В колонках играет - Lacuna Coil

вот... =)

[700x525]

..
[600x386]

вот мой набор

В колонках играет - lies - evanescence
Настроение сейчас - goodish

очень люблю готику. Надеюсь вам понравится картинки

[700x525]

[499x321]

[700x525]

[240x192]
это моя любимая -
[500x333]

[500x338]

[640x519]

Люди человеки! У меня к вам вопрос. Кто-нибудь вообще читает выкладываемые здесь рассказы?

[379x433]
Два алых зрачка. Немеет рука,
Сжимая кинжал.
Охотники близко. Туман очень низко,
И ветер молчал.

Нет смысла злиться. Лишь крови напиться,
Но это потом.
Сейчас надо драться. И целым остаться,
Будь проклят закон!

Охотников трое. Не чувствуя боли,
Он сжал рукоять.
Противник опасен. Он с этим согласен,
Но надо стоять.

И пусть он погибнет. Другие пусть видят –
Он не уступил.
Клыки обнажились. И молнией взвились
Два алых зрачка средь вершин.

Он прыгнул, метнулся. Земли лишь коснулся –
Нанес кинжалом удар.
Охотник был быстр. Кровавые искры –
И плетью повисла рука.

Вампир развернулся. На дуло наткнулся
И выстрел глухой прозвучал.
Но он увернулся. И враг промахнулся,
И взвился змеею кинжал.

Охотник убитый. Артерии вскрыты –
Их двое осталось теперь.
Один с автоматом. Другой легким шагом
Плетется, как раненый зверь.


Охотник стреляет. И ночь оглашают
Разрывы серебряных пуль.
Вампир бежит вправо. И быстро в канаву,
Но смерть настигает и тут.

Рожок был отстрелян. И капало время,
Пока был заряжен другой.
Вампир страшной тенью, кровавою сенью
Вырос у них за спиной.

Кинжал вновь метнулся. У горла запнулся,
И высек искры о сталь.
Движения быстры. И хруст шеи слышен.
Посмертно герою медаль.


Вампир тоже ранен. И враг это знает,
Мгновение есть впереди.
Пока первый падал, вампир стоял задом,-
Кинжал вынимал из груди.

Охотник был прост. Вогнал в спину нож
Вампиру. Тот зарычал.
Удар с разворота. Кровавая квота.
И замертво третий упал.

Луна наблюдала, земля как стонала.
Вампир победил! О, нет!
Земля всколыхнулась. Луна улыбнулась,
А он улыбнулся в ответ.

Рассказ не мой, на права не претендую.

Ядовитые слёзы
Дорогой друг, я пишу вам это письмо без надежды на то, что оно будет вами прочитано. Я загнан в угол и до смерти мне остались считанные минуты.
Дело касается того артефакта, который вы передали мне на хранение, указав мне ни в коем случае не использовать. Я был так поражён, что не внял вашим указам и просьбам. Теперь я проклинаю себя и весь свой род за свою глупость.

Всё дело в том, что, пренебрегая вашими словами, я обрёк себя на верную гибель. Всё началось с того самого дня, когда "Звезда Эрегула", как называли её вы, попала мне в руки. С того момента я ощутил непреодолимое влечение и желание использовать её. Правда, использовать я желал её в благих целях, в помощь себе и людям.

Не прошло и недели, как артефакт отравил мою душу. Я и минуты не мог провести в разлуке с ним. Всё во мне стало ядовито: я поизношу ядовитые слова, дышу ядовитым воздухом, плачу ядовитыми слезами... В тоже время, меня одолевала непонятная ненависть к "Звезде": я не раз пытался уничтожить её, но какая - то странная сила заставляла меня остановиться. Думаю, та - же сила заставила вас передать этот артефакт...

Дальше - хуже. Меня стали преследовать страшные сны, в которых меня не раз убивали какиё - то люди, лица которых были спрятаны под чёрными
масками. Представьте мой ужас, когда я увидел этих людей у окна моего дома! Я не спал... Они трое суток стояли вокруг моего дома, пока не решились войти... Сейчас они стучат в мою дверь. Я нахожусь в таком смятении, что просто не нахожу себе места. Я пропал...

Вынужден прощаться...
Ваш друг Изуал.

P.S. Попрощайтесь за меня с Марлен, и скажите, что я её очень люблю.


Предисловие

Как ужасен дождь! Эти люди, прячась под огромными зонтами и крышами своих домов, совсем не замечают этого ужаса. Дождь - слёзы неба. Небо ненавидит нас, но оно не в силах бороться, поэтому и плачет. Даже этот невинный ребёнок, спешащий быстрее укрыться под редкими, уже жёлтыми, листьями худого, скрюченного клёна, ненавистен небу. Ведь ничего кроме разрушения он не приносит, как, в общем, и все люди. Так, не в силах бороться, небо выплакивает последние слёзы, которые позже станут кровавыми, а под конец и ядовитыми. Тогда, вместе с жизнью неба, прекратится и жизнь человечества.

