Вы - Настоящий мужик!

Золушка 2000

Что, дочка? Чего говоришь? Сказочку тебе рассказать? Да какую сказочку, дочка? Папочка занят. Папочке еще часов шесть ковыряться в этом чертовом Интернете... Что? Мамочка сказала, что если я тебе не расскажу сказочку, то могу ковыряться в Интернете хоть до утра, потому что в спальню меня тогда не пустят ни под каким видом? Ничего себе заявления делает твоя мамочка. А она заодно не просила тебе рассказать, откуда появляются дети, а? Что? Ты уже знаешь? Детей находят в Интернете? Хмм... Это я твою мамочку нашел в Интернете. А тебя мы... Впрочем, сейчас не об этом.

Так что ты хочешь от своего несчастного папочки, сказку? Какую сказку? Про Золушку? А я ее помню? Ну ладно, ладно, не надо звать мамочку таким воплем, что папочку со стула сдувает. Расскажу я тебе про Золушку, расскажу. Сейчас папочка напряжется и расскажет...

Итак, жила-была на свете девушка по имени Золушка. Мама у нее давно сгинула в бескрайних чатах Интернета, а папа Сетью совершенно не интересовался, поэтому второй раз женился на женщине, которая была так же далека от компьютера, как системный программист от починки принтера. У мачехи Золушки были две дочки, которые вместе с ней пришли жить в дом ее отца. Дочек звали Зита и Гита, и они были страшно капризные и избалованные. У каждой из них был новый шикарный Pentium-III 700 MHz с 256 мегабайтами мозгов, с огромным винчестером IBM DTLA UDMA-100, 32-мегабайтной видеокартой Creative GeForce Annihilator Pro, 17-дюймовым жидкокристаллическим монитором и шикарными колонками с сабвуфером "Yamaha".

Но Золушка, несмотря на то, что сама она до сих пор сидела на стареньком Pentium-200 с 32 мегабайтами памяти и древнейшим двухгиговым винтом, не завидовала сводным сестричкам, потому что она была доброй девушкой и всегда радовалась, когда у кого-то комп был лучше, чем у нее.

Одно только тревожило Золушку. Когда Зита и Гита вселились в дом ее отца, сводные сестры заняли ее большую и светлую комнату, а саму Золушку поселили в маленькой каморке рядом с подвалом. Но не то тревожило Золушку, что в ее каморке некуда было даже сканер приткнуть, а света из подслеповатого окошка не хватало даже на то, чтобы увидеть буквы на клавиатуре, - это как раз проблемой не являлось, потому что Золушка была умненькой девочкой и давно уже освоила слепой десятипальцевый метод при работе с клавиатурой и мышью. Ее беспокоило лишь то, что выделенка во всем доме лежала только в одной комнате, которую теперь занимали сестры. Хотя Золушкина выделенка и не была по нынешним временам уж очень "крутой" - всего-то 33600 по медному проводу, но в ее каморке из коммуникаций валялась только древнейшая телефонная линия на шаговой АТС, так что отныне у Золушки вместо связи с Интернетом были одни только слезы.

С приходом мачехи и сводных сестер у Золушки началась совсем другая жизнь. Ведь когда ее родная мамочка еще не сгинула в чатах, Золушка жила себе беззаботно, как цветок... Утром вставала, быстренько читала почту и отвечала на письма. Затем отправлялась на новостные сайты и знакомилась с событиями в мире. После этого шла на сайты развлечений, где веселилась до обеда. После еды - небольшой сон на странице медитаций, затем пара часов ознакомления с творчеством членов Сети на странице литературных конкурсов, а после ужина - кружащие голову тусовки в чатах и форумах. При этом Золушку вовсе не заботили взаимоотношения с провайдером и оплата его услуг, ее не волновала защита информации от вирусов, апгрейд железа и программного обеспечения компьютера. Всем этим занималась ее любимая матушка.

