Я бы мог бы кричать, да боюсь разбудить спящих.
Я хотел бы запеть, да никто не подаст чаевых.
Я просил лишь покоя, но с вершины молчащих,
Только эхо прислало ответ мне в предбанник живых.

Серый волк ты бы знал, каково зажигать звёзды.
Каково их тушить, как приходит бродяга рассвет.
Повой на луну. Так бессмысленно и серьёзно,
Всё проходит по кругу знакомых нам с детства планет.

Всем отмерена мерка, за часами минуты,
Всё уходит топиться в вине. Что ж адью мой мессир.
Только партия сыграна не слишком-то круто.
Убивая себя, убивайте свой скомканный мир.

Не готов я скакать и бить в бубен дурных мыслей.
Что на голову сыплются как из пустого ведра.
О, мой шеф ты же тот ещё злой колдун-Уизли,
Что же столько лажаешь? И походка не от бедра?

Я бы мог бы шептать, да боюсь, что засну лишним.
Я бы мог бы дать пару советов для самоубийц.
Ты так хочешь, что б тебя называли «Всевышним»
Но всё чаще гниёшь под руками знакомых блудниц.

Чёрный кот, пусть перейдёт нам дорогу сегодня,
А пока что стрела мне напишет последний привет.
Ты забыт! Да, дежавю это всё-таки больно!
Я уйду, раз за разом твердя в голове слово «нет».

И я лучше пойду, хоть мне будет без вас грустно.
Но уж лучше сейчас, что бы грустно, чем вовсе никак.
Не готов я ещё стать под грифом, что искусством
Позабыт и положен на полку «Обычный дурак».

Вместо вступления.
Пост для интересующихся корридором и просто любопытных лиц. Публикация материала имеет под собой две цели.
Это в некотором роде популяризация разного рода роле-плея и в некотором смысле привлечение внимания. А с другой стороны это оценка своих собственных сил для дальнейшей работы и предложение поучаствовать в интересном проекте всем желающим.
Если говорить конкретнее, то у меня появилось перенести одну из историй этого сеттинга (Корридора) на интерактивную основу. Сама история - одна из наших игровых сессий. Которая может когда-нибудь закончиться, а может и нет. В любом случае она уже прописана до конца. То есть существует практически готовый сценарий. (правда не переписанная на бумагу.)Если мне дадут добро участники всего этого процесса, которые сейчас во всю воюют на РИ Чёрное Пламя, я буду реализовывать всё это безобразие на RPG Maker'е ибо программирования к своему стыду\несчастью (нужное подчеркнуть) не знаю. А опыт работы у меня на этом не хитром устройстве есть. Функционал ограничен, конечно, но не сильно. Да и геймдизайнер у меня (вроде бы) на уровне, с фантазией тоже всё в порядке. А вот с русским языком плоховато... ещё хуже у меня с рисованием. Хотя перекрашивать спрайты умею особо больше здесь и не надо. Тем не менее буду рад всем желающим поучаствовать в этой странной "фигне". В любой роли.) Даже в роли тапка над головой бьющего меня с криками "давай пошевеливайся, лентяй".

На закуску: История посвящена пропавшей собаке редкой породы, за неделю до начала крупной выставки "животноводства и всего остального", на котором хозяйка собачки собиралась вновь занять первый приз.

С предисловием закончили. А теперь собственно большой-большой мешок информации по миру корридора и месту действия в частности.

Особенности строения и физиологии рас корридора

Лунные (Истинные)

Средний рост сравним с человеческим (около 180 см.) Кожа может быть разных оттенков, в зависимости от региона она колеблется между светло серым и тёмно-синим.
Цвет волос так же различен и пропорционален количеству внутренней искры самого Лунного. Ярко белые, светящиеся волосы, как правило характерны тем представителям Лунного народа у которых Искра зашкаливает. Огненно-красные, полыхающие волосы характерны для силы рангом ниже. Чёрные, опущенные, прямые волосы характеризуют опустошённость и полное отсутствие искры у Лунного. Для среднестатистического Лунного характерны волосы торчком, торчащие в разные стороны, изредка в одну. У лунных принято отращивать ногти, (даже у мужчин, На 3-5 см) они острее и прочнее человеческих и могут использоваться в качестве оружия, особенно морфами. Живут Лунные ровно столько, сколько прогорает их искра. Вследствии определённых событий Лунный может получить в обладание такое количество искры, что его продолжительность жизни превысит человеческую в десятки и сотни раз. Именно поэтому самые древние Лунные сродни некоторым местным Богам. Их Искра Огня при рождении была поистине огромна. Как появляются на свет новые Лунные загадка для многих других рас. Одно можно сказать точно, для появления на свет жизни Лунному необходимо пожертвовать часть своей собственной искры "младенцу". Затем проходит "инкубационный период", который будущий Лунный проводит связанный с собственной матерью. В этот момент "младенец" непосредственно связан с её искрой. И даже может на короткое время появиться во внешнем мире в форме напоминающей средневекового сильфа или фею (маленький горящий огонёк). Период инкубации может длиться от нескольких недель до нескольких лет (и даже до бесконечности). Дело в том, что Лунные не могут по-настоящему родиться, если не имеют оболочки, в которую их искра может вселиться. Для этих целей существуют так называемые "каменные мастера". Каменный мастер зарабатывает на жизнь тем, что вырубает из особых пород камня скульптуры, в которые как раз и могут быть подселены Искры будущих Лунных. Если в течение пары недель новорождённый лунный не найдёт себе пристанище в каменном изваянии, то его голос во сне и наяву будет периодически являться матери и говорить с ней. Бывали случаи, когда дух просто сводил мать с ума или даже занимал её тело, подменяя её искру своей. Так же отличительной особенностью размножения лунных является то, что донором может быть и женщина являющаяся представителем другой расы. Она может носить лунного в себе. Однако в этом случае довольно велик неблагоприятный исход. Так как шансы сойти с ума и не найти тело у матери гораздо выше (другие расы просто обладают меньшей природной сопротивляемостью и готовностью к подобным необычным эффектам). Так как физиология лунных подобна человеческой обычные процессы совокупления никуда не делись. Но трансформировались в обыкновенные акты чувственного удовольствия. Особенность, которых в отсутствии типичных для людей "нежелательных последствий" потому, проституция типичный способ развлечения и заработка для некоторых аморальных городов государств, в особенности тех, что ведут какие-то дела с иноверцами. Лунная Читать далее...

Контркультура как стиль, например, плевок на стене.
Революция, как модный прикол, лозунги дискотек.
Капля крови на лезвии мылит шею петле.
Жаль, не домылила- стало б меньше соплей да гнилых телег
Весь мир - дерьмо, цель - гастроном, а по роже чисто Курт Кобейн.
Ручки чешутся у твари пострелять прохожих Ульрихой
Знать, дрожащая попалась. Помечтала? Обломалась? Жри портвейн
С маманархией на пару, сублимируй: "Панки хой"
Тащись от крутизны и депрессии, кляни буржуев
Или ниггеров с хипами - кошки-мышки - итог, вообщем, един:
Тебе пришьют этикетку, прикид в стиле и пару значков
И программой в мозги веру: ты здесь такой один
По дороге на полку в кухонный магазин.

