страшнее этого только общие фразы типа “ как красиво/мне нраица!/охуене и/дайте пять! ” – вообще чудовищны; слыша их я чувствую себя уебищем и полнейшей бездарностью, которой даже сказать нечего. Все кажется просто жалостью, снисхождением и попыткой утешить “раззамечательного” меня.
Перегибаю палку? Перегибаю палку?! Из всех своих стихов есть хорошо если вещи три, что мне нравятся, и лишь слова о них я хоть как-то худо-бедно могу воспринимать. Фотокарточек чуть больше, но с ними еще хуже, потому что ничего кроме как “красота!” – никто ничего никогда не скажет, а что от этого я ощущаю можно прочитать выше.
Блядь, я ущербный какой-то. При этом все окружающие уверены, что я самовлюбленный говнюк, вечно напрашивающийся на комплименты и прикидывающийся стеснительным. Ненавижу. Мне иногда кажется, что все, что окружающие видят правдивого во мне – так это только мою хамоватость и угрюмость, кои служат лишь оружием для общения с окружающим миром. А больше во мне наверное и нет ничего. Только тупая озлобленность и уверенность в том, что выше головы я уже никогда не прыгну.
Хотел бы я ошибаться и думать о том, что, на самом деле, я действительно такой, каким меня видят близкие люди; как там?... Веселый, умный, способный поддержать словом или советом, дать совет, развеселить, язвительный и ироничный, тонкочувствующий и прочая хуйня.
Вот я сейчас запощу это все в дняффочку – а утром мне будет так стыдно, если кто-то прочтет эту хуйню, которая вертится у меня в голове, что я разобью себе еблище апклаву.
Совершенно отупленное состояние.
А еще мне кажется, что меня никто не замечает. Впрочем, тут я, наверное, сам же и виноват, приучив всех к тому, что не могу воспринять по-человечески передаваемые мне эмоции до такой степени, что никто мне их уже и не передает. Или, быть может, все считают меня таким сильным, умным, крепким, стойким черт подери оловянным солдатиком, которому всего есть чем заняться и без вас, который всегда знает, чего хочет и получает это, которому не нужны чужие сопли и чье-то присутствие рядом. А он сейчас сидит в полнейшем столбняке и не помнит, с какого слова начал писать всю эту хуету.
А знаете что? Надо оставлять такие записи и не стирать их потом, через пару лет в припадке самобичивания и жалости\ненависти к себе, что бы проникнуться отвращением к себе еще больше.
Давай, ты можешь. Соберись. Включи еще громче что-нибудь яркое в сети и разулыбайся во всю
блядь, как же я хочу трахаться.