1899, К. Бальмонт

Луна богата силою внушенья,
Вокруг нее всегда витает тайна.
Она нам вторит: «Жизнь есть отраженье,
Но этот призрак дышит не случайно».

Своим лучом, лучом бледно-зеленым,
Она ласкает, странно так волнуя,
И душу побуждает к долгим стонам
Влияньем рокового поцелуя.

Своим ущербом, смертью двухнедельной,
И новым полновластным воссияньем,
Она твердит о грусти не бесцельной,
О том, что свет нас ждет за умираньем.

Но нас маня надеждой незабвенной,
Сама она уснула в бледной дали,
Красавица тоски беспеременной,
Верховная владычица печали!

карта Луны
[460x284]

приглянулась одна песня, перевёл текстъ:

Это был не он,
он жадно смотрел ей в глаза.
Всего лишь сон,
на рассвете ушёл вникуда.
После неё волн уже нету,
он в долго ждёт на берегу.
И пошёл за ней по следу,
дорогой скрепив свою судьбу.

Ветер расчистил берег от песка.
Бродят люди, у которых нет лица.
За дюной ложные надежды, он их поймал.
Они ждут любого, кто любил, но потерял.

оригинал:

In her eyes he stares at his reflection. A faint dream, that disappeared at dawn.
Standing at the shore patiently waiting. But the waves do not return when she is gone.
So he followed her footsteps, to the highway that sealed his fate.
The wind blew all sand away. Faceless people that walked astray.
Behind the dunes false hope awaits the ones that lost what was loved.

Настроение сейчас - fine

[699x463]

1
Dies iræ! dies illa
Solvet sæclum in favilla
Teste David cum Sibylla!

2
Quantus tremor est futurus,
quando judex est venturus,
cuncta stricte discussurus!

3
Tuba mirum spargens sonum
per sepulchra regionum,
coget omnes ante thronum.

4
Mors stupebit et natura,
cum resurget creatura,
judicanti responsura.

5
Liber scriptus proferetur,
in quo totum continetur,
unde mundus judicetur.

6
Judex ergo cum sedebit,
quidquid latet apparebit:
nil inultum remanebit.

7
Quid sum miser tunc dicturus?
Quem patronum rogaturus,
cum vix justus sit securus?

8
Rex tremendæ majestatis,
qui salvandos salvas gratis,
salva me, fons pietatis.

9
Recordare, Jesu pie,
quod sum causa tuæ viæ:
ne me perdas illa die.

10
Quærens me, sedisti lassus:
redemisti Crucem passus:
tantus labor non sit cassus.

11
Juste judex ultionis,
donum fac remissionis
ante diem rationis.

12
Ingemisco, tamquam reus:
culpa rubet vultus meus:
supplicanti parce, Deus.

13
Qui Mariam absolvisti,
et latronem exaudisti,
mihi quoque spem dedisti.

14
Preces meæ non sunt dignæ:
sed tu bonus fac benigne,
ne perenni cremer igne.

15
Inter oves locum præsta,
et ab hædis me sequestra,
statuens in parte dextra.

16
Confutatis maledictis,
flammis acribus addictis:
voca me cum benedictis.

17
Oro supplex et acclinis,
cor contritum quasi cinis:
gere curam mei finis.

© Thomas of Celano

наиболее вероятный вариантъ средневекового латинского гимна

Каждый вечер новое, это оживляет.
Ты приносишь запах чужих людей.
Я их не знаю, мне тяжелей.
Что постепенно оскопляет.

Действуешь правильно, мне хорошо.
Ночи таинственны, благодарю.
Это мои чувства, я в них живу.
Разве остаётся желать что-то ещё?

Совсем немного - узнать, что в тебе.
Откуда каждый раз по-новому?
Я встречаю день на заре.
Ты уходишь к другому, тоже готовому.

Настроение сейчас - tired
В колонках играет - Darkthrone, Sardonic Wrath

[330x220]

ничего более подходящего, чем этотъ текст к гравюре не нашёл

изображена Ночь съ близнецами на руках, скорее всего они Смерть и Сон.

Настроение сейчас - gut
В колонках играет - Anathema, Alternative 4

[436x400]

Первая книга есть здесь. Даже съ комментариями.

Начало посвящено Дхарме и первый стих:

Нельзя приобрести богатства большего, чем дхарма, и нет большего несчастья, чем забыть ее.