Здесь есть ассортимент на любой тонкий вкус:
Есть спрос на анархистов в косухах, на любителей Джа
На попкорновых наци, сатанизм и Далай Лам а ля рус-
На полке рядом "На На" - лишь другая цена
Сындынгай феньки хиппи то же, что звон наручных замков
Че Геваре на майке не мешает маркетинг за год,
А настоящий бы начал с расстрела господ леваков,
Играющих в песочнице в герилью и 68й год
Чтобы Прошечкин кушал, нужны клоуны в коричневый цвет
"За нашу победу!"- не правда ли , отличнейший тост?
А победы не будет- здесь игра, и ее в правилах нет
Есть только кайф тусануться, оторваться в полный рост
По дороге на полку в кукольный магазин.

Шигалеву снилось, что он - Шива и великий Пол Пот.
У безродного Вани из всех дыр пер нонкомформизм:
Кишкой последнего попа бей военкома-пусть никто не поймет.
Свобода подсознанию, долой православный фашизм...
Рука тянулась за булыжником, но тут бойцы подкатили траву-
Legalize it Амстердам начнется с нас, пусть враги подождут...
Слава Богу,так накрыло их революцию
Здесь - не до гнид, здесь Благовест поверх войны -пусть не мешают-
уйдут , пойдут
Пока не дали, в их игрушечный город, где все при делах:
Где панк любит помойку, а гранжер ненавидит себя,
Скин поет по английски, толкинист - об эльфийских мечах,
Птюч собирает "альтернетив" и "марки", а кээспэшник - дрова.
Все они оптом не любят "цивила", "жлоба", узнавая с надеждой
Черты своих будущих кайфов и стремов в королевстве налоговых, крыш,
Мыльнооперных жен, пива после работы; жить то нужно
и детишки -тинейджеры ... Так до самой последней стены,
На которой не кровью - что вы! - чернилами;
Нет, нет- не кровью - что вы! - чернилами
Надпись : всех можно понять наигрались...
И - ввысь,на лучшую полку...
А за пеленой декораций - все по плану идет:
К примеру, бомбежка, и ребенок умрет до утра.
Не попишешь - судьба: F-16 с грузом вышел в полет.
Дядя Скрудж сделал прибыль, генерал просчитал вектора...
Брат взял фартук и циркуль, черной ночью мелькнуло крыло;
С мышью возле дисплея перешел на уровень 5
Господин Архитектор, добрый князь мира сего
И бегут фигурки. Кроме тех, кто не хочет бежать
По дороге на полку в кукольный магазин.

1999

Причеши меня против шерсти,
Обыграй меня против правил,
Разбуди меня ровно в шесть и -
Окуни меня в острый гравий.

Проведи меня против ветра,
Против воздуха и теченья,
Чтобы в радиусе полметра
Мир утратил своё значенье.

Сделай мне укол против боли,
Чтобы я - и душой, и телом -
Был свободен в своей неволе,
Ограниченной беспределом.

Противостояние,
Противодвижение -
Как бы расстояние
Минус продвижение.

Нарисуй меня против света,
Заколдуй меня против сглаза,
Не давай ни на что ответа -
Ни согласия, ни отказа.

Осчастливь меня против воли,
Обнадёжь меня против правды, -
Сделай мне укол против боли,
А потом налей мне отравы.

Противостояние,
Противодвижение -
Как бы расстояние
Минус продвижение.

Мы бросили жребий,
Мы сделали выбор, -
Кто был в гордом небе
Орлом, тот и выпал,
Кто был тёртой решкой,
Тот истёрся, истаял
И птицам, не мешкая,
Сети расставил.
И я пуповину
Свою обрываю,
Я думал, что сгину,
Но вновь возникаю -
Из пепла, из пыли,
Из спермы, из праны, -
Кухонные были,
Кривые экраны...

Я видел в них рождение нового мифа.
Я видел рождение нового мифа.
Я вижу рождение нового мифа.

Бессчётные сутки
Мы терпим осаду,
Но чёрные суки
Обходят нас с заду,
Стреляют нам в спину,
Поджигают нам перья,
Я, может быть, сгину
Зазря, но поверь я
Уже вынимаю
Гроздь сердца из клетки
И боль принимаю,
Зажатую в слепке
Нетленного света,
Зачатого словом,
И дальше - по снегу,
По кольям сосновым.

Мы продолжаемся,
Мы приближаемся,
Мы погружаемся -
Вот глубина веков!

Мы продвигаемся,
Не отвлекаемся,
Мы откликаемся
На имена богов!

Проведи меня мимо смысла,
Пронеси меня мимо цели,
По плечам меня коромыслом -
Нет надёжнее панацеи.

Ощетинь меня против боли,
Чтобы я, позабыв беспечность,
Стал свободен в своей неволе,
Замурованный в бесконечность.

Вроде бы стояние,
Вроде бы движение -
Как бы расстояние
Минус продвижение.

Настроение сейчас - Сумрачное

Почему-то издавна повелось, что королевская семья решает наиболее важные внутренние и внешние проблемы государства путём созыва своеобразного круглого стола, в состав которого входят самые близкие и доверенные монаршим особам лица. В моих родных краях было что-то похожее. Последнее такое событие состоялось спонтанно, после кончины одного из так называемых «Королей Воронов». Все семеро сыновей его пришли, что бы обсудить процедуру дальнейшей очерёдности правления в «государстве» и так же нюансы того, что в кругах не посвящённых именуется «политикой», а на деле переходит в обыкновенную грызню. Конечно, в таких судьбоносных моментах правления всё обыкновенно решает старшинство и заслуги, но это был не тот случай. Хотя биологические законы никто и не отменял, но роли они тут не играли. «Короля Воронов» выбирают не по возрасту. Это бы было слишком просто. «Короля Воронов» избирают по мудрости. А эта самая мудрость текучая вещь… её линейкой не измеришь, да к делу не пришьёшь. Вот и выходит, что всё это избрание на царство превращается в одну большую проблему. Довольно быстро определилась тройка основных претендентов на престол «папаши», это были Принц Седых Небес, Принц Сумеречного рассвета и Принц Огненных Листопадов. Дурацкие имена скажу я вам. Хотя остальные пять были не лучше. Не хочу вдаваться в ненужные подробности, поэтому лучше вернусь к выбранной тройке. Первые два держали свой род от скандинавских
воронов Мунина и Хугина, что были слугами Одина, его памятью и мыслями. Последний же из трёх был выскочкой без роду и племени, жёлтым вороном звали его за глаза. Он был красив и надменен как чёрт, горазд на враньё и мог заставить даже океан танцевать под свою дудку. Одно слово – Обманщик. Однако при этом его ум и хитрость не имели границ доступных для человеческого понимания. Мудрость же, была не типична для этих краёв. Переворачивала всё с ног на голову, но имела при этом и полезный для общества эффект, заставляющий смотреть на вещи по-другому, особенно и тонко. Именно по этому он так контрастировал с Небесным и Сумеречным, которые как чёрное и белое казались карикатурами противоположностями друг друга. Хотя если разобраться, то не такими уж и противоположностями. Принц Небесный шёл по жизни исходя из девиза «выше только свет», это в сущности означало стремление к развитию и неустанным тренировкам себя для достижения блага себе и окружающим. Типичный «белый» не прибавить, не отнять. Определённо в этом есть мудрость, главное не угробить себя до просветления хехе….
Что же Сумеречный Принц? Для него всё было ещё проще. Его девиз – «Всё меняет наступленье темноты». Иначе говоря, понимание предметов меняется вместе с окружающей действительностью. И нож нам кажется странным цветком по ночам. А нависшая тень дерева недоброжелателем. Мы можем только приспосабливаться и приспособлять. Слабые уйдут, так и не достигнув понимания той действительности. Задача же тех, кто собирается выжить принять суть изменений вещей и не пытаться тянуть за собой всех остальных. Жертвы неизбежны и у тех, кто идёт в разные стороны шансов угадать и выжить в этом мире больше, чем у того, кто слепо идёт за одиноким пастырем, который как приученная мышь забирается в самую глубокую норку во время потопа, где и находит свою кончину. Нужно идти вперёд изучая действительность и все её изменения. Действуя и развивая своё понимание. Обогащая опыт знаниями об обратной стороне вещей, предугадывая дальнейшие события, достигая максимальной эффективности и выживания.
Философия же третьего принца была в следующем: «Сомневающиеся - ждут обмана, Искатели – зацепку, а истина ждёт тишины.» Это был призыв к действию, причём призыв следующий: Если от тебя ожидают обмана, скажи правду, что б в неё не поверили. Если от тебя ожидают действий, не делай больше необходимого. Ждущие справится сами, иначе бы ожидали большего. Если от тебя ждут истины – молчи. Тот, кто ждёт истины либо глуп и не достоин, услышать её, либо настолько умён, что дойдёт до неё сам и без твоей помощи. Ни одна из великих истин не стоит траты слов для её оглашения. Молчаньем ты можешь передать всю суть её, на просветление просящего только надейся.
В чём же кардинальное отличие третьего принца от двух других? Что ему позволило взойти вверх так быстро в попытки обвить трон «Короля Ворона» своими жёлтыми крыльями?
Есть в человеческом языке такое слово как субъектность… И первые два брата ставили её на первое место. То есть субъектом (действующим лицом) были они сами. В саморазвитии, изменении окружающего мира, приспособлении к нему, оказании помощи. Тогда же как последний из претендентов шёл в философии от ожиданий окружающих, он как вода окутывал тело со всех сторон и принимал его форму, форму инородного, то есть входящего из вне тела. Если ты обманщик, искатель или ещё кто бы то ни было, особое обращение тебе будет оказано. У Принца Листопадов было гораздо больше таких с позволения сказать «правил Читать далее...

