Я тщательно всматриваюсь в лица пожилых женщин и старушек. Я прикидываю сколько им лет: пятьдесят, шестьдесят, семьдесят? На сколько больше они прожили, чем моя мать?

До чего хорошо было нести впереди себя флаг "я не разговариваю со своей матерью 6 лет". Я так была поглощена своей обидой и злостью к ней. Я все думала, что я одерживаю верх в ситуации. Я права. Я победила. А на самом деле я проиграла. И теперь уж точно без права на реванш.
И теперь я понимаю, почему многие обретают веру, когда теряют близких. Когда смерть задевает тебя рукавом, когда больше ты ничего не можешь сделать, остается только молиться. Потому что ничего из мира логичного и осязаемого дать умершему человеку больше нельзя.

Свет монитора падает на его лицо. Он так красив сейчас, что я любуюсь им. Такое сочетание ребенка и мужчины в чертах я не встречала прежде. У меня чешутся руки взять фотоаппарат и сфотографировать его спящим. Но боюсь, что упущу время и он перевернется на другой бок.
Я не могу его раскусить и меня это злит, расстраивает и выводит из себя одновременно.
Он постоянно рядом, хотя мы видимся раз в год. В эти редкие дни мне хочется поглотить его всего, хочу владеть им и наслаждаться. Хочу постоянно греть его теплом своего тела и держать его длинные пальцы в своих руках. Мне нравится запрокидывать голову, чтобы посмотреть на его лицо. Это так необычно - быть маленькой.
Это самые странные взаимотношения в моей жизни. Мы называем это дружбой, а все вокруг говорят, что у нас отношения.
Мне нравится, что он не сконфуживается, когда я говорю о том, что знаю. Мне нравится его фанатизм в работе и тяга к жизни. Меня не бесит как он ест.
Мы одного калибра, и он это чувствует. Но часто забывает, что мы не одного пола. А я с некоторых пор больше не хочу быть просто подругой. Когда-то я бросила его ради другого. Я помню его последние слова: "Что я делал не так?" И я не знаю, сделала ли именно я его морально кастрированным мужчиной. Насколько он не способен доверять и любить?
Я чувствую все больший дискомфорт в этих отношениях и, пожалуй, прекращу их по возращении домой. Будет странно говорить "До встречи" в аэропорту, а думать "прощай".

Снова Питер. Говорят, через пару дней начнется весна. Радости по этому поводу особой не ощущаю.
Только в квартире чувствую себя в безопасности. Стоит выйти на улицу и я постоянно оборачиваюсь и ищу его. От напряжения пульсирует в висках. Я так больше не могу.
Я не знаю, что мне делать со своими чувствами. Я постоянно переворачиваю их в себе: от вины до ненависти и обратно.
Даже не знаю, почему мне так тяжело отпустить его, которого уже в природе-то нет.
Я постоянно боюсь, что сделала недостаточно для того, чтобы спасти наши отношения. Что, возможно, я должна попытаться еще раз. Я в который раз пишу ему сообщение и стираю его через несколько часов.
Я думала, что простила себя, а теперь сомневаюсь.
В этом проклятом городе у меня снова расползается дыра в груди и хочется стянуть ее руками, но становится только больнее.
Я влюблялась дважды с тех пор. И каждый раз я спрашивала себя: а если он вернется, бросишь ли ты эти отношения? И каждый раз отвечала:"ДА".
Я устала. И я не знаю, что делать дальше и зачем. У каждого ведь должен быть какой-то ориентир: семья, любимый человек, деньги, карьера... Что действительно важно для меня я не знаю.
Раньше я была абсолютно уверена в моих отношениях с сестрой. Я гордилась ими, это было моим главным достижением. Но осенью что-то произошло. Я больше не чувствую той близости, она взрослеет и отдаляется от меня. А еще не успела перестроиться. И эти ее слова... Я понимаю, что это было сказано сгоряча и по юности, но они так сильно меня ранили.
За последний месяц у меня было три приступа паники. Сначала я даже не понимала, что это. Чувство страха, беспричинная, страшная паника. Ком в горле и головокружение. От страха и беспомощности хочется забиться в угол и плакать. Это при том, что я пью таблетки. Похоже, мне нужна помощь, я больше не справляюсь сама. Такой слабой я не была никогда.

