Пруд-охладитель протух!
Да, огромный пруд, рукотворное озеро, кубические километры воды охладителя атомной станции вдруг, в течение пары дней, протухли самым позорным образом. По-другому состояние воды, источающей неимоверную вонь на многие километры вокруг, назвать было невозможно.
По поверхности пруда плавали широкометровые осклизлые жёлто-зелёно-синие пенистые острова, поднимавшиеся над водой на одну-две четверти. У берегов они сбивались в сплошную противную массу. Выброшенная на берег зловонная пена высыхала и образовывала тёмно-зелёную плёнку, которая склеивала песок в жёсткую не проваливающуюся корку.
Птицы покинули охладитель. Ни одна чайка не летала над его поверхностью. Лошади и коровы из ближайшей деревни, пасшиеся обычно по берегам пруда и подходившие к воде напиться, сторонились охладителя.
Люди, неосмотрительно пробовавшие сполоснуть в вонючем пруду руки, с возмущением отскакивали: ладони, смоченные водой, моментально покрывались красными пятнами, начинали сильно зудеть.
Как могли протухнуть за пару дней кубические километры чистой ещё позавчера воды?
2
Юбор вёл в старших классах химию и биологию.
Материальную независимость ему обеспечивала мама, заведующая сберкассой, и поэтому, не отягощённый проблемой добывания денег на хлеб насущный, Юбор жил для себя.
Жил он отдельно от мамы, в купленной ею для сына однокомнатной квартире, скорее похожей на биохимическую лабораторию, чем на жилище тридцатилетнего холостяка.
Стены квартиры были увешаны множеством плакатов, иллюстрировавших химические и биологические законы, реакции, инбридинги и прочую заумную дребедень, созерцая которую Юбор предавался размышлениям и сладостным мечтам о гениальных открытиях.
В баночках-скляночках, аквариумах-террариумах, коробочках и ящичках росли и жили многочисленные сухолюбивые кактусы и влаголюбивые травы, бесчисленные мухи-дрозофилы, без которых не обходится ни один уважающий себя биолог и генетик, и дафнии, которых Юбор выращивал для диковинных аквариумных рыб, лягушки и белые мыши для физиологических опытов... По полу, как заводная перевёрнутая кверху донышком сковородка на ножках, ползала запылившаяся черепаха.
В отдельном аквариуме плавала трава эйхорния, которую Юбор привёз весной от друзей-биологов из Москвы.
Родиной эйхорнии были воды великой индийской реки Ганг. Великой помойки, как шутили ребята, вернувшись из поездки по Индокитаю.
По заданию института бывшие сокурсники Юбора выясняли, почему реки, текущие в жарких странах Юго-Восточной Азии, при всём жутком антисанитарном своём окружении, за истекшие тысячелетия всё-таки не погубили живущее там население? Всевозможные инфекции вдоль рек гнездятся постоянно, а вот массового мора людей нет!
Взять, к примеру, ту же священную для индусов реку Ганг. Ежегодно к его берегам стекаются десятки миллионов паломников, многие из которых чем только не больны! Вдоль реки живёт основная масса граждан этой второй в мире по численности населения страны. Люди совершают омовения в реке. Черпая ладонями, пьют её воду. А рядом впадают стоки с бытовыми отходами, фекалиями и бог знает с чем! И — ничего!
Оказывается, чистоту Ганга и других южных рек создаёт обитающее там реликтовое растение — эйхорния. Причём, для нее, чем больше загрязнение воды — тем лучше для жизни и размножения.
А в итоге — почти стопроцентная очистка воды! Азот, фосфор, калий, магний и их соединения, фенол, нефтеотходы и всякая другая нечисть извлекаются эйхорнией из воды для собственного развития. Очистив воду почти до идеальной чистоты, это растение в свою очередь становится универсальным кормом почти для всех животных и птиц. И её можно разводить у нас, в наших прудах-отстойниках! До пятнадцати центнеров травы с одного гектара очищаемого водоёма можно получать в летние месяцы! И почти треть сухого вещества эйхорнии составляет протеин — ценный растительный белок!
Юбор подошёл к аквариуму, в котором буйствовала зелень эйхорнии. Вчера ещё мутная, сегодня вода восхищала кристальной чистотой! Юбор отодвинул стекло, закрывавшее верх аквариума, принюхался к запаху воды. Свежий озёрный запах!
Юбор взял в руку полиэтиленовую бутылку со смесью воды после мытья посуды, машинного масла, стирального порошка, добавил туда из пузырька фенола, встряхнул содержимое, плеснул «адской смеси» в аквариум. Вода за секунду словно протухла.
— Ешь, красавица! — Юбор любовно похлопал по боковому стеклу аквариума ладонью. С такой любовью хлопают своих коров и лошадей рачительные крестьяне.
Эйхорния пожирала всё! Даже дизентерийные фекалии, по великому блату добытые Юбором в инфекционном отделении горбольницы! Через три дня после «кормёжки» эйхорнии Юбор пил из аквариума чистую, обеззараженную воду!
Юрий Борисович считал себя талантливым.
Он великолепно знал биологию и химию. Иногда экспромтом рассказывал тему урока в белых стихах. Правда, для этого ему надо было быть в ударе. Он пел под гитару о химических соединениях и биологических законах. Провозглашая очередной научный постулат, мог залезть на стол и
Читать далее...