Настроение сейчас - Вероятностное....

Как беспечно меняет вселенную
Чернота твоих перьев и глаз,
Поцелуй в рождество под омелою,
Позабытый наш траурный вальс.


Кофе вкуса безумства, наверное…
Разреши мне пожить хоть с тобой
Одиночество – сволочь верная,
Не охота ему рвать со мной.
Но кто знает почём крылья белые,
Не привык от испуга орать.
Одиночество словно инъекция
Всё равно ведь потом вынимать.


Поутру надо мной вьются ангелы.
Извините ребята – не ваш.
Красота всё же есть и у падали -
Не захватите на абордаж.

И не ждите поклонов и откупов,
Всё что сделано, то не для вас.
Меж крестов и расплавленных молотов,
Вспоминаю наш траурный вальс.

Неизменно одетые в чёрное
Неизменно со сталью в руке,
С упоеньем танцуют два ворона.
Что нашла ты во мне дураке?

Распустить бы как встарь оперение.
Разрубить бы клубок всех проблем.
Только кофе по-прежнему скверное,
А мой ангел по-прежнему тень.

Но сквозь дымку немого отчаянья,
Проступает её силуэт.
На охоту немного отчаянно
Вновь выходит знакомый поэт.

В моей жизни, часто попадались люди свято считающие, что родились с какой-то определённой судьбой, и во что бы то ни стало они должны её реализовать. Например: как-то оправдывать данное им при рождении имя, знак зодиака или какую-то иную свою особенность. Впрочем, так же часто попадались и другие, которые хотели наоборот - нестись этой судьбе наперекор, делать всё назло, что бы нарушить данный им путь, сделать всё по-другому, иначе, чем задумывал кто-то свыше. За примерами далеко ходить не надо. Родившись бастардом, ребёнок внезапно для всех окружающих, намеревается прорваться к власти, стать дворянином и наконец отомстив всем встречным на пути обидчикам свергнуть родного отца заняв его место, доказав тем самым свою состоятельность. Такая вот типичная для этого мира история. При этом не ясно, чем тихая жизнь на подарки этого самого великого папаши его не устраивала? Или вот принцесса, которую страшно утомили все эти светские рауты, балы, преферансы, мечтает о том, что бы сбежать из дворца и лететь по чистому полю на верном коне, отстреливая из лука всех приходящих к ней принцев, возомнив себя этакой дикой амазонкой. Думаю ещё много примеров можно найти в нашем водовороте жизни. Что до меня, то со мной всё было не так обычно. Как ни странно, но я не был бастардом или прекрасной принцессой, просто оказался ребёнком с совершенно определённой судьбой. Правда выяснилось это значительно позже моего рождения и влияние моих родственников, да и вообще всех окружающих на этот факт моей биографии было сведено к абсолютному минимуму.
Вырос я в обыкновенном полу-оседлом племени, даже не знаю как назвать по другому этот сброд. Однако суть в том, что он уже не являлся полноправными степняками и перебивался из пустого в порожнее просто сидя на одном месте. Спасало это мало, ибо являясь частью одного крупного целого, племя платило всю ту же дань, а зарабатывало скудные копейки. Жить войной как прежде, было уже не возможно, а жить по-новому пока ещё умели не все. В этот трудный и во многом противоречивый период и родился маленький, щуплый, полуслепой ребёнок, которым был я. Скажу честно - родителей уже совсем не помню. Возможно мне уже слишком много лет, что бы удерживать в голове такую незначительную малость, а возможно я просто постарался забыть то, что было для меня так болезненно. Родители практически не занимались моим воспитанием, вероятно в силу моей болезненности, и как только их ребёнок дорос до мало-мальски пригодного для этого возраста, предпочитали выпускать меня на улицу, где я бродил в гордом одиночестве, докучая окружающим дуратскими вопросами и своим поведением. Благодаря таким брожениям и родилось моё второе имя - Vain'a-Zar (Или попросту Вайназар), что при дословном переводе означало "смотрящий во тьму". Как-то раз, перечитывая столбы на очередной прогулке, кто-то окликнул меня. Обернувшись я увидел маленького мальчика лет семи, совершенно контрастирующего с как правило не чёткой окружающей меня действительностью. Он как будто сиял во тьме. Его звали Лир... иначе говоря, Вереск. Вереск жил на кладбище, собственно там я с ним и познакомился блуждая впотьмах. Как оказалось, ему было много лет, он жил здесь уже очень давно и уже знал наше племя как облупленное. Обсуждая местную жизнь и травя разные байки, я вместе с новым знакомым провел целый день, затем другой, третий и завертелось. Почему-то он захотел дружить со мной . И мы действительно сдружились с ним. Чем больше я находился рядом с ним, тем яснее и чётче начинал видеть окружающий мир. Разумеется, это притягивало и подкупало. Мой врождённый дефект как будто отступал перед силой маленького духа. Когда я рассказал матери, что у меня есть друг призрак - она не поверила мне. Решила, что я болен, раз хожу, каждый день на кладбище, а затем отвела меня к местному знахарю, дабы подтвердить это. Последний лишь покачал головой на все упрёки и причитания матери по поводу болезни моей, затем тяжело вздохнув начал разговаривать со мной о духе. Я, будучи довольно прямолинейным и доверчивым ребёнком сразу выложил ему всю подноготную. Целитель неоднократно менялся в лице. И уже одно то, что духа зовут Лир, несказанно встревожило старца, смутные сомнения терзали его. Что-то здесь было явно не так. Вечером я поспешил навестить Лира на кладбище. Он встретил меня без привычной для его лица улыбки. И объявил что, скорее всего мы больше с ним уже не увидимся. И дружба наша боле не продлиться. Уже вот-вот он вступит в свой последний бой с противником не равной силы. Его дух развоплотят и отправят в Пустоту где, такому как он, самое место. Я даже не мог понять о чём он говорит. Однако почувствовал на себе моментально. В глазах потемнело, я не видел никого и ничего. Только скользящие тени. Внутри росло необъяснимое желание крови, жестокости и насилия. Чёрные тени сгустились вокруг меня, обступив их крики, были слышны отовсюду. Внезапно картинка стала яснее. Только теперь я осознал - толпа человек ворвалась на кладбище. Меня схватили и оттащили прочь, я вырывался, Читать далее...