Сопли, сопли, сопли...

Сессия прошла на отлично. Питер был на редкость теплым и гостеприимным.
На обратном пути решила заехать в гости к родителям. Они купили настоящий дом и теперь тратят кучу денег и времени на ремонт и строительство. Папа отсраивает гараж такого размера, как-будто собирается разводить там слонов.

Все по-старому. Оля терроризирует меня на предмет мужчин и замужества. Перебирает новые тактики воздействия. В этот раз она попыталась взять меня на понт, мол мне просто слабо подцепить жениха. Еще была неудачная попытка поставить в пример мою сестру, у которой "постоянно стоят цветы в комнате". Меня разозлило. Соня познакомила меня с парнем, который ею интересовался. Он полный теска нашего отца. Не знаю, что на меня нашло, но я заставила парня влюбиться в меня и, похоже, причинила ему боль. На меня это не похоже. Но он был такой легкой добычей...

Сделала стены в комнате сестры. Одна стена розовая, на противоположной нарисован ее портрет 1.5 на 1.5 метра в стиле поп арт. Мне так понравилось это делать! Физический труд в перемешку с творчеством - лучшее стредство от депрессии!

Наконец рассталась с Чары. Главное - не встречаться с ним и не разговаривать. Увижу на улице, буду бежать в проивоположном направлении настолько быстро, насколько смогу. Он манипулятор, альфонс и лжец. И я больше не могу так жить. Я снова одна. В голове много планов и мыслей. Хочу разрисовать стены в фотошколе. Меня поперло:) Люблю жизнь и ,похоже, остервенела в конец по отношению к мужчинам. Любви нет. И это не в коем случае не разочарование. Это счастье понять простую истину и жить легко.

Во время поездки хозяка сообщила, что я осталась без жилья. В этот раз меня просто киданула моя уже не подруга Юля. Просто смылась в день оплаты и забыла отдать деньги за комнату, которые я предусмотрительно оставила в шкафу. Я снова бомж. Переезжаю 8 раз. Москва отстой.

Юльк, прочитала твой последний пост и вспомнила, что у меня тоже есть такой вот Стасик. Было мне лет 14-15. Он играл на гитаре ДДТ и я перлась от одного его вида. Одна прогулка за ручку и он разбил мне сердце. Он был смазливым и харизматичным. На первом фото Стасик внизу слева, над ним - я:)

[604x408]
С год назад моя детская любовь постучался в друзья. И след. два фото про то, что с ним стало. И да, я злорадствую каждый раз, когда его вижу:) [359x480]
[604x453]

А может нам сделать вот такую подборку?:) Решила выложить еще одного персонажа этой фотографии. Сашурик на первом фото по центру внизу. Красавец, спортсмен, высокий и умный. С годами становится все шире и шире...

[604x453]

Поменяла контакт в телефоне с "Виктория Владимировна" на "мама".
Никогда в жизни у меня в мобильном не было такой строчки. Разревелась. Улыбнулась. Мама, добро пожаловать в мою жизнь!

В пятницу позвонила маме.
Предшествующие этому события явно поспособствовали. Что-то во мне изменилось после новости об Артуре. Может, осознание того, что пора бы, детка, жить дальше? Он то живет. Женится. А я все топчусь на месте, роюсь в старых обидах.
А может, я вдруг поняла - как я могу требовать прощения, если сама не способна на это?
Я вдруг без каких-либо усилий взяла и позвонила маме. Когда я успела перейти от "я никогда не хочу видеть и слышать эту женщину" к "мама, как у тебя дела?" я не знаю.
Это так странно называть кого-то мамой после 6 лет разлуки. И что-то такое послелилось в душе... Так хочется снова набрать ее! У меня теперь тоже есть человек, которому я могу позвонить когда угодно.
Я обязательно ей помогу. Она ни в коем случае не задохнется в той песчаной деревне!
Я люблю ее и прощаю. Без тени сомнения.

