В колонках играет - плач чибискеНастроение сейчас - Дурное- Ник! Ник! Где же ты, негодник? – раздался громогласный бас отца. Маленький мальчик с легким удивлением оторвался от книги, которую он читал, полулежа на диване в гостиной. Он с трудом понимал, чем же он опять разозлил отца. Не шалил, не пакостил, свою комнату прибрал.
- Да, папа? – машинально ответил он, морально подготавливаясь. В свои одиннадцать лет он прочно усвоил, что отцу лучше не перечить.
Он вошел на кухню и с опаской посмотрел на отца.
Если бы их увидел совершенно не знакомый с ними человек, то он вряд ли сказал, что они родственники. Светловолосый худенький мальчик с чистыми голубыми глазами и довольно плотный, с тройным подбородком, с прилизанными светлыми волосами мужчина лет сорока смотрели друг на друга.
- Да, папа?- еще раз повторил мальчик, присаживаясь на стул.
- Николас, - отец немного задумался. В руках он вертел письмо. Мальчик вздохнул, писали явно из школы, и опять о том, что он прогуливал уроки… - Я хочу поговорить с тобой о твоей поведении.
- Да, папа, - обреченно кивнул мальчик.
- Ник, то, что ты прогуливаешь уроки, это, конечно, плохо, но гораздо хуже то, что ты сторонишься своих сверстников.
Мальчик снова кивнул.
“Так вот он о чем. Разве я виноват, что мне не удается хорошо сходиться с ребятами? Они не понимают меня... моих интересов… Естественно, из-за этого я стараюсь выглядеть более или менее незаметно. Или же странно то, что мне удается прятаться от тех, кто хочет меня побить?”
- Ник, ты меня слушаешь? – белесые брови мужчины сместились к переносице.
- Да…
- Ник, дорогой мой. Это опасная дорожка, - продолжение отповеди не замедлило себя ждать. – Помни, что стало с твоим двоюродным дядей.
Мальчик сосредоточенно рассматривал свой большой палец на левой руке: ранка на подушечке заживать не спешила. Мальчик слушал довольно невнимательно: знал, что ему сейчас расскажет отец, знал почти что дословно. 
“Помни, сынок, о своем непутевом двоюродном дяде. Он тоже чурался своих сверстников, он был недобрым, неотзывчивым ребенком. Он не изменил своего поведения, и, как следствие, скорее всего попал в тюрьму. Я даже не желаю слышать о нем сейчас. А ведь все началось с таких же странностей, потом еще и школа святого Брутуса…”
Мальчик слышал это уже много раз: и про школу святого Брутуса, и про непутевого дядю, которого он никогда и не видел, но постоянно слышал о его неаккуратности, рассеянности, слабом уму, неряшливости во всем. Это повторялось так часто, что порою мальчику казалось, его двоюродный дядя несколько не такой, как его описывают и отец и дед с бабушкой.
Сейчас же от мальчика требовалось изредка кивать в нужных местах, где отец на пол тона повышал голос.
- Ты понял меня, Ник?
- Да, папа, - опять кивнул мальчик, с тоской вспоминая оставленную в гостиной интересную книжку.
- Тогда, давай подумай о сказанном, - неожиданно тепло улыбнулся отец, - а я сейчас поеду на работу. И вечером сходим в кино.
- Хорошо, папа, - в ответ улыбнулся мальчик, но как только его отец покинул кухню, улыбку сменило кислое выражение лица.
Мальчик уныло посмотрел в окно. Не по-летнему дождливое небо красовалось своей серостью и портило настроение. И вот так все летние каникулы. Он знал, что вечером никакое кино ему не светит – отец просто забудет или же задержится на своей чертовой работе. Проще сходить самому, но одному неинтересно…
Он вздохнул, убрал со стола оставшуюся с завтрака посуду, и взгляд его случайно упал на фотографию, с которой взирала печальная женщина с толстой русой косой. Мальчик еще раз вздохнул. Он не помнил её, не помнил свою мать… Довольно часто он недоумевал, как такая женщина, как Салли-Энн, вышла замуж за такого человека, как его отец? Ни печальный взгляд, взирающий с фотографии, ни отец ответа на его вопрос не давали. Мальчик отвернулся и включил воду. Надо было помыть посуду.
Раздался неожиданно резкий телефонный звонок, показавшийся мальчику слишком уж тревожным. Он поднял трубку.
- 7618327?
- Да, я вас слушаю.
- Могу я услышать мистера Дадли Дурсль? – низкий мужской голос, казалось, принадлежал куда-то спешащему человеку.
- Его нет, могу я ему что-нибудь передать?
На другом конце провода немного помолчали.
- Нет, пожалуй, нет. Я найду способ с ним связаться.
Раздались тихие гудки.
Мальчик пожал плечами. В конце концов, это был обычный звонок, таких за день великое множество, но чувство тревоги его не покидало. Он снова принялся за брошенную около часа назад книжку. Но пасмурная погода и давешний разговор с отцом не создавали благоприятную обстановку для внимательного чтения. Мальчик и не заметил, как заснул.
Сон тоже был каким-то тревожным. Ему снилась мать в окружении своих знакомых. Она была счастлива, хотя и вокруг и было неспокойно.
Сон прервал громкий звонок телефона. Трели раздавались по всему дому, но мальчик не сразу сообразил, где он оставил трубку. Внезапно появилось какое-то неприятное чувство чего-то кислого на 
Читать далее...