Настроение сейчас -

Кто-то говорит, что люди меняются, *вздох* со временем. Вот прошёл один год, второй, ещё десяток и словно человек стал другим. Абсолютно чужим тебе, абсолютно незнакомым и уже неизвестно нужным ли... да да именно так. У людей во многом всё определяется тем, насколько ты нужен другому. А он нужен тебе. Вот за это я их и ненавижу. *смешок* "Людей". Если быть точным это одна из многих причин. Ведь единственное, что хорошего есть в человеческих отношениях, это то, что они решают проблемы... мои проблемы, твои проблемы, общие проблемы, все проблемы. Есть проблема - найди друга поделись с ним и тебе станет легче на душе, а может быть даже вы как-нибудь вместе обмозгуете эту проблему и решите. *пффф* Курам на смех. Меня вот никто никогда не спасал. Никто никогда не вытаскивал из моих неприятностей. Может быть это потому, что я не умею общаться с так называемым человеческим обществом? Пускай. Но они же сами ко мне приходят. Зачем? Зачем обращаться ко мне за помощью, когда всей душой меня ненавидишь? И ведь они получали что хотели. Возможно, даже были довольны этой сделкой. Играющие со Смертью. Желающие большой чистой любви до гроба. Да мало ли что, я никогда не вдавался в подробности. Я просто делал своё дело. Дело всей своей так называемой жизни. А потом мой дом на отшибе запылал ярким пламенем и беснующиеся деревенские жители во главе со старостой закидывали мою сырую обветшалую землянку факелами. Никто из них не знал, что в эту ночь им всем придётся выстроится в очередь на небо к своему Создателю. Не знал и я. Просто смотрел на свой догорающий дом с ближайшего пригорка, тихонько всхлипывая и откровенно не понимая, что же это такое происходит. Не доверяя людям уже давно, я традиционно не спал дома. Хотя то место где я жил - вообще сложно было назвать домом. Это была выделенная деревенским старостой каморка, по размером напоминающая камеру, нежели обычное жилое помещение. Тем не менее, даже во снах я не мог представить себе подобную наглость. И по странному стечению обстоятельств к концу ночи вся деревня сгорела дотла. Не скрою, что чуть-чуть приложил к этому руку. Первым домом сгорел дом деревенского старосты. Просто мне никогда не нравились двуличные люди. Но остальные дома как ни странно поджёг кто-то другой. Вспыхнув практически одновременно, они полыхали на разных концах деревни, посеяв панику в полночную тьму. Конечно, это было удобным поводом спихнуть всё на меня и одновременно избавиться от целой деревни неугодных кому-то людей. Людей жаждущих независимости, свободы от рабских налогов. Агрессивно настроенных на отвечающих им тем же жителей крупных городов, всеми силами старающихся подмять всех под себя. Сделать частью, винтиком огромной машины двигающейся к так называемому "общему благу". *Ха!* В гробу я видал это ваше "общее благо" - подумал тогда я, ну вот примерно так и получилось, только в гробу оказался я сам. Бледный как сама Смерть и бездыханный как подводный камень. В моём глубоком детстве, мой "второй отец" - шаман учил меня вхождению в гипнотический транс, называемой летаргическим сном. Он был одним из тех "людей", которые всё же достойны называться этим словом. Наверное, потому у него было так много врагов и именно поэтому "отец" умер не своей смертью. Хорошие люди не живут слишком долго. Я воспользовался этим уменьем, планируя скрыться подальше от этого места, а чуть позже испугать окружающих своим неожиданным возвращением к жизни и сделать под шумок ноги. Вскоре меня нашли мёртвым в лесу, доставили в соседнюю деревню и даже на местном кладбище успели выкопать свежую могилу. И тут какой-то чёрт меня дёрнул проснуться. Местные поняв, что в гробу что-то шевелится испугались, и после экстренного совещания на повышенных тонах, не стали долго со мной церемониться, просто здоровенный бугай откинул крышку гроба и вонзил мне в грудь осиновый кол, прежде чем я успел как-то среагировать. Наверное подумали что я нежить, а может просто местный сумасшедший! Как бы то ни было, я летел по яркому туннелю с намерением выбираться прочь из этого уже осточертевшего мира, но и тут не долетел. Кто-то звал меня обратно. Кто-то искал меня. Какой-то шепелявый шуршащий человеческий голос, голос был мужским и упорно звал меня вернутся. Я нехотя развернулся и как будто начал падать засасываться обратно вовнутрь жизни. Я открыл глаза передо мной навис человек в чёрном капюшоне он был мертвенно бледен, а глаза горели неестественно зелёным цветом. он протягивал мне руку. Моё теперешнее существование оставалось для меня загадкой. Нельзя ведь просто так взять и вернуть из мёртвых человека с пробитой грудной клеткой. Я оглядел себя. Тело слушалось с трудом. Как будто все происходящие внутри меня процессы стали в десять раз медленнее. "Прифффыкай" - раздалось из уст нависшего надо мной человека. Хоть на человека он смахивал с трудом. Я обнаружил у себя в груди что-то холодное и железное по форме оно напоминало призму. "тфоя филлактерия етсё не пришилась. Но протссец Читать далее...

На руинах, что попрали солнце,
Вновь расцвёл загадочный цветок.
Из бутылки без двойного донца
Молоко лакает дикий кот.

И зачем нужны все ваши храмы? -
Молвил глас безжизненных пустынь, -
Если в них насильем и обманом
Души пьют из проданных святынь?

Прочь уходит исхудало строгий
Кот, который раньше Богом был.
Измождённый, сирый и убогий,
Пережив гашение светил.

На зубах сочиться тонкой струйкой
Стебель, что дарил всем лунный свет.
Может ты, им дашь ещё минутку?
Поздно. И минутки той уж нет.

Разве ты не помнишь наше счастье?
Разве ты забыл своих детей?
Помню. Вот поэтому ужасен.
Помню. Вот поэтому злодей.

Разве ты не помнишь наши танцы?
Разве ты забыл, как клялся мной?
Помню, как хрустели наши пальцы,
Наслаждаясь ночью тишиной.

Мне забыть такое невозможно.
И была любовь тогда крепка.
Мы любили робко, осторожно.
Но как видишь – всё сожгли дотла.