Маша. Так зовут ее. У нее есть имя, возраст, рост и вес, она родилась в какой-то семье, ходила в школу, институт. А потом встретила тебя. Она реальная. Она есть. Больше никаких «он когда-нибудь женится». Теперь мой страшный сон имеет реальное физическое воплощение.
Я! Я должна быть на ее месте! Я должна встречать тебя с работы и засыпать с тобой! Мне ты должен был сделать предложение ранней весной. Она никогда не должна была даже имени твоего знать. Никогда. Всегда.
Мою рану всколупнули пальцем. Прокрутили его там. Дыра в моей груди снова кровоточит. Я думала, что они зажила, но она лишь затянулась снаружи.
Как я хочу никогда больше не чувствовать этой боли.
Я еду в автобусе и молю, чтобы в него вписался грузовик. И чтобы сразу и насмерть. Я не хочу больше испытывать этого кошмара.
Как тебе там? Ты счастлив? Ты любишь ее? Она любит тебя? Ты хочешь, чтобы твои дети называли ее мамой?
Снова пропал аппетит. Я чувствую как подступает депрессия. Наверное, надо купить Деприм. Хотя, если эта боль приближает меня к ее завершению, я буду терпеть.

- Я оставляю ключи от квартиры.
- Отлично. Я переплавлю их в пулю и застрелюсь.

Завтра мы наконец-то переезжаем в новую квартиру.
Не знаю, что давало мне сил дойти до этого дня. Никто не верил в него. Да я и сама сомневалась чаще, чем дышала.

Вчера после утомительной 5-часовой фотосесии, я пришла домой с приподнятым настроением. За час я сделала уйму полезных вещей. Но стоило ему перешагнуть порог квартиры, и на меня накатила тоска и слабость.
Трое суток, которые его не было дома, я ввела дисциплину, чтобы не сойти с ума. Зарядка, диета, стирка, работа. Все по расписанию, ни минуты безделья. Позже я поняла, что мне нравится такая жизнь. Я уверена в том, что делаю. Он приходит домой и все разрушает. Не дает мне выспаться, утром я ничего не успеваю.
И меня скорее напрягает не он сам, а те тайны, которые он тащит с собой ко мне. Меня выводит из себя ощущение неопределенности. Я не так себе представляла отношения. Он обещает, что скоро все кончится и не будет необходимости в тайнах.

Надо собирать вещи, завтра переезд. А я не могу себя заставить. Так и слышу, как он объявляет: "переехать не получится. ТЫ зря собирала вещи".

Последний месяц был особенным. Много мест, людей, дел, еще больше мыслей. Пришло время все менять. Но в какой бы город я не уехала, в голове оставался он. В груди все также зияла огромная дыра. Сквозь нее проходят мужчины, кто-то даже цепляется. Но в итоге она все такая же пустая и сквозняк саднит ее края.
Сначала казалось, что он никуда не ушел и я так четко ощущала его руку на моей талии. Потом прикосновение исчезло и я металась по квартире, перебирала вещи, вытирала мокрые от слез руки об стены. Потом появилась дыра. Пустота внутри, пустота вокруг, пустотой взгляд на голую стену. Потом, помнится, я затыкала дыру ненужными мужчинами, как затыкают ватой сквозящие рамы осенью.
Потом была злость, обида, вина. Все перемешалось и посыпало мои раны солью.
Потом приходит осознание, что я ранена. И такая я нужна только таким вот мужчинам-затычкам, мужчинам-вате. Они чувствуют запах сукровицы и тянутся ко мне, потому что они такие же неполноценные.
Теперь я одна. Я иногда интересна себе когда смотрю в зеркало. Мне иногда нравятся мои мысли. Я хочу быть лучше.
Сегодня ночью мне приснилось, что он делает предложение своей девушке на моих глазах. Я рыдала от обиды и боли сквозь сон, сестра проснулась от моих всхлипов. Наверное, это последние конвульсии моей любви - осознание того, что он больше никогда не будет моим.