1

Молодого парня, спешащего домой под проливным дождём, никак не трогала мысль о слёзах неба. Марк, (так, кстати, его звали) уже достаточно утомлённый пересадками из автобуса в автобус, и многочасовым хождением под ливнем, не мог даже думать не о чём кроме дома. Проклятый дождь порядком ему поднадоел и Марк находился в таком расположении духа, что любой человек, неправильно на него посмотревший или уронивший недоброе слово в его адрес, мог нарваться на страшную грубость. Более того, на кровавую грубость, ведь без топора в рюкзаке Марк на улицу не выходил. Дело в том, что он ещё помнил случай с люберами, которые так любезно уложили его в реанимацию. Да как тут забудешь, когда об этом постоянно напоминает переломанная в двух местах рука, уже зажившая, но которая постоянно ноет и нестерпимо болит, во время плохой погоды.

Шагать под проливным дождём Марку надоело и он остановился под козырьком продуктового магазина и тут же произошло происшествие , которое вывело Марка из довольно шаткого состояния равновесия. А именно - какой-то явно не здоровый психически, и совсем не знавший о препоганом настроении Марка старик, стал перед ним на колени (прямо на землю) и принялся истошно кричать о том, что Марк избранный, и он должен понести тяжкое бремя чего-то, о чём старик сказать не потрудился.

С детства очень смышленый, Марк сразу сообразил, что для того что бы это бремя понести его придется сначала купить, не долго думая "заехал" старику в висок новым ботинком, от чего тот сразу же откинулся и перестал подавать признаки жизни.

"Ну и что я недавно сделал?" - спросил себя Марк и не найдя ответа начал оглядываться по сторонам. К счастью, кроме влюблённых, которые целовались под зонтом прямо посреди дороги и явно не видевших происшествия, Марка, и старика, который лежал, и никак не хотел шевелиться, на улице никого не было. Марк принялся и принялся прощупывать пульс у мирно лежащего Бомжа. Фу, повезло! - с радостью подумал виновник происшествия, заметив слабое биение сердца.

Не собираясь быть "застуканным" на месте происшествия, Марк быстренько побежал в сторону дома. Как не странно, но дома он оказался довольно быстро. Там с распростёртыми объятиями его встретила сестра.
- Твою мать, ты где, гнида, шлялся. Тебя уже копы ищут. Родители все извелись…

2

Жизнь пошла своим чередом, как было до концерта на который Марк убежал два дня назад, не оставив даже записки. Родители со временем успокоились, и всё стало на свои места, как бильярдные шары каждый раз собирают в треугольник. Всё шло нормально, пока в дверь не постучал уже Читать далее...

может и не открытся не знаю,у меня с нет глючит,так что я тут не причём..а картинок такого типа до фига
[508x699]

Рассказ не мой, на права не претендую.