Помнишь, как ты взял меня под вечер?
И куда берёшь теперь опять?
Ты – Луна, Я - Солнце.
Вместе всё же легче.
И не так бездарно умирать.

p.s. По сути говоря метафорическое отражение тепловой смерти вселенной.

I'm a soldier, значит я
И ответчик и судья
Я стою на двух концах огня
Огибая виражи, обгоняя смерть и жизнь
Я бегу сразиться с тенью лжи
(С) Origa - Rise


Меня всегда интересовало, насколько я близок к Богу. Но я никогда не мог получить достойного ответа. Одно я знал точно, - я близок своему мечу. Именно эта близость сделала меня солдатом моей веры. Уже даже не помню, как назывался мой орден. Орден орла? Орден одинокой горы? Орден снежной розы? Орден, орден, орден... даже не знаю. Находился он на заснеженных вершинах гор, где хищные птицы были отнюдь не редкостью. Правда белых роз у нас не разводили, но и без этого количество белого цвета в одежде, атрибутах и окружающей орден природе превышало все немыслимые приделы. Иногда казалось непосильной задачей отличить один белый цвет на фоне другого почти такого же белого, особенно когда между предметами и смотрящем на них оказывалось расстояние в несколько сотен метров и больше. Но мы тренировались. Тренировались каждый день. Нам не было равных как в бою с вооружёнными людьми, так и в противостоянии с нечестивой ересью. Приходилось много работать, что бы эффективно бороться и с теми и с другими. Я даже достиг определённых успехов, не смотря на то, что на мне буквально воду возили, и началось это с первого дня пребывания в ордене. Но для меня борьба была святым делом. Я чувствовал свою полезность. Бог любил меня, так же как когда-то любила мать. А может ещё сильнее. Служение этому высшему благу было моим предназначением, святой добродетелью.
Это рвение не могло долго остаться незамеченным. И кто-то сверху тайно и планомерно начал продвигать меня вперёд по карьерной лестнице ордена. Прошло несколько лет. Довольно много я думаю, не меньше семи. За это время мне открылась немудрёная истина - не все церковники такие же как я. Так некоторые из них лишь за глаза соблюдали обряды и верования. Деловито молясь на все колокольни, скрыто они предавались плотским утехам. Причём такие святотатства совершали не только послушники, но и магистры. Чего греха таить - в ордене многие об этом знали. Но держали язык за зубами. Я же за это время уже дорос до рыцаря карательного отряда инквизиции ордена и дальше меня явно пускать не хотели. Для этих сильных мира сего я был чужаком, местным сумасшедшим, ненормальным юродивым. Просто из-за того, что не хотел принимать мир таким, каким они его видели. Разумеется, мой прежний, уверенный карьерный рост замедлился. Никто не хотел ставить меня во главе карательных отрядов инквизиции. Скорее наоборот. Они предпочли бы мою смерть где-нибудь в первых рядах. Но как будто назло им, я с детства вырос редкостно живучим, на мне всё заживало как на собаке, а то и быстрее. Хотя при этом я ничего не смыслил ни в медицине, ни в оккультных практиках целительства.
К несчастью удача пребывала на моей стороне не так долго, как мне бы того хотелось. Последнее моё задание вспоминается как будто в тумане. Ох уж эти обрывочные воспоминания... кажется, мы преследовали какого-то местного подстрекателя-бунтовщика. Не знаю чем он и кому насолил, кто были его покровители, но я горел желанием исполнить свой святой долг и принести в этот мир очередную порцию кровавого воздаяния. Наши источники говорили, что он находится в одном из придорожных трактиров. Лишь один из них был подходящим, для того что бы затаится. Оставив часть подчинённых охранять парадный и чёрный входы. Я отправил оставшихся внутрь на проведение обыска. Единственным оставшимся выходом из помещения было окно на крыше, так что мной было принято решение осмотреть этот лаз самостоятельно. Забравшись туда по удачно приставленной к соседнему дому лестнице и подойдя к тому самому окну на крыше мне удалось заметить виновника безобразия играющего за карточным столом. За доли секунды, практически не думая, я спикировал прямо в его центр. Каково же было моё удивление, когда за спиной раздался знакомый магистерский голос и не один. Этот стол был просто переполнен магистрами, играющими в карты с искомым мной висельником. Разумеется, засиживаться за столом никто не стал. И мой бунтовщик едва ли не первый дал дёру. Прихватив оборванные тряпки и другие маскирующие личину элементы Магистры, тоже спешно покинули помещение. Я же так и остался стоять посреди комнаты. Полностью ошарашенный происходящим. Наша задача была выполнена. Бунтовщика поймали другие служители ордена. Но неприятный осадок остался. Когда последний рыцарь инквизитор (А им был я) вышел из трактира, ничего в душе не осталось прежним. Подчинённые спрашивали, что же я там такого увидел. В ответ они услышали лишь молчание, мне было нечего им сказать. Магистров никто не задержал. Скажи я о них тогда - слухи о моём сумасшествии только бы подтвердились. Гнетущее предчувствие большой беды охватило всё тело. И оно не обмануло. На утро в моей келье был найден череп козла, какая-то невменяемая книжка богохульного толка, кое где на стенах были начерчены кровавые пентакли. Всё было против меня. К тому же я никогда не Читать далее...

Это цитата сообщения Черноглазый_Лис Оригинальное сообщение

Из прочитанного

Мои беспрестанные, бурные аплодсменты и бесконечное уважение Льву Николаевичу за тексты вроде этого)))

"Библейское предание говорит, что отсутствие труда -- праздность была
условием блаженства первого человека до его падения. Любовь к праздности
осталась та же и в падшем человеке, но проклятие все тяготеет над человеком,
и не только потому, что мы в поте лица должны снискивать хлеб свой, но
потому, что по нравственным свойствам своим мы не можем быть праздны и
спокойны. Тайный голос говорит, что мы должны быть виновны за то, что
праздны. Ежели бы мог человек найти состояние, в котором он, будучи
праздным, чувствовал бы себя полезным и исполняющим свой долг, он бы нашел
одну сторону первобытного блаженства. И таким состоянием обязательной и
безупречной праздности пользуется целое сословие -- сословие военное. В
этой-то обязательной и безупречной праздности состояла и будет состоять
главная привлекательность военной службы." (С) Толстой Л.Н."Война и мир" том 2, часть 4, глава 1