«Отправить». Все. Пути назад нет. Пора поставить точку в этих отношениях или, если повезет, дописать нашу книгу со счастливым концом. Спасибо Ленке. Даже на за то, что она обнадежила меня, а за то, что я наконец это сделала.
Так просто жить в надеждах и иллюзиях. Я все эти два года была уверена, что судьба все равно нас сведет, как тогда, на бейшлотском мосту.
Руки начали трястись за пару часов до выхода. В шкафу висело синее платье. Рядом лежал пакет с красным нижним бельем и чулками. Для меня эти сборы были старым переживанием, когда я собиралась на наши с ним свидания. Задрав ногу в умывальник общаговского туалета, я брила кожу. Гладила одежду на полу. Красилась дешевыми тенями.
В этот день на мне было белье в 10 раз дороже того, которое я могла себе позволить на первом курсе. Красное, как советовала сама Коко Шанель. Черт побери, никогда не любила красный.
В вагоне метро, по пути на судьбоносную встречу, я искала знаки. Выискивала лысых и в очках. И находила. Это грело меня, и колени тише стучали друг об друга.
На Малой Садовой я шла под мерзким холодным дождем. Ветер пытался стянуть с меня единственную защиту – мой синий палантин. Его раздувало как парус. Могу поклясться, что видела его возле банкомата. В очках, черной шапке и с сумкой через плечо из светлой ткани, похожей на мешковину. Я проскочила мимо, не желая менять сценарий событий.
В кафе я оказалась через две минуты и за 30 минут до назначенного времени. Я заказала чайник чая и две чашечки. Зеленый чай с кактусом и мятой. «Колется и пахнет», - подумала я про себя.
Вот сейчас он придет. Наверное, снимал деньги в банкомате для кафе. Прошло 15 минут. Он, видимо, решил купить мне цветы и не может найти подходящий букет. Стоит где-нибудь в магазине и не знает, какой будет наиболее подходящим для такой важной встречи…
20:28. Я налила чай во вторую чашечку, но не решилась положить туда кусочек сахара. Я не знаю, какой чай он сейчас любит. Вдруг вспомнила, как он швырнул часы, подаренные мною, в мой чай два года назад.
20:35. Это небольшое опоздание. Он мог застрять в пробках. Может, он сбил кошку и везет ее в ветлечебницу.
20.45. Его чай остывает. Я читаю Стивена Фрая, прижав к животу плотную подушку, похожую на колбасу. Ничего не откладывается в голове, но чтение помогает отвлечься.
21.00. Он не придет и я это знала с самого начала. Дура. Звоню Ксюше, чтобы она приехала и поддержала меня. Она не хочет ночевать у Лены, потому что там срач. Если бы я сейчас жила в апартаментах, моя боль была бы куда привлекательнее.
21.15. Допиваю чай. Уже не оглядываюсь на дверь при каждом ее открытии. Хочется 50 грамм водки и рок-н-ролла. Странно, но совсем не хочется плакать.
21.17. Ужасная погода. Холодный мокрый ветер так и лупит по щекам, как-будто мокрым веником. Может, он прочитал письмо слишком поздно и сейчас мчится по Невскому. И у меня еще есть шанс его увидеть и обнять.
21.20. Я вхожу в метро. Он мог догадаться, что я использую именно эту станцию и ждать меня здесь.
21.21. Я наступаю на ступени эскалатора, и меня охватывает паника. Это конец. Он больше никогда не придет.

А теперь на полную громкость Земфира: "До свидааааания, мой любимый гооооооород!"

Депрессия похожа на обрыв веревки, держась за которую идешь в темноте. Она обрывается и ты падаешь, спотыкаешься об камни, стараешься нащупать ее конец.
А ведь кто-то так и не находит продолжение веревки и подвешивает себя на том конце, что тянется обратно в прошлое.

Любовь иногда сравнивают со стихией, со скалой, крепостью. Ее нарекают такими громкими названиями и наделяют божественными качествами.
И вот сижу я перед ноутом. В окошке аськи висит человек, с которым были мои 2,5 года. С которым мы выбирали квартиру, коврик на кухню, покупали корейскую еду, валялись до обеда в кровати. С которым мы ревели как дети над умершим хорьком, ругались, мирились, сбегали с занятий, чтобы провести день вдвоем.
Мужчина, который был первым в моей жизни, постели, доме и сердце.
И вот все, что осталось от "нас" - зеленый цветочек аськи. Он гаснет, а ответ на мое "привет" так и не пришел.
Так куда же все уходит? Для умерших людей есть ад и рай. А для умерших чувст есть хоть какое-то пристанище? Куда попадает взрощенная в нежности, стараниях и слезах любовь?
И что мне этот опыт, когда я не могу коснуться человека, который до сих пор в моем сердце?