Но теперь все эти заботы тяжким бременем легли на плечи Золушки. Мачеха и сводные сестры заставляли ее пахать, как пчелку кокосовую. Рано утром, когда мачеха и сестры еще сладко спали, Золушка вставала и отправлялась чистить почтовые ящики своих новых родственников от спама. Затем, еще до завтрака, она должна была успеть прошерстить антивирусом все диски их локальной сети. После завтрака, когда Зита и Гита отправлялись читать анекдоты, Золушка в поте лица администрила сетку, апгрейдила софт, чистила темповые директории и даже оптимизировала не использующиеся в данный момент диски. При этом, несмотря на то, что Золушка фактически выполняла функции сисадмина, мачеха не давала ей админского пароля, и для каждого серьезного действия Золушке приходилось звать мачеху, которая долго выспрашивала: что это Золушка собирается сделать, зачем ей это, и не навредит ли подобное действие ее любимым дочкам - ведь мачеха в компьютерах разбиралась очень слабо. Излишне говорить, что от всей это беготни Золушка уже к обеду была измучена, как после настройки Линукса.

Но и после обеда ей не было покоя.

Рассказ сторожа музея: бой за помещение

— О-о-о-о! Серега пришел! Какие люди! Сколько лет, сколько, как говорится, зимних периодов. Как жисть молодецкая? Нормально? Ну садись, наливай, угощайся. Давненько тебя видно не было. А у нас, Серег, тут такие события, события... Сплошные бои. Чего, говоришь, случилось? А случилась большая неприятность.

Вчера прихожу после дежурства за получкой к Калерии, а на старушке лица нет.

— Чего, — спрашиваю, — произошло на вверенной мне территории? Опять Карячкин какую-нибудь ценную каменную часть отломал? Или княжну Тараканову окончательно крысы загрызли?

— Хуже, мой верный страж музея, — отвечает Калерия. — Намного хуже. Похоже на то, что скоро нашему музею конец придет полный и окончательный.

— Каля! — говорю я. — Ты или сильно утрируешь ситуацию, допуская какие-то непонятные мне гиперболы, или сегодня с Карячкиным пообщалась и надышалась его утренне-похмельными парами. Что ты мелешь? С какой стати музею конец придет? Я еще понимаю, если какой-нибудь террорист решил выкрасть картину "Неравный брак", чтобы подарить ее своей невесте. Или некий заморский коллекционер уговорил наше министерство продать из музея пару кусков какой-нибудь мраморной мерзости. Ну и что? Все бывает. В конце концов, древний Давидка останется с нами, а вместе с ним — определенный источник стабильного дохода.

— Константин, ты не понимаешь, — отвечает бабулька. — Постарайся напрячь свое алкоголизированное сознание и понять тот факт, что музею грозит выселение.

— Это с какой стати?

— А с такой. Ты же знаешь, что фондов сейчас почти не выделяют. Министерство старается и так, и эдак, чтобы хоть какую-нибудь копейку сшибить. А тут нашлась одна фирма под названием "Цветы любви", которая готова выложить кругленькую сумму за аренду нашего особняка. А нас планируют перевести чуть ли не за край московской окружной дороги в какую-то старую усадьбу.

— Вот это дела! — начинаю понимать я. — Плохо дело. Мне и сюда-то добираться — почти сорок минут, а за границу города вообще, почитай, половину дня ехать. Нет уж! Я в корне не согласен с такой постановкой вопроса! Потом, ты же понимаешь, что обратно с работы я обычно на автопилоте еду, потому что мозг уже с трудом функционирует. А к новой трассе автопилот сразу не привыкнет.

— Какой ты, все таки, завзятый эгоист, Константин Похмелыч! — сердится Калерия. — Только о себе и думаешь! А что будет с музеем? На этой усадьбе помещений — в два раза меньше. Да и не предназначена она под музей.

— Ну хорошо, — соглашаюсь. — Считай, что я заплакал и извинился. Судьба музея отныне колоколом грохочет в моих грудях. А что делать-то с этой проблемой? Надо же возмущаться в прессе, взывать к помощи общественности. Общественность — она не допустит, если ее в нужном направлении сориентировать.

— Да поздно общественность будоражить, — безнадежно машет рукой Калерия. — Можно подумать, что я сама заранее что-нибудь знала. Позвонили сегодня утром из министерства и поставили перед фактом. Представители этой чертовой фирмы сегодня уже помещение смотреть придут. Если понравится, то все, Константин, придется мне покончить свою жизнь каким-нибудь жутким способом, потому что другого выхода я не вижу.

— Ты подожди, Каля, не суетись, — успокаиваю ее я. — Коньки отбросить — оно никогда не поздно. Потом, вряд ли это произведет должное впечатление на министерство, даже в том случае, если ты повесишься на Давидкином железном штыре. Им-то что с этого? Будет только одна статья в "Мегаполис-экспресс": "Старушка повесилась на приборе скульптуры древнего воина в знак протеста против ущемления свобод сексуальных меньшинств". И все. Нет, Каля, мы должны пойти другим путем! Кстати, что это за фирма "Цветы любви"? Насколько я понимаю, цветы любви — это дети. Они чего, детский сад тут открыть собираются?