Время от времени каждый из живущих вспоминает о своём прошлом. Это занятие не обошло стороной даже такого человека как я. Впрочем в этом нет ничего особенного, характерного. Просто некоторые вещи вспоминаются чаще других, а некоторые не вспоминаются вовсе. Тем не менее у каждого воспоминания, словно путешествия есть отправная точка. Какая-то ведущая нить проходящая через всю жизнь. Все мои мысли врезавшиеся в память - отрывочны, дики и бессвязны. Однако почему-то я их помню. Именно это, а так же моё мало-мальски развитое воображение помогает каждый раз выстраивать картину воспоминаний заново. Не смотря на то, что я так и не могу с уверенностью сказать даже в какой век я был рождён и в какой стране я жил. Кем были мои родители? Скорее всего это были крестьяне, не зажиточные, но и не бедные. Ртов было много, но как-то на всех хватало. Моя семья была многодетной и кажется я был единственным братом для своих многочисленных сестёр. Отец возлагал на меня большие надежды. Наверное по-этому я даже не запомнил как он выглядел. Слишком серым и не запоминающимся он был по сравнению с красавицами сёстрами и с матерью которая затмевала всех их вместе взятых. Её не в пример отцу я запомнил отчётливо - Высокая, длинноногая, с чуть вьющимися волосами до плеч. Её считали удивительно привлекательной, первой красавицей в нашем селе. А так же по совместительству умелой колдуньей и страшной ведьмой. Обычному человеку казалось попросту невозможным достижением - сохранить такую неземную красоту после рождения семерых детей. Злые языки много говорили о ней, но дальше разговоров дело не шло. Вероятно пресловутый страх останавливал людей. "Чего не понимают - того боятся" - как утверждает народная мудрость.
Разумеется как и любой нормальный ребёнок - я любил свою мать и мне было абсолютно всё равно, что о ней говорят. (До определённого момента разумеется.) Она во мне тоже души не чаяла. Баловала, ублажала прихоти, нянчилась, хотя к тому времени я уже вырос из этого возраста. Отец же постоянно гонял меня то в поле, то лес рубить, воду носить. Короче - старался пресечь наш контакт любым способом. В том числе и тяжёлым трудом. Это возможно ещё одна причина по которой я постарался его забыть. Вскоре он придумал способ лучше и моя идиллия кончилась. Тогда моя мама в очередной раз забрюхатила. И наши с ней отношения разительно переменились. Тогда я был слишком маленьким, что бы понять эту перемену. Сёстры как могли сдерживали мою активность в стремлении вернуть былое положение в семье. Занимали меня... но хватало этого не на долго. И практически каждый день наш дом оглашался моим собственным плачем. Наивно полагая, что львиная доля материнской любви всегда будет оставаться за мной. Я шёл по самому простому пути - на прочь игнорировал происходящее. На протяжении пары лет. Обстановка практически не менялась. Но в конце-концов я со всем свыкся. Хотя и не собирался забывать своих обид.
Мне шёл 11-й год когда к нам в дом на ночлег попросились, странствующие в поисках новобранцев, рыцари-монахи.
Отец впустил их и разрешил разделить с нами пищу и кров. Думаю он пожалел об этом. Его не слишком интересовали проповеди, да и смерть в бою его не прельщала. Но как же это всё обволакивающе действовало на воображение маленького 11 летнего мальчика. Примерно так же как волшебная флейта на крысиное воинство. Пол ночи они травили разные истории. Но больше всего меня увлекли даже не рассказы про походы и странствия, не сражения на мечах и не противостояние еретикам и враждебным культам. А идеи... идеи Бога и его Любви. Говорят, что детское сердце будучи самым незамутнённым чувствует Бога напрямую. Без посредников, без предрассудков. Бог любит нас всех - говорили монахи. Любит одинаково, одно это уже не давало моей голове покоя. Я не знаю мог ли я его чувствовать, понимать, говорить с ним. Но это уже было не важно. На следующий день я - маленький юнец принял решение. Поправ всё своё прошлое. Пойдя против воли отца, матери и даже некоторых местных законов. Я ушёл с рыцарями Бога. Ради будущей Любви. Ради служения общему делу. Да я и сам не знал ради чего именно. Но я мог сказать точно только одно.
Это была моя первая Великая Месть, месть собственной матери.

P.S. Черновик одной из внесюжетных арок.
P.S.S. up: начало стало более читабельным

Хвала отчаявшимся. Если бы не мы,
То кто бы здесь работал на контрасте.
Пока живые избегают тьмы,
Дерутся, задыхаются от страсти,
Рожают новых и берут взаймы,
Мы городские сумрачные власти.
Любимые наместники зимы.

Хвала отчаянью. Оно имеет ген
И от отца передается к сыну.
Как ни пытались вывести вакцину –
То нитроглицерин, то гексоген.
В больницах собирают образцы, ну
И кто здоров и хвалит медицину -
Приезжий.
Кто умрет - абориген.

Хвала отчалившим. Счастливого пути.
Погрузочный зашкаливает счетчик
На корабле – ко дну бы не пойти,
У океана слабый позвоночник.
В Ковчег не допускают одиночек,
И мы друг к другу в гости к десяти
Приходим с тортиком.
Нас некому спасти.

Хвала Отчизне. Что бы без нее
Мы знали о наркотиках и винах,
О холоде, дорогах, херувимах,
Родителях и ценах на сырье.

Отчаянье, плоди неуязвимых.
Мы доблестное воинство твое.

P.S. спасибо за присланное Лисе.

Они стояли друг напротив друга. Их фигуры напоминали статуи охраняющие могилы царственных особ.
Время замерло. Казалось, прошла уже вечность, хотя на самом деле всего несколько минут. За это время с их губ не слетело ни слова.
Наконец один из них нарушил это тягостное молчание.
- И, что же, такой как, ты, делает здесь?
Пожимая плечами в ответ.
- Я бы мог задать тебе тот же вопрос, но к чему всё это... ты не сулишь миру ничего хорошего. А значит, и мне не важно знать зачем ты здесь. Я же... со мной всё просто - кому-то, ведь, нужно заменять стража границы в его отсутствие. И, я, как нельзя лучше подхожу для этой роли. Кстати, а где твой приятель? Вас ведь было двое.
Ноздри, с неловким шуршанием, втянули ещё пасмурный воздух.
-Не у тебя одного острый нюх, костяной жрец. Он пошёл далеко в обход. Специально для того, что бы не встретится с тобой.
- Грязный трюк, да? Ну, ничего. Думаю, этот парень далеко не уйдёт. Я здесь тоже, знаешь ли, не один.
- Вот и чудно. Значит всё проходит, примерно, по плану. Он - лишь пешка. Отвлекает всех вас, пока я подбираюсь к намеченной цели.
- Вот как? То есть, ты, намереваешься пройти мимо невредимым и, даже, не берёшь в расчёт, что здесь стою я?! Святая простота. Я бы на твоём месте не рассчитывал на это.
- Вот только ты не на моём месте.
В чёрном мареве жёлтых глаз мелькнула улыбка
- Хотя признаюсь, что твоё присутствие меня удивило. Но это не такая уж и проблема.
- Не проблема?! И что же ты можешь сделать? Заставишь меня чувствовать себя ещё более мёртвым, чем обычно? Не смеши меня. Не получится. И щекотки я тоже не боюсь. – подмигнув.
На мгновенье задумавшись.
- Вечно жить в Пустоте... никому не пожелаешь. Даже Певцу Смерти.
- Значит так?! Отлично. Сыграем по твоим правилам. И с помощью чего ты будешь пытаться меня развоплотить? С помощью этого невзрачного подобия на посох? Им только мух отгонять, да в старости опираться.
- А мой старый комрад не соврал мне, язык твой остр, примерно настолько же, насколько мне и рассказывали.
- Мир тесен, да? Только, вот я тебя, почему-то не знаю. И к слову - было бы не плохо узнать, хотя бы, твоё имя. Всё-таки не часто встречаешь выходцев из пустоты, по крайней мере, вне естественной среды их обитания.
- Да, что ты знаешь о нашей среде обитания? Кроме того, что там водимся мы - жители пустоты.
- Ну, например, то что любая часть пустоты это изолированное пространство. И хоть вы формально принадлежите к этому месту, называетесь его жителями, вы не являетесь чем-то общим. Разве, что в плане Судьбы. Вам всем одинаково не повезло там оказаться. И хочу тебе напомнить, неучтивый нарушитель границы – ты, всё ещё, не ответил на мой вопрос.
- Вейгар. Просто Вейгар. Без каких-то титулов, регалий, званий. Сейчас это всё уже для меня бесполезно. Так, что можешь считать, что тебя убил обычный прохожий. Без видимой причины. Да, конечно, пока не забыл - в конце я всё-таки отдам должное твоей прозорливости. Этот посох, он действительно служит мне для ходьбы. Посох внезапно осветился серебряным светом и начал изменятся в размерах. Прошло несколько секунд. Серебряный свет начал обвивать руки незваного гостя, при этом часть посоха исчезла совсем, а часть наоборот выросла, образовав подобие рукоятки. Вскоре превращение завершилось. И стало понятно, что пришелец держит в руках средних размеров рапиру.
- А, Вот этим, я собираюсь убить тебя.
- А тебе не претит то, что я безоружен?
Он рассмеялся. Мне нравиться эта уверенность, парень.
- Ну как же, как же... -, через пол секунды он был на расстоянии одного выпада, - речь певца его оружие, разве не так? - с этими словами он пронзил рапирой грудь Жреца Костей насквозь, вероятно ожидая, что потечёт кровь. – И, я, тебе не "парень". Запомни это хорошенько. - Но кровь не потекла. Совсем.
- Извини. Не сегодня. - демонстрируя безымянный палец увенчанный кольцом. - Парень. - он снова рассмеялся.
Что-то давненько меня не убивали. Начинаю отвыкать от этого. - жёлтые глаза, кажется, опешили и смотрели на него удивлённо. - Уже прошло полгода, а может год... забыл. Наверное, это старость. Хотя может быть и просто азарт. Но в прошлый раз всё было гораздо хуже. Ааахть.. - с некоторым трудом вынимая рапиру из своей груди. - Если ты показал всё что умеешь, то можешь валить отсюда. Ты меня повеселил, этого хватит для того, что бы сохранить тебе жизнь.
- Хех... Певец Смерти который не умирает..., - задумчиво, - какой же урод тебя породил?
- Ну-ну. Не говори ни слова о моей матери, иначе я передумаю тебя отпускать.
- Больно нужна мне твоя жалость. Будь любезен, верни мне мою рапиру. Иначе я оторву её с твоими руками.
- Ой-ой-ой. Кажется, у волчонка режутся зубки. Впрочем, ладно. Держи и сваливай поскорее.
Рапира брякнулась на землю с сухим металлическим треском.
- Эта штука, она ведь не из железа, верно?
- Заметил наконец-то, - подбирая рапиру, - конечно - это серебро.
- Проклятое серебро, да? - поёживается. - То-то я смотрю у него вкус такой неприятный. - машинально проводя языком Читать далее...