Сегодня ехала из гостей на 107 автобусе по Замшина, потом по Металлистов... Все немного изменилось и осталось таким же. Я думала, что расстроюсь проезжая по местам былой славы. Но было так радостно и легко. Сравнимо с ощущениями, которые я получаю когда приезжаю в Николаев. Я висела на поручне и улыбалась скользящему по ветринам отражению автобусу. Может, это симптом выздоровления? Быть благодарным прошлому так тяжело, но так приятно.

Играет БГ & А. Васильев - Песня о Звездах

Хотела дошить эти шторы. Прозрачные светло-зеленые в цвет посуды, купленной когда-то в наш дом. Мои попытки создать уют в квартире на Звездной. Там было квадратное окно в 1,5 метрах от пола. Для него хозяйкой был куплен красивый деревянный карниз с большими кольцами, стоящий в углу комнаты.
Каждый раз когда мы ругались я тыкала Артуру тем, что он не в состоянии прикрутить этот чертов карниз. А он лез бить дырки в бетонной стене. Так у нас было 10 дырок над окном, а карниз так и стоял в углу.
И вот я хочу дошить эти шторы, а окна уже нет. Они слишком маленькие для обычного окна, которое есть у нас сейчас. Да и не в цвет совсем. Несвоевременные такие шторы, опоздавшие.
Сейчас у меня большое окно, а я скучаю по тому маленькому. И шторы эти неподходящие я перевязываю цветной тесьмой, затягиваю бант и убираю в шкаф. Может, у меня еще будет такое маленькое окошко, которому понравятся мои маленькие зеленые шторы...

Я скучаю по тебе, моя милая. Все еще верю в чудесный день, когда ты приедешь ко мне красивая, рыжая и уставшая. Я налью тебе большую желтую кружку зеленого чая с лимоном и с сахарозаменителем(шо маем, то маем). Мы будем стоять на моем балконе, курить и смотреть на город с 16го этажа, считая строительные краны и мечтая о море. Я буду смотреть на тебя и не верить, что кусочек моей любимой картины Николаева здесь, в Питере. Буду кормить тебя пирожными и фетой. Погуляем по ночному Питеру, я наконец-то увижу развод мостов. А потом мы посидим в теплой французской булочной, пахнущей ванилью и кофе. А на улице будет еще( и уже одновременно) светло... Белые ночи, бессонные ночи.

с ужасом понимаю, что сегодня утром я вернусь с работы, а его нет. Полупустой комод, пустые вешалки в шкафу, нет тапок под кроватью и нет хоря. Ни-че-го.
Пока это кажется чем-то нереальным и отдаленным.
Что будет дальше? Как он себе представляет, мы будет гулять за ручку и ходить в кино как в старые добрые? Чушь.
Интересно, какая будет у меня реакция. Не в тот же день(там однозначно будут сопли), а потом? Мысли гуляют от загула до монастыря.
Возможны ли здоровые отношения после такого расставания?