Под землей раздавалось непонятное шебуршение, и сдавленные голоса вещали: "Ты мне на копыто наступил", или "Хвост, отдай мой хвост!". Это пекло подземного царства, в лице двух бравых, но непутевых чертяков, тянуло к нашему чудесному, но непонятному миру свои загребущие щупальца.
План, составленный главенствующей думой ада, был прост до неприличия: провести тоннель питерской подземки прямо им в адскую контору. Причем сделать это как можно быстрее. И тогда целая электричка живых душ им обеспечена. Живых, а не тех что обычно поставляют с Великого Суда. Те какие-то неинтересные, консервированные, над ними даже не поиздеваешься. А эти… Эти… Одним словом - живые!
И вот два черта, мужественно пыхтя, вершили свое черное дело.
- Отходим! - крикнул вдруг один, и черти растворились в воздухе. Через секунду стук-скрежет колес разорвал пространство, и электричка, полная людей, провалилась в подземное царство.
Полет был долгим, люди уже устали бояться, когда состав, хлюпнув, затормозил, упав в Лету, и даже не подумал тонуть.
Властный голос загрохотал: "Выходить по одному!", но у всех людей были свои проблемы: "Это террористы, про них как раз в газете пишут!" - пенсионер лет шестидесяти, размахивая вышеупомянутым продуктом прессы. "У меня помада стерлась" - девчонка неопределенного возраста. "Мам, смотри, какие смешные зверюшки! А кто это?" - малыш четырех лет, дергая маму за юбку и указывая на чертей.
Рогатые обиделись. Страшно обиделись. Раньше, пару веков назад, люди, при виде чертей попадали бы от ужаса, едва дыша, а сейчас?.. Каждый трендит о своих насущных проблемах! И никакого уважения!
С огромным трудом человечье "стадо" удалось сорганизовать и вывести из, начавшего ржаветь от ядовитых летских вод, электрического состава.
Страх начал возрождаться, и даже перерос в панику, когда каждый разглядел, где он находится. Открытые огни и лавовые реки, мягко говоря, впечатляли до ужаса. Но окончательно разбушеваться людям не дал тот факт, что их уже взяли в кольцо бдительные стражники темного мира. Ради такого случая были даже выведены Цербер и прочие монстрики.
И вдруг радостный возглас сотряс подземные своды: "Ух-ты, какая собачка!". И маленькое четырехлетнее существо вырвалось из маминых объятий и во весь свой опор своих коротеньких ножек побежало гладить "песика". Мать рванулась было за ним, но её грубо остановили и отшвырнули в центр оцепления. Ребенка же пропустили к Церберу, в надежде позабавиться. Черти затаили дыхание в предвкушении.
Адский пес выщерился на малыша, приготовился к прыжку… но не успел. Маленькие ручки ласково коснулись его носа. "Собачка" так и села от удивления на все свои три хвоста-змеи. Никто не помнил, сколько она жила в аду, чуть ли не целую вечность. И никогда… даже просто доброго слова… Пес аж прослезился. Тепло прикосновения казалось таким чарующим. Почему раньше такого не было? Какая-то неясная неприязнь по отношению к хозяевам зародилась в его собачьем сердце.
- Давай ты меня покатаешь? - ребенок залез ему на спину. Мать с ужасом наблюдала, как Цербер, словно послушный пони, плавно поднялся и пошел. В начале шагом, потом в рысь, в галоп… И в конце диким вихрем закружился по адскому царству, перепрыгивая острые сталагмиты и лавовые сгустки. Два хвоста крепко, но аккуратно удерживали мальчугана на мощной собачьей спине, а третий, словно знамя, вился за спиной.
Монстрики приняли Цербера за своего предводителя и подключились к дикой скачке. Ребенок и Цербер дергали улепетывающих чертей за шерсть, рога, хвосты… Малыш - руками, пес - клыками. Ребенок был счастлив. Монстрики последовали их примеру, и грызли всех подряд, кроме людей, которые организованно стояли в сторонке.
Через пару минут ад превратился с сущий ад. Вой, лай, ребячий хохот не утихали еще долго. А когда, наконец, утихли, черти, некогда страшные и ужасные, на коленях подползли к ребенку и завели такую речь:
- О, великий владыка ада! Мы не ждали, что ты придешь так скоро! Мы еще не готовы. Может, ты нас покинешь, и вернешься через столетие? А еще лучше, через тысячелетие, а? Ну, пожа-а-алуйста!
"Владыка" милостиво согласился, и черти на собственных горбах тащили электричку с людьми вверх по вырытому ими же тоннелю, устанавливали её на рельсы, махали вслед, утирали слезы радости и крепко-накрепко замуровывали проход.
Цербер запросился идти с людьми наверх. Его, конечно, взяли. Но на земле он не прижился, незнающий народ слишком его пугался. И он вернулся в ад, и жил там в холе и заботе, иногда навещая мальчугана.
А черти зареклись претендовать на живые души, и обрекли себя на вечное сидение на консервах.

Просыпался ли кто-нибудь из вас в крови? А что вы при этом испытывали, какие ощущения, какие мысли?
Лично я почти никаких, просто любовался своими руками, измазанными кровью...

и опять картинки (ну... очень мне нравится это сообщество :) ) [383x489]

[400x267]

Это стихотворение написала к сожалению я...
"Разбитая Мечта"

Как трудно хоронить мечту,
Когда в неё так сильно верил,
И в сердце больше никогда
Ты не откроешь боли двери...
Пусть плачут горько небеса,
Теряя нежную надежду,
Сейчас уйду я навсегда
И будет так, как было прежде...
Ты тихо спросишь:"Почему?",
Сквозь слёзы нервно улыбнувшись,
Но будь спокоен, я пойму
От хитрой боли вдруг проснувшись...
Я думала, что всё пройдёт,
Но только зря теряла время,
Той злой любви, спустя года
Не понесу я больше бремя!
Быть может будешь вспоминать
Смешную, глупую девчонку,-
Ненужно время зря терять
К несчастью нет у время плёнки!
Сквозь боль и слёзы я пройду,
Как прежде гордо улыбнувшись,
И вдруг отвечу:"Я люблю",
От долгой боли вдруг проснувшись...

По ходу дела Нотр-Дам... Хотя я точно не знаю.
[400x357]

Это отрывок из романа Эмилии Бронте "Грозовой перевал",если кому понравится могу скинуть всю книгу.