Настроение сейчас - Вива Вириннай!)

Проснулся в могиле тщедушный воитель,
Что ведает звоном холодных небес.
Наш странник спокоен, теперь он покойник
Фарфоровый витязь, безумия бес.

Идёт по дорогам в молчании гордом,
Со страхом вдыхая посмертия жизнь.
Одеждою черён, он был неугоден,
Но траур отложен. Убийца – держись!

Бредёт он по крышам, как будто не дышит.
Как будто бы ищет кого-то сквозь тьму.
На кладбище скорби, зарыты им корни,
Того, что когда-то сулилось ему.

Разбиты границы заклятием птицы,
И с пламенем мести проснётся от сна
Любовь, что хранила, его погубила.
Любовь, что до смерти его берегла.

Стоя над могилой снискав единенье.
Под каплями влаги спускаются спать
Воитель, что городу дал утешенье,
И дева, принёсшая силы, что б встать.

P.s. фильму Ворон (The Crow) посвящается.

- Ну, и долго ты собираешься, здесь, вот так вот лежать? Медитируя в лужах...
- Цыц! - со скрипучим шипением раздалось откуда-то изо рта, - я, не обязан перед тобой отчитываться, чёрная тварь.
- Ай, ай, ай! Как же это грубо. - укоризненно махая пальцем. - Могли бы и повежливее быть с дамой. Даже не смотря на то, что уже ударили, разочек, в грязь лицом, можно сказать, прямо перед ней. - со вздохом, - нет, конечно, чуть-чуть поторопились. Но я-то всё равно вас застала.
- Сделай одолжение, опаснейшее из созданий - не мешай мне слушать этот новоприбывший дождь.
На лоб упала капля, с приличных размеров фасолину, и, не медля ни секунды, скатилась на клюв, а по нему еле слышно булькнула в грязно-кровавую лужу.
- Ты слушаешь его даже в таком состоянии... что тебя заставляет это делать? Так издеваться над собой?
- Если ты обещаешь отстать от меня, то я расскажу об этом.
- Извини, пернатик, я не могу тебе ничего обещать. Разве что одну красивую песню.
Потрёпанная голова птицы фыркнула (на сколько птицы вообще могут фыркать), при этом чуть не захлебнувшись в луже.
- Я, полагаю, ты всё равно отсюда не уйдёшь просто так. Верно?
- Милый мой пернатик, и всё ж ведь ты понимаешь. И чего спрашиваешь? Разумеется, не уйду. Хоть и пришла я сюда совсем не слушать. Но предпочитаю приятное с полезным совмещать.
- Даже не знаю, почему я должен это терпеть от такого порождения ночи как ты. Но так и быть я проглочу эту обиду. Спрашиваешь, что меня заставляет слушать этот дождь? А разве ты не догадываешься?
Она виновато пожала плечами.
- Как будто я умею читать мысли безумной птицы... нет, ты для меня загадка. Древняя, помятая, не сильно хорошо выглядящая и даже в данный момент воняющая как кусок коровьего навоза, но ведь, всё равно, загадка. Ты мне интересен, я ведь на твоём острове.
Птица вытянула шею, приподнимаясь повыше над потоком потихоньку затапливающей её воды.
- Знай же порождение - такова моя клятва. Я создал этот мир, этот остров и, я, им управляю. Забочусь как мать. Как лекарь - зашиваю его раны. И как шериф - запираю в тюрьмах его нежелательные элементы. Нельзя быть хорошим творцом не относясь серьёзно к тому, что ты делаешь. Не ухаживая за тем, что породил. Я не оставлю этот остров и свою берлогу. Я не сделаю из него очередной сорняк для мира идей.
- Что-то я одного не понимаю, Пернатый, зачем, тебе, слушать какой-то дождь, если ты - такой весь из себя - творец?
- Не всегда предназначение действия можно понять по одному его виду, при этом, никогда не совершив его самостоятельно. Попробуй. Послушай этот дождь. Это будет гораздо более познавательно для тебя, чем мои нудные речи.
Закрыв жёлтые глаза она начала вслушиваться в тяжёлые водяные капли падающие на сухую, испещрённую бороздами-шрамами, землю. Она стояла неподвижно чуть подрагивая, как стебелёк цветка окутанный лёгким летним ветерком.
- Ну, что ты чувствуешь, дитя ночи?
Она не ответила. Её тело шатало всё больше и больше, как будто тот лёгонький ветерок постепенно превращался в штормовой ветер, а спокойное дыхание сдавленным криком стремилось вырваться наружу через первое подходящее для этого отверстие. Неестественно согнувшись в коленях, тело сделало стремительный прыжок куда-то в сторону и что-то простонав, покатилось по канаве, где через мгновенье затихло.
- Ну, так что ты чувствуешь? - как будто не расслышав ответа.
- Ааааагх... - скрипя зубами и вставая с колен. Её вид изменился, в ней больше не было никакой показной уверенности в себе, издевательского тщеславия, явственно видно было лишь отсутствие всяких сил. - Изволь объясниться крылатый, что ты такого подсунул в этот дождь? Что это вообще было? - стряхивая с себя налипшие комья грязи. Сначала, я чувствовала лёгкость, как будто всё тело ничего не весило и меня воздушным шариком пустили гулять под облака. А потом меня, как будто, пытались лопнуть. Как будто, атмосферное давление стало столь велико, что тело чувствовало себя между двумя плитами вакуумного пресса. А я шла по узенькой дорожке сна пытаясь проснуться. Пытаясь высвободиться от этого чувства, которое всё сильнее и сильнее наваливается на меня как нетерпеливый ухажёр. Потом я, всё-таки, увидела вдалеке маленькую, но всё же дорожку выхода, и как могла ломанулась к ней. Очухавшись уже где-то в придорожной канаве. Так что за чертовщина это была?
- Это было Очищение.
- Очищение?! Ты вообще соображаешь, что говоришь? Выжил из ума мешок перьев?!
- Как ты думаешь, в чём причина того, что пошёл этот дождь?
Задумчиво размышляя.
- Ну, допустим в том, что ты снял-таки свою печать.
- Что бы, кто, не говорил, а мыслить ты умеешь.
Ворон ещё больше приподнялся над затопляемой лужей, можно посчитать, что он улыбался, хотя улыбка птицы вещь с трудом уловимая.
- Твои слова правдивы, а претензии справедливы. Это могло убить тебя. Не смотря на всю твою силу и древность. Ни одно существо находящееся в границах острова не сможет почувствовать даже 100-й части всей силы этого дождя. Ты же - редкое исключение. С этим дождём земля Читать далее...

