ПОЧЕМУ Я ВЫБИРАЮ МОЕГО ОТЦА СВОИМ ПАПОЙ
Я выросла на прекрасной ферме в Айове. Мои родители из тех людей, которых часто называют солью земли и основой сообщества. В них было все, что нужно для того, чтобы быть хорошими родителями: они были любящими; они стремились воспитать детей с чувством уверенности в жизни и высокими целями. Они требовали от нас выполнения определенной работы; мы должны были вовремя приходить в школу, получать хорошие отметки и быть в целом хорошими людьми.
Мои родители воспитали шестерых детей. Шестерых! Сама я никогда не хотела жить в такой большой семье. Правда, меня никто и не спрашивал. И что еще хуже, судьба распорядилась так, что наша ферма оказалась в самом суровом и холодном климатическом поясе Америки, Как и все дети, я считала, что по какой-то чудовищной ошибке я оказалась не в той семье и, что уж совершенно определенно, не в том штате. Мне ужасно не нравилось приспосабливаться к климату. Зимы в Айове такие холодные, что ночами приходится обходить стада, проверяя, чтобы они не забрели туда, где могут замерзнуть. А новорожденных животных приходилось держать в теплом сарае и иногда согревать, чтобы они выжили. Вот настолько холодны зимы в Айове.
Мой папа, невероятно красивый, сильный, привлекательный и энергичный человек, всегда был в движении. Все мы — мои братья и сестры — испытывали перед ним благоговейный страх. Мы почитали и высоко ценили его. И теперь я понимаю почему. В его жизни не было никакой непоследовательности. Он был благородным человеком, с высокими принципами. Фермерство — путь, который он избрал, — было его страстью. В этом деле он был лучшим. Для него не было секретов в уходе за животными. Он чувствовал единение с землей, гордился своим умением выращивать различные культуры. Он отказывался охотиться в запрещенное время, хотя олени, фазаны и другая живность в изобилии водились на нашей земле. Он отказывался использовать какие-то добавки для повышения урожайности или кормить животных какими-то стимулирующими веществами, предпочитая только естественные корма. Он объяснял нам, почему так поступает и почему и мы должны следовать тем же идеалам. Сегодня я понимаю, насколько добросовестно он относился к своему делу, потому что все это происходило в середине 1950-х годов, задолго до первых попыток защитить окружающую среду.
Папа был и очень порывистым человеком, но не в разгар ночи, когда проверял животных во время поздних обходов. Отношения, складывавшиеся между нами в те времена, были просто незабываемы. Они все перевернули в моей жизни. Я так много узнала о нем! Я часто слышу, как люди рассказывают о том, как мало времени они провели со своими отцами, как мало они их знали. Я прекрасно знала своего отца.
Тогда, в детстве, я чувствовала, что я — его любимица, хотя он этого и не показывал. Вполне возможно, что и все мои братья и сестры тоже считали себя его любимцами. Для меня в этом были и минусы, и плюсы. Минусом было то, что папа выбрал именно меня для ночных и утренних проверок животных, а я терпеть не могла вылезать из теплой постели и выходить на морозный воздух. Но именно в это время отец проявлял свои самые лучшие качества. Он был само понимание и терпение, он был внимателен, умел великолепно слушать. Слыша его мягкий голос, видя его нежную улыбку, я понимала, почему моя мать так любит его.
Именно в эти минуты он был образцовым учителем, всегда сосредоточивая внимание на причинах, побудивших его поступать именно так, а не иначе. Он не умолкал все полтора часа, что уходили у нас на обход стад. Он рассказывал о том, как воевал, о причинах войны, о подразделении, в котором служил, о людях и о том, как сказалась война на всех них. Вновь и вновь он рассказывал мне свою историю. И в школе история стала казаться мне гораздо интереснее и понятнее.
Он рассказывал о том, что вынес из своих путешествий и почему так важно повидать мир. Он внушил мне любовь к путешествиям, и к тридцати годам я посетила около тридцати стран либо по работе, либо просто из любопытства.
Он говорил о необходимости учиться и о любви к знаниям, объяснял, почему так важно получить образование. И он объяснял разницу между эрудицией и мудростью. Его планы в отношении меня простирались гораздо дальше аттестата о среднем образовании.
— Ты сможешь, — повторял он вновь и вновь. — Ты ведь из семьи Буррес. Ты способная, у тебя светлая голова и не забывай, ты — Буррес.
При такой уверенности не могло быть и речи о том, чтобы подвести отца.
У меня было достаточно уверенности, чтобы заняться любой областью науки. Прошло время, и я стала доктором философии, потом получила еще одну докторскую степень. Хотя первая степень была посвящена отцу, а вторая — уже мне самой, обе дались мне достаточно легко благодаря чувству любознательности и целеустремленности.
Отец говорил со мной о ценностях и нормах жизни, о развитии характера и о том, что это значит в жизни человека. На эти темы я и пишу, и этим же темам посвящена и моя преподавательская деятельность. Он говорил о
Читать далее...