— Ага. Детский сад! Как же! — язвительно отвечает Калерия. — Элитный бордель они тут собираются открывать. Говорят, что обстановка вполне подходящая. Конечно, официально это будет называться массажным салоном, но ты же

Маленькая кошка Нюся

У нас всю жизнь дома жили коты. И когда на семейном совете встал вопрос о том, что хорошо бы домой приобрести некое котообразное чудовище, дабы, так сказать, поддержать добрую традицию, Мария неожиданно предложила купить кошку, а не кота. Потому что, сказала Мария, у котов есть масса недостатков: они жуткие эгоисты и не любят своих хозяев. Они буянствуют по квартире, лазают по занавескам, бьют посуду и "убивают" целофановые пакеты. Коты грубые, неласковые, а по животику чесать их надо ногой в ботинке или даже в сапоге, чтобы они хоть что-нибудь почувствовали. Также коты обладают ужасной привычкой метить все вокруг, из-за чего наша семья уже лет десять назад лишилась всех друзей, потому что даже самые преданные из них в нашу квартиру не могли зайти даже под дулом пулемета. Кроме того, коты периодически взревывают своим дурным мявом в самый неожиданный момент, из-за чего можно уронить себе на ногу кипящий чайник.

Зато кошечки, заявила Мария, совсем другие: они любят своих хозяев, забираются на колени, прижимаются головой к животу и мурчат моторчиком: "мур-мур-мур". По квартире кошечки ходят легкими и неслышными шагами, ничего никогда не ломают, не бьют и ненавидят лазить по занавескам. Кошечки легко приучаются к туалету, никогда не метят квартиру, а мявчат так мелодично и нежно, что из-за них никто и никогда не ронял на ногу не только чайник, но и кастрюлю с борщом.

Не знаю, как вы, но я не из тех, кто спорит с женой, когда она права, поэтому мы поехали на Птичий рынок за кошкой...

На Птичке, как вы понимаете, выбор был такой, что просто глаза разбегались. Обычные дворовые кошки и коты выдавались за самые немыслимые породы: персидские, ангорские, абиссинские, американские Керлы, британские короткошерстные, донские сфинксы (для этого бедных кошечек обрили налысо, и это в такой-то холод), норвежские лесные, шотландские вислоухие, экзоты и японские бобтейлы. Прекрасно понимая, что все эти немыслимые породы через пару месяцев обязательно превратятся в одну единственную - "дворовую", я выбирал кошку не из соображений "породы", а по принципу "какая больше глянется".

Между тем, кошки и коты "глядеться" особенно не хотели. Невелика радость - торчать в возрасте одного-трех месяцев в такую холодину на рынке, делая вид, что ты безумно увлечен игрой в бантик. А продавцы, разумеется, изо всех сил старались расшевелить свой "товар", поэтому постоянно теребили несчастных кошек, не давая им прижаться друг к другу и застыть, чтобы согреться.

И тут среди всей этой выставки-продажи я увидел НЮСЮ. Нюся, как и все остальные коты, сидела вместе с двумя другими котятами в плексигласовом аквариуме. Однако другие кошки дрожали и прижимались друг к другу, но Нюся согревалась совершенно другим способом: она со страшной силой драла какой-то бантик. Как только я увидел ее - этот маленький комочек, который, несмотря на жуткие окружающие условия нашел в себе силы играться с бантиком, я понял, что это - моя кошка.

Переговоры с ее владелицей много времени не заняли. Хозяйка всего за тысячу рублей переуступила мне право считать Нюсю персиянкой, хотя на самом деле ее папа был выкрест из ангоров, а мама - помесь дворняжки с крокодилом. Впрочем, об этом я узнал несколько позже...

Нюся приехала к нам домой и стала, как говорится, жить-поживать. Честно говоря, у всех моих друзей и родственников, когда они видели этот маленький пушистый комочек, лежащий в углу дивана, на глаза наворачивались слезы - уж больно трогательно выглядела маленькая Нюся (ей тогда только-только исполнился месяц), которая казалась такой несчастной и беззащитной.