Когда, измучен жаждой счастья
И громом бедствий оглушен,
Со взором, полным сладострастья,
В тебе последнего участья
Искать страдалец обречен, -

Не верь, суровый ангел бога,
Тушить свой факел погоди.
О, как в страданьи веры много!
Постой! безумная тревога
Уснет в измученной груди.

Придет пора - пора иная:
Повеет жизни благодать,
И будет тот, кто, изнывая,
В тебе встречал предтечу рая,
Перед тобою трепетать.

Но кто не молит и не просит,
Кому страданье не дано,
Кто жизни злобно не поносит,
А молча, сознавая, носит
Твое могучее зерно,

Кто дышит с равным напряженьем, -
Того, безмолвна, посети,
Повея полным примиреньем,
Ему предстань за сновиденьем
И тихо вежды опусти.

Слушать этот музыкальный файл

Ну что ж... администрирование это совсем неплохо)))

Версия скорректированная Ан (Ан - это мой Глав.Ред. XD)

Когда-то эта планета была холодна и безжизненна, на ней не было ничего, кроме камня и песка, песка и камня. Но однажды всё изменилось - мир посетил Искатель, ставший Предком. Он был Велик, ибо был Всем и Никем, прийдя из Неоткуда. Предок взглянул на планету, и опечался - ведь она была пуста и бесцветна. И Он начал рисовать на песке - и тот оживал под его пальцами, поэтому первым рисунком стала Жизнь. Жизнь имела много форм, размеров, значений - Искатель не знал, для чего она ему, но знал - она должна быть первой. Первой по рождению. Затем он нарисовал Небо, раскинувшееся над планетой, но Небо было пусто, и Он в задумчивости потыкал по песку пальцами, - и так появились звёзды. Затем он ударил в песок чуть согнутым кулаком и подул в него, так появилась Алура, самая крупная звезда нашего мира.
Предок рисовал и рисовал, придумывал всё новые и новые воплощения своих Идей. И даже когда они рождались непохожими на изначальный замысел, Искатель всё равно оставался доволен своей работой. Он рисовал Существ, и природу, но, устав и осмотрев рисунки - задумался, ибо чего-то не хватало. Немного поразмыслив, он решил нарисовать себя, и назвал свое подобие Лунным. Лунный выглядел точь-в-точь как Предок, но лишь внешне, - он не умел рисовать. Первым что он нарисовал, была Печаль, и прочие же его рисунки были столь же ужасны. Печаль поразила и Предка: опасаясь, что Лунный населит этот мир отвратительными даже по своей внутренней сути существами, Великий решил найти для него другой путь, и подарил новый инструмент, названный Резцом. Так Лунный стал Каменщиком. Камень поддавался Лунному легко и почти без усилий, но не приносил радости. Скульптуры рождались подобно рисункам Искателя, одновременно отличаясь от них, и будучи несомненно лучше рисунков Лунного. И Каменщик решил, что необходимо увековечить красоту и величие Предка, а так же собственный, прозябающий в бездействии дар. Его новые статуи были всё больше похожими на Искателя, а значит - и на него самого. Множество каменных осколков оставалось после каждой скульптуры, и они лежали на планете, брошенные и ненужные. Предок шёл следом, подбирал оставшиеся камни и рисовал на них - так была создана Искра Огня, соединив в себе осколки камня Лунного и рисунки Искателя. Искры попадали на статуи Каменщика, и те пробуждались к жизни - так появился Лунный народ.
Подобно своим Создателям, Лунный народ так же были творцами - и тем одаренней они были, чем сильнее горела в них их внутренняя Искра.
Однако заблуждение Лунного не отступало, и он всё меньше понимал, почему он не умеет того, что умеет Предок. Не желая разжигать зависть в Лунном, Искатель покинул его, и ушёл наверх, ближе к звёздному небу. Тогда Лунный последовал за ним, захваченный яростью и не владея собой. Отчаянью Великого не было предела и тогда Он создал первое оружие, Меч, надеясь с помощью него образумить Каменщика, и не желая его убивать. Но Лунный первым поднял на него руку, и Искатель не смог сдержаться, и разрубил его на множество частей, и разбросал их по семи лунам планеты.

И не было в это время спокойствия и среди Лунного народа, разделившегося на две части. И одни считали, что ни Предка, ни Небесного Скульптора не существует, а даже если и существуют - то они подобны одним из народа, но более одарены и владеют большими знаниями. И они захотели ворваться в Небесную обитель к Предку, пленить его, и выведать у него всю правду, знания и тайны. И убийство Лунного лишь подстегнуло их действовать, и они приняли решение, которое посчитали единственно верным - избавится от власти Предка.
Вторые же стали поклонятся Искателю, и, будучи беспомощными, стали рисовать. И рисовали Слуг, каждый из которых имел свое предназначение, и выполнял его.
И отступники, прозванные Отрёкшимися, построили летающий остров, движимый механизмами, с единой целью - добраться до Искателя. Тогда вторые, именовавшие себя Истинными, постарались помешать этому, и состоялась великая битва в небесах, победа в которой, однако, не могла принадлежать ни одной из сторон. Предок увидел этот бой, и понял, что родился он из убийства совершенного Им, и сокрушил с небес и тех, и других. Осудив себя за сотворенное, Он отправился в добровольное изгнание, уйдя из это системы, а, возможно - и из Вселенной, и растворился во мраке Космоса. Но память о Нем живет до сих пор, и Истинные до сих пор почитают своего господина, называя его Великим Предком, принося Ему дары и проводя в честь Его магические ритуалы. Так закончилась история двух Высоких Богов.