Надеюсь, в оригинале (на тамильском, въ смысле) даже рифмовано, но найти удалось только переводъ.

Стихъ о самообладании:

Если человек знает, как удержать поднимающийся гнев и не теряет самообладания, все другие добродетели будут ждать его милости у двери.

Любопытный сборник, автор ― Тиру-Валлювар.

PS: к стати, здесь ещё кусокъ от второй книги можно увидеть.

помню, что жутко понравилось, когда услышал в первый разъ

В человеческом организме девяносто процентов воды,
Как, наверное, в Паганини, девяносто процентов любви.
Даже если, как исключенье, вас растаптывает толпа,
В человеческом назначении - девяносто процентов добра.
Девяносто процентов музыки, даже если она - беда.
Так во мне, несмотря на мусор, девяносто процентов тебя.

А.Вознесенский

Настроение сейчас - gut
В колонках играет - Fallen - A Tragedy's Bitter End

къ стати, Есенин; безъ названия

Упоенье - яд отравы,
Не живи среди людей,
Не меняй своей забавы
На красу бесцветных дней.

Всe пройдeт, и жизни холод
Сердце чуткое сожмeт,
Всё, чем жил, когда был молод,
Глупой шуткой назовёт.

Берегись дыханья розы,
Не тревожь еe кусты.
Что любовь? Пустые грeзы,
Бред несбыточной мечты.

(1912-1913)

ещё одно сочинение самоотверженного (самоотверженной)

You can take my sun, because my guide will be the moon.
You can take my lie, because nobody needs a true.
You can take my life, because my saint mother's Death.
You can take my words - they're useless in this emptiness.
You can take my past, because my future has been learned.
You can take my voice, because it never could be heard.
You can take my mind, poisoned by thought that I am doomed.
You can take my heart - it anyway belongs to you.
You can take my soul back from the smiling Devil's hands.
You can take my blood, can drink it out from my veins.
You can take my pain and drown in my silent fears,
You can bring the rain and cover by it's stream my tears.
You can be the God, who curses humen everyday.
You can be the hate, that always touches by the flame.
You can be the mourn, because there's not a place for joy.
You can make me free - I am a storm, born to destroy.
I can be your sword - I came out from the hell alive.
I can be your child, can be your mother and your wife.
I can read the prayer, can be your angel on the earth.
I can be your sin, can be your pleasure and your Cross.
You can be hangman - torments are kept inside of me.
You can be the dark - because there's nothing left to see.
You can be my judge - and I will answer what I've done.
You can be my priest - as my religion has been gone.
You can do the things you really want to do right now.
You can bring the peace and war above the wings of crow.
You can burn the land - because this dirty water kills,
Can try to predict - if you know language Tarot speaks.
You can give me hand and save my life for one more night.
You can prick my eyes - but it will not break my eye-sight.
You can leave me know - because eternity is yours.
You can read my poems - because they sing about force.
But why all these words are so necessary?
We're both are just shadows, waiting to be buried.

© Анпилова Рада Владимировна

Настроение сейчас - только пpоснулся, а уже понедельникъ

а вотъ написал Лонгфелло к своим 34 годам

Тропой альпийской в снег и мрак
Шел юноша, державший стяг.
И стяг в ночи сиял, как днем,
И странный был девиз на нем:
Excelsior!

Был грустен взор его и строг,
Глаза сверкали, как клинок,
И, как серебряный гобой,
Звучал язык для всех чужой:
Excelsior!

Горели в окнах огоньки,
К. уюту звали очаги,
Но льды под небом видел он,
И вновь звучало,словно стон:
Excelsior!

'Куда? - в селе сказал старик.-
Там вихрь и стужа, там ледник,
Пред ним, широк, бежит поток'.
Но был ответ, как звонкий рог:
Excelsior!

Сказала девушка: 'Приди!
Усни, припав, к моей груди!'
В глазах был синий, влажный свет,
Но вздохом прозвучал ответ:
Excelsior!

'Не подходи к сухой сосне!
Страшись лавины в вышине!' -
Прощаясь, крикнул селянин.
Но был ответ ему один:
Excelsior!

На Сен-Бернардский перевал
Он в час заутрени попал,
И хор монахов смолк на миг,
Когда в их гимн ворвался крик:
Excelsior!

