Беды пришли в долину Анауак, когда умер их любимый заботливый правитель, и власть взял его сын - крайне воинственный Мельтемок. Он решил заняться войной.
Когда один из соседних вождей отказался просто так выдать за него свою красавицу дочь, Мельтемок мгновенно собрал войско, повел за собой, напал ночью на соседей и всех перебил.
Так мирные до тех пор жители Анауака стали воинственными. Имя Мельтемока всюду нагоняло страх. Он постоянно воевал: грабил соседей, отбирал у них урожаи.
Однажды собрал он своих воинов и двинулся в горы, где обитало очень богатое племя. У вождя этого племени была красавица дочь. Мельтемок захотел взять ее в жены. Идти пришлось на север через ущелья. Ночью сделали привал.
Ярко сияла луна. Вышедший посмотреть на нее грозный Мельтемок вдруг почувствовал, что рядом кто-то есть.
Прямо перед собой увидел он богиню ночи Луну, принявшую облик прелестной девушки. Она укоряла его в насилии над народами, и в первую очередь, своим собственным. Мельтемок остолбенел от неожиданности и потерял дар речи. А Луна продолжала его упрекать. Она говорила о разоренных им плодородных полях, о взятых силой в жены девушках. Напоследок пригрозила ему самой страшной карой: его никто не полюбит....
В ужасе Мельтемок упал на землю.
Луна исчезла, а Мельтемок на следующее утро собрал своих воинов и объявил об окончании похода. Удивились воины, но никто не возразил правителю. Они уже давно мечтали вернуться к своим очагам.
Вождь племени, на которое сбирался напасть Мельтемок, отказался отдать ему в жены свою дочь, которая страшно боялась завоевателя Мельтемока, считая его свирепым и кровожадным.
Понял тогда Мельтемок, что силой он никогда не завоюет ее любви, и вернулся домой. Перед уходом он пообещал, что еще вернется, но уже другим человеком, и тогда, может быть, девушка его полюбит.
Вернулся Мельтемок в родное селение и углубился в мирные заботы.
Теперь все видели, как сильно он изменился. Мельтемок поддерживал мир и справедливость, думал только о том, как сделать доброе дело. И вот настало время, когда он собирался вернуться к той девушке, которая когда-то отказалась выйти за него замуж. Решил Мельтемок узнать, какой из дней наилучший для этого. Пошел Мельтемок в лес, чтобы поговорить с Луной.
Она сказала, что теперь он будет творить добро вечно. Но для этого ему придется уйти в землю.
Луна покинула его, и он тут же почувствовал, как ноги его погружаются в мягкую землю и укрепляются в ней. Мельтемок быстро потерял человеческий облик и превратился в ветвистое дерево.
Так родилось дерево магей. Оно всегда было добрым и щедрым: давало индейцам хлеб, напитки, сахар, мед, пряжу, острые гвозди и иголки.
Это Мельтемок искупал зло, совершенное им при жизни.
Женская мода в Мехико давала отпор варварскому пристрастию к украшательству, царившему у соседних народов. Например, женщины отоми, не довольствуясь тем, что красились и чернили зубы, покрывали себе грудь и руки татуировкой «бледно-голубого цвета, наносимой на тело маленькими ножиками». В Теночтитлане женщине правящего класса полагалось подчёркивать свою красоту только чистотой. «Поутру умой лицо, вымой руки, прополощи рот. Да не случится тебе никогда красить и румянить лицо и губы, чтобы казаться красивой; краской и румянами пользуются только женщины лёгкого поведения, утратившие стыд. Если хочешь, чтобы муж тебя любил, одевайся со тщанием, держи в чистоте себя и свою одежду.»
Подобными рецептами красоты пользовались ауианиме – женщины, жившие с воинами. Куртизанка «ухаживает за собой и одевается с таким тщанием, что кажется цветком, как только она готова. А чтобы приготовиться, она сначала смотрится в зеркало, купается, моется и освежается, чтобы нравиться. Она красится ашин, которая придаёт ей цветущий вид и разукрашивает лицо румянами, будучи доступной женщиной. Она также имеет привычку красить зубы кошенилью и распускать волосы для пущей красоты… Она душится благовониями и прохаживается, жуя циктли и стуча зубами, словно кастаньетами», - это по словам Саагуна.