"На этот раз я сознавал, что лежу в дубовом ящике или чулане, и
отчетливо слышал бурные порывы ветра и свист метели; я слышал также
неумолкавший назойливый скрип еловой ветки по стеклу и приписывал его
действительной причине. Но скрип так докучал мне, что я решил прекратить
его, если удастся; и я, мне снилось, встал и попробовал открыть окно.
Крючок оказался припаян к кольцу: это я приметил, когда еще не спал, но
потом забыл. "Все равно, я должен положить этому конец", - пробурчал я и,
выдавив кулаком стекло, высунул руку, чтобы схватить нахальную ветвь;
вместо нее мои пальцы сжались на пальчиках маленькой, холодной, как лед,
руки! Неистовый ужас кошмара нахлынул на меня; я пытался вытащить руку
обратно, но пальчики вцепились в нее, и полный горчайшей печали голос
рыдал: "Впустите меня... впустите!". - "Кто вы?" - спрашивал я, а сам
между тем все силился освободиться. "Кэтрин Линтон, - трепетало в ответ
(почему мне подумалось именно "Линтон"? Я двадцать раз прочитал "Эрншо" на
каждое "Линтон"!). - Я пришла домой: я заблудилась в зарослях вереска!". Я
слушал, смутно различая глядевшее в окошко детское личико. Страх сделал
меня жестоким: и, убедившись в бесполезности попыток отшвырнуть
незнакомку, я притянул кисть ее руки к пробоине в окне и тер ее о край
разбитого стекла, пока не потекла кровь, заливая простыни; но гостья все
стонала: "Впустите меня!" - и держалась все так же цепко, а я сходил с ума
от страха. "Как мне вас впустить? - сказал я наконец. - Отпустите вы меня,
если хотите, чтобы я вас впустил!". Пальцы разжались, я выдернул свои в
пробоину и, быстро загородив ее стопкой книг, зажал уши, чтоб не слышать
жалобного голоса просительницы. Я держал их зажатыми, верно, с четверть
часа, и все же, как только я отнял ладони от ушей, послышался тот же
плачущий зов! "Прочь! - закричал я. - Я вас не впущу, хотя бы вы тут
просились двадцать лет!" - "Двадцать лет прошло, - стонал голос, -
двадцать лет! Двадцать лет я скитаюсь, бездомная!" Затем послышалось
легкое царапанье по стеклу, и стопка книг подалась, словно ее толкали
снаружи. Я попытался вскочить, но не мог пошевелиться; и тут я громко
закричал, обезумев от ужаса. К своему смущению, я понял, что крикнул не
только во сне: торопливые шаги приближались к моей комнате; кто-то сильной
рукой распахнул дверь, и в оконцах над изголовьем кровати замерцал свет. Я
сидел, все еще дрожа, и отирал испарину со лба..."
[700x525]

ну как вам?
[700x657]

Воть, как обычно... картинка:

[640x433]

и воть:

[350x424]

Подарок Улице от меня:

В колонках играет - MM
Настроение сейчас - противоречивое

Люблю бродить по кладбищам,моя мечта побывать на новодевичьем кладбище(это кажется в Москве),там очень красиво!Всякие статуи,говорят там даже склепы старинные остались! У нас в городе единственно готичное место-это пятый форт,когда заходишь в его стены такие чувства охватывают.как-буто это место переносит тебя на несколько лет назад..

=))
[700x525]

Всем прива!!! Вот, что я хотела сказать: Можете мне заказывать дизы... или по отдельности... аватар, эпик, фон...
Сделаю в короткие сроки...
Пока возьму заказ первых двух(по целым дизам)... а по отдельности заказывайте кто хочет...

Ой! Как я люблю эту картинку...
[400x283]

[300x400]
ЗА ЧТО?
Любили ль вы, как я? Бессонными ночами
Страдали ль за нее с мучительной тоской?
Молились ли о ней с безумными слезами
Всей силою любви, высокой и святой?

С тех пор, когда она землей была зарыта,
Когда вы видели ее в последний раз,
С тех пор была ль для вас вся ваша жизнь разбита,
И свет, последний свет, угаснул ли для вас?

Нет!.. Вы, как и всегда, и жили, и желали;
Вы гордо шли вперед, минувшее забыв,
И после, может быть, сурово осмеяли
Страданий и тоски утихнувший порыв.

Вы, баловни любви, слепые дети счастья,
Вы не могли понять души ее святой,
Вы не могли ценить ни ласки, ни участья
Так, как ценил их я, усталый и больной!

За что ж, в печальный час разлуки и прощанья,
Вы, только вы одни, могли в немой тоске
Приникнуть пламенем последнего лобзанья
К ее безжизненной и мраморной руке?

За что ж, когда ее в могилу опускали
И погребальный хор ей о блаженстве пел,
Вы ранний гроб ее цветами увенчали,
А я лишь издали, как чуждый ей, смотрел?

О, если б знали вы безумную тревогу
И боль души моей, надломленной грозой,
Вы расступились бы и дали мне дорогу
Стать ближе всех к ее могиле дорогой!