Но труп, навеки вмерзший в лед,
Нашла собака через год.
Рука сжимала стяг, застыв,
И тот же был на нем призыв:
Excelsior!

Меж ледяных бездушных скал
Прекрасный, мертвый он лежал,
А с неба, в мир камней и льда
Неслось, как падает звезда:
Excelsior!

Перевод В. Левика

примерно такъ себе их и представлял :-D

Настроение сейчас - на уровне

[334x324]

Круг небес ослепляет нас блеском своим.
Ни конца, ни начала его мы не зрим.
Этот круг недоступен для логики нашей,
Меркой разума нашего неизмерим.

Всё, что видим мы - видимость только одна.
Далеко от поверхности мира до дна.
Полагай несущественным явное в мире,
Ибо тайная сущность вещей не видна.

Счастлив тот, кто в шелку и парче не блистал,
Книгу славы мирской никогда не листал.
Кто, как птица Симург, отрешился от мира,
Но совою, подобно Хайяму, не стал.

Так как истина вечно уходит из рук,
Не пытайся понять непонятное, друг.
Чашу в руки бери, оставайся невеждой,
Нету смысла, поверь, в изученьи наук.

Я вчера наблюдал, как вращается круг,
Как спокойно, не помня чинов и заслуг,
Лепит чашу гончар из голов и из рук,
Из великих царей и последних пьянчуг.

Что за утро! Налей-ка, не мешкая, мне,
Что там с ночи в кувшине осталось на дне.
Прелесть этого утра душою почувствуй,
Завтра станешь бесчувственным камнем в стене.

Я, шатаясь, спускался вчера в погребок.
Пьяный старец подняться оттуда не мог.
"И не стыдно тебе, старику, напиваться?" -
Я спросил. Он ответил: "Помилует бог!"

Веселись, невесёлые сходят с ума.
Светит вечными звездами вечная тьма.
Как привыкнуть к тому, что из мыслящей плоти
Кирпичи изготовят и сложат дома!

Я познание сделал своим ремеслом,
Я знаком с высшей правдой и с низменным злом.
Все тугие узлы я распутал на свете,
Кроме смерти, завязанной мёртвым узлом.

К черту пост и молитву, мечеть и муллу!
Воздадим полной чашей аллаху хвалу!
Наша плоть, в бесконечных своих превращеньях,
То в кувшин превращается, то в пиалу.

Мы с тобою - добыча, а мир - западня.
Бог - охотник нас травит, к могиле гоня.
Сам во всем виноват, что случается в мире,
А в грехах обвиняет тебя и меня.

Не молящимся грешником надобно быть -
Веселящимся грешником надобно быть.
Так как жизнь драгоценная кончится скоро -
Шутником и насмешником надобно быть.

Нет ни рая, ни ада, о сердце мое!
Нет из мрака возврата, о сердце мое!
И не надо надеяться, о мое сердце!
И бояться не надо, о сердце мое!

И пылинка - живою частицей была,
Черным локоном, длинной ресницей была,
Пыль с лица вытирай осторожно и нежно:
Пыль, возможно, Зухрой яснолицей была!

Некто мудрый шепнул задремавшему мне:
Просыпайся, счастливым не станешь во сне.
Брось ты это занятье, подобное смерти.
После смерти, Хайям, отоспишься вполне!

В этом мире глупцов, подлецов, торгашей
Уши, мудрый, заткни, рот надежно зашей,
Веки плотно зажмурь - хоть немного подумай
О сохранности глаз, языка и ушей!

Знайся только с достойными дружбы людьми,
С подлецами не знайся, себя не срами.
Если подлый лекарство нальет тебе - вылей!
Если мудрый подаст тебе яду - прими!

Кто, живя на земле, не грешил? Отвечай!
Ну, а кто не грешил - разве жил? Отвечай!
Чем ты лучше меня, если мне в наказанье
Ты ответное зло совершил? Отвечай!

Чем за общее счастье без толку страдать -
Лучше счастье кому-нибудь близкому дать.
Лучше друга к себе привязать добротою,
Чем от пут человечество освобождать.

Чтоб мудро жизнь прожить, знать надобно немало,
Два важных правила запомни для начала:
Чем что попало есть, уж лучше голодать;
Быть лучше одному, чем с кем попало.

это не блог и не дневник
[показать]