Я никогда так не плакала. Нет, даже выла, задыхалась от слез. Он тоже плакал, отвернувшись от меня. Странно, все живы, мы рядом, он не уходит на войну. Но мы плачем так, как-будто потеряли нашего общего ребенка. Так как-будто незачем больше жить, даже хуже, жить придется даже если не хочется...
За час до этого.
Я благополучно прогуляла занятия и поехала к 6 в нашу квартиру. Ксюху заранее предупредила, что вряд ли вернусь сегодня. Я знала зачем я еду. Я наконец-то готова. Мне было даже весело,хотя Таллин уже давно испарился и ничего кроме сушняка и чувства облегчения не принес. Я готова проститься. Навсегда.
Все записки, дневники, фотографии, все что копилось уже 4 года, неприкрыто лежало на полке. Возможно, я даже хотела, чтобы Артур нашел эти записки. Может, даже выкинул все это. Я сама уже устала от них. Эти бумаги как вампир сосали из меня силы, особенно, когда я снова доверяла им свои чувства.
Была мысль сжечь их, вырванные из дневника как из души страницы, потом хотелось прочитать их снова. Некоторым записям было по три года. Целую вечность назад.Я не осмелилась на первое, но и не стала их читать. Я решила их вернуть тому, кому они по праву принадлежат.
Аккуратно сложила странички и фотографии в папку и вернула на полку, обещая больше никогда не открывать.
Как же полегчало. Я давно не чувствовала себя такой свободной. Я не забыла его, я никогда не смогу вычеркнуть из памяти нашу последнюю встречу. Теперь я грустно улыбаюсь думая об этом.
Теперь все встало на свои места. Скоро придет Артур и я поспешу рассказать ему про это чудо. Жаль только оказалось слишком поздно. Я успела довести его до решения разъехаться. Он выглядел уставшим, как-будто после долгой болезни.
А я в отчаянии сидела на полу у его ног и молилась о прощении. Мне так хотелось стать маленькой и беззащитной. Чтобы он мог меня оберегать и любить.
Ничего не получалось. Я билась об эту крепость из обид и непонимания. Отвернулась к стене свернувшись калачиком и никак не могла остановить эти проклятые слезы.
Как давно я выбрала эту холодную стену вместо его теплых рук? Когда я успела привыкнуть сбегать в этот угол?
Еще попытка. В ответ неопределенное "ну и что"? Я сорвалась с кровати и рванула к шкафу за пальто. "Снова хочешь, чтобы я за тобой бегал, останавливал тебя"?! Мне от тебя ничего не нужно! Я раскрылась перед тобой наизнанку, а ты...ты...! Где же этот проклятый пакет?! Я вывернула содержимое ящика на пол, он уже закрыл дверь в коридор и стоял возле нее. " ТЫ никуда не пойдешь". Я билась в истерике как безумная. Кричала, что он не имеет право, убрал руки, била его кулаками. А он зажал и не отпускал. Ноги ослабли, я сползла на пол. На коленях, еще делая попытки сопротивляться, сдалась. "Как же я могу тебя отпустить, ты же навсегда в моем сердце"...
Дальше была любовь, со слезами отчаяния и прощения. На утро опухшие глаза и какой-то странный сквозняк в опустошенной душе.

Остановки. Старые добрые остановки те, на которые не распространяется прогресс и какие-либо изменения.
Меняются автобусы, пассажиры, дворники, а они все так же одиноко втягивают холодный воздух вперемешку с перегаром по ночам,лопаются утром, терпят топот усталых ног по вечерам. Кому еще, как ни им знать, что это такое прощаться и прощать... Я прилипала щекой к холодному запотевшему окну, пыталась разглядеть его лицо. Похоже, водитель решил не двигаться с места пока автобус не просядет и немилосердно заставлял меня ждать отправления. Снова прислоняюсь к стеклу-его нет. Ушел...
Ах, этот волшебный Vana Tallin!!! Здоровья и счастья тому, кто его придумал.
! Ксюха уже давно на работе. Когда же она как все нормальные люди будет работать днем? После третьего бокала желание кому-то поплакаться резко обострилось. Мой проклятый телефон то и дело отправлял троеточия. Если бы он не стоил 10штук, летел бы в стену. Милосердный БИлайн дал возможность залезть в минуса. После пятой попытки отправить Роману слезоточивое сообщение меня проперло поржать. Я согнулась пополам на кухне этой мерзкой коммуналки, сотрясаясь от беспомощности. Как же я благодарна ему за то,что не бросил. Иначе пришлось бы идти еще за одной.
Когда меткости попадать в кнопки уже не хватало, я решила, что пора окончательно унизиться и пойти покурить. Надо же, что делает алкоголь с людьми. Я даже не постеснялась залезть за сигаретами в сумку Сперкинской. Слава богу, она с пониманием приняла мое раскаяние утром.
А дверь - то заперта. Ключи унесла Ксюха. Пришлось стучаться к их новоиспеченной соседке. Катя-типичный представитель девочек из перифирии, с большими хлопающими глазами и тонкими светлыми волосиками. Надо сказать, этот индивид обладал еще и мозгами, и что еще важнее умением сочувствовать. Я как то легко поддалась на ее приглашение сесть поплакаться. Просидели до половины четвертого. Я почти трезвая ушла спать.