[200x248]Впрочем, у нас с Марией слезы на глаза перестали наворачиваться где-то в первый же день. Нюся, при всей своей "воздушности" и кажущейся хрупкости, обладала грацией слона и настойчивостью крокодила на охоте. Это выяснилось в первый же день, когда мы собрались ложиться спать. Нюсю уложили в специально купленную кошачью корзиночку с мягкой подстилкой и одеяльцем, пожелали ей спокойной ночи и мы с Марией еще раз умилились, глядя на пушистый комочек.

Но через пять минут к нам в спальню с дикими звуками вбежало Нюсино одеяло. Оно бегало по полу и пищало, а мы все никак не могли понять, в чем дело, пока не догадались поднять одеяло и обнаружить под ним Нюсю, которая, как выяснилось, вовсе не желала спать в другой комнате. Ну ребенок - он и есть ребенок. Поэтому ее взяли в постель.

Непутевые заметки по Европе

Был тихий семейный вечер. Лениво потрескивали березовые дрова в камине, на столе пофыркивал самовар. Кот Парловзор мирно дремал в своей корзиночке, свернувшись калачиком, жена Мария вязала, постукивая спицами, а я выпиливал лобзиком скульптурную композицию «Дедушка Ленин в момент принятия решения о написании книги „Как нам реорганизовать Рабкрин“».

М‑да… Вполне неплохое вступление получилось. Но если не грешить против исторической справедливости, то приходится признать, что роль камина исполняла висящая на стене картина «Митьки уходят из города»; вместо самовара на столе располагалась величественная бутыль с виски (откуда у меня вообще всплыл этот самовар? я же чай ненавижу с детства); кот Парловзор был в боевом настроении и драл когтями кресло; я был занят реанимированием безвременно почившего компьютера, прихлебывая виски после каждого закрученного винтика (вроде, рифма какая-то получается: виски — винтик? … нет, не получается); Мария же учила английский язык.

Тем не менее, вечер был действительно тихий и семейный (хотя Парловзора за его бандитские выходки я скоро перестану считать настоящим членом семьи) и ничто не предвещало каких-либо потрясений.

Внезапно Мария подняла голову и сказала: «А не съездить ли нам летом в Лондон, чтобы позаниматься английским языком?». Тут я похолодел… Ибо надо знать решительный характер моей драгоценной супруги, чтобы понять: такая фраза не может предполагать какого-либо развития дискуссии. То есть, даже если я скажу: «Да ну его, этот Лондон, в литую кружку! Давай лучше возьмем портвешка и скатаемся в Монино на рыбалку!», то в Лондон я попаду в любом случае, даже если Марии придется напоить меня снотворным и вывезти за границу запакованным в чемодан вместе с моим любимым компьютером.

Между тем учить английский язык мне решительно не хотелось. Более того, я с полным на то основанием считал, что владею им практически в совершенстве. Что простому, но порядочному человеку полагается знать из английского языка? Правильно: «Йес», «Ноу», «Пардон», «Ван дринк, быстро» и, чтобы совсем покорить собеседника, — «Иль монументо ди Кристофоро Коломбо» (хотя это, кажется, уже не на английском). Вот и я в совершенстве владел всеми этими словами, да и, кроме того, еще помнил со школьных времен дивную фразу: “I like [существительное подставить по вкусу] so much, that I can’t find words to express my feelings!”. В школе на экзамене по английскому я величественно произносил: “I like моя школа so much…” и т.д., после чего англичанка заливалась слезами умиления, а директор школы горделиво поглядывал на представителей РУНО, которые начинали хлопать в ладоши и кричать: «Пять! Пять! Пять баллов, однозначно!». В институте эта фраза звучала как: “I like твердотопливные ракетные двигатели so much…”, и шансы на получение стипендии становились удивительно высоки; после института данное предложение в модификации: “I love you so much…” было хитом № 1 на любой вечеринке… В более зрелые годы я переосмыслил и несколько расширил этот бессмертный перл английской словесности, поэтому иногда “I like” превращалось в свою диалектическую противоположность — “I hate”. Так, например, мое сочинение “I hate Microsoft so

Смотреть это видео

Вот мой "ГЕНИАЛЬНЫЙ ШЕДЕВР" xDDDDDDD

сразу говорю! ТЕ, КТО ПРОТИВ ТВИНЦЕСТА, ТЕМ НЕ СМОТРЕТЬ! а то тапками мну потом закидаете...

а да и так все закидают! xDDDDDDD