Утопаю в приступах безответной и неразделенной любви к себе, и влюбленности - во все окружающее, обезоруживающее и пленяющее.

*И бессовестно графоманствую в дневнике*

Стихотворение - его хочется заучить и повторять, проговаривать, проживать:

http://freewrite.ru/sort1/stihi/324--.html

Блог автора:

http://bbulgakov.livejournal.com.

На вчера у нас из развлечений – метания в нервной клетке. Составила список, над чем поплакать. С точным указанием количества слез в каплях напротив каждого пунктика. Причин для горя набралось так ничтожно мало, что от этого стало еще обиднее, и слезоток только усилился.

Начинаем осваивать профессию истерички. Хотя и заранее известно, что на этом поприще нас ждет бесславный провал.

Настроение сейчас - штиль

Я хочу быть страусом, гордо задравшим голову к небу. Все страусы мечтают об авиации. Им хочется крыльев таких, чтобы взлететь. Но они напуганы смелостью своего желания. И ищут в песке причин, которые удержат их на земле.
Я не боюсь. Небо, ты меня примешь?

Я пьяна Дианой Арбениной. Только она может так небрежно рвать свой бархатный голос на пронзительные строчки. Что мне делать с этим упиванием и упоением – ума не приложу. Подпевать «Скажи, король, зачем ты мой?», выкрикивать «Как страшно умирать второй»? Повторять как заведенная «Бонни и Клайд, Бонни и Клайд, Боннииклайд». Выстукивать ногтем по столу «Ты приковал меня загадкой своих снов». Мурлыкать «Россия тридцать седьмой».

А завтра я остригусь так коротко, как только осмелюсь. И смогу влюбляться в женщин, не вызывая недоумения.

Настроение сейчас - упоение

Слушать этот музыкальный файл

…А в советское время меня бы ругали за безыдейность, и хвалили – за бездуховность.


Не убивали время, а калечили.
И раздевали окна без стыда,
Топя в своих объятьях - от предплечия
До игл-пальцев, вросших в провода.

Переломали ребра строк как спички и
Перемололи зерна слез в сироп.
До удушенья сладкой ватой пичкали
И приучали к воздуху взахлеб.

В обертке стен молчание с глушителем.
А подоконник взлетной полосой
Расстелен под ногой. И нерешителен
Размах руки, подпертый высотой.

Пробежка по утрам по краю пропасти
Вслед жизни невесомой, как намек.
Пусть гордость та, что беззащитней робости,
Надавит выключателя курок.

P.S. И не спрашивайте, о чем оно – про суицид, вестимо сама не знаю.

Кто ворует горячую воду из крана,
Кто на крыше срезает стебли антенн.
Мне руки не протянет курсор с экрана.
Горло схвачено в петлю кирпичных стен.

Жизнь не театр, а реалити-шоу. А люди в нем по другую сторону экрана.

Настроение сейчас - я повторяю чью-то жизнь.

Заменить "я не переживу" на "я не переживаю". И рассказывать чужим фотографиям, как же я до пресыщенности самодостаточна.

Повсеместны фразочки типа: "я хочу тебя спросить...", "я хочу тебя позвать...". Их нужно пресекать на середине. Три первых слова. Достаточно.

Подумать только, от улицы N до улицы M целых 273 шага, от города A до города B, как атлас по секрету сказал линейке, всего 7 см. А до солнца и вовсе тянуться не надо, вот же оно, светлым пятном на моей стене - можно потрогать руками.

P.S. Надо же было досидеть до солнца, когда мне завтра (или уже сегодня?) перебираться с улицы N на улицу M, а всего-то через месяц - из города A в пункт B.

Письма и стихи пишутся в стол. Туда же складывается и тоска без адресата. Только потом, о неизвестный друг, не удивляйся, если получишь по почте тумбу о трех ящиках. И встревожься, если не получишь - значит, я прожила твою жизнь зря.

Ритм споткнулся и упал. Обойдемся без него.


Загвоздить бы мой самый большой секрет под ноготь
И ни мыслями, ни руками его не трогать.
Записать на снегу белым, тающим в пальцах мелом
И всегда держать под прицелом, но чистым, целым.

Доверительно не разболтать под щекоткой, пыткой.
Осмотрительно замуровать шоколадной плиткой.
Не пускать никого и самой к нему не приближаться
С расстояния выстрела или рукопожатья.

Не бросать заповедных слов с 9 этажа,
Не давать взаймы, а также не брать с ножа.

Чтобы ими не прорастала чья-то душа-межа,
Их не впрыскивать едкой нежностью пальцев-жал.

Есть такие слова, к которым невозможно подобрать полноценную точную рифму.
И есть такие люди.
Я такой человек - ни к кому не рифмуюсь.

Я не переживу, если умру.
В любое другое время - пожалуйста! Но не сейчас - не в этой жизни.

P.S. Завтра весь день сижу дома, обманываю кирпич на мою голову. (Ему очень не терпится свалиться, я знаю. Но я буду хитрее).

Настроение резко упало и больно ударило по голове. Порезалась острой тоской - латаю ранки. Целыми днями пытаюсь самовнушать, что "жисть прекрасна", но стоит только проснуться следующим утром, и все начинается по новому кругу ада. Грядет расцвет эпохи неспешных истерик и снисхождения с ума. Не хочу.

С тобой у меня нет понимания так же, как со всеми. Но я хочу не понимать именно тебя.

Почему все мои герои - исключительно литературные? И что я тогда делаю здесь? Мне место в 10 главе, в 5 томе 20-томного собрания сочинений писателя, умершего 100 лет назад. Того самого, который уже придумал мою жизнь, предсказал и создал.
Мою жизнь... В которой из содержания осталось только то, что напечатано в конце 5 тома 20-томного собрания сочинений неизлечимо одинокого писателя, брезговавшего этим миром.