[196x300]
В самой гуще амазонских джунглей, в Эквадоре, живет одно из самых свирепых племен Южной Америки хиваро; оно пользуется дурной славой «охотников за черепами». Члены этого племени не только охотятся за черепами, но еще и высушивают отрубленные человеческие головы. Это не просто легкая «косметическая» операция. Они настолько усовершенствовали свое искусство, что в результате их умелых действий большая нормальная человеческая голова превращается в маленькую, не больше кулака взрослого человека. Самое удивительное заключается в том, что при этом черты лица не претерпевают никаких изменений. По сути дела, высохшая человеческая голова становится точной маленькой копией оригинала.
Женскую красоту поддерживали с помощью целого арсенала средств, сравнимого с тем, какой пользовался в нашем Старом Свете: зеркала из обсидиана или отполированного пирита, мази и притирания, духи. Женщины, кожа которых от природы была бронзово-коричневой, старались придать ей светло-жёлтый оттенок, с каким их часто изображают в иллюстрированных манускриптах, в отличие от мужчин. Этого они добивались с помощью жёлтой глины, которая пользовалась таким спросом, что некоторые провинции поставляли её в виде дани.
У уастеков и отоми был распространён обычай красить зубы в чёрный или тёмно-красный цвет, и некоторые ацтекские женщины его переняли. Что касается волос, то в эпоху завоевания было модно накручивать их на голове так, чтобы надо лбом получились две «ракушки», похожие на маленькие рожки.
Природа, наделившая индейцев жиденькой бородкой, избавила их от проблем и неудобств, мучивших греко-римлян и знакомых европейцам. Они практически не брились. Подбородки стариков, в конце концов, украшались бородкой, довольно похожей на те, какими дальневосточная скульптура и живопись наделяют китайских мудрецов, и тоже служившей признаком мудрости.
Волосы обрезали на лбу и отпускали вокруг головы, но различные стрижки соответствовали определённым чинам или профессиям: жрецы выбривали лоб и виски, но оставляли волосы на макушке, а молодые воины носили на затылке длинную прядь волос, которую срезали тогда, когда совершали свой первый подвиг.
Когда бы то ни было, забота о чистоте, похоже, была распространена среди всего населения. Правящий класс тратил на это больше времени и соблюдали её тщательней, чем простолюдины. Монтесума «омывал своё тело дважды в день» - пишет один из хронистов, все остальные «купались часто и помногу каждый день».
Эту привычку молодёжи прививали с детства, часто подростков поднимали по ночам, чтобы искупаться в холодной воде озера или источника.
Ацтеки не умели делать мыла, но его заменяли растительные продукты – плод копальшокотля или мыльное дерево и его же корень. И то и другое даёт пену, которую можно использовать не только для туалета, но и для стирки белья.
Купание было не только гигиенической мерой, но и во множестве случаев ритуальным омовением. Пленников уготованных Уицилопочтли подвергали ритуальному омовению, и эти жертвы носили имя тлаальтильтин – «те, которых омыли».
То же самое можно сказать и о типично мексиканской паровой бане – темаскалли. Этот обычай, сохранившийся и в наши дни в деревнях науа, был настолько распространён в доиспанские времена, что большинство домов были снабжены пристройкой в виде полусферы из камней, где можно было попариться. Зачастую, желающего попариться, сопровождал другой человек, особенно если первый был болен, и растирал его травами, после чего парящийся растягивался на циновке, чтобы баня возымела своё действие. От бани, в самом деле, ожидали двойного действия: с одной стороны, лечебно-гигиенического, с другой – очистительного. Роженицы, посещали темаскалли, прежде чем вернуться к активной жизни и этот обычай также сохранился до наших дней.
[500x506]
Ацтекам не были знакомы струнные инструменты. Наибольшую значимость имели два вида барабанов, уэуэтль и тепонастли.
Слово уэуэтль означает нечто старое, нечто древнее, и поэтому важное и большое. Называемый так барабан представлял собой полый деревянный цилиндр, толще человеческого корпуса, и приблизительно пяти ладоней в высоту. Край был туго обтянут тёмной замшей. Стороны часто продуманно украшались резьбой и рисунками. Этот барабан помещался вертикально на стенде перед музыкантом, и звуки извлекались ударами по пергаменту кончиками пальцев.
Меньшая разновидность этого инструмента называлась тлапануэуэтль, или «половина барабана». Он имел тот же самый диаметр, но только половину высоты. Другая разновидность называлась йопиуэуэтль, «барабан, который вырывает сердце». Это название связано с его мощным звуком или дано ему вследствие использования во время человеческих жертвоприношений.
Если большой вертикальный барабан уэуэтль был «королем» или «альфой» ацтекских музыкальных инструментов, то горизонтальный тепонастли был «королевой» или «омегой». Обычно на них играли одновременно, и согласно легенде, они являлись богами, посланными на землю в форме барабанов. Они считались священными, и играли ведущую роль на всех ацтекских церемониях и фестивалях в большом центральном внутреннем дворе Теночтитлане. Далее
Головной убор Монтесумы. Был подарен императору Карлу V.
Головной убор составлен из зелёных перьев кецаля и синих перьев котинга, ну и золотые пластины, куда ж без них. [700x524]
Солончак Уюни — крупнейшее в мире высохшее соляное озеро на юге пустынной равнины Альтиплано в Боливии на высоте около 3 650 метров над уровнем моря. Внутренняя часть озера покрыта слоем поваренной соли толщиной от 2 до 8 метров.
В сезона дождей солончак Уюни покрывается тонким слоем воды и превращается в самое большое в мире зеркало. Посреди бескрайнего зеркального пространства кажется будто оказался на другой планете или настал конец света.
Среди всех неясностей, окружающих имя Колумба, есть и такая: Колумб всегда утверждал, что землю первым увидел он. У матроса Родригеса де Триана на этот счет существовало свое мнение: землю первым увидел он, ему и принадлежит по праву обещанная королевой награда. Матросу, как известно, тягаться с адмиралом тяжело, а потому в те времена в Мадриде решили взять за основу адмиральскую версию. До наших дней дошли сведения, что де Триана до конца жизни доказывал свою правоту, а умирая, проклял Колумба и ... мы, конечно, далеки от мистики, но ... во-первых, открытие Америки не принесло Колумбу ни богатства, ни — поначалу — славы, во-вторых, все громче раздаются голоса, утверждающие, что Колумб заранее знал маршрут плавания, и, таким образом, его в определенном смысле нельзя считать Колумбом. Наконец, в-третьих, до сих пор не утихают споры о происхождении Колумба.
После всего этого можно понять колумбофилов, которые встали на защиту своего кумира. На воду было спущено «колумбово яйцо», которому вменялось в обязанность пройти путем Колумба и снять с великого мореплавателя по крайней мере обвинение, что он не «колумб». (Кто знает об этом эксперименте подробнее, прошу дать ссылку, где узнать и мне. Прим.Перуанки)
И вот в одно прекрасное утро «колумбово яйцо», переплыв океан, появилось у острова Тринидад! Сверкая девственно белой пластиковой скорлупой, оно плавно покачивалось в сотне метров от берега. Местные жители, выловившие его, долго рассматривали диковинку, строя различные предположения, что бы это могло значить.
А тем временем, узнав о прибытии яйца к месту назначения, колумбофилы устремились на Тринидад. Они торжествовали: теперь для того, чтобы вернуть Колумбу его славное имя нужно было лишь снять показания установленных в яйце точных приборов. Приборы должны были подтвердить, что яйцо несло течение, а пленка из вмонтированной кинокамеры — что яйцо никто, кроме течения, не влек.
Затаив дыхание колумбофилы осторожно «кокнули» яичко, и тут выяснилось, что не дремали и колумбофобы. Они, правда, не выступали на этот раз со своими разоблачениями в толстых научных журналах и не вызывали на ученые диспуты своих оппонентов. Нет. Они просто ... впрочем, мы никого ни в чем не обвиняем … просто из яйца таинственным образом исчезли все приборы. Яйцо цело — ни царапинки, ни трещинки, а приборов нет — одна скорлупа. Опять загадка, связанная с именем Колумба!
И вновь колумбофилам остается лишь разводить руками и изобретать новое средство для выведения пятен с репутации великого адмирала. Поговаривают, что некоторые из них всерьез занялись спиритизмом. Быть может, им и в самом деле удастся уговорить мятежный дух Родригеса де Триана снять, наконец, проклятие